Вокруг меня -авто фантастят танец, из зверорыбьих морд -еще с Людовиков свистит вода, фонтанясь.

В данном случае в произведении имеются в виду знаме­нитые фонтаны, расположенные в центре площади, вокруг которых дорожные ряды совершают круговое движение. На Площади Согласия пересекаются важнейшие городские ма­гистрали. И хотя в начале XX века автомобилей в Париже было поменьше, чем сейчас, это зрелище производило неиз­гладимое впечатление на человека из России, где машин бы­ло значительно меньше. Однако лирический герой чувствует одиночество в этом движущемся потоке людей и автомоби­лей. Он не видит вокруг себя душевной теплоты и потихонь­ку начинает общаться с обобщенным образом города, персо­нифицированным в образах зданий, метро, мостов, рельсов, призывая его к революционному мятежу.

К Эйфелевой башне герой обращается с предложением возглавить предстоящее восстание, стать единомышленником большевиков и даже обещает достать визу в СССР. В.В. Мая­ковский называет этот архитектурный памятник «образцом машинного гения» и в то же время наделяет его чертами оду­шевленного существа.

Фрагментарно, но чрезвычайно метко описывает поэт ху­дожественное своеобразие Эйфелевой башни: ее резную главку, мощное основание («четверку мощных лап, прибитых черте­жами Эйфеля»). Говоря о башне, В.В. Маяковский неоднократ­но подчеркивает, что она передает радиосигналы. Это еще один из поводов обратиться к ней с агитационными призывами. Лю­буясь Эйфелевой башней, В.В. Маяковский одновременно низ­вергает с пьедестала «Париж бульварных ротозеев», который должен скончаться, «в сплошной складбищась Лувр, в старье лесов Булонских и музеев».

В стихотворении имеется любопытная деталь: в нем упо­минаются аполлинеровские вирши (стихи). Г. Аполлинер (1880—1918) — известный французский поэт. В.В. Маяков­ский в данном стихотворении отчасти отталкивается от про­изведения «Зона», в котором Г. Аполлинер также обращается к Эйфелевой башне: «Пастушка, о башня Эффеля! Мосты в это утро блеют, как стадо овец» (Аполлинер Г. Стихи. Пер. М.П. Кудинова, М., 1967, с.23). Кроме того, Аполлинер, как и Маяковский, считается реформатором в поэтической сфе­ре. И того, и другого критики часто относят то к модерни­стам, то к реалистам. Мельком брошенная отсылка к Г. Аполлинеру многое говорит о самом В.В. Маяковском, о его начитанности и поэтических пристрастиях.

«Письмо товарищу Кострову из~Парижа о сущности любви»

Стихотворение «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви» является одним из наиболее известных произведений любовной лирики В. Маяковского. Оно адре­совано Тарасу Кострову (А.С. Мартыновскому), критику и публицисту, редактору «Комсомольской правды» и «Моло­дой гвардии».

Организация лирического сюжета в данном произведе­нии строится по принципу ассоциации, что соответствует общему художественному мировоззрению сложной и про­тиворечивой эпохи начала XX в., когда один за другим ру­шились столетиями складывающиеся жизненные порядки и устои. Сам сюжет в стихотворении при этом вторичен, под­чинен главному — стремлению выразить переживания ли­рического героя.

Произведение чрезвычайно динамично, передает состоя­ние глубокой взволнованности лирического героя. В нем присутствуют характерные черты поэтики В.В. Маяковского: риторические вопросы, смена ритмов, инверсии (обратный порядок слов). Сильно исповедальное начало. При этом от­личительной особенностью лирического героя является са­моирония:

Мчат авто

По улице, а не свалят наземь. Понимают

умницы:

Человек -

В экстазе.

Лирический герой настойчиво ищет определение любов­ному чувству. Для него это прежде всего сильное эмоцио­нальное переживание, дающее человеку мощный энергетиче­ский подъем:

Любить —

это значит:

В глубь двора

Вбежать

И до ночи грачьей, блестя топором,

Рубить дрова,

Силой своей

Играючи.

Любовь для лирического героя — это не столько счастье, сколько страдание. Чувство его глубинно и масштабно. Он от­вергает всяческие условности в отношениях мужчины и жен­щины (свадьбу, венчание). Не это определяет силу любовного чувства, которое неподвластно никаким общественным зако­нам и условностям.

Примечательно, что В.В. Маяковский стремится искать но­вые изобразительно-выразительные средства языка. Вместо традиционно напрашивающегося эпитета «черная» или «тем­ная», он выбирает необычный эпитет-неологизм «грачья ночь», что одновременно помогает поэту индивидуализировать лю­бовное переживание.