Деловой тип (ДТ) древнерусского литературного языка

Практическое занятие № 2

Тема: Деловой тип древнерусского литературного языка

Вопросы:

1. Письменные памятники, относящиеся к деловому типу древнерусского литературного языка.

2. Соотношение древнерусских и старославянских языковых элементов в деловых памятниках.

3. Язык «Русской правды».

4. Формуляр грамот разного типа (зачин, концовка, устойчивые формулы).

Задания:

1. В «Рядной Тешаты с Якимом» (Приложение 1) найдите все (для этого внимательно читайте и переводите текст) древнерусские фонетические черты (приведите церковно-славянские параллели). Подсказка для перевода: Тѣшата – это будущая тёща Якима. «На дѣвцѣ» – это форма слова девка.

2. В зачинах и концовках древнерусских документов (приложения 2 – 4) найдите старославянизмы (всех языковых уровней). Выпишите их в тетрадь, объясните причины употребления:

3.Анализ отрывка из «Русской правды» будет проводиться в аудитории.

Примечание: все древнерусские тексты иметь на занятии.

Литература основная:

Камчатнов А.М. История русского литературного языка. – М., 1992.

Горшков А.И. Теория и история русского литературного языка. - М., 1984.

Ковалевская Е.Г. История русского литературного языка. – М., 1992.

Литература дополнительная:

И.А. Мещерский. История русского литературного языка. - Л., 1981. С. 56 - 69.

В.Д. Левин. Краткий очерк истории русского литературного языка. - М., 1964. С. 40 - 46.

Приложение 1.

Приложение 2. Зачин (1) и концовка (2) «Грамоты Полоцкого епископа Иакова» около 1300 г.

(1)

(2)

Приложение 3 Зачин (1) и концовка (2) «Завещания новгородца Климента» до 1270 г

(1)

(2)

Приложение 4 Концовка «Вкладной Варлаама Хутынскому монастырю» 1192 г.

Приложение 5

.

Приложение 6.

Деловой тип (ДТ) древнерусского литературного языка

ДТ обслуживает деловую, юридическую сферы.

Деловые документы возникли на Руси вскоре после появленияя письменности. Историки ЛЯ полагают, что многие законы сложились и закрепились в устной форме в дописьменный период в письменности были зафиксированы готовые обработанные тексты. В посольских договорных, воинских речах выработались деловые термины и устойчивые выражения, которые сразу были усвоены и умножены писцами в княжеских канцеляриях. В основе ДП – живой древнерусский язык. Как отмечает И. С. Улуханов, результаты подсчетов свидетельствуют, что славянизмы – такое же редкое явление в деловых памятниках, как народно-разговорные слова и выражения в памятниках церковно-книжных.

I. Среди юридических документов Древней Руси особое место зани­мает «Русская правда» — закрепленный в письменности свод зако­нов, выдающийся памятник древнерусской литературы и древне­русского литературного языка.

«Русская правда» — оригинальный памятник древнерусской письменности XI в., но подлинник этого произведения до нас не до­шел; мы располагаем списками, самые ранние из которых относят­ся к XIII в.

В языке «Русской правды» нашла свое выражение живая речь восточных славян, а также письменная речь княжеских канцелярий.

Язык древнейшего списка «Русской правды» (Синодальный спи­сок 1282 г.) всесторонне изучен; он получил исчерпывающее освеще­ние в работе С. П. Обнорского «Русская правда» как памятник рус­ского литературного языка».

Всесторонний лингвистический анализ этого памятника (лексика, морфология, синтаксис, фонетика) привел С. П. Обнорского к мыс­ли о том, что данный список создан на древнерусском языке, что элементы церковнокнижной речи здесь ничтожны. Близость языка «Русской правды» к разговорному языку восточных славян подчеркивалась и А. М. Селищевым: «Когда говорили о воровстве, о драке, о вырванной бороде, о разбитом в кровь лице, применялась и соответствующая речь — речь обыденной жизни. ...Не только стиль, но и точность содержания деловой речи, доку­ментальная точность требовала применения соответствующих слов — слов русских определенного значения» ¹.

Отличительные особенности ДТ

Фонетика: подавляющее преобладание ДР вариантов.

· слова, имеющие древнерусскую полногласную огла­совку: борода, борошно (ржаная мука, а также хлебные изделия), голова, корова, порося, солод, хором (жилище), холоп;

· слова с начальными ро, ло перед согласным (в церковнокнижном языке им соответствуют ра, ла); лодья, лоньщина (животное в воз­расте 2-х лет), роба, роботать; исключения-термины: разбой, разбойник.

· слова с начальным о (соответствует церковнокнижному е): одиной матери

· слова с ч: дочерь, закладаюче, дадуче, хочет

Морфология:

· Формы с окончанием У существительных м. р. в Р. п.: гороху, солоду; в местном на пиру, на торгу.

· Обнорский отмечает так же окончание оѢ прилагательных женского рода в Р. П. при единственном славянизме (без всякоя свады)

· Употребление почти исключительно окончания ОГО, прилагательных в Р.П. (исключение свободнаго, ветхаго).

Лексика.

Слова употребляются в прямом значении, многие из них – термины, сложивши­еся в результате обработки разговорной речи восточных славян.

Общественно-политическая терминология дает четкое пред­ставление о социальных слоях феодального общества: боярин (болярин) — хозяин вотчины; огнищанин — управитель вотчины; мытник, — должностное лицо по сбору пошлин; ябетник — судеб­ное должностное лицо; закуп — наемный крестьянин или поселя­нин; людин — рядовой член общества; наймит — наемный работ­ник; смерд — крестьянин, поселянин; холоп — раб, несвободный; челядин — слуга.

Юридическая терминология свидетельствует о четкости понятий, связанных с судопроизводством: видок, — свиде­тель, очевидец (старослав. съведетель); послух — свидетель, даю­щий показания на судебном процессе; добытък — имущество (ста­рослав. имение); головьник—душегуб (старослав. убийца); задьница — наследство (старослав. на­следие).

Среди общерусских слов «Русской, правды» следует выделить значительный слой производственно-бытовых терминов, многие из которых являются принадлежностью общеславянского словар­ного фонда:

Названия животных: баран, бык, вепрь (дикий кабан, боров), вол, гусь, кобыла, конь

Названия продуктов: горох, гумно, масло, мед, овес, соль, сыр, хлеб.

Названия построек: гумно, клеть, хором

Часть этих производственно-бытовых терминов относится к словарно­му фонду восточных славян: волога — молочные продукты; при­права к еде; клеть — жилище, хозяйственная постройка; пшено, тын (ограда, забор), утка.

Встречаются слова обиходно-разговорной речи восточных сла­вян: порт — одежда, рог — винный сосуд, чаша; например: «Пакы ли будеть что татебно купил в търгу или конь или пърт или скотину...».

Значительная группа слов сохранилась до наших дней в тех же значениях и является принадлежностью лексического фонда совре­менного русского литературного языка: борода, брат, баран, горох, дети, дело, дочь, жена, зуб, конь, копна, корова, масло, молоко, мед, мать, нога, овца, рожь, свинья, сено, соль, сыр, стог, сын, сестра, свобода, товар, хлеб, яма и др.

Как видим, это лексика конкретная. Если встречаются слова с отвлеченными суффиксами, то чаще всего на древнерусской почве у них появилось другое, конкретное значение или они вошли в язык как термины (знамение, разграбление).

Отметим, что в памятнике встречаются также слова, проникшие в древнерусский язык из языков скандинавских народов: гридь — княжеский воин, вира — кровная месть, а позже — штраф за убитого.

Синтаксические особенности «Русской правды» также свидетель­ствуют о восточнославянской основе языка этого памятника.

Сочинительная связь занимает здесь ведущее положение. Пред­ложения присоединяются преимущественно посредством союзов а, и, либо, или; реже употребляются да (соединительный), нъ (но) (проти­вительный).

В качестве разделительных союзов в памятнике употребляются или и более древний любо: «Аже кто кого ударить батагомь, любо чашею, любо рогомь, любо телеснию...»; «Или пьхнеть мужь мужа любо к собе, любо от себе, любо по лицю ударить». Обратим внимание на цепочки однородных членов (здесь они используются, чтобы перечислить все необходимое для понимания сути закона) и сравним употребление данной синтаксической конструкции в книжно-славянских текстах (украшение текста).

Среди подчинительных построений наиболее употребительны условные. При этом они чаще всего оформляются с помощью сочи­нительных союзов а, или и подчинительных аже, оже, оже ли, а оже ли, которые являются структурными элементами восточнославян­ской речи: «Аж убьеть мужъ мужа, то мьстити брату брата...»; «Оже придеть кръвав муж на двор или синь, то видока ему не искати». Церковнославянский союз аще встречается один раз. С. П. Обнорский, отмечая эту особенность языка «Русской прав­ды», обращал внимание на использование «для обозначения связей между предложениями и их частями сложного ассортимента союзов исключительно русских по происхождению» ¹.

Синтаксические отношения могли выражаться и бессоюзно.

Встречаются бессубъектные предложения, являющиеся чаще всего инфинитивными: «...мстити брату брата..., то гривенъ положити за нь».

Характерной синтаксической чертой разговорного синтаксиса является употребление повторяющегося предлога (на гостинци, на велицѣ)

Употребляется оборот именительный дополнения при инфинити­ве, являющийся принадлежностью разговорной речи восточных славян (ср. материалы современных северовеликорусских гово­ров: болеть всю зима, косить трава): «Взяти гривьна кун за сором».

II. Язык грамот

Что касается языка грамот, то и в них мы наблюдаем направленность отбора языковых средств в пользу русских вариантов. Роль церковнославянизмов ничтожна, но они все-таки употреблялись и в грамотах. По наблюдению Л.П.Якубинского, церковнославянизмы обычно встречаются:

1. в зачинах грамот; так, грамота Киевского великого князя Мстислава (около 1130) начинается с зачина, где мест. 1 лица имеет церковнославянскую форму: Се аз Мьстислав Володимирь сын дьржа русьску землю в свое княжение повелел есмь... , хотя в самом тексте то же местоимение имеет восточнославянский облик: Яз дал своею рукою... Такой же зачин наблюдаем в договорной грамоте Александра Невского и новгородцев с немцами (1262-1263): Се аз князь Олександр и сын мой Дмитрий с посадником Михаилъмь...докончахом мир с посломь немьцкымь...(предполагают, что этим подчеркивается освященность того, что закрепляется в документе);

2. в тех местах грамот, где встречается обращение к богу, заклинание и другие мотивы церковно-религиозного содержания. Вкладная грамота Варлаама Хутынскому монастырю (после 1192) содержит слова церковнославянского языка: Аще кто диаволом научен и злыми члвкы наважен цьто хочеть отяти от нив ли, от пожен ли...;

3. в тех случаях, если церковнокнижные слова и целые выражения не имеют соответствий в живой речи восточных славян: благословение, владыка (в значении епископ), раб божий, во имя отца и сына и святаго духа. В грамоте новгородского князя Андрея Александровича (1294) читаем: От великого князя Андрея, от владыкы благословение...

Построение текстов грамот тоже очень характерно: четкое деление на строго установленные части (зачин, основная часть, заключение). Предложения, как правило, простые, стремления к украшенности не наблюдается, все внимание сосредоточено на том, чтобы отразить самое необходимое и частное, чтобы соблюсти общепринятый стандарт, шаблоны. К языковым фактам, встречающимся в грамотах нужно подходить именно с этих позиций. Если, например вы видите такое предложение:..даю за все за то два села с обильем (хлеб на корню), и с лошадьми, и с борътью, и с малыми селищи..., то объяснять наличие однородных членов нужно необходимостью перечислить все до мелочей, тогда как для КСТ это был бы прием создания определенного эмоционального состояния.

Еще одна особенность грамот заключается в том, что, будучи созданы в разных местах Руси, они включают в себя очень мало местных особенностей.