Драматургия Булгакова. Пьесы «Бег», «Зойкина квартира», «Багровый остров». Анализ одной из пьес. Драматургические открытия Булгакова.

Б одним из первых в советской литературе поставил вопрос о судьбах интеллигенции. Наиболее последова­тельно он прозвучал в его драматургии. Обращение к театру не было случайным. Писатель стремился высказаться, но его произ­ведения не печатались по идеологическим соображениям, и драматургия осталась для него единственным средством живого диа­лога с читателем-зрителем. Созданные писателем пьесы разнообразны и по проблематике, и по форме. Вначале он обращается к традиционной для 1920-х годов теме революции и гражданской войны. «Дни Турбиных», поставлена в 1926 г. МХАТом и шедшей с неизменным успехом многие десятилетия. Центральной фигурой пьесы становится полковник Алексей Турбин. Такие люди, как он, составляли гордость старой русской армии, цвет военной ин­теллигенции.

В разное время Булгаков написал пьесы «Зойкина квартира», «Баг­ровый остров», «Бег». Им созданы также многочисленные инсценировки — к примеру, «Мертвых душ» Н. Гоголя. «Бег» можно рассматривать как своеобразное продолжение «Белой гвардии». Произведения перекликаются не только хронологически и сюжетно. Писатель показывает дальнейшую судьбу тех, кто в «Днях Турбиных» пошел на Дон. В пьесе рассказывается о поражении белой гвардии в Крыму осенью 1920 г., о бегстве белогвардейцев в Константинополь, о трагедии людей, вынужденных покидать Родину. В «Беге» Булгаков показывает мучительный процесс поиска пути, который приводит героев к духовному кризису, глубокой драме и даже трагедии. Герои Булгакова (Мышлаевский, Серафима, Го­лубков) пока не видят своего реального места в новой действи­тельности. Писатель отчасти выразил и свою собственную пози­цию. Основными становятся рассуждения о патриотизме и Роди­не, долге и совести. Особое место в пьесе занимает образ генерала Хлудова. Образ Хлудова организует все действие, он противопоставляется остальным героям пьесы. Отчасти можно говорить о резонирую­щей функции героя. Речевая харак­теристика героя откровенно ориентируется на библейские тексты. Одновременно автор вводит две системы времени: вечного мира (непреходящих ценностей) и конкретных событий (соотносимых с сюжетом пьесы). Образ Хлудова раскрывается через «сны», видения, сквозные мотивы, диалогизированные монологи, а также через конкретные поступки. Происходящее с героями напоминает кошмарные сны, и автор указывает на это, давая подзаголовок пьесе — «8 снов».Каждая картина — это ужасный тяжелый сон. В каждом из них соседствуют два плана — трагедийный и комедийный, реальное и фантасти­ческое смешиваются. Летописная интонация сменяется прерывис­тым ритмом, автор чаще использует принцип монтажа. В "Беге" сон - синоним миража, наваждения, отклонения от нормы, искажения действительности и в то же время синоним реакции сознания на безумие реальности. Сном представляется происходящее тем двум молодым героям, судьба которых первоначально должна была стать сюжетной основой пьесы, - петербургской даме Серафиме Корзухиной и ее рыцарю, встретившему ее под фонарем теплушки - в момент их бега на юг к тому, кто представлялся им спасителем России, но был не в силах изменить ход истории и стал карателем, вешателем, - к командующему армией Хлудову, еще одной фигуре, скрепляющей сцены-сны. Хлудова самого терзают сны-наваждения как отражение его смятенного сознания, его больной совести, воплощенной в фигуре его условного собеседника - вестового Крапилина, дерзнувшего бросить ему в лицо правду о его злодеяниях и повешенного по его приказу. Судьбы Хлудова и Серафимы с Голубковым фантастически сплетаются, и никто иной как Хлудов, чуть не погубив молодую пару, спасает ее.

Гротеск пронизывает все уровни драматической структуры. Абсурдно сочетаются музыкальные темы, сопровождающие действие: молитвы монахов и гиканье солдат; гудки паровозов, треск телефонов и "нежный модный вальс", под который танцевали на гимназических балах, лирическая партия из "Севильского цирюльника" и зазыванья продавца, сладкий голос муэдзина и разухабистые звуки гармошки...

Вообще, ремарки играют в пьесе роль объединяющего начала, пронизывая сцены-сны сквозными образами и мотивами (сны, моменты небытия, болезни, азартной игры, тараканьих бегов, тщетного стремления к покою, вины и расплаты) и довершая впечатление расколотой действительности.

Юмористические ситуации, гротеск, меткие остроты, комические типы (Лариосик, Бунша, Пончик) тоже придавали пьесам Булгакова особую тональность, создавали в них особую атмосферу. Превращаясь в драматургический принцип, гротеск оказывал особенно сильное влияние на жанровое своеобразие произведения, превращал комедию в острейшую сатиру, бичующую уродливые явления при нэпе ("Зойкина квартира").

Чарнота выиграл у Корзухина в «девятку» двадцать тысяч долларов. Но с какой внутренней болью завидует он и Хлудову, и Голубкову с Серафимой, сумевшим утвердиться в нелегком выборе, выше всего поставившим Родину и Дом, осознает свою обреченность на скитальчество:

«Итак, пути наши разошлись, судьба нас развязала. Кто в петлю, кто в Питер, а я куда? Кто я теперь? Я – Вечный Жид отныне! Я – Агасфер. Летучий я голландец! Я – черт собачий» (1, III, стр. 278).

Булгаков вложил в уста генерала мысль, почти буквально перекликающуюся с высказанной в стихотворении Анны Ахматовой, действительно великого поэта и великого гражданина России, отвечавшей в 1922 году и большевикам и эмигрировавшей богемно-поэтической русской элите:

• Не с теми я, кто бросил землю
• На растерзание врагам,
• Их грубой лести я не внемлю,
• Им песен я своих не дам.
• Но вечно жалок мне изгнанник,
• Как заключенный, как больной.
• Темна твоя дорога, странник,
• Полынью пахнет хлеб чужой».

И Чарноте остается только иронизировать в свой адрес, сознавая собственное ничтожество после решения остаться в этом «тараканьем царстве»: «Здравствуй вновь, тараканий царь Артур! Ахнешь ты сейчас, когда явится перед тобой во всей славе своей генерал Чарнота!» (1, III, стр. 278). А слава-то его – чемоданчик с двадцатью тысячами долларов, выигранных у подлеца и негодяя Корзухина. Не случайно отказываются и Серафима и Голубков после великодушного предложения Чарноты разделить их:

«Ни за что!», «И мне не надо… Мы доберемся как-нибудь до России».

Социальная сущность Хлудова показана как агония обреченного на смерть белого генерала, который сеет вокруг себя смерть и, кроме смерти, не видит никакого выхода ни для себя, ни для белой армии. В то же время Булгаков, рисуя этого палача революции, заставляет его испытать муки совести.

Острое наполнение имеют в пьесе Булгакова "Бег" мучения совести Хлудова, которого преследует тень повешенного им Крапилина. Образ Крапилина - символическое воплощение судьбы народа, обманутого белогвардейщиной. Крапилин способен на временный бунт, но тут же он раскаивается в своем бунте, становится на колени перед Хлудовым. Хлудов приказывает его повесить. Образ Крапилина трагичен. Но трагичен и образ Хлудова, убивающего основу жизни на земле - свой народ. Эта двойная трагедия, показанная в "Беге", сильнее подчеркивает вину Хлудова.

Булгаков несколько раз пытался переделать финал "Бега" (в 1933, 1934 и 1937 годах). Наиболее существенные изменения в финал он внес в 1933 и 1934 годах. Тема возвращения на Родину Хлудова (а значит, и тема искупления) исчезла из финала. Хлудов в финале стреляет себе в голову.

Чарнота завидует Хлудову. Чарнота тоже тоскует о родине. "Мучает меня Киев, помню я Лавру..." И хотя в отличие от Хлудова "фонарей" у Чарноты "в тылу нет", он не решается вернуться в Республику Советов. "От смерти я не бегал, но за смертью специально к большевикам тоже не поеду..."

«Зойкина квартира»

Почти одновременно с «Днями Турбиных» Булгаков написал трагифарс «Зойкина квартира» (1926). Сюжет пьесы был весьма актуален для тех лет. Предприимчивая Зойка Пельц пытается скопить денег на покупку заграничных виз для себя и своего любовника, организуя подпольный бордель в собственной квартире. В пьесе запечатлен резкий слом социальной реальности, выраженный в смене языковых форм. Граф Обольянинов отказывается понять, что такое «бывший граф»: «Куда же я делся? Вот же я, стою перед вами». Он с демонстративным простодушием не принимает не столько «новые слова», сколько новые ценности. Блистательное хамелеонство обаятельного проходимца Аметистова, администратора в зойкином «ателье» составляет разительный контраст не умеющему применяться к обстоятельствам графу. В контрапункте двух центральных образов, Аметистова и графа Обольянинова, проступает глубинная тема пьесы: тема исторической памяти, невозможности забвения прошлого.

«Багровый остров»

За «Зойкиной квартирой» последовал направленный против цензуры драматический памфлет «Багровый остров» (1927). Пьесу поставил российский режиссер, народный артист России Александр Яковлевич Таиров на сцене Камерного театра, но она продержалась совсем недолго. Пьеса имеет авторский подзаголовок «Генеральная репетиция пьесы гражданина Жюля Верна в театре Геннадия Панфиловича с музыкой, извержением вулкана и английскими матросами». При жизни Булгакова пьеса ни разу не была опубликована. Сюжет «Багрового острова» с восстанием туземцев и «мировой революцией» в финале, обнажено пародиен. Булгаковский памфлет воспроизводил типичные и характерные ситуации: пьеса о восстании туземцев репетируется режиссером-приспособленцем, с готовностью переделывающим финал в угоду всесильному Савве Лукичу (которого в спектакле делали похожим на известного цензора В. Блюма).