Атрибутивный стиль как личностная переменная

Поскольку атрибутивный стиль понимается как параметр индивидуальных разли­чий, он должен быть измеримым с помощью какого-то теста. Поэтому Петерсон и его коллеги (Peterson, Semmel, Baeyer, Abramson, Metatsky, Seligman, 1982) разрабо­тали «Опросник атрибутивного стиля» (ASQ). Чтобы получить надежную оценку обобщенного атрибутивного стиля, атрибутироваться должны не отдельные реаль­ные события наподобие выполнения тренировочного задания. Скорее, такая оценка предполагает атрибутирование гипотетических ситуаций, каждая из которых долж­на быть представлена и с позитивным, и с негативным исходом. Половина ситуаций носит достиженческий характер, половина — социальный. Задача испытуемого со­стояла в том, чтобы вжиться в эти ситуации, представив, что он сам вовлечен в них, и указать причины описываемого исхода ситуации. Затем эти причины оценивались по трем параметрам каузальной атрибуции. Так определялись показатели внутрен­ней локализации, стабильности и глобальности — отдельно для позитивного и нега­тивного результатов действия (немецкая версия опросника атрибутивного стиля была разработана и опробована Брунштейном — Brunstein, 1986a, b).

Поскольку индивидуальные различия атрибутивного стиля довольно значи­тельны, возникает вопрос о том, как они формируются. На эту тему имеется иссле­дование корреляции атрибутивного стиля и депрессивности у родителей и их 8-13-летних детей (Seligman, Peterson, Kaslow, Tanenbaum, Alloy, Abramson, 1984). Оказалось, что показатели атрибутивного стиля и депрессивности матерей в зна­чительной степени коррелируют с показателями детей. Это позволяет предполо­жить, что матери передают детям свои депрессивно-атрибутивные тенденции; мож­но, однако, предположить и то, что это влияние взаимно и может усиливаться в ходе взаимодействия матери и ребенка.

Генерализация беспомощности

Переформулированная модель беспомощности вызвала множество атрибуционных исследований, обзор которых представлен в работе Петерсона и Селигмана (Peterson, Seligman, 1984). Многочисленными способами было доказано, что генерализация бес­помощности сопутствует глобальной и стабильной атрибуции. При этом речь идет не только о лабораторных исследованиях, но и о полевых экспериментах и клиническом анализе отдельных случаев. Для выяснения причинных взаимосвязей между атрибу­цией и депрессией были предприняты лонгитюдные исследования.

В лабораторных исследованиях либо оказывалось экспериментальное воздей­ствие на атрибуцию, либо авторы исходили из индивидуальных различий испыту­емых. Примером первого из этих подходов является исследование Пасахоу (Ра-sahow, 1980). В нем глобальная атрибуция провоцировалась тем, что результаты выполнения тренировочного задания выдавались за высокопрогностичный пока­затель качества выполнения других заданий. В противоположном условии прогно-стичность отрицалась подчеркиванием сильной специфичности ситуации. Конт­рольная группа получала тренировочное задание лишь для эстетической оценки. Перенос беспомощности на тестовое задание наблюдался лишь при индуцирова­нии глобальной атрибуции. При атрибуции результатов особенностям ситуации результаты выполнения тестового задания были столь же высокими, что и у испы­туемых контрольной группы. Аналогичные результаты были получены и в иссле­довании Микулинцера (Mikulincer, 1986, эксперимент 1).

На различии индивидуальных атрибутивных предпочтений основывается, на­пример, исследование Эллоя, Петерсона, Абрамсона и Селигмана (Alloy, Peterson, Abramson, Seligman, 1984). Пользуясь опросником атрибутивных стилей, испыту­емых разделили на группы с глобальными и специфическими атрибутивными тен­денциями. Кроме того, в этом исследовании варьировалась степень подобия тесто­вого задания тренировочному. В ситуации подобия тестовое задание почти совпа­дало с тренировочным; тестовое задание выполнялось в том же помещении и с тем же экспериментатором. В ситуации непохожести тренировочное и тестовое зада­ния сильно отличались друг от друга, и тестовое задание выполнялось в другом помещении и с другим экспериментатором. Полученные результаты соответство­вали предсказаниям переформулированной модели беспомощности. В ситуации подобия перенос беспомощности на тестовое задание продемонстрировали испы­туемые как с глобальными, так и со специфичными атрибутивными предпочтени­ями. В ситуации же непохожести это сделали лишь испытуемые с глобальными атрибутивными предпочтениями. Таким образом, решающим для генерализации беспомощности оказалась глобальность атрибутивного стиля.