Универсализация - ограничение

Этот прием применим почти к любому явлению или предмету. Наши возможности жутко ограничены реальностью, но эту проблему легко разрешить, если воспользоваться воображением. Первое, что попалось мне под руку, была шариковая ручка, которой я писал эти заметки. А если она будет универсальным пишущим устройством? Захочу, она превратится в карандаш любого цвета, или начнет писать чернилами, отстукает текст важного письма, словно пишущая машинка (в фильме 60-х годов "Его звали Роберт" был забавный эпизод, когда робот, столкнувшись с незнакомым предметом - авторучкой, не зная, как ею пользоваться, повертел ее в руках и вдруг... начал тыкать ручкой в листок бумаги, на котором оставались буквы, как от пишущей машинки).

Нет, что ни говорите, универсализация - это очень удобно. Универсальный инструмент может быть и гаечным ключом, и отверткой, и тестером, и паяльником одновременно. Универсальное лекарство, словно настой современных знахарей, которых много развелось в последнее время, вылечит от любой болезни (от насморка, перелома руки и сахарного диабета). Правда, есть опасность, что это чудодейственное лекарство спасует перед универсальным вирусом, который, спасаясь от действия этого лекарства, поочередно будет становиться вирусом оспы, черной лихорадки и таинственной марсианской усушки, которая, правда, людям не страшна, но очень вредна для мимикродонов.

Ту или иную форму универсализации фантасты используют очень плодотворно. Вспомните, например, звездолеты, предназначенные для очень длительных полетов, когда на борту сменяется несколько поколений. Ведь это настоящий корабль-город, в нем есть сады, оранжереи, кинозалы, фонтаны... Иногда в таких кораблях можно отправиться в опасное исследовательское путешествие, поохотиться на диких чудовищ, мутировавших из обычных крыс, не говоря уж о простой возможности заблудиться и умереть с голоду.

С универсализацией повезло роботам. В произведении, где, собственно, впервые и появляется это слово, в пьесе "R.U.R." Карела Чапека налажен выпуск Россумских универсальных роботов. Они могли заменить человека в любой деятельности, а в конце концов вообще подменили собой человечество. С легкой руки Чапека роботы победно пошли по страницам фантастических книг, и сегодня просто невозможно представить будущее без этих универсальных помощников, которые все знают, все умеют и все могут.

А что же наш любимый объект - человек? Конечно же, его нельзя обойти при исследовании нашего приема. Правда, мы и так достаточно универсальны, стоит лишь вспомнить "универсальный" парламент, который с легкостью берется рассуждать о любой проблеме и с блеском ее решает, правда, не всегда задумываясь о последствиях. Что же касается человека в фантастике, то, как водится, писатели поначалу наделяли его то одним, то другим дополнительным свойством, пока кому-то не пришла в голову гениальная мысль применить прием универсализации и наделить человека всеми мыслимыми возможностями и способностями. Правда, при этом оказалось, что такой сверхчеловек придуман давным-давно - это обычный сверхъестественный бог. Но богом, как хорошо известно, быть очень трудно, поэтому фантасты не забывают и о частных изменениях способностей человека.

Весьма примечательна идея универсальной формы. С существами, которые обладают способностями становиться кем угодно, происходят самые невероятные приключения. Особенно если эти существа, например, прибыли на Землю из далекого космоса и совершенно не знакомы с порядками на нашей планете. Они могут превратиться в добродушного пса и пытаться установить контакт с земной собачьей цивилизацией, не подозревая об истинной роли человека на Земле. Зато в случае угрозы им легко уйти от погони, перевоплощаясь в самые необычные формы.

Наконец, симпатичную идею можно придумать, подвергая принципу универсальности несовместимые, на первый взгляд, явления. Например, любопытно смотрится космический корабль, построенный из съедобных частей. Борт - из спрессованных сухариков, кресла - из плотной колбасы, двери - из яичного порошка и т.п. Очень может пригодиться на случай голодного бунта на корабле. Удалил обертку, которой продукты защищены от порчи и загрязнения, и жуй на здоровье! Конечно, есть риск остаться среди звезд с набитым желудком и сушеной баранкой в руках вместо штурвала, когда будет съеден весь корабль, зато пир удастся на славу... (Знающие люди поймут также радость бывалых звездопроходцев, которые вдруг обнаружат, что в топливные баки залит чистый спирт!)

Но что это мы все о первой части приема. Ведь есть и ее антипод - ограничение. Ну, применение этого приема еще проще, ведь мы с детства имеем дело с ограничениями: "Туда не ходи, этого не трогай, а вон того вообще не смей никогда делать!" Тут главное выбрать достаточно универсальный объект и потихоньку лишать его тех или иных качеств. И дело пойдет на лад. Что там у нас, человек? Что это он делает - размышляет? Вот этого не надо. Размышлять за него будем мы, а он пусть работает. Или воюет за веру, царя и отечество. Идея управления поведением и настроением человека заманчива и во все века привлекала любых правителей. Фантасты тоже отдали ей должное.

Можно изобрести излучение, под действием которого общество становится толпой баранов. Можно вживить каждому индивиду радиопередатчики, с помощью которых при необходимости посылать импульсы в центр наслаждения или ужаса непосредственно в мозг. Энергетические затраты невелики - напряжение 0,7 вольт может вырабатываться организмом самого носителя передатчика. Я уж не говорю о зомби и всякой прочей мертвечине. А еще можно разработать основу новой науки - прокрустики - и ограничивать поступление реальной информации в общество, которым хочешь эффективно управлять. Впрочем, это даже и не фантастика, это мы и сами недавно проходили...

Как правило, ограничения оправдываются другими ограничениями. Что, не хватает продуктов? Зачем ломать голову над тем, как насытить население? Ограничим рождение новых людей, введем талоны на детей, устроим лотереи, выигрышем в которых может оказаться ребенок. Или устроим охоту на преступников: убил негодяя, можешь родить сына! Нет, видимо, только жуткая реальность может порождать такую жуткую фантасмагорию. Но что есть, то есть.

Недолго радовались и роботы своей универсальности. Ах, они все могут, все умеют? Ну так получите! Стихи я буду писать сам, у меня почерк хороший, а вот послужи-ка ты, братец, кибердворником! Или водителем такси. Или грузчиком. А тебя, если уж ты такой умный, назначим штурманом космического корабля, но не более того. А чтобы все выглядело юридически правильно, изобретем Три закона роботехники! Нет, деградация роботов - это печальное и душераздирающее зрелище. Помните робота-зазнайку из одноименного рассказа Генри Каттнера, который любил разглядывать в зеркале, как красиво вращаются шестеренки в его прозрачном корпусе, и совершенно игнорировал приказы своего создателя-изобретателя Гэллегера, который по пьянке забыл, для чего же создал этого робота? И как весь лоск слетел с зазнайки, когда Гэллегер вспомнил, что предназначение этого чуда творческой мысли - вскрывать банки с пивом!

В общем, я вам скажу прямо: хотя прием ограничения и имеет право на существование, мне больше по душе его противоположность - универсализация. Сколько добрых дел можно сотворить с помощью этого приема, как расширить возможности любого, даже самого пустячного предмета! Надо быть универсальней, ребята!

УНИЧТОЖЕНИЕ - ВОЗРОЖДЕНИЕ

Механика его использования проста до невозможности: можно взять первый попавшийся на глаза предмет и его уничтожить. Как правило, обосновать это уничтожение достаточно просто, в крайнем случае, нужно выдумать специфический "исчезновитель" или "дезинтегратор". А вот результаты уничтожения могут быть катастрофическими. Возьмем обычный бумажный листок. Конечно, если исчезнет только он, ничего особо страшного не произойдет. А если исчезнет бумага вообще?

Попробуйте представить эту жуткую картину: на всей планете выведенные в сверхсекретной военной лаборатории бактерии (или случайно завезенные с другой планеты микроорганизмы) мгновенно уничтожили все виды и запасы бумаги. Исчезли книги, письменные свидетельства прошлого и настоящего, денег - и тех нет, остались одни монеты. Перестали выходить газеты и журналы. Исчезли тома с описаниями преступлений в судах, долговые расписки и договора. Это было бы страшным потрясением для нашей цивилизации. Комната, в которой я пишу эти странички, сразу же стала бы нежилой. Представьте сами: исчезли бы книги на полках, которые занимают две противоположные стены от пола до потолка. Кроме того, книги, журналы, газеты, наваленные во всех углах, на столе, на телевизоре и под телевизором, картотеки и пачки писем на подоконнике. И вместо былого великолепия - только тонкий слой пыли из типографской краски, которую не любит жрать эта мерзкая бактерия. Нет, я просто не способен выдумать более жуткую картину.

И так практически за что ни возьмись! Уничтожим железо - цивилизация откатится назад. Устроим информационный взрыв, и цепная реакция охватит всю планету и уничтожит все компьютерные записи - откат назад. Неужели ничего путного нельзя сделать с этим приемом? Давайте попробуем уничтожать что-нибудь плохое. Возьмем, к примеру, человека. Что у нас числится за этим существом неблаговидного? Ну, допустим, агрессия. Наука установила, что если рассечь человеку в определенном месте некоторые ткани мозга (такая операция называется лоботомией), то он перестает быть агрессивным. Хорошо? Да как сказать. После лоботомии человек становится вялым и равнодушным, легко управляемым объектом. Нападать впрямую он не станет, но по приказу свыше не задумываясь нажмет кнопку, которая приведет, скажем, к атомной катастрофе. Хорошо? Увы.

Попробуем по-другому. Будем делать всем рождающимся детям прививку от агрессии (у Лема этот процесс называется бетризацией). Вырастают здоровые, умные люди, которые во всех отношениях нормальны, вот только не могут допускать даже мысли об агрессии. А не пропадет ли вместе с агрессивными намерениями и желание рисковать? Не закуклится ли человечество в коконе равнодушия к окружающей его Вселенной? Нет, нужно крепко подумать, прежде чем решиться на такой отчаянный шаг.

Попробуем еще. Глотнем горячего чаю для усиления мыслительных способностей. Ой, заныл больной зуб! Вот что надо уничтожить! Боль! Ах, если бы удалось это сделать! Благодарное человечество осыпало бы цветами того, кто уничтожил боль. В воображении проплывают картины радостных, счастливых землян, которые чествуют благодетеля. Но что это? Очередной оратор, с улыбкой на устах, вдруг замирает на полуслове и падает как подкошенный! Бедняга, у него было больное сердце, ему бы надо лежать в постели, а он поперся хвалить своего избавителя. Но ведь болезнь не исчезла, ведь боль - это только сигнал о ее существовании. Выходит, мы опять на ложном пути? Выходит, так.

Какое счастье, что все наши уничтожения - фиктивные, существуют только в воображении. Признаться, я несколько сгустил краски. В фантастике встречаются идеи на уничтожение, которые не так чреваты для окружающих. Например, идея об уничтожении солнца. Нет-нет, только не нашего, которое пишется с большой буквы. А какого-нибудь далекого, и чтоб на планетах, его окружающих, не было жителей, хватит ужасов. Построим все, как детектив. Летели мы в пространстве, вдали от звезд, вдруг встречается планета. Что за черт! Откуда? И еще одна, и еще... Да это целая планетная система! Солнца нет, а планеты не разлетаются. Ученые утверждают, что такое может быть, если роль солнца исполняет сверхплотная карликовая звезда.

Еще одна занятная идея - для движения меж звезд уничтожать пространство перед кораблем. Можно очень быстро преодолевать приличные расстояния. Конечно, устройство для уничтожения пространства может быть использовано и в качестве оружия, но тут уж ничего не поделаешь - нет такой вещи, которую нельзя было бы использовать во вред.

Обратная идея - возрождение - гораздо гуманнее. Можно, конечно, постараться, возродить инквизицию или еще какую-нибудь пакость, но лучше возвратить слепому зрение. Или отрастить потерянную ногу. Этот процесс, именуемый регенерацией, реален у некоторых животных. Ящерицы, например, спокойно отращивают новый хвост. А вот с человеком такие штучки не проходят. А жаль.

Другой вариант возрождения - копирование. Допустим, опустив какую-нибудь вещь в некоторое устройство (Георгий Гуревич назвал его ратоматором), в выходном окошечке получаем точную копию этой вещи. Этакий ксерокс, но годится и для копирования денег. Лучше металлических, на них нет номеров. Впрочем, при наличии ратоматора деньги в принципе становятся ненужными. Ведь можно скопировать одежду, продукты, книги, технику и т.д. Правда, понадобится энергия, и, скорее всего, немалая. А от предметов можно перейти и к живым существам. А что если создавать живое существо не по его оригинальной модели, а по воспоминаниям человека? Тут есть где разгуляться на воле. Ведь воображение реального существа ничем не отличается от воображения существа фантастического. Такие монстры могут получиться!

В рассказе Э.Гамильтона "Невероятный мир" землян на Марсе встречают герои фантастических произведений, созданные воображением наших фантастов. Кого там только нет! Вообще идея о взаимодействии мира реального и мира воображаемого весьма плодотворна. Тут можно встретиться и с фантомами, порожденными разбуженной совестью, как это случилось с исследователями планеты Солярис. А можно - с героями сказок, другой литературы. Помните, как наш Александр Привалов мчался на машине времени в будущее, описанное в литературе?

Наконец, можно совместить идеи уничтожения и возрождения. Допустим, некое устройство разбирает помещенный внутрь него объект на атомы (поскольку для любого объекта важна структура, это и есть несомненное уничтожение), но запоминает их расположение. Информационную запись передаем в другое устройство, которое восстанавливает объект в прежнем порядке. Если процессы уничтожения и восстановления происходят достаточно быстро, то все вместе позволяет перемещать объекты со скоростью распространения радиоволн, то есть практически со скоростью света. Отличный транспорт. Правда, если воспользоваться им для перемещения разумных существ, предположим, человека, - возникает масса философских и этических проблем.

Очень коротко остановлюсь только на некоторых из них. Будет ли человек, перемещенный из одного места в другое таким способом, тем же самым человеком? Не спешите говорить: "Да!" Конечно, атомы в нем будут располагаться точно так же, как и в оригинале, но это еще ничего не доказывает. Если допустить, что первое устройство не уничтожает человека, а только записывает расположение его атомов, то получается, что мы создаем копию человека, идентичную ему, но тем не менее совершенно другую. Если же первое устройство не сохраняет оригинала, то не является ли это убийством?

Конечно, все прекрасно, есть идеальная копия, но человек-то - тю-тю! Из ничего вдруг выплыла этическая проблема. А если техника, как это с нею частенько бывает, начнет давать сбои, возможны вообще жуткие казусы. Мой друг Йион Тихий, воспользовавшись однажды подобным устройством, был воспроизведен "не в обычном виде, а в образе Наполеона Бонапарта, в императорском мундире, с трехцветной перевязью Почетного легиона, с шпагой на боку, с переливающейся золотом треуголкой на голове, а также со скипетром и державой". Представляете, какие трудности будут испытывать юристы, которым придется разрабатывать законы для мира, использующего такую технику? Придется заново определять такие фундаментальные понятия, как "жизнь" и "смерть". А о каком алиби может идти речь в мире, где возможны десятки идентичных двойников?

Пусть это краткое обсуждение послужит вам напоминанием о том, что любая новая фантастическая идея требует серьезного обдумывания: что изменится в мире при реализации того или иного новшества?

А пока - доброй вам фантастики!"

ЧАСТЬ IV. ПУТЬ ЛИТЕРАТОРА

Писатель - это человек, которому писать труднее,

чем остальным людям.

Томас Манн

СВОБОДНОЕ РАЗВИТИЕ ПИСАТЕЛЯ

Из лекции, прочитанной автором в Школе стилистики и креативного письма по книге Я.Парандовского "Алхимия слова":

"Механизм творческой фантазии не поддается никакому анализу. Можно остановиться на таком наблюдении. Люди, лишенные воображения, наблюдают значительно лучше и виденное запоминают точнее. Человек же, обладающий творческой фантазией, из каждого воспринимаемого явления выбирает какую-то частицу, нередко наименее существенную, иногда воспроизводит явление в целом, но уже лишенным характерных деталей. Ибо одновременно с восприятием в нем действовало при этом нечто такое, что почти всегда искажало воспринимаемое. Это "нечто" может быть чувством, мыслью, фантазией, подсказанной ассоциацией. О памяти не стоит даже и заикаться. Люди с пылким воображением никогда ничего не запоминают. Их память - чистая фикция.

Эта способность перерабатывать воспринимаемое располагает всеми средствами, какие ей только может предоставить активная, хоть и скрываемая психическая деятельность. Страсти, стремления, особенно несбывшиеся или невыявленные, мечты, сны, образы, пристрастия, опасения, стыд - все, чем каждый человек заполняет свое одиночество, у художника становится его творческой лабораторией. Там происходит угадывание, прочувствование, постижение явлений, с которыми он никогда не сталкивался, которые как будто бы ему совершенно чужды.

Гете имел право утверждать, что у настоящего творца врожденное знание мира и что ему излишен личный опыт, чтобы справиться с каждым поставленным себе заданием.

Таким образом, богатство писателя, его успех в поисках темы, конфликта или проблемы зависит не от разнообразия впечатлений, а от широты его интроспекции: чем больший мир он в себе носит, тем обильнее материал, питающий его творчество".

Свободное развитие писателей - очень прочно укрепившаяся традиция. Писатели всегда обучали себя сами. Никто не может обучить другого тайнам писательского ремесла. Писатель должен открыть их сам, добыть собственным разумением, инстинктом, искать дороги ощупью, открывать неизвестные тропы, блуждать в зарослях и вновь выходить на столбовую дорогу, ведущую к творчеству и славе.

Я.Парандовский

"В творчестве все решает общая культура писателя или журналиста. То есть та интроспекция, о которой мы говорили. Нет культуры - нет работы, а есть ремесленничество, очень часто отягощенное осознанной или неосознанной халтурой. Именно внутреннее существо творца, поставившего перед собой задачу, притягивает необходимые практические и теоретические знания, именно оно умножает его творческий багаж".

Культура - это то, что остается, когда все остальное забыто.

Эдуар Эррио

Человек образованный - тот, кто знает, где найти то, чего он не знает.

Георг Зиммель

"Никогда не делайте ставку на энциклопедичность знаний. Вы - творцы. Вы создаете знания, в самом широком смысле слова "создаете". И чужое знание, информация вам нужны только для того, чтобы создать знание свое. Ваша задача - не донести информацию до читателя, слушателя - для этого есть педагоги, ученые популяризаторы, журналисты, - но одарить его результатом работы своей творческой мастерской. Поэтому:

-- не энциклопедичность, но осведомленность;

-- чуткость ко всему новому;

-- чуткость к приходу знания, информации.

Если вы творцы, то внимательно относитесь ко всему, что к вам приходит, ибо вы верите, что это - не случайность, но сила творческого Провидения. Берите пришедшее на заметку. Если это вас заинтересует, если вы загоритесь идеей, то в работе полученную толику информации раскроете, углубите, для этого есть энциклопедии, словари, Интернет, книги, учебники и т.д."

ЗРЕЛОСТЬ ПИСАТЕЛЯ

Из книги Я. Парандовского "Алхимия слова":

"Поэзия открывается в том периоде жизни, когда чувства еще свежи, очарование миром всего сильнее, когда все представляется новым и необычайным. Молодость субъективно лирична, она игнорирует существование других индивидов, считает мир своей, ни с кем не разделенной собственностью. Иное дело проза: она требует зрелости. Недостаточно воздыханий, восторгов, метафор. Надо вникнуть в жизнь, научиться многому, и прежде всего самому искусству прозы".

Из работы М.Горького "Письма начинающим литераторам":

"Произведение литератора лишь тогда более или менее сильно действует на читателя, когда читатель видит всё то, что показывает ему литератор, когда литератор даёт ему возможность тоже "вообразить" - дополнить, добавить - картины, образы, фигуры, характеры, данные литератором, из своего читательского, личного опыта, из запаса его, читателя, впечатлений, знаний. От слияния, совпадения опыта литератора с опытом читателя и получается художественная правда - та особенная убедительность словесного искусства, которой и объясняется сила влияния литературы на людей".

А вот еще высказывания мастеров Слова об опыте литератора.

Художественное впечатление, то есть заражение, получается только тогда, когда автор сам по-своему испытал какое-либо чувство и передает его, а не тогда, когда он передает чужое, переданное ему чувство. Этого рода поэзия от поэзии не может заражать людей, а только дает подобие произведения искусства.

Л.Н. Толстой

Если человек не составил себе какого-то представления о жизни на основании собственной жизни, чувств и опыта, то ему нечего сказать такого, что другим стоило бы слушать.

Д.Голсуорси

Что же делать молодым, которые "не составили себе какого-то представления о жизни"? Вот, возможно, ответы.

Из статьи А.Корепанова "Винегрет для начинающих":

"Пишут ведь молодые, неопытные, и пишут интересно - убеждался не раз и не два! И чудесно. Значит, это от Бога. И, в конце концов, и опыт, и техника письма - дело наживное... И если тянется рука к перу, перо к бумаге - не придерживай руку: пиши! Как же еще научиться писать, если не писать?"

Надо писать или о том, о чем никто не писал, или о том, о чем уже писали, но лучше.

Э.Хемингуэй