Развитие литературного процесса 30-х-50-х (классицизм).
В 30-50-х годах усиливается воздействие литературы на общественное мнение. Новые конкретно-исторические условия русской жизни определили формирование в этот период первого литературного направления – классицизма. Лучшими идейно-художественными произведениями оказываются произведения передовых писателей-просветителей, заботящихся о дальнейшем государственном и культурном развитии страны. Литература этого времени активно вмешивается в жизнь, вырабатывая новую художественную форму, соответствующую новому содержанию. Две основные проблемы стояли перед рус. лит-рой: создание русского литературного языка и выработка литературной формы. Без их решения литература 18 в. не могла подняться до уровня создания поистине высокохудожественных произведений ,ибо одним из главнейших условий художественности произведений является гармоническое соответствие идеи с формою и формы с идеей и органическая целостность произведения.
Классицизм, формирование и утверждение которого в России относится к 30-50-м годам XVIII столетия, был литературным направлением, глубоко закономерным и на определенном этапе прогрессивным для русского литературного процесса. Русский классицизм тесно связан в своем развитии с европейским классицизмом. Первоначально классицизм возник во Франции в середине 17 века, где к этому времени абсолютизм одержал победу над феодальной раздробленностью.
Западноевропейская лит-ра в силу более благоприятных исторических обстоятельств опережала в своем развитии русскую литру. Это определило обращение русских писателей к опыту, которых выступал выразителем общих и вечных истин, присущих якобы людям всех писателей западноевропейских. Поэтому принято считать, что классицизм механически перенесен на русскую почву. Это глубоко ошибочное утверждение изжито в современном советском литературоведении.
Русский классицизм явился выразителем мировоззрения культуры и вкусов в основном передового дворянства. Передовые дворяне склонны были считать, что отрицательные явления в русской жизни обусловлены недостатком разумности и доброй воли царствующих самодержцев. Сии недостатки, по их мнению, могут быть устранены путем воздействия на разум и добрую волю тех, в чьих руках находится гос. власть.
Классицизм получил теоретическое обоснование в поэме Н. Буало «Поэтическое искусство» 1674 г. Поэтика классицизма, изложенная в этой поэме, стала эстетическим кодексом для этого направления и в других странах. Выше всего в человеке классицизм ставил «разумную» способность подавлять личные чувства в имя долга перед государством, подчинить частное общему. Классицисты изображали не конкретного человека, а человека вообще всех времен и народов. Отсюда в произведениях классицистов типизация осуществлялась в виде образов-масок «образов без лиц», которые явились носителями человеческих пороков и добродетелей. Характер, изображенный классицистами должен быть однолинейным и неизменным при любых обстоятельствах: «Герою своему искусно сохраните/ Черты характера среди любых событий». Так же условна, внеисторична была и обстановка вне пространства и времени, в которой действовали герои произведений.
Поэтика Буало доказывала, что для поэта-классика весь мир основан на чистой логике: мысль, а не чувство обеспечивает познание действительности. Создание образов-схем сопровождалось требованием композиционной строгости ,симметрии и единства художественного произведения.
Четкое разделение жанров и стилей. Изображение только возвышенного или низменного, добродетели или порока, смеха или слез. Поэтика классицизма вносила строгую жанровую и стилевую регламентацию, стеснявшую творческую свободу писателя.
Трагедия – высокий жанр, ее закон – возвышенное страдание, отсюда стиль трагедии- торжественный, патетический, действовать в трагедии могли только цари, вельможи, герои, писать трагедию надо было только в стихах, ибо стихи – «язык богов», язык подлинного искусства. Регламентировалось число действий в пьесе: 5 актов.
Поэтика классицизма требовала не только подчинения правилам, но и подражания образцам. Образцовым искусством, высшим авторитетом для классицистов было античное искусство, искусство греков и римлян. Этим объяснялись четыре заимствования из античной истории, из мифологии, использование жанров античной литературы (трагедия, героическая поэма, ода, сатира). Отсюда же правило трех единств: места, времени, действия.
В драматургическом произведении не должно быть ничего лишнего: ни проходных эпизодов, ни второстепенных героев – все должно быть направлено на развитие основного сюжета. Классицизм, и это было важным для развития литературы, много способствовал выработке отточенного и ясного языка в художественном произведении: «Иноязычных слов бегите, как заразы». И вместе допускалась индивидуализация языка: «Героя каждого обдумайте язык, чтобы отличен был от юноши старик».
А теперь по теме:В России классицизм появился на три четверти века позже, чем во Франции, хотя первые воздействия классицизма можно проследить в творчестве Семеона Полоцкого. Как единый литературный стиль русский классицизм просуществовал недолго, не более трех десятилетий, и развивался в период борьбы передовой дворянской интеллигенции с крепостнической деспотией. Это совпало с периодом нового расцвета классицизма во Франции, который нашел наиболее полное выражение в творческой деятельности Вольтера. Классицизм Вольера отражал новые идейные основы, связанные с ростом антифеодальных освободительных стремлений французской буржуазии, и был проникнут пафосом борьбы против феодальной монархии, против пут церкви. У Вольтера классицизм не теряет своей рационалистичности, но пафос утверждения абсолютистской монархии сменяется ее отрицанием. Бунтарский, прогрессивный, действенный характер классицизма Вольтера как нельзя более соответствовал устремлениям передовых русских писателей, в чьем творчестве усиливалась оппозиционность по отношению к феодальной монархии и крепостническим порядкам.
Новая русская литература началась с сатир Кантемира, это обусловлено тем, что русский классицизм формировался в период реакции, наступившей после смерти Петра Первого. Кантемир и Тредиаковский в своем стремлении к рационалистической простоте, ясности, логичности со свойственным им дидактизмом и схематичностью образов положили начало созданию русского классицизма.
Утверждению классицизм способствовало творчество Сумарокова и Ломоносова – теоретиков русского классицизма.
Черты европейского классицизма в России появились своеобразно. Во-первых, в наиболее отчетливо выраженном гражданско-патриотическом пафосе, что нашло отражение в значимости тематики, обращенной к сюжетам русской нац. Истории. 2-ая отличит. Черта – ярко выраженная сатирико-обличительная тенденция, начало которой положил Кантемир. Эта обличительная струя разрушила абстрактный схематизм, не позволяла удалиться от конкретной действительности. Третья отличит. Черта – связь с истоками народного творчества. Кантемир использовал просторечия. Живой, меткий разговорный язык наполнял сатиры и басни Сумарокова ,писавшего песни в духе народной лирики.
Традиции поэтики классицизма были использованы в начале 19 в., в новый период литературного развития, декабристами, Грибоедовым и Крыловым.
50. Радищев. "Беседа о том, что есть сын Отечества".
Параллельно с работой над «Пут. Из СПб в Москву» Радищев пишет революционно-публицистическую статью «Беседа о том, что есть сын отечества» (1789), напечатанную в масонском журнале «Беседующий гражданин», причём одно время даже существовали сомнения в том, что автором «Беседы» является Радищев, несмотря на прямое свидетельство одного из издателей «БГ» Тучкова, а также на то, что по стилю «Беседа» соответствует радищевскому письму.
Рассуждая над тем, кто может быть удостоен звания истинного сына отечества, Радищев выдвигает основное условие: им может быть только «существо свободное». Отсюда он отказывает находящемуся в крепостной зависимости крестьянину в этом звании, отказывает с великой жалостью. Но сколь гневно звучит его обличение в адрес угнетателей, тех помещиков-крепостников, мучителей и притеснителей, которые себя привыкли почитать сынами отечества. В статье перед нами проходит целый ряд сатирических портретов злых, ничтожных, легкомысленных помещиков. Но кто же достоин быть истинным сыном отечества? И Радищев отвечает, что им может быть человек, исполненный чести, благородства, способный всем пожертвовать для блага народа, и если понадобится, если он будет знать, что смерть его принесет крепость и славу Отечеству, то не страшится пожертвовать жизнью. Это одно из сильнейших политических выступлений Радищева.
Пересказ:
Человек, человек потребен для ношения имени сына Отечества! – Но где он? где сей украшенный достойно сим величественным именем? Крепостные уподоблены лошади, осужденной на всю жизнь возить телегу, и не имеющие надежды освободиться от своего ига, получая равныя с лошадью воздаяния, и претерпевая равные удары; не о тех, кои не видят конца своему игу, кроме смерти, где кончатся их труды и их мучения, хотя и случается иногда, что жестокая печаль, обьяв дух их размышлением, возжигает слабый свет их разума, и заставляет их проклинать бедственное свое состояние и искать.
Или помещик зажратый похож больше на чудовище в своем убранстве, нежели на человека, и его разпутная жизнь, знаменуемая смрадом из уст и всего тела его произходящим, задушается целою аптекою благовонных опрыскиваний, словом, он модный человек, совершенно изполняющий все правила щегольской большаго света науки; – он ест, спит, валяется в пьянстве и любострастии, не смотря на изтощенныя силы свои; переодевается, мелет всякий вздор, кричит, перебегаетс места на место, кратко, он щеголь. – Не сей ли есть сын Отечества?
Или тот простирающий объятия свои к захвачению богатства и владений целаго Отечества своего, а ежели бы можно было, и целаго света, и который с хладнокровием готов отъять у злосчастнейших соотечественников своих и последния крохи, поддерживающия унылую и томную их жизнь, ограбить, разхитить их пылинки собственности; который возхищается радостию, ежели открывается ему случай к новому приобретению;
Рассуждение о чести.
Доказано уже, что истинный человек и сын Отечества есть одно и то же; следовательно будет верный отличительный признак его, ежели он таким образом Честолюбив.
те, которые гоняются за славою и похвалою, не только не приобретают для себя оных от других, но паче лишаются. Истинный человек есть истинный изполнитель всех предуставленных для блаженства его законов; он свято повинуется оным.
Он (сын отечества) скорее согласится погибнуть и изчезнуть, нежели подать собою другим пример неблагонравия, и тем отнять у Отечества детей, кои бы могли быть украшением и подпорою онаго; он страшится заразить соки благосостояния своих сограждан; он пламенеет нежнейшею любовию к целости и спокойствию своих соотчичей; ни чего столько не жаждет зреть, как взаимной любви между ними; он возжигает сей благотворный пламень во всех сердцах; – не страшится трудностей, встречающихся ему при сем благородном его подвиге; преодолевает все препятствия, не утомимо бдит над сохранением честности, подает благие советы и наставления, помогает несчастным, избавляет от опасностей заблуждения и пороков, и ежели уверен в том, что смерть его принесет крепость и славу Отечеству, то нестрашится пожертвовать жизнию; естьли же она нужна для Отечества, то сохраняет ее для всемерного соблюдения законов естественных и отечественных; по возможности своей отвращает все, могущее запятнать чистоту, и ослабить благонамеренность оных, яко пагубу блаженства и совершенствование Соотечественников своих. Словом, он благонравен! Вот другий верный знак сына Отечества! Третий же и, как кажется, последний отличительнейший знак сына Отечества, когда он благороден. Благороден же есть тот, кто учинил себя знаменитым мудрыми и человеколюбивыми качествами и поступками своими; кто сияет в Обществе разумом и Добродетелию, и будучи воспламенен истинно мудрым любочестием, все силы и старания свои к тому единственно устремляет, чтобы, повинуясь законам и блюстителям оных, придержащим властям, как всего себя, так и все, что он ни имеет, не почитать иначе,