Стили газетно-публицистической речи

Вразделе о газетно-публицистическом функциональном стиле литературного языка отмечался тот основной конструктивный принцип, который организует языковые средства в газетно-публицистических текстах: это принцип чередования, сочетания экспрессии истандарта. Он сохраняет свое действие и в современных газетных текстах, однако арсенал самих средств — как стандартизованных, так и экспрессивных, — заметно меняется. Кроме того, одним из существенных изменений, которые касаются именно стилей газетной речи, является то, что претерпела значительные изменения жанровая дифференциация газетных текстов.

Во-первых, со страниц газет полностью исчезла передовая статья в том ее виде, в каком она существовала на страницах партийной печати в доперестроечное время. Тогда передовая статья была призвана освещать одну какую-то общественно значимую проблему с точки зрения установок Коммунистической партии Советского Союза. Она писалась главным редактором газеты, но никогда не подписывалась, так как выражала установку, идущую от ЦК КПСС, поэтому в значительной степени была стандартизованной и полностью лишенной экспрессии. Она была квазиреферативна (квазиинформативна), что, как мы помним, нарушало Принцип Кооперации (по Грайсу). В современных газетах вместо передовой анонимной статьи помещается подписанный определенным журналистом актуальный материал, т. е. обычная статья на актуальную тему, но выражающая мнение журналиста как сторонника и представителя определенных социально-политических кругов. Разумеется, мнение журналиста при этом не должно расходиться с позицией данного печатного органа, но в связи с реализацией принципа плюрализма мнений, различные газеты могут теперь по-разному освещать одни и те же события. Сама газетная полоса стала более «пестрой», так что и наличие такой статьи уже вовсе не обязательно. Так, например, в одном из номеров газеты «Россия» место бывшей передовой статьи занимает таблица, отражающая рейтинг губернаторов всех регионов Российской Федерации под названием «Рейтинг губернаторов», а роль экспрессемы играет подзаголовок к этому названию: «Почем электричество для народа ?»(аллюзия к известному высказыванию Остапа Бендера в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев»: «Почем опиум для народа?»). Газетные статьи перемежаются фотографиями, часто занимающими целую полосу, схемами, рекламными текстами и т. д. Эти новации в оформлении, во внешнем виде газет сопровождаются тем, что и стили газетной речи становятся более пестрыми, неоднород­ными. Различные газеты также довольно далеки по стилю друг от друга: каждая из них теперь ориентируется на «своего» читателя, чего раньше не наблюдалось. С газетных полос исчезают названия жанров. Например, в «Аргументах и фактах» обозначены не жанры статей, а проблематика; так, рубрики одного номера называются: «По­литика», «Личность», «Судьбы», «Семья», «Конкурсы», «Городоскоп», «Социум», «История». Хотя можно сказать, что такие жанры газетной речи, как хроникальная заметка, интервью, репортаж, фельетон, проблемная статья и очерк, все же сохраняются.

Стиль хроникальной заметки отличается лаконичностью и стандартизованностью: это обозначение времени, места и самого события, уже произошедшего или же такого, которое произойдет «там и тогда»; например:

(1) 18 июля в Ялте во время летнего отдыха президент X. встретился с президентом Казахстана У. В неофициальной обстановке обсуждались вопросы, связанные с развитием отношений между обеими странами.

(2) 14 декабря в Москву прибудет министр обороны Китая Цао Ганнь. Интервью на газетной полосе строится как диалог между журналистом и его респондентом, причем, как правило, ответы интервьюируемого не воспроизводятся дословно, а передается только их общий смысл. Сама форма диалога призвана создать иллюзию бе­седы: так как вопросы журналистом готовятся заранее, а главное содержание материала сосредоточено в ответах, то настоящего, «живого» диалога, которому свойственны перебивы, повторы, подхваты, незаконченные реплики, здесь часто нет. Например (интервью с депутатом Государственной Думы, заместителем председателя Комитета по бюджету и налогам Михаилом Задорновым):

—Вашу точку зрения о том, что модернизация образования должна стать главным государственным приоритетом для России, сегодня разделяют многие. Что реально делают депутаты и правительство для того, чтобы государственное образование вышло на новый уровень ?

—До сих пор такую позицию по образованию разделяли только на словах. Не было стратегической основы для преобразований. В этом году сделан важный шаг в нужном направлении — принят Закон «О внесении дополнений в Бюджетный кодекс РФ в части создания Стабилизационного фонда Российской Федерации» (...)

—Откуда пойдут средства в этот Фонд?

— Основные источники формирования Фонда — это дополнительные доходы федерального бюджета, образуемые за счет превышения экспортной цены на нефть над базовой ценой. Л также остатки средств федерального бюджета на начало нового финансового года. Экономика России в настоящее время в значительной степени зависит от экспорта энергоресурсов. (...) Правительство в этой ситуации действует довольно осторожно, закладывая в расчетах доходной части бюджета меньшие цены, чем действующие на мировом рынке в настоящий момент. Например, на этот год «плановая» цена на нефть составляла 22 доллара за баррель, а фактически она составит по итогам года 27 долларов. (...) То есть у правительства только по этой статье образуется солидный резерв денежных средств — реально страна получит от экспорта нефти больше, чем планировалось. Вот эти деньги и должны пойти в государственный Стабилизационный фонд.

— Какие задачи ставятся перед Фондом?

~ Фонд, намой взгляд, призван решить три основные задачи. Пер­вая; гарантировать уровень заработной платы бюджетникам, пенсий и других государственных выплат в период падения цен на нефть и газ. Вторая — накапливать деньги для решения тех вопросов, которые нельзя оставлять нашим детям: на погашение внешних долгов, на переселение людей с Крайнего Севера. И третья — финансировать модернизацию образования (...)

Такие вопросы журналиста по существу являются планом монологического выступления «отвечающего». Вышеприведенное интервью проведено с соблюдением всех норм кодифицированного литературного языка.

Иногда на газетной полосе можно встретить интервью, которое приближается к разговорной речи. Но, конечно, и здесь реплики воспроизводят только некоторые черты «живой» разговорной речи, иными словами, - это тоже не дословное воспроизведение произнесенного; примером может служить интервью, взятое музыкальным обозревателем газеты «Известия» Екатериной Бирюковой у режиссера Роберта Стуруа в связи с его постановкой оперы «Мазепа» в Большом театре:

—Кто был инициатором этой постановки?

—Это Большой театр мне предложил. Должен сказать, что я сначала отказался.

—Почему?

—Ну, я после каждой оперной постановки зарекаюсь ставить оперы.

—А почему все-таки согласились ?

—Ну, как алкоголик, который дает семье клятву, что не будет пить, а все равно продолжает.

—У вас такое болезненное отношение к опере ?

-Да нет, я просто смотрел несколько раз «Мазепу», и не очень мне эта опера, честно говоря, нравилась. А потом послушал, посмотрел клавир и понял, что музыка очень хорошая. И тема кажется моей.

—Какая именно?

—Власть, любовь.

-Судя по репетиции, которую я видела, все-таки для вас там главнее власть.

—Ну, я действительно не думаю, чтобы Мазепа любил Марию. Правда, я не смог это как следует показать. Ария его мне немножко помешала.

—Которая во втором действии, о любви к Марии?

—Да, я думаю, что политики не способны долго любить. Если политик любит — тем более пожилой мужчина молодую девушку, то только ради создания какой-то рекламы, чтобы приобрести популярность, чтобы продемонстрировать, что он еще мужчина. (...)

Иное дело — интервью в устной форме, которые очень распространены на телевидении. В зависимости от степени подготовленности вопросов журналиста и ответов интервьюируемого эта публичная речь может быть или кодифицированной (реализацией газетно-публицистического стиля в устной форме), или же некодифицированной, разговорной речью, когда в ней обнаруживаются такие черты диалогической речи, как неполнота, недосказанность каких-то реплик, повторы, самоперебивы и перебивы, подхват отвечающим реплики или части реплики собеседника. (О дискуссии по вопросу о том, является ли устная публичная речь кодифициро­ванной или разговорной, см. ниже, в разделе «Разговорная речь».)

По наблюдениям современных ученых, интервью неоднородны по коммуникативной значимости содержания, степени языковой компетенции участников, по эмоционально-экспрессивной насыщенности реплик диалога и т. д. Поэтому классификации интервью оказываются различными. Например, Е.И. Голанова предлагает различать интервью проблемные и интервью-портреты.

Стиль фельетона — это стиль сатирического изображения какого-либо конкретного социально вредного события, факта, явления, призванного вызвать у читателя гневно-насмешливое отношение к нему. При этом авторы прибегают к различным приемам создания комического эффекта. Главным из них является прием «художественно-сатирического вымысла», который И. Ильф и Е. Петров называли «аттракционами». Для этого в описываемой ситуации обнажается ее парадоксальность. Именно парадоксальность ситуации — это « эмбрион комичности» (Виленский1982:17).

Парадоксальной, например, оказалась ситуация, при которой заведующий учебно-консультационным пунктом не просвещал, а, наоборот, плодил недоучек, диктуя заранее вопросы для экзаменов вместе с готовыми ответами и разрешая экзаменующимся зачитывать эти ответы на экзамене, а также списывать тексты сочинений из учебников, а затем выдавал им справки об образовании и аттестаты зрелости. Фельетонист, используя парадоксальность ситуации, высмеивает этого «просветителя», приведя следующее высказывание девушки, писавшей сочинение на тему: «Печорин — младший брат Онегина»: «Кто такой Онегин и Печорин, я не знаю. Кто из них герой и какой книги и кто из них писатель, в данный момент сказать затрудняюсь». Если бы этого ответа не было, его стоило бы выдумать. Фельетонист имеет право на вымысел, который в гротескной форме подчеркнет парадоксальность ситуации. Например, в фельетоне, посвященном плохой работе почты и неудобствам, связанным с тем, что вход на почту оказывается вовсе не там, где ему положен быть, фельетонист прибегает к описанному приему: фантастическому и гротескному описанию способов, каким можно попасть на эту почту;

«Я обошел здание и увидел на одном из выходящих во двор подъездов табличку: "Вход на почту. 8-й этаж". Сел в лифт, поднялся. На площадке встретил меня, судя по одежде, отставной морячок, вероятно, пенсионер.

— На почту топаешь, братишка? — спросил он.

Я подтвердил. Морячок-пенсионер взял канат, обвязая меня сложным морским узлом, подвел к раскрытому окну и сказал:

— Вылазь, я тебя спускать буду. И не бойся., браток, канат крепкий. А когда он обрывается, мы его заменяем новым.

Пробормотав несколько слов из известных мне с детства молитв, я оказался на уровне первого этажа. Морячок раскачал меня, и я, как лихой циркач, оказался на подоконнике почтового отделения.

Отправив бандероль, я со страхом спросил сотрудницу почты:

—А выпускаете посетителей вы тем же путем ?

—Нет, спокойно ответила она. — Выпускаем через подвал, потом по туннелю и прямо к метро. Это очень удобно!» (Виленский 1982:47)

Именно гротескность, по-видимому, является той причиной, что в современных газетах фельетоны почти не встречаются: большая фактологичность, референтность современных текстов СМИ с этим свойством фельетонов не согласуется.

Репортаж — жанр документального газетно-публидиотического стиля. Он иногда сближается с очерком, иногда — с фельетоном, однако у этого жанра есть и только ему присущие стилевые черты: языковыми средствами автор должен создать у читателя иллюзию присутствия, сопричастности описываемой ситуации. Таким обра­зом описание и повествование в репортаже должны даваться в со­ответствии с формулой «я — здесь — сейчас». Благодаря этому, создается впечатление очевидности, достоверности, документальности описываемого события. Следовательно, в репортаже всегда переплетаются два содержательно-стилистических плана: план конкретно-образного представления действительности и план личного восприятия и личного участия автора, репортера. Например:

В горы едем через Грозный. Говорят, что так безопаснее. Тем более ночью. Сильный туман, похожий на манную кашу, окутывает развалины фронтового города. Туман настолько плотный, что кажется, его не «прорвет» автоматная очередь. Но предательский холодок страха растекается по всему телу. Смерти не боятся только дураки. Даже мерещутся тени боевиков, якобы стреляющих из развалин. Вздрагивают от командирского голоса по рации.

— Внимание! Впереди перестрелка. Всем к бою!

Щелк! Щелк! Щелк! Лязгают затворы автоматов. Патрон в патроннике. Спецназ готов к бою. И я сразу чувствую себя защищенным. (...)

Подземный схрон боевиков найден недалеко от дороги, почти на окраине села. Несколько блиндажей расположены по кругу и соединены крытыми, почти в полный рост подземными ходами. Для того чтобы попасть в главный объект — жилой блиндаж, — нужно просто спрыгнуть в заросшую кустарником яму и на четвереньках пролезть в дыру, закрытую деревянной дверью. Сделано все капитально, с расчетом на длительную зимовку...

В устной форме репортажа, передаваемого по телевидению с места событий, журналист нередко использует языковую форму «мы с вами - здесь - сейчас», т. е. делает и адресата как бы участником событий: «Мы находимся в зале областного музея»: «Прямо передо мной...». «Активность образного представления, живописания характера в публицистике не заслоняет фактической достоверности изображаемого — и в этом специфичная сила публициста», — отмечала А.Н. Васильева (Васильева 1982:178). В режиме реального времени создается только устный репортаж; например, репортаж, отражающий ход спортивных соревнований: На ковер выходит...; Мяч у ворот «Спартака» и т. д. В письменном же тексте событие передается как последовательность смонтированных эпизодов, отобранных таким образом, чтобы создавалась иллюзия передачи целого. Такой прием монтажа весьма характерен для современного репортажа, в особенности для такого его вида, который называется аналитическим репортажем, поскольку в нем передача фрагментов описываемого события чередуется с авторским комментарием или сообщением о действиях автора-журналиста, предпринятых для получения определенной информации.

Проблемная статья посвящена всегда какой-то одной важной социальной, политической или социально-экономической проблеме, освещаемой с различных сторон. В отличие от научной статьи на ту же тему, автор излагает проблему, во-первых, доходчиво, во-вторых, обязательно выражая свое личное отношение к ней, причем в явной форме. Примером может служить статья, посвященная десятилетию Конституции Российской Федерации, написанная одним из авторов ее проекта - юристом С. Шахраем. Излагается история создания проекта, освещается одно из главных достоинств Конституции, которым автор считает создание сильного органа конституционного контроля, объясняется, что институт президента был выведен из системы исполнительной власти, что достигалось избранием президента напрямую населением; завершается статья рассмотрением вопроса: «Можно ли переписать Конституцию?» Автор так отве­чает на него

: «Это может произойти в 2007году, к концу второго срока полномочий действующего президента. Дело в том, что крупные финансово-промышленные группы и олигархи, поделив собственность, озаботились созданием политических гарантий ее безопасности. Наибольший риск с этой тонки зрения представляют для них прямые выборы президента, В России нередко «голосуют сердцем», поэтому всенародно избранный президент может оказаться абсолютно самостоятельным в своих действиях и даже провести национализацию. Чтобы устранить эту угрозу, олигархам надо отменить прямые президентские выборы и перейти к так называемой «немецкой модели», когда президент избирается парламентом, а главной политической фигурой становится опирающийся на парламентское большинство премьер (канц.пер).

Но я все-таки надеюсь, что у общества и политической элиты хватит мудрости и сил сохранить в неприкосновенности уже доказавший свою эффективность Основной закон России».

Как видно из примера, проблемной статье свойственна логичность, развертывание главного тезиса через цепочку частных тезисов и аргументов; как и в научном стиле, здесь преобладает настоящее вневневременное, абстрактные существительные, пассивные конструкции и другие грамматические средства, характерные и для научного стиля.

Но, в отличие от научной статьи, проблемная статья на газетной полосе оказывается, во-первых, посвященной теме, которая интересна и важна не для узкого круга специалистов, а для всего общества; поэтому, во-вторых, она не может быть выдержана в научном стиле, а должна быть научно- популярной, а следовательно, в третьих, языковые средства, которые в ней используются, значительно разнообразнее тех, что используются в научных статьях на ту же тему: это, кроме нейтральных, общекнижных, и специальных, терминологических языковых средств, еще языковые средства с газетно-публицистической окраской, а также элементы, выполняющие функцию создания экспрессии. Кроме того, газетной проблемной статье не свойственна та объекти вность изложения, которая характерна для подлинно научного изложения: авторская позиция здесь выражается всегда достаточно ясно. Очерк представляет собой наиболее сложный для публициста жанр, так как он уже приближается к художественному произведению - рассказу. Именно поэтому стиль очерка в значительной степени индивидуален. Ему свойственно и художественно-образное описание, и конкретно-наглядное повествование, и элементы рас­суждения. Языковые особенности газетно-публицистического стиля сочетаются с элементами разговорного стиля, т. е. рационально-логические структуры сочетаются с эмоционально-риторическими, усложняется композиция, и хотя герой очерка — это всегда реальное лицо, но художественные детали, призванные «оживить» текст, вполне могут быть вымышленными. Мастерство очеркиста определяется тем, насколько умело он осуществит этот синтез разнородных, но функционально однонаправленных языковых средств.

Особое место среди жанров публицистической речи занимает жанр рекламы.

Его можно отнести к жанрам публицистической речи лишь условно, имея в виду, что ему присуще единство двух функций: информационной и воздействующей, что сближает рекламные тексты с текстами других газетно-публицистических жанров. Но как сами эти функции, так и их языковое воплощение весьма специфичны (см. о жанре рекламы ниже, § 6).

Из этого краткого описания газетно-публицистических жанров явствует, что газетно-публицистическая речь весьма неоднородна. Можно говорить о том, что есть жанры, составляющие ее центр, представляющие реализацию системы средств именно газетно-публицистического функционального стиля литературного языка; эти жанры (в первую очередь, хроникальная заметка, репортаж) «довольствуются» средствами газетно-публицистического стиля и в наибольшей мере проявляют и выявляют его черты; а есть жанры, в которых, в зависимости от содержания, от целевой установки автора и авторской индивидуальности, обнаруживается переплетение средств из различных функциональных стилей кодифицированного литературного языка (например, проблемная статья) или даже намечается отход от его норм - либо в сторону разговорной речи (например, в устном интервью), либо сдвиг в сторону образного языка художественной литературы (например, очерк, фельетон). Поэтому при описании таких жанров отнесение их к газетно-публицистической речи оказывается условным. Оно учитывает лишь сферу общественной деятельности, в которой протекает общение, и двуединую (информационно-воздействующую) функцию текста, но уже не опирается на условие единства системы языковых средств, и в этом еще раз проявляется несовпадение таких явлений, понятий и терминов, как стили языка и стили речи, на что неоднократно указывалось выше. Системность средств на уровне речи оказывается иной, речевой системностью (М.Н. Кожина), т. е. таким взаимодействием в одних случаях однородных, а в других — разнородных в плане эмоционально-экспрессивной и фукнционально-стилевой окраски языковых средств, которое подчинено целям создания конкретного типа текста, т. е. определенного речевого жанра.