Комедии конца 60-х — начала 70-х годов

Мысль о господстве нового века денежных отношений и о том, что он несет с собой для человека, получает развитие в ряде блестящих комедий Островского на грани двух десятилетий: 60-х и 70-х годов. Его шедевр из шедевров — комедия «На всякого мудреца довольно про­стоты» (1868). Пьеса литературна в том смысле, что насыщена аллю­зиями, реминисценциями, связанными с русской драматургической традицией. Если внимательно присмотреться, то прототекст пьесы мож­но легко определить — комедия А.С. Грибоедова. Даже заглавие сразу же выстраивает ассоциативную связь: «Горе от ума» (в черновиках - «Горе уму») — и «На всякого мудреца довольно простоты»: своего рода парафраза грибоедовской мысли, только в пословичном выражении. Метод же, которым пользуется Островский, разумеется, другой: нет от­голосков схематизма классицистической манеры, как нет и положитель­ного героя — черта, родственная первой его пьесе «Банкроту», появившейся почти 20 лет назад.

Становится особенно очевидным, что «этнографизм» Островско­го уступает место громадным обобщениям. Он остается художником хождения от них ждать не приходится. В « Бесприданнице» с еще боль­шей силой, чем в «Грозе», звучит мотив одиночества, обреченности че­ловека. «Так жить холодно, — в отчаянии признается Лариса. - Притворяться, лгать... Нет, не могу, тяжело, невыносимо тяжело». В от­личие от Катерины она все-таки идет на компромисс, избирая жизнь, [ Но от этого трагичность ее положения не сглаживается, не снижается. | Если перевод имени Лариса — чайка, то у нее сломаны крылья.

В таком же положении оказывается и Карандышев, ее неудачливый жених. Он жалок, смешон, ничтожен, но он человек и осознает себя человеком, а в момент прозрения полон отчаяния: «Разломать грудь у [ смешного человека, вырвать сердце, бросить под ноги и растоптать его!.. Жестоко, бесчеловечно жестокЫ»

Развязка пьесы несет в себе оттенок мелодраматизма: Карандышев в припадке ревности стреляет в Ларису, она же, умирая, прощает всех.

Но трагедийная напряженность конфликта, когда одинокий, беззащит­ный человек брошен в мир жестокого цинизма, где все держится исклю­чительно на власти денег, бесспорно, сохраняется. Еще до неожиданной трагической развязки она уже была намечена Паратовым: «Теперь тор­жествует буржуазия... в полном смысле слова наступает золотой век!» Человечности, искренности, порядочности трудно найти себе место: здесь господствуют другие ценности.

Комедии конца 60-х — начала 70-х годов

Мысль о господстве нового века денежных отношений и о том, что он несет с собой для человека, получает развитие в ряде блестящих комедий Островского на грани двух десятилетий: 60-х и 70-х годов. Его шедевр из шедевров — комедия «На всякого мудреца довольно про­стоты» (1868). Пьеса литературна в том смысле, что насыщена аллю­зиями, реминисценциями, связанными с русской драматургической традицией. Если внимательно присмотреться, то прототекст пьесы мож­но легко определить — комедия А.С. Грибоедова. Даже заглавие сразу же выстраивает ассоциативную связь: «Горе от ума» (в черновиках - «Горе уму») — и «На всякого мудреца довольно простоты»: своего рода парафраза грибоедовской мысли, только в пословичном выражении. Метод же, которым пользуется Островский, разумеется, другой: нет от­голосков схематизма классицистической манеры, как нет и положитель­ного героя — черта, родственная первой его пьесе «Банкроту», появившейся почти 20 лет назад.

Когда Глумов, попадая в тон Городулину, высокопарно требует «дать ему такую службу, где бы он мог лицом к лицу стать с меньшим бра­том», чтобы самому «видеть его насущные нужды и удовлетворять им скоро и сочувственно», Городулин мгновенно схватывает суть его речи: «Как я вас понимаю, так вам, по вашему честному образу мыслей, нуж­но место смотрителя или эконома в казенном или благотворительном заведении?» Глумову всего лишь нужно теплое местечко, а там он по­садит «меньшого брата» на габер суп и капусту, как гоголевский герой, набивая себе карманы за чужой счет. Но для Городулина это не имеет никакого значения, для него важно встретить такого же изворотливо­го краснобая, как и он сам, и пристроить к выгодному делу нужного ему человека.

Ловко используя слабости своих покровителей, втираясь к ним в доверие, Глумов подводит себя тем, что все свои подвиги подхалима и ловкого мистификатора, всю желчь умного и ироничного наблюдателя фиксирует в своем дневнике, создавая шаржированные портреты сво­их благодетелей. «Летопись людской пошлости», каким он задумал дневник, становится летописью его собственной низости. В тот момент, когда карьера его обеспечена и он готов получить доходную службу в придачу с богатой невестой, дневник попадает в руки его высокопос­тавленных жертв. Он отброшен к тому состоянию, с которого начинал свою интригу.

Открытый драматургом образ настолько его заинтересовал, что од еще раз вернулся к нему в комедии «Бешеные деньги» (1870). Обще* ство московского полусвета простило Глумова, и теперь он — секретарь полнокровной, а главное, богатой дамы, с которой отправляется на це­лебные воды в надежде, что поездка эта с помощью усовершенствован­ной медицины ее-то и доконает, а состояние будет переписано на него.

Работа над комедией «Бешеные деньги» началась в 1869 г. (т.е. после завершения «На всякого мудреца довольно простоты»), но про­должила тему, высказанную еще в «Бесприданнице»: мысль о том, что в России начался новый «золотой век» — век торжества расчетливой и предприимчивой буржуазии. Все привычные для дворянского круга представления рушатся, на авансцену жизни выходят «деловые люди», наживающие громадные капиталы.

Итог совершившимся преобразованиям подводит молодая москов­ская красавица Лидия Чебоксарова, получившая горький опыт обще­ния с «новыми людьми»: «Моя богиня беззаботного счастья валится со своего пьедестала, на ее место становится грубый идол труда и про- 340

ВОПРОС №15

Творческий путь Тургенева.

Тургенев жил в эпоху интенсивного, ускоренного развития России, когда «в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века». Писателю довелось быть свидетелем кризиса дворянской революционности 20—30-х годов, он видел борьбу двух поколений революционно-демократической интеллигенции 60-х и 70-х годов, борьбу, приносившую всякий раз не радость побед, а горечь поражений.

Иван Сергеевич Тургенев родился в 1818 г. и принадлежал к хорошему дворянскому роду. В 1827 году семья переехала в Москву. Обучался у частных учителей. Поступил в Московский университет на словесное отделение, но проучился всего год. Перевёлся в петербургский университет на историко-юридический факультет. Увлечение философией заставляет в 1838 году оправиться в Берлин, где он продолжает своё обучение. Становится поклонником Гегеля, но его последователи занимали господствующее положение в Берлине. Там же он ищет стихи. Кстати, все, кто начинал писать в 30-е гг, начинали со стихов. В Берлине же он знакомится с будущими западниками. Стихи пишет в романтично-ироничном духе. В 1843 г. возвращается в Россию, где собирался возглавить кафедру философии, но не сложилось. Поступает на службу. В том же году происходит ещё одно судьбоносное для Тургенева событие – он знакомится с гастролировавшей в России фр. певицей Полиной Виардо, и до конца жизни он связан с этой женщиной. При этом она была (и оставалась) замужем за достаточно известным писателем и публицистом Луи Виардо. К тому же она собой представляла культурную фигуру: дружила с Жорж Санд и послужила прототипом для неск. её героинь.

В 1845 году Тургенев начинает писать прозу. Тенденции прозоизировать лирику у него уже наблюдались. Стихи его в общем хвалили (в т.ч. Белинский), но как поэт Тургенев не достиг значимых высот. Тургенев был таким типом человека, который нечасто встречается среди писателей, – оч рационалистичный и умевший адекватно воспринимать свои способности. Первое проз. произведение – повесть «Андрей Колосов».

В январе 1847 года в культурной жизни России и в творческой судьбе Тургенева произошло знаменательное событие. В обновленном журнале «Современник», арендованном у П. А. Плетнева друзьями Тургенева Н. А. Некрасовым и И. И. Панаевым, в отделе «Смесь» был опубликован очерк из народного быта «Хорь и Калиныч». Вероятно, и сам автор, и члены редакции не надеялись на тот шумный успех, который выпал на его долю. Даже место, ему отведенное, оставляло желать лучшего: набранный мелким шрифтом, помещенный среди заметок на агрономические, хозяйственные и прочие темы, «Хорь и Калиныч», на первый взгляд, должен был затеряться в них. Однако случилось непредвиденное: читатели не только заметили очерк Тургенева, но и предпочли его другим публикациям.

Впервые на них указал Белинский: «Не удивительно, что маленькая пьеска «Хорь и Калиныч»,— писал он,— имела такой успех: в ней автор зашел к народу с такой стороны, с какой до него к нему никто еще не заходил».

Вдохновленный успехом первого очерка, Тургенев стал писать другие, внутренне ощущая единый замысел антикрепостнической книги, поэтическим ядром которого оказался очерк «Хорь и Калиныч». Условно говоря, Тургенев подошел к народу с «толстовской» стороны: он нашел в жизни народа ту значительность, тот общенациональный смысл, который Толстой положил в основу художественного мира романа-эпопеи. Постепенно очерки складываются в сборник «Записки охотника», который выходит в 1852 году (строго говоря, эта дата не явл. датой завершения работы над сборником: только к середине 70-х гг. сборник можно считать законченным). Выход этой книги принёс Тургеневу новости хорошие и плохие: с одной стороны, теперь он всеми признанный первый писатель, с другой – попал в тюрьму, где он просидел месяц и написал Муму. В 1852 году он был арестован по обвинению в нарушении цензурных правил при публикации статьи, посвященной памяти Н. В. Гоголя. Но это обвинение было использовано как удобный предлог. Истинной же причиной ареста были «Записки охотника» и связи писателя с кругами революционной Европы — Бакуниным, Герценом, немецким поэтом и революционером Гервегом и др. Месяц Тургенев провел на съезжей адмиралтейской части в Петербурге, а потом, по высочайшему повелению, был сослан в родовое имение Спасское под строгий надзор полиции и без права выезда за пределы Орловской губернии.

После выхода «Записок» отдельным изданием, он как бы стал заложником своего успеха: теперь от него ждут примерно того же самого – произведений о крестьянах, крепостном праве и т.д. В целом же он считал это для себя исчерпанной темой. Повести «Муму» и «Постоялый двор» — своего рода эпилог «Записок охотника» и пролог к тургеневским романам. Приступая к этим произведениям, Тургенев мечтает о «простоте, спокойствии, ясности линий». Аналитическая пестрота и эскизность характеров, очерковость художественного письма в «Записках охотника» его уже не удовлетворяют. Открытое в «Записках» живое ощущение России как целого помогает теперь Тургеневу выйти на новую дорогу. В середине 50-х гг. у него некий творческий кризис: он пишет более интеллигентные произведения, как «Дневник лишнего человека», «Фауст» и т.д., где крепостное право затрагивается крайне косвенно. И когда в 1856 г. выходит сборник повестей Тургенева, он сталкивается с проблемой: сборник никто не покупал – все спрашивали о «Записках». Однако эти повести явились творческой лабораторией, в которой вызревали контуры первого тургеневского романа «Рудин»(1855).

Именно он снова возбудил к Тургеневу интерес. Главный герой романа во многом автобиографичен: это человек тургеневского поколения, сформировавшийся в конце 30-х — начале 40-х годов, один из лучших представителей культурного дворянства. Рудин получил блестящее философское образование сначала в студенческом кружке Покорского (тургеневская дань благодарной памяти Н. В. Станкевича), а потом в Берлинском университете. В облике Рудина современники без труда узнавали друга Тургенева М. А. Бакунина — известного в будущем всему миру революционера-анархиста.

«Рудин», при всей благосклонности критических оценок, вызвал у современников упрек в нехудожественности «главной своей постройки». Критик предъявлял к роману требования классической эстетики, от которой Тургенев решительно уходил. На привычный новеллистический сюжет с любовной историей в кульминации автор романа наслаивал несколько «внесюжетных» новелл — рассказ о кружке Покорского; вторая развязка романа, встреча Лежнева с Рудиным в провинциальной гостинице; второй эпилог, гибель Рудина на баррикадах. В построении тургеневского романа действовал эстетический закон «Записок охотника», где целостный образ живой России формировался в художественных перекличках между эскизами разных народных характеров. Вместе с тем уже в «Рудине» прозвучала мысль о трагичности человеческого существования, о мимолетности молодых лет, о роковой несовместимости людей разных поколений, разных психологических возрастов. После «Рудина» эти мотивы в творчестве Тургенева усиливаются. Он пишет ряд повестей о зависимости всех людей на земле от неумолимо бегущего времени, от стихийных сил природы и любви. В «Поездке в Полесье» (1853—1857), «Фаусте» (1856) и «Асе» (1858) Тургенев смотрит на человеческую судьбу с философской точки зрения.

«Дворянское гнездо»— это последняя попытка Тургенева найти героя времени в дворянской среде. Роман создавался с 1856 по 1858 год, в период первого этапа общественного движения 60-х годов, когда революционеры-демократы и либералы, несмотря на разногласия, еще выступали единым фронтом в борьбе против крепостного права. Но симптомы предстоящего разрыва, который произошел в 1859 году, глубоко тревожили чуткого к общественной жизни Тургенева. Эта тревога нашла отражение в содержании романа. Тургенев понимал, что русское дворянство подходит к роковому историческому рубежу, жизнь посылает ему последнее испытание.

«Дворянское гнездо» имело самый большой успех, который выпадал когда-либо на долю тургеневских произведений. По словам П. В. Анненкова, на этом романе впервые «сошлись люди разных партий в одном общем приговоре; представители различных систем и воззрений подали друг другу руки и выразили одно и то же мнение. Роман был сигналом повсеместного примирения». Однако это «примирение», скорее всего, напоминало затишье перед бурей, которая возникла по поводу следующего романа Тургенева «Накануне» и достигла апогея в спорах вокруг «Отцов и детей».

Раздумья о сущности характера общественного деятеля, о сильных и слабых сторонах сознательно-героических натур нашли прямой отголосок в романе «Накануне»,опубликованном в 1860 году в январском номере журнала «Русский вестник».

Добролюбов в статье «Когда же придет настоящий день?» решительно противопоставил задачи «русских Инсаровых» той программе общенационального единения, которую провозглашает в романе Тургенева болгарский революционер. Русским Инсаровым предстоит борьба с «внутренними турками», в число которых у Добролюбова попадают не только консерваторы, но и либеральные партии русского общества. Статья била в святая святых убеждений и верований Тургенева. Потому он буквально умолял Некрасова не печатать ее, а когда она была опубликована — покинул журнал «Современник» навсегда.

В тревожный и, пожалуй, самый драматический период своей жизни начал Тургенев работу над новым романом «Отцы и дети». Замысел возник в 1860 году в Англии, во время летнего отдыха

писателя на острове Уайт. Тургенев продолжал работать над романом в конце 1860— начале 1861 года в Париже. Фигура Базарова настолько его увлекла, что он вел дневник от лица героя, учился видеть мир его глазами. В мае 1861 года Тургенев вернулся домой, в Спасское. К августу 1861 года роман «Отцы и дети» был в основном завершен, а опубликован в февральском номере «Русского вестника» за 1862 год. В тургеневедении утвердилось довольно прочное мнение, что семейный конфликт в этом произведении не играет существенной роли, так как речь в нем идет о столкновении революционеров-демократов с либералами. Современная писателю критика, не учитывая качественной природы трагического конфликта, неизбежно проявляла ту или иную субъективную односторонность.

Несмотря на небывалый всплеск своей популярности в 1862 г. Тургенев болезненно воспринял критику «Отцов и детей»: он счёл её настолько оскорбительной, что обиделся, решил уехать из России и совсем перестать писать. Первое обещание он, можно сказать, сдержал. Что касается второго, то его он, конечно же, не сдержал, хотя и писал меньше. Тургенева постепенно забывают, его начинает потеснять Толстой, а затем – Достоевский. Последний его роман появляется только в 1877 г – роман Новь, кот, с одной стороны, вызвал прохладную критику, а с другой – вызвало симпатию у читателей.

Наступление реакционной полосы в жизни России наводило Тургенева на грустные мысли, отчетливо прозвучавшие в двух повестях этих лет — «Призраки» (1864) и «Довольно» (1865).

В 1867 году Тургенев завершил работу над очередным романом «Дым»,опубликованным в «Русском вестнике» в марте 1867 года. Роман глубоких сомнений и слабо теплящихся надежд, «Дым» резко отличается от всех предшествующих романов писателя. После выхода «Дыма» в свет критика самых разных направлений отнеслась к нему холодно: ее не удовлетворила ни идеологическая, ни художественная сторона романа. Говорили о нечеткости авторской позиции, называли «Дым» романом антипатий, в котором Тургенев выступил в роли пассивного, ко всему равнодушного человека.

В творчестве Тургенева 70-х годов вновь пробуждается острый интерес к народной теме. Появляется группа произведений, продолжающих «Записки охотника». Тургенев дополняет книгу тремя рассказами: «Конец Чертопханова», «Жияые мощи» и «Стучит». К ним примыкают повести «Пунин и Бабурин» (1874), «Бригадир» (1868), «Часы» (1875), «Степной король Лир» (1870). В этих произведениях Тургенев уходит в историческое прошлое. Разгадку русской жизни он начинает теперь искать не в скоропреходящих типах, а в героях, воплощающих коренные черты национального характера, неподвластные ходу времен.

Особую группу произведений 70-х — начала 80-х годов составляют так называемые «таинственные повести» Тургенева: «Собака» (1870), «Казнь Тропмана» X1870), «Странная история» (1870), «Сон» (1877), «Клара Милич» (1882), «Песнь торжествующей любви» (1881). В них Тургенев обращался к изображению загадочных явлений человеческой психики: к гипнотическим внушениям, тайнам наследственности, загадкам и странностям в поведении толпы, к необъяснимой власти умерших над душами живых, к подсознанию, галлюцинациям, телепатии. Касаясь загадочных явлений в жизни человека и общества, ни о каком вмешательстве потусторонних сил он предпочитает не говорить. Пограничные области человеческой психики, где сознательное соприкасается с подсознательным, он изображает с объективностью реалиста, оставляя для всех «сверхъестественных» феноменов возможность «земного», посюстороннего объяснения. Затем цикл стихотворений в прозе.

В «таинственных повестях» Тургенев не оставляет своих размышлений над загадками русского национального характера. В «Странной истории», например, его интересует склонность русского человека к самоотречению и самопожертвованию. Героиня повести Софи, девушка из интеллигентной семьи, нашла себе наставника и вождя в лице юродивого Василия, проповедующего в духе раскольничьих пророков конец мира и воцарение антихриста. «Я не понимал поступка Софи,— говорит рассказчик,— но я не осуждал ее, как не осуждал впоследствии других девушек, так

же пожертвовавших всем тому, что они считали правдой, в чем видели свое призвание».

Тургенев намекал здесь на русских девушек-революционерок, образ которых получил развитие в героине романа «Новь» Марианне. Тургенев завершил работу над этим романом в 1876 году и опубликовал его в январском и февральском номерах журнала «Вестник Европы» за 1877 год.

В «Нови» восторжествовал новый тип тургеневского общественного романа, контуры которого были уже намечены в романе «Дым». Вскоре за выходом «Нови» в 1879 г. совершается торжественное возвращение Тургенева в Россию. Люди вдруг резко вспомнили, что у него недавно был юбилей. Тургенев был этим вниманием очень воодушевлён, принимал активное участие в подготовке пушкинского праздника. Потом, конечно, уехал обратно за границу, но как будто был теперь снова с Россией.

Романом «Новь» Тургенев хотел завершить свой творческий путь и, рассеяв недоразумения, возникшие между ним и молодым поколением революционеров-демократов после «Отцов и детей», навсегда распрощаться с читателями. И действительно, «Новь» оказалась последним крупным произведением Тургенева. А лебединой его песней явился цикл небольших лирических миниатюр под названием «Стихотворения в прозе», напоминающих в совокупности поэму Тургенева о пройденном жизненном пути. Здесь художественное наследие писателя обрело эстетическую завершенность, разрешающий поэтический итог.

Тургенев начал свое творчество как поэт и поэзией его закончил. Причем это были не простые стихи, а именно стихотворения в прозе, по-своему увенчавшие напряженные устремления поэтической прозы Тургенева к гармоническому синтезу, к языку емких лирических формул. В книге обобщались ведущие мотивы всех тургеневских повестей и романов, отражались важные вехи его жизненной судьбы, закрепленные в богатейшем эпистолярном наследии писателя. И глубоко символично, что открывало эту книгу стихотворение в прозе «Деревня» — «Последний день июня месяца; на тысячу верст кругом Россия — родной край!» — а завершал знаменитый «Русский язык», на всю жизнь остававшийся неиссякаемым источником надежды и веры Тургенева в историческую судьбу и высокое предназначение родины, России.

Умирает в 1883 г. на руках у Полины Виардо, но похоронен в России. Его похороны вылились в пышную процессию.

Кстати, Тургенев писал и пьесы (конец 40-х гг.). С нашей точки зрения, написал вполне заслуживающие внимание пьесы (как, напр., Месяц в деревне), однако они не пользовались особой популярностью.

Что касается Тургенева как человека, он был таким типом чела, кот. можно приписать излишнюю женственность, т.е. желание нравиться и идти ради этого на компромиссы. В идейном смысле его не считали авторитетом. Толстой в дневнике: «Тургенев. Канкан. Грустно».

По мере того, как падала популярность Тургенева в России, возрастал его успех на западе. Он входил в круг Флобера. Мопассан считал Тургенева своим учителем. Он стал почётным оксфордским профессором (один из трёх русских). Тургенев – один из немногих русских писателей, о котором есть воспоминания не только русских людей, но и иностранцев. Французы и немцы относятся к нему с величайшим пиететом. Этой своей славой Тургенев пользовался, надо сказать, очень хорошо: он всячески пропагандировал рус. литературу. Считается, что именно он открыл для них Толстого, заставил прочесть Флобера Войну и Мир. Тургенев – первый писатель-беллетрист, кототорый стал популярен на западе. Если говорить о Тургеневе как о писателе в целом, то здесь обычно говорят о нем как о писателе очень европейского типа, устремлённого на гармонию и формальное совершенство. С другой стороны, его упрекали (в т.ч. Достоевский). В Бесах Достоевский создал пародию на Тургенева в образе Кармазинова, на что Тургенев очень обиделся. Творчество Тургенева он, Достоевский, уличает в манерности, высокомерности и самолюбовании как на уровне формы, так и на уровне содержания.

ВОПРОС №16

Проза ф.М. Достоевского.

Достоевский Федор Михайлович 1821, Москва – 1881, Пбг, отец двор-н, мать из старомоск. купцов, уч. в Инжен. уч-ще. В повестях «Бедные люди» (1846), «Белые ночи» (1848), «Неточка Незванова» (1849, не окончена) и др. описал страд-я «маленького» человека как трагедию социальную. В повести «Двойник» (1846) дал психологич. анализ расколотого сознания. Участник кружка М. В. Петрашевского, Д. в 1849 был арестов. и приговор. к смертной казни, замен. каторгой (1850-54) с последующей службой рядовым. В 1859 возвратился в Санкт-Петербург. «Записки из Мертвого дома» (1861-62) - о трагических судьбах и достоинстве человека на каторге. Вместе с братом М. М. Достоевским издавал «почвеннические» журналы «Время» (1861-63) и «Эпоха» (1864-65). С 1865г. – период больших романов: «Преступл. и наказ.» (1866), «Игрок», «Идиот» (1868), «Бесы» (1870 – 1871), «Подросток» (1875), «Братья Карамазовы» (1879).

Творчество Достоевского до 1865 года.Среди лит. пристрастий Д. той поры был О. де Бальзак: переводом его повести «Евгения Гранде» (1844, без указания имени переводчика) писатель вступил на лит. поприще. Одноврем. Д. работал над перев. романов Эжена Сю и Жорж Санд (в печати не появились). Выбор произв-й свидетельств. о лит. вкусах начинающего писат.: романтич. и сентимент. стилист., драматич. коллизии, крупно выписанные хар-ры, остросюж. повествов.1844г.– Д. задум. роман«Бедные люди». В лит. кругах роман произвёл фурор: «Новый Гоголь явился!» - сказал Некрасов Белинскому. 1е критики справедл. заметили генетич. связь «Б.л.» с гоголевск. «Шинелью», имея в виду и образ главн. героя полунищего чиновника Макара Девушкина, восходивш. к героям Гоголя, и широкое воздейств. гоголевск. поэтики на Д. В изображ. обитат. «петерб. углов», в портретиров. целой галереи соц. типов Д. опирался на традиц. нат. школы (обличительный пафос), однако сам подчеркивал, что в романе сказалось и влияние пушк. «Станц. смотрителя». Тема «маленького человека» и его трагедии нашла у Д. новые повороты, позволяющие уже в 1-м романе обнаружить важнейш. черты творч. манеры писат.: сосредоточ. на внутр. мире героя в сочет. с анализом его соц. судьбы, способность передавать неуловимые нюансы состояния действ. лиц, принцип исповед. самораскр. хар-ров (не случайно избрана форма «романа в письмах»).1845–повесть«Двойник».1846–рассказ«Маленький герой»(напеч. в 1857г.).«Дядюшкин сон»и«Село Степанчиково и его обитатели»(обе напечатаны в 1859). Центр. герой последней, Фома Фомич Опискин, ничтожный приживальщик с притязаниями тирана, лицедей, ханжа, маниакальн. себялюбец и утонченный садист, как психологич. тип стал важным открытием, предвещавшим многих героев зрелого творчества Д. В повестях намечены и основные черты знаменитых романов-трагедий Достоевского: театрализац. действия, скандальное и, одновременно, трагическое развитие событий, усложненный психологический рисунок. Множ-во споров вокруг «Села Степанчиково...» связано с предположением Ю. Н. Тынянова о том, что в монологах Опискина пародируются «Выбранные места из переписки с друзьями» Н. В. Гоголя. Идея Тынянова спровоцировала исследователей на выявление объемного пласта лит. подтекста в повести, в т. ч. аллюзий, связанных с произв-ми 1850-х гг., за которыми Достоевский жадно следил в Сибири. После каторги и ссылки пережит. душевн. потряс-я, тоска и одиноч-во, «суд над собой», «строгий пересмотр прежней жизни», сложная гамма чувств от отчаяния до веры в скорое осуществл-е высок. призвания, — весь этот душевн. опыт острожных лет стал биографич. основой«Записок из Мертвого дома» (1860-62). 1860-1861-«Униженные и оскорбленные».Насыщ. автобиографич. аллюзиями и обращ. к основным мотивам тв-ва 1840-х гг., роман написан в манере, близк. к поздним произв-ям: в нем ослаблен соц. аспект трагедии «униженных» и углублен психологич. анализ. Обилие мелодрамат. эффектов и исключит. ситуац., нагнет-е таинств-ти, хаотичность композиции побуждали критиков разных поколений низко оценивать роман.1863-1864- повесть«Записки из подполья»,которую В. В. Розанов считал «краеугольным камнем в литературной деятельности» Достоевского; исповедь подпольного парадоксалиста, человека трагич. разорв. сознания, его споры с воображаемым оппонентом, так же как и нравственная победа героини, противостоящей болезненному индивидуализму «антигероя», - все это нашло развитие в последующих романах, лишь после появления которых повесть получила высокую оценку и глубокое истолков-е в критике.