Стилистическая оценка лексической омонимии и смежных явлений

Возникновение двусмысленности возможно не только при случайной или стилистически мотивированной актуализации различных ЛСВ многозначного слова, но и при употреблении омонимов – одинаково произносимых и пишущихся, но совершенно разных по значению слов одной части речи.

Омонимия как форма реализации парадигматических отношений в языке внешне напоминает полисемию. Но у многозначных слов различные значения не изолированы друг от друга, а связаны, системны, тогда как омонимия находится за пределами системных связей в языке. В толковых словарях различные значения многозначных слов приводятся в одной статье, а омонимы – в разных.

Контекстуальное столкновение омонимов по аналогии с одновременной реализацией разных ЛСВ многозначного слова лингвисты называют неснято́й омонимией. Этот двузначный термин О.Н. Емельянова определяет так:

1. «Стилистический прием, заключающийся в неоднозначности высказывания, фразы; в возможности их двоякого понимания, возникающей из-за употребления слов, имеющих омонимы, в контексте, не уточняющем значения этих слов. Например: Выбейте ему мозги (1. Разговор у кассы магазина; 2. Реплика в драке)».

2. «Речевой недочет, заключающийся в неоднозначности высказывания, фразы, возможности их двоякого понимания из-за употребления слов, имеющих омонимы, в контексте, не уточняющем значения этих слов. Напр.: Наша шахматистка отстала от соперницы в развитии»(46, с. 348).

Небрежное отношение к употреблению слова, имеющего омоним, и, как следствие, недостаточность контекста может быть причиной неясности высказывания: «Освобожден за беспринципность», «Виноват брак» (заголовки статей в газете). Сравните: Брак наносит ущерб себе и государству (плакат).

Вне контекста неясен смысл предложений:

· «Способные ученики переводятся» («…в следующий класс» или «…постепенно исчезают»?).

· «Мы заметили в овраге ключ» (дверной, гаечный или родник?).

· «Сталевары гордятся своими плавками» (без комментариев).

· «Если бы я был скульптором, я бы вас высек!» («...из мрамора» или «...розгами»?). Этот пример можно отнести и к речевой недостаточности.

Возникшая на почве омонимии двусмысленность может порождать различные анекдотические ситуации и курьезы. Один из таких забавных случаев описан А.С. Пушкиным:

Спрашивали однажды у старой крестьянки, по страсти ли она вышла замуж. «По страсти, – отвечала старуха. – Я было заупрямилась, да староста грозился меня высечь» (причиной комизма стали омонимы страсть¹ – ‘сильное чувство, с трудом управляемое рассудком’ и страсть² – ‘ужас, страх’ (просторечное слово).

Основой каламбура или причиной неясности высказывания может стать и внутрисловная антонимия (энантиосемия), которую некоторые исследователи (напр., Н.М. Шанский) считают особой разновидностью омонимии. Примеры:

По радио: Вы прослушали четыре маленьких пьесы для фортепиано. Где вас черти носили? (каламбур А. Кнышева).

Студенты прослушали лекцию (неясно: выслушали внимательно или пропустили «мимо ушей»).

Тем не менее в речевой практике ошибки в употреблении собственно омонимов встречаются сравнительно редко, чаще мы имеем дело с намеренным их обыгрыванием в художественной речи. Например, в стихотворении «Тёзка» и других каламбурных стихах Якова Козловского из его книги «Игры с буквами и словами» (1998):

– Я слово малое – предлог,

Но падежа сжимаю повод.

– А вы кто, тёзка? – Я предлог,

Что значит вымышленный повод.

(Обыгрываются омонимы: повод¹ – часть конской упряжи и повод² – причина; предлог¹ – часть речи и предлог² – мотив, причина).

Бо́льшие возможности для появления различных сходных элементов речи предоставляют смежные с омонимией явления: омофония (совпадение только в звучании), омоформия (совпадение в звучании и на письме отдельных нетождественных форм одной или различных частей речи), омография (совпадение только в написании).

Пример омофонии: «Как шагнешь за порог – всюду иней, а из окон парок синий-синий» (из песни). Ср. со строкой из песни О. Митяева: «Непонятен и прост мой порок…»

Омофония возникает при совпадении в речи не только отдельных слов (например: рот – род, луг – лук, плот – плод, код – кот и т. п.), но и нескольких слов (правда, в этом случае ее нельзя считать полной):

Не вы, но Сима

Страдала невыносимо,

Водой Невы носима.

Омофония постоянно привлекает поэтов и является неисчерпаемым источником каламбуров:

«Лет до ста расти нам без старости» (Маяковский)

Приятно поласкать дитя или собаку, но всего необходимее полоскать рот (Козьма Прутков).

Я в лес, и он влез, я за вяз, и он завяз (В. Даль).

Не под дождём – постоим да подождём (пословица).

Ср.: Он же ребенок! (жеребенок).

Во все колокола звонят! (в овсе).

Наполеон косил траву, поляки пели соловьями.

Что делал слон, когда пришел Наполеон? (загадка).

Была половина пол-овина (четверть); пришли половцы – осталось пол-овцы.

Последние примеры тоже основаны на частичной омофонии, так как в сопоставляемых отрезках речи разные фонетические и логические ударения.

На основе частичной омофонии создаются и суперкаламбуры – гетерограммы (с греч. «другая запись»), или полное переразложение фразы на отдельные компоненты, например:

Только раз любила – только разлюбила.

Ножа жду участи я – но жажду участия.

Сталина лётчики – стали налётчики.

Не грусти, Рая – негру стирая.

Азам учили – а замучили.

Обед не ешь – обеднеешь.

Пока лечили – покалечили.

Задание. Разложите на слова следующие речевые отрезки:

УВИДИМ НИНКАНАРЫ

СТАЛИНИЗМУЧИЛ РОССИЮ

ТЫ ВЕДЬМАДОННАРОЗА

ДРУГУДАР ПРИМИ

Я ЖЕНЕВЕРЕН

Омоформия (случайная или нарочитая) создает не меньшее количество каламбурных отрезков речи.

Например, в рассказе К. Паустовского «Кордон 237» бабка Настасья жалуется на внука Саньку, который убегает, «враг его расшиби, на целый день на выгон кожаный шар ногами гонять. И кто его только выдумал, тот футбол проклятый! Бьют и бьют от зари до зари, подметки себе начисто поотбивали, и все не то кричат, не то лают: гол да гол! А чему радоваться, ежели человек, скажем, гол как сокол! Нет того, чтобы бабке помочь, а все – гол да гол!»

Мастерски использовал в своих стихах омоформические рифмы поэт В.Я. Брюсов:

Закрыв измученные веки,

Миг отошедший берегу.

О, если б так стоять вовеки,

На этом тихом берегу.

Задание. Найдите все омоформы в следующих строфах В. Брюсова:

Ты белых лебедей кормила,

Откинув тяжесть чёрных кос…

Я рядом плыл; сошлись кормила;

Закатный луч был странно кос.

По небу полосы синели,

Вечеровой багрец кроя;

В цветах черемух и синели

Скрывались водные края.

Вдруг лебедей метнулась пара…

Не знаю, чья была вина…

Закат замлел за дымкой пара,

Алея, как поток вина.

Мгновенья двигались и стали,

Лишь ты царишь, свой свет струя…

Меж тем в реке – из сизой стали

Влачится за струей струя.

Задание. Проверьте и поупражняйте свои творческие способности. Попробуйте придумать нечто подобное – например, сочинить двустишие или четверостишие, используя лексико-грамматические омофоны резка (сущ.) – резко (наречие), омоформы банки (стеклянные) – банки (сберегательные), стекла (Р.п. сущ.) – стекла (прош. вр. глаг.) и др. У вас вполне могут получиться каламбуры типа

Со стены, где написано «Резка стекла»,

Капля дождика в лужицу резко стекла.

Или:

Не храните деньги в баньках,

Деревянных и гнилых;

А храните лучше в банках –

Не в стеклянных хрупких банках,

А в швейцарских крупных банках,

Что надёжней остальных.

(В последнем варианте каламбурный эффект усиливается парономазией слов баньках – банках и хрупких – крупных).

Возможно сознательное использование в литературном произведении омографических эффектов. Вот как, например, звучат омографы у Марины Цветаевой:

«Все перемелется, будет мукой!»

Люди утешены этой наукой.

Станет мукою, что было тоской?

Нет, лучше мукой!

Сравните:

Не рассорили нас – рассорили,

Расслоили…

Стена да ров.

Расселили нас, как орлов-

Заговорщиков: версты, дали…

Не расстроили – растеряли.

По трущобам земных широт

Рассовали нас, как сирот.

На лексической омонимии и смежных с нею явлениях строятся многие шутки, афоризмы, загадки, пословицы, например:

На мирной ниве и на поле брани умей командовать без брани (афоризм Я. Козловского). Сравните с афоризмом Эмиля Кроткого: Трамвай представлял собой поле брани (в этих изречениях обыгрываются омонимы: брань¹ – оскорбительные, ругательные слова, ругань; брань² – война, битва, бой (устаревающее традиционно-поэтическое и высокое слово).

Другие примеры:

Наша экономика в коме – в снежном коме коррупции, а украинская экономика в руках женщины с косой (о Ю. Тимошенко).

Разве может надоесть мысль о том, что надо есть?

У каких быков нет ни хвостов, ни рогов? (быки – опоры мостов).

Какие кошки мышей не ловят? (кошки электромонтёра).

В бою рубят, а после боя развлекают (шашки).

Оружье, фрукты, камни-самоцветы: одно названье – разные предметы (гранаты).

Загадки с омофонами:

Ел старик хлеб сухой. Откуда же рыбьи кости? (с ухой).

Почему (или отчего) утка плавает? ( – по воде или – от берега).

Загадка-шутка с омоформами:

Три теленка – сколько ног?

Ответ: сколько не три – останется четыре.

Анекдот с омоформами:

– Привет! Молодец, огурцом выглядишь!

– А как же, я ведь в банке работаю.

Задания:

1. Проанализируйте, какие омонимы и смежные явления стали у Я. Козловского лексической основой следующих строф (в цикле его стихотворений для младших школьников «О словах разнообразных, одинаковых, но разных»):

На виду полночных рос Хороша у Алены коса,

Кто на темном небе рос? И трава на лугу ей по косу.

Ясный лунный месяц. Скоро лугом пройдется коса.

Кто без кисти и белил Приближается время к покосу.

Крыши города белил?

Первый зимний месяц.

Снег сказал: Сев в такси,

Когда я стаю, Спросила такса:

Станет речка голубей, – За проезд

Потечет, качая стаю Какая такса?

Отраженных голубей.

В камзоле баклажан Облака уже красны,

Был полон блеска, Смотрят сосны:

На кухне утром Лихо прыгают козлы

Он сказал селедке: Через козлы.

– Треска зазналась! Крикнул филин:

Ишь, как много треска – Я сего

Изволила поднять на сковородке! Не одобрил дела.

Ну-ка марш, козлы, в село!

Солнце село.

Рыбачьей удалью блесну Сосульки, как носы у цапель,

И в речке возле леса И тают, словно карамель.

Поймаю щуку на блесну. Я слышу звон апрельских капель,

Эх, выдержала б леса! Поет весенняя капель.

2. Определите, в каких случаях обыгрывается многозначность, а в каких – омонимия или смежные с нею явления в стихотворении С. Кирсанова «Птичий клин»:

Когда на мартовских полях

лежала толща белая,

сидел я с книгой, на полях

свои пометки делая,

и в миг, когда мое перо

касалось граф тетрадочных,

вдруг журавлиное перо

с небес упало радужных.

А в облаках летел журавль,

и не один, а стаями,

крича скрипуче, как журавль,

в колодец опускаемый.

На север мчался птичий клин

и ставил птички в графике,

обыкновенный город Клин

предпочитая Африке.

Журавль был южный, но зато

он в гости к нам пожаловал!

Благодарю его за то,

что мне перо пожаловал.

Как и сама омонимия, каждое из смежных с нею явлений может быть намеренно или случайно не снятым. В последнем случае такое речеупотребление считается лексико-стилистическим недочетом. Примеры:

Неоправданная омофония: вопрос водителя в маршрутном такси: У «Родины» есть на выход? (вместо У кинотеатра «Родина» кто-нибудь выходит?). Сравните: Нарисуйте луг (или лук?). Небезупречно с позиций омофонии и хорошо известное поздравление С Днем учителя!,так как в нем в беглой речи и при обычном ее темпе конечный звук [м] частично переносится, наслаивается на начало следующего слова, создавая противоположный комический смысл.

Перед произнесением фразы нужно постоянно задумываться о семантико-фонетической гармонии рядом стоящих слов, иначе при восприятии вашей речи может возникнуть какофония, т.е. неоправданное стечение звуков, вызывающее нежелательные, часто грубые, непристойные ассоциации. Таковы, например, высказывания И запер дело в сундуке, К нам привезли больную с раной (в речи медработника) и т.п. Какофонии (или какологии) следует избегать при создании аббревиатур. Например, неудачно инициальное звуковое сокращение ЛИПА (личный исследовательский план аспиранта), СРЯ (современный русский язык) или ГРОБ (гражданская оборона). Какофонией иногда «грешат» (случайно или намеренно) и классики. Например, у А. Блока встречаем:

Утёк, подлец! Ужо постой,

Расправлюсь завтра я с тобой.

Какофония может стать юморообразующей основой анекдота – например, такого (в нем пародируются беседа двух интеллигентов, один из которых туг на ухо):

– Вам нравится язык Эзопа?

– Простите, язык и что?

– А способны ли Вы полюбить радикала?

– Простите, ради чего?

Неоправданная омоформия: И снова – простой! (сущ. м.р. в И.п. или прилаг. в м.р. ед.ч.?), Старуха хранила деньги в банке (от сущ. банк или банка?); ср.: Мальчика послали за гранатами (мн.ч., Т.п. от гранат или граната?), Теперь ты мой! (последнее слово – притяжательное местоимение или глагол в повелительном наклонении?).

Неоправданная омография имеет место в тех случаях, когда возникают затруднения (разночтения) при восприятии письменной речи. Поэтому, например, в тексте для радиопередачи ставят знак ударения над словами, имеющими омографы, в предложениях типа: «Он мог нам оказать большую помощь»; «Мы рассматривали интересный замок». Необходимо ставить и точки над ё в предложениях типа «Один осел у нас, другой – в соседней деревне» или «Вы давно все это знали».

Возможна неоправданная актуализация в одном слове нескольких смежных явлений. Например, при восприятии предложения В этом тесте нет ни одной изюминки в зависимости от того, устная это или письменная речь, возникает двусмысленность на почве омоформии (форма П.п. от сущ. тесто или тесть?) и может появиться разночтение на почве омографии (при произнесении твердого [т] перед [э]).

Дети порой неверно воспринимают на слух поэтические строки:

· Вздохнули ль вы, внимая тихий глас // Певца любви, певца своей печали?

· Со сна садится в ванну с льдом (А.С. Пушкин);

· С свинцом в груди лежал недвижим я (М.Ю. Лермонтов);

· И шаг твой землю тяготил (В.Я. Брюсов);

· Шуми, шуми волнами, Рона… («волна Мирона»; К.Н. Батюшков).

Задания:

1. Восстановите с учетом омографии и омофонии первоначальный облик, смысл и пунктуацию неверно воспринятого на слух и, как следствие, неверно записанного предложения:

Хочется сказать об учителе как о человеке, стоящем с мелом не только у доски и способном работать с утками.

2. Проанализируйте, какое явление стало причиной нескольких последовательных смысловых сдвигов в диалоге:

–На улице ни души!

–Хорошо, я сделаю это дома, – сказал Отелло

и …спрятал флакон с духами в плаще.

3. Определите смежные с омонимией явления, ставшие причинами неясности предложений:

Он совсем не мой (о ребенке).

Мальчик наконец нашел нужный ему пруд.

Можно ли быть равнодушным ко злу?

Это безобразное сочинение!

Как же они туда попадали?

Окказиональные омонимы

Особым лексико-стилистическим разрядом являются окказиональные омонимы. Они также служат для создания каламбурных отрезков речи. По определению В.В. Виноградова, «каламбур может состоять <...> в новой этимологизации слова по созвучию или в образовании нового индивидуально-авторского омонима от созвучного корня» (см. 18). Окказиональные омонимы возникают в речи тогда, когда говорящий переосмысливает общеязыковое значение слова, отталкиваясь от внешнего облика (фонетического или графического) данной лексемы и находя в нем корни совершенно иных общеизвестных слов. Таких потенциально омонимичных лексических единиц в русском языке немало, и их нахождение зависит только от индивидуального чувства юмора, творческих способностей и умения узнавать в одних словах другие. Например, в слове бездушный помимо основного лексического значения бессердечный с учетом исторического чередования [х//ш] можно увидеть корни слов дух, душ, духи. Отсюда возможно сочетание бездушная ванная (т.е. ванная комната без душа; сравните: беспечный дом). В книге «Русский литературный анекдот конца 18 – начала 19 века» обыгрывается другое окказиональное значение этого слова: Александр Павлович (Офросимов) был большой чудак и очень забавен. ... Например, говорил он: “Я человек бесчасный, человекбезвинный, но не бездушный” – “А почему так?” – “Потому что часов не носу, вина не пью, но духи употребляю”. Сравните с индивидуально-авторской семантикой глагола остепениться в отрывке из письма П.А. Вяземского А.С. Пушкину: Я всю зиму проведу в здешнем краю. Я говорю, что я остепенился, потому что зарылся в степь. В «Мертвых душах» Н.В. Гоголя встречаем другой остроумный вариант: Ноздрев был в некотором роде исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории. Как видно из приведенных примеров, использование окказиональных омонимов в качестве выразительного лексико-стилистического средства давно известно в жанрах художественной речи. Однако окказиональные семантические образования особенно активно стали появляться в речи в последние десятилетия, прежде всего в связи с ростом творческого интереса к ним со стороны писателей-юмористов, которые создают различные «бестолковые словари» с остроумными толкованиями обычных слов. У лингвистов также популярно неверное, но правдоподобное толкование слов, известное как игра в “Энтимологический словарь”. Б. Норман в книге «Язык – знакомый незнакомец» приводит наиболее интересные примеры окказиональных омонимов: баранка (овца), вертопрах (пылесос), волнушка (мелодрама), головотяп (палач), зазубрина (правило), изверг (действующий вулкан), облучок (рентген), соска (радиограмма о помощи), стриж (парикмахер), хлопоты (аплодисменты), чернослив (промышленные отходы), чертёж (преисподняя), язычник (лингвист) и т.п. К этим примерам можно добавить такие слова как: порожняк (бокс), рубильник (топор), привратник (лжец), сморчок (нос), скачок (заяц) и многие другие.

В результате оригинального толкования слова в живой разговорной речи часто появляются остроумные авторские каламбуры. Например, автор этой книги в свое время познакомился и разговорился в купе поезда с ровесником, который в разгаре беседы заинтриговал неожиданным признанием: «Я весь обшарпанный». На вопрос «Почему?» попутчик ответил, что у него телевизор «Шарп», видеомагнитофон «Шарп» и стереопроигрыватель «Шарп». На почве индивидуально-авторской омонимии могут возникать и непреднамеренные каламбуры, которые следует расценивать как лексико-стилистические ошибки. Примеры: Летом количество пассажиров в электропоездах увеличивается из-за огородников и садистов (в данном случае слово садист неудачно образовано от существительного сад); В последнее время в цветочных павильонах можно встретить рассадники(так бездумно назвали ящики для выращивания рассады).

Окказионально-омонимические значения могут раскрываться не только при помощи пояснительных слов, но и определяться в контексте или ситуации общения. Например, в школьном сочинении встречаем: Герасим был очень находчивый. Однажды он нашел Му-му, или, пытаясь обойти какого-либо полного знакомого человека в узком коридоре, можно шутливо воскликнуть: Ты такой необходимый!, или ребенок отвечает, что совершает кругосветное путешествие, на вопрос Что ты делаешь? бабушки по имени Света, вокруг которой он в этот момент бегает. Это же собственное имя может быть обыграно в соответствующих речевых ситуациях при использовании слова светопредставление (с намеренно вставленным д) или словосочетания светское общество. Иногда в стилистических целях одновременно обыгрываются общеязыковое и окказиональное значения слова, которое, подобно алмазу, начинает играть всеми гранями смысла. Так, на театральном капустнике, посвященном предоставлению городской администрацией Москвы труппе молодого театра “Современник” отдельного, но находящегося в аварийном состоянии помещения, известный острослов А. Ширвиндт очень метко съязвил: “Наконец-то «Современник» получил сносное здание” (реализуются 2 значения: узуальное – ‘удовлетворительное, терпимое’ и окказиональное – ‘подлежащее сносу’).

Аббревиатурные омонимы

Один из основных лингвистических законов – закон экономии языковых средств – иногда становится неблагоприятным фактором для развития языковой системы и имеет крайние проявления. Результатом чрезмерной экономии произносительных усилий в сфере лексикологии и словообразования стало возникновение большого количества звуковых, буквенных, слоговых и комбинированных аббревиатур, бурное образование и распространение которых в русском языке началось в послеоктябрьский период ХХ века. Сложносокращённые слова воспринимались как одно из прогрессивных веяний новой жизни, как признак революционного реформирования языка. Аббревиация захватила все социальные сферы. Появлялись и нередко исчезали, не выдержав испытания временем, всевозможные новообразования: ЛЕФ, РАПП, РОСТА, наркомзем, комэска, шкраб, губком, главснабпродарм, агитпропподива, упрофобр и многие другие. Аббревиатурным словотворчеством, к сожалению, часто занимались люди, у которых совершенно отсутствовало языковое чутьё. Бездумное увлечение сокращениями приводило к возникновению таких комических наименований, как наркомпоморде (народный комиссар по морским делам) или ГРОБ (гражданская оборона), неблагозвучных имён типа Даздраперма (Да здравствует 1 Мая!), Красарма (Красная армия), Лагшмивар (лагерь Шмидта в Арктике), Оюшминальд (Отто Юльевич Шмидт на льдине), Персострат (Первый советский стратостат), Гагвкосур (Гагарин в космосе. Ура!) и др. (см. 10; 53).

В наследство от языковых издержек того времени нам, современным носителям языка, достались многочисленные аббревиатурные омонимы. И если в целом аббревиацию нельзя считать отрицательным явлением, поскольку она способствует ускорению речевой коммуникации, то аббревиатурные омонимы – это, безусловно, негативные реалии, которые засоряют нашу речь и затрудняют общение. Например, инициальная буквенная аббревиатура ИК имеет 5 совершенно разных значений, зафиксированных в Словаре сокращений русского языка (см. 3): 1) институт кристаллографии; 2) инфра-красный (например: ИК-лучи); 3) искусственная кожа; 4) исполнительный комитет; 5) истинный курс. К этим 5 толкованиям можно прибавить 6-е лингвотерминологическое – интонационная конструкция. Столько же омонимических значений имеет буквенная аббревиатура БМП: 1) Балтийское морское пароходство; 2) батальон морской пехоты; 3) батальонный медицинский пункт; 4) бензомотопомпа; 5) боевая машина пехоты. У каждой из звуковых инициальных аббревиатур ВАК и ВИА в том же справочнике зафиксированы 4 значения. ВАК: 1) Волховский алюминиевый комбинат; 2) Высшая арбитражная комиссия; 3) Высшая аттестационная комиссия; 4) Высшие академические курсы. ВИА: 1) Военно-инженерная академия; 2) Военно-исторический архив; 3) вокально-инструментальный ансамбль; 4) Вьетнамское информационное агенство. Если проанализировать толкования (расшифровки) только тех омонимических аббревиатур, которые начинаются буквой или звуком В, то обнаружится, что по 5 значений имеют сокращения ВГПИ, ВКП, ВМ, ВТ, ВТУ, ВУ, ВУС, по 4 – ВАК, ВВА, ВГ, ВГУ, ВКС, ВМП, ВНС, ВП, ВПИ, ВСП, а перечень аббревиатур с тремя или двумя значениями занял бы всю страницу. Рекордным по количеству расшифровок среди омонимических аббревиатур на В стало сокращение ВС, имеющее 7 значений: Но и это не предел, поскольку в справочнике зафиксированы сложносокращённые слова с 10 и более различными расшифровками – напр., у КП и КС их 17, у МП – 12, ПУ и СК – по 10, СУ – 11, Т – 14 и т.д.

Такой плюрализм толкований не может не вызывать тревогу у блюстителей чистоты родной речи. Можно дискутировать по поводу того, являются ли языковым балластом собственно лексические омонимы. Двусмысленность при их контекстуальном речеупотреблении возникает сравнительно редко. Чаще мы сталкиваемся с их намеренным обыгрыванием – прежде всего при создании каламбуров в художественной речи. В таком случае лексические омонимы и смежные явления следует признать в большей степени благом, чем злом для языка, так как игра слов вносит в нашу речь разнообразие свежих красок. Аббревиатурные же омонимы, особенно те, которые имеют множество толкований, являются ни чем не оправданным лексическим сором. Когда разные по значению собственные или нарицательные наименования бессистемно кодируются (нередко без особой необходимости) в одной многократно штампованной инициальной форме, то она превращается в головоломку, которая уже не способствует ускоренному адекватному восприятию информативных отрезков речи (т.е. тому, для чего создавалась), а, напротив, затормаживает процесс коммуникации. Еще Л.В. Щерба дал отрицательную оценку даже не омонимическим, а обычным инициальным аббревиатурам, которые в то время, недавно войдя в моду, возникали и множились безудержно и бесконтрольно: «В тех случаях, когда расшифровка затруднена, а слово необщеупотребительное, то сложносокращенные слова решительно вредны, так как непонятны. В самом деле, что значит ЛГУ (Ленинградский государственный университет), БАН (библиотека Академии наук), ИЯМ (Институт языка и мышления) и т.п. Подобные слова недопустимы в литературном языке и возможны только в узких заинтересованных кругах, образуя своего рода арго» (103, с.137).

Подобные сокращения представляют собой одно из патологических проявлений «канцелярита» – диагностированной К.И. Чуковским языковой болезни, обесцвечивающей и обессмысливающей нашу речь. Попробуйте, например, исходя из общего смысла фразы В КГУ начались вступительные экзамены, понять, о каком государственном университете в ней говорится: Кубанском, Костромском, Калининградском, Калужском, Курском, Красноярском или каком-либо другом? Контекст предложения Нам нужен новый МП также оказывается явно недостаточным для слушающего или читающего, поскольку МП может расшифровываться как магнитный пускатель, малокалиберный пистолет, машинный перевод, медицинский пункт, метеорологический пост, микроскоп поляризационный, мостовой парк и т.д. Сравните: Лоза обработана ОВ (опрыскивателем виноградниковым или отравляющим веществом?).

Бессмысленно пытаться противодействовать процессу аббревиации, который в наше время не менее продуктивен, чем в послереволюционные годы прошлого века, но его можно и необходимо сделать управляемым и упорядоченным. Каждая новая аббревиатура, прежде чем утвердиться в языке, должна пройти лингвистическую экспертизу на правильное произношение (напр., эФэСБэ, эМПээСИ, а не «ФээСБэ», «эМПэСэИ», т.к. это буквенный инициальный тип и в алфавите нет букв «Фэ»и «Сэ»), на благозвучность (удобопроизносимость) и, самое главное, на омонимичность, в первую очередь связанную с возможными негативными ассоциациями. Например, ОГПУ ассоциируется с названием имевшей недобрую славу в 20-е – 30-е годы прошлого века силовой структуры Объединённое государственное политическое управление, и поэтому использование этой аббревиатуры при наименовании Орловского государственного педагогического университета вряд ли было оправдано. Нельзя признать ассоциативно удачными буквенные аббревиатуры типа ККА (Кавказская Красная Армия) или СС (сельский Совет) и звуковые аббревиатуры типа ЛОМ (линейный отдел милиции), РОМ (районное отделение милиции) или ОМОН (отряд милиции особого назначения), омофоничные названиям примитивного инструмента, спиртного напитка и имени древнеегипетского Бога Солнца.

При необходимости ввести в речевой обиход новую аббревиатуру, которая рискует оказаться омономичной или вызывающей отрицательные ассоциации, всегда можно избежать совпадения с другими сокращениями или нарицательными именами за счет изменения, варьирования типов аббревиации: вместо буквенного использовать слоговой, буквенно-слоговой или слого-буквенный, вместо звукового – звуко-слоговой или слого-звуковой и др. Например, сократить машинный перевод не в тривиальное полиомонимичное МП, а – в МАШП (или ПЕРМАШ), линейный отдел милиции – не в омофон грубого орудия труда ЛОМ, а в ЛИОМ (или ЛИНОМ) и т.д.

Лучшими образцами стилистической аббревиации можно считать такие сокращения, общее значение (расшифровка) которых в той или иной степени соответствует семантике омонима внешней формы. Например, название спецподразделения КОБРа (команда быстрого реагирования) удачно совпадает с нарицательным именем пресмыкающегося, обладающего молниеносной реакцией, а шуточное наименование Научного универсального института необыкновенных услуг (фильм «Чародеи») НУИНУ имеет нарочито созданный облик междометного образования, выражающего удивление и восторг.

Итак, омонимия – это интересное и разноплановое стилистическое явление, которое необходимо всегда учитывать при нормативном словоупотреблении.