Сказание об убиении абхиманью 3 страница

Подобно одержимому течкой слону, (нападающему) на другого возбужденного слона, сын Кришны нагрянул в пылу сражения на твоего неодолимого внука Лакшману, миловидного и храброго, стоявшего вблизи отца своего с натянутым луком, воспитанного в роскошной неге и подобного сыну владыки богатств. И сразившись с Лакшманой, сын Субхадры, губитель вражеских героев, поразил его в обе руки и в грудь хорошо отточенными острыми стрелами. И твой внук могучерукий, сильно разгневанный, как змея, побитая палкой, обратившись тогда, о великий царь, к (другому) твоему внуку, сказал: «Гляди хорошо на этот мир, ибо ты (скоро) отправишься в мир иной! На глазах у всех твоих родных я отправлю тебя в обиталище Ямы!».

Сказав так, тот губитель вражеских героев — могучерукий сын Субхадры, извлек стрелу с серповидным острием, напоминающую змею, только что освободившуюся из своей обветшалой кожи. И та стрела, выпущенная его руками, снесла красивую голову Лакшманы, украшенную серьгами, с изящным носом, красивыми бровями и локонами. Увидев Лакшмана убитым, воины твои громко воскликнули «Ой! Аи!». И когда был убит милый ему сын, Дурьйодхана преисполнился ярости. И тот бык среди кшатриев громко стал понуждать (подвластных ему) кшатриев, говоря: «Убейте его!».

Тогда Дрона, Крипа и Карна, сын Дроны и Брихадбала, и Критаварман, сын Хридики, — эти шестеро воинов на колесницах окружили (Абхиманью). Пронзив их острыми стрелами и отвратив их от себя, сын Арджуны со стремительным порывом и яростью обрушился на огромное войско правителя Синдху. Но тут калинги и нишады, и доблестный сын Кратхи, все облаченные в доспехи, (отрезали) ему путь, окружив его своим отрядом слонов. И та битва, происшедшая между ними, была упорной и свирепой, о владыка народов!

Тогда сын Арджуны стал смело крушить тот отряд слонов, подобно тому как постоянно дующий ветер разгоняет сотнями скопления облаков на небосводе. Затем Кратха окатилсына Арджуны потоками стрел, в то время как другие воины на колесницах, возглавляемые Дроной, возвратившись вновь (на поле битвы), ринулись на сына Субхадры, меча в него высочайшее и мощное оружие.

Но отражая все то оружие своими стрелами, сын Арджуны стал изматывать сына Кратхи нескончаемым потоком стрел, торопясь и горя желанием убить (своего противника). Обе его руки вместе с луком, стрелами и браслетами, его голову, украшенную диадемой, его зонт и знамя, возницу и коней (рассекши стрелами), поверг он (на землю). И когда сын Кратхи, отличавшийся благородным происхождением, добрым нравом, осведомленностью в священном писании и большой силой, своей славой и мощью оружия, был убит, другие герои—воины почти все отвратились (от битвы).

Так гласит глава сорок пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 46

Дхритараштра сказал:

В то время как юный и непобедимый сын Субхадры, никогда не отступающий в сражениях, проникнув так в наш боевой строй, совершал подвиги, достойные его высокого рода, мчась на трехлетних конях благородных кровей, наделенных страшною мощью, будто плавающий в воздушном пространстве, какие герои (из моего войска) окружили его?

Санджая сказал:

Лишь только проникнув в строй твоих войск, Абхиманью, потомок Панду, при помощи острых стрел заставил всех царей отвратиться от битвы.

Но затем Дрона, Крипа и Карна, сын Дроны и Брихадбала, и Критаварман, сын Хридики, — эти шестеро воинов на колесницах окружили его. Что (до других воинов) твоего войска, то, увидев, что правитель Синдху возложил на себя чрезмерно тяжкое бремя (отражения пандавов), они ринулись против Юдхиштхиры. Другие могучие воины на колесницах, натягивая свои луки величиною с веерообразную пальму, окатили доблестного сына Субхадры, словно ливнями дождя, потоками стрел. Но тех могучих лучников, искушенных во всех науках, сын Субхадры, тот губитель вражеских героев, повергнул всех своими стрелами в битве в состояние полного оцепенения.

Пронзив Дрону пятьюдесятью стрелами и Брихадбалу двадцатью, он пронзил затем Критавармана восемью и Крипу шестьюдесятью. Сын Арджуны пронзил также Ашваттхамана десятью стрелами, (выпущенными из лука), натянутого вплоть до самого уха. Сын Пхальгуны пронзил среди врагов у Карны ухо могучей стрелою с колючкообразным острием, блестящей и хорошо отточенной. Повалив коней Крипы и обоих возниц, погонявших пристяжных коней, он поразил его самого в середину груди десятью стрелами. Затем могучий (Абхиманью) на глазах твоих храбрых сынов убил доблестного Вриндараку, увеличивавшего славу кауравов.

Меж тем как он бесстрашно убивал так одного за другим лучших из врагов своих, сын Дроны поразил его двадцатью пятью небольшими стрелами. Однако сын Арджуны в ответ быстро пронзил Ашваттхамана на глазах сыновей Дхритараштры своими острыми стрелами, о достойнейший! Сын же Дроны, пронзив его в ответ шестьюдесятью жестокими стрелами с тонкими и хорошо отточенными остриями, не смог даже поколебать его, (стоявшего неколебимо) как гора Майнака.

Преисполненный великой мощи, могучий (Абхиманью) пронзил тогда сына Дроны, досаждавшего ему, семьюдесятью тремя прямыми стрелами, оснащенными золотым ; оперением. Но тут Дрона, желая вызволить сына своего, выпустил в противника сотню стрел. И Ашваттхаман тоже выпустил восемь стрел, желая вызволить своего отца в том сражении. И Карна выпустил в него двадцать две стрелы с серповидным острием, и Критаварман — четырнадцать. Также и Брихадбала (выпустил в него) пятьдесят (таких стрел), и Крипа, сын Шарадвана, десять.

Однако сын Субхадры, мучимый ими отовсюду острыми стрелами, пронзил в ответ каждого из них десятью стрелами. Тогда правитель косалов Ударил его в грудь стрелой с колючкообразным острием. Но тот (стремительно) повалил на землю коней своего противника, его лук и возницу. Тогда царь Косалы, лишенный колесницы, держа меч и щит, захотел снести с туловища сына Пхальгуны голову, украшенную серьгами. Но последний пронзил стрелою грудь царевичу Брихадбале, повелителю косалов, и тот с растерзанным сердцем рухнул (на землю).

(При виде этого), о царь, десять тысяч благородных (воинов) рассеялись, держа мечи и луки и произнося слова, совсем нелестные (для царя Дурьйодханы). Так убив Брихадбалу сын Субхадры рыскал по полю брани, приводя в оцепенение твоих воинов — тех могучих лучников потоками своих стрел (точно ливнями дождя).

Так гласит глава сорок шестая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 47

Санджая сказал:

Сын Пхальгуны снова пронзил Карне ухо стрелой с колючкообразным острием, и чтобы разгневать его еще больше, он пронзил его пятьюдесятью другими стрелами. Сын же Радхи тоже пронзил его в ответ столькими же стрелами. И тот с телом, всюду покрытым ими, выглядел чрезвычайно красиво, о потомок Бхараты! Преисполненный гнева, он заставил Карну тоже обагриться кровью. Храбрый Карна, пестрый от (вонзившихся в него) стрел и залитый кровью, тоже блистал великолепно.

Оба с телами, пестреющими от стрел, оба обагренные кровью, те благородные (воины) напоминали собою два дерева киншука, распустившихся цветами. Затем сын Субхадры убил шестерых храбрых советников Карны, сведущих в различных приемах ведения боя, вместе с их конями и возницами, знаменами и колесницами. А что до других могучих лучников, то он, не дрогнув, пронзил в ответ каждого из них десятью стрелами. И тот подвиг его казался весьма удивительным! Убив затем сына правителя Магадхи, Абхи-манью шестью прямыми стрелами уложил юного Ашвакету вместе с его (четырьмя) конями и возницей. Сокрушив потом стрелою с подковообразным острием Мартикаватаку, царевича из рода Бходжа, носящего изображение слона на своем знамени, он издал громкий клич, исторгая стрелы (во все стороны).

Тогда сын Духшасаны, пронзив четырех коней сына Арджуны четырьмя стрелами, а его возницу одной, поразил его самого десятью стрелами. Сын же Кришны, пронзив сына Духшасаны семью быстролетными стрелами, обратился к нему громким голосом и с глазами, покрасневшими от гнева, сказал: «Твой отец, покинув поле битвы, бежал, как трус. К счастью, ты тоже знаешь, как сражаться. Однако ты не избавишься сегодня живым!» Сказав такие слова, Абхиманью выпустил в него длинную железную стрелу, гладко зачищенную кузнецом.

Но сын Дроны рассек ее тремя своими стрелами. Срезав его знамя, сын Арджуны ударил тогда Шалью тремя стрелами. А Шалья в ответ ударил в него девятью стрелами с оперением стервятника. Сын Арджуны затем, срубив его знамя и обоих возниц, погоняющих пристяжных коней, пронзил самого Шалью стрелами, сделанными целиком из железа. И тот перескочил тогда на другую колесницу. А Абхиманью убил еще следующих пятерых воинов: Шатрунджаю, Чан-дракету, Мегхавегу, Суварчаса и Сурьябхасу и пронзил затем сына Субалы. Сын же Субалы, пронзив Абхиманью тремя стрелами, сказал Дурьйодхане: «Сокрушим его все вместе. Иначе он скоро убьет нас поодиночке!»

И тогда Карна, сын Викартаны, (иначе прозываемый) Вриша, сказал Дроне: «Он скоро уничтожит нас всех! Скажи нам скорее средство для его убиения!». На это могучий лучник Дрона, обратившись ко всем, сказал им в ответ: «Есть ли кто-нибудь среди вас, который способен обнаружить у этого юноши какое-либо слабое место? Ведь он сегодня рыскает по всем направлениям, подражая своему отцу! Посмотрите на быстроту движения отпрыска пандавов, этого льва среди людей! По следам его колесницы может быть виден только лишь круг от натягиваемого им лука, — так быстро накладывает он стрелы (на лук) и так быстро мечет их!

И право, сей губитель вражеских героев, сын Субхадры, весьма радует меня, хотя он и беспокоит мои жизненные органы и приводит меня в замешательство своими стрелами. Даже могучие воины на колесницах, воспаленные гце-вом, не способны обнаружить у него уязвимое место. Потому этот сын Субхадры, рыскающий по полю брани, радует меня чрезвычайно! Я не вижу в этой битве никакого различия между Обладателем лука гандивы и ниМ* с большой ловкостью рук мечущим во все стороны света свои мощные стрелы!»

Тогда Карна, мучимый стрелами сына Арджуны, сказал снова Дроне: «Терзаемый (стрелами) Абхиманью, я стою (в битве) только потому, что (как воин) должен стоять здесь! В самом деле, стрелы этого юноши, неистовые по мощи своей, чрезвычайно свирепы! Страшные собою и наделенные мощью огня, они сегодня ослабляют мое сердце!» И наставник с легкой улыбкой медленно сказал Карне:

«Его панцирь непроницаем, а сам он молод и обладает стремительным натиском. Отец его был обучен мною искусству ношения доспехов. Сей покоритель вражеских городов несом

ненно знает уж его целиком. Однако стрелами, хорошо нацеленными, возможно рассечь его лук и тетиву, поводья (у коней) и самих коней и обоих возниц, погоняющих пристяжных коней. Сделай это, о могучей лучник, если ты в силах, о сын Радхи! Заставь его отвратиться от битвы (этими средствами), а затем ударь в него! С луком в руках он не может быть побежден даже богами и асурами вместе! Если желаешь, лиши его колесницы и лука!».

Услышав слова наставника, Карна, сын Викартаны, поспешно рассек тогда своими стрелами лук Абхиманью, в то время как он метал (стрелы) с большой ловкостью рук. Отпрыск рода Бходжа92 убил затем его коней, а сын Гаутамы (Крипа) сразил обоих возниц, погонявших пристяжных коней. Остальные же покрыли его ливнями стрел, когда он лишился своего лука. Те шестеро могучих воинов на колесницах, сильно торопясь, в то время как поспешность была столь необходима, окатили безжалостно того юношу, лишенного колесницы и (сражающегося с ними) в одиночку, ливнями стрел.

С рассеченным луком и лишенный колесницы, но все же соблюдая свой долг (кшатрия), прекрасный Абхиманью, держа меч и щит, вспрыгнул в небо. (Проявляя) могучую силу и ловкость и (оставляя) следы, называемые каушика, и другие, сын Арджуны неистово проносился по небу, подобно царю пернатых. «Он может упасть на меня с мечом в руках!» — с такими мыслями те могучие лучники, высматривая у него уязвимые места, стали пронзать его в той битве, вперив вверх свои взоры.

Тогда Дрона отсек сжатую в руке Абхиманью рукоять меча, отделанную драгоценными камнями. А сын Радхи острыми стрелами сокрушил превосходнейший его щит. Лишенный своего меча и щита, с телом, покрытым стрелами, Ахбиманью вновь спустился с воздушного пространства на землю. Затем, подняв колесо колесницы, он в ярости ринулся на Дрону. С телом, сияющим от блеска пыли с колеса колесницы, и сам держащий колесо колесницы в своих поднятых руках, прекрасный Абхиманью в битве выглядел одно мгновение в высшей степени величаво, подобно Васу-бхадре, (вооруженному диском). С лицом, окрашенным кровью, струящейся (из ран), с грозно сдвинутыми бровями, изогнутыми в морщинах, сам издающий громкие львиные рыки, величавый Абхиманью, наделенный неизмеримой мощью, стоя среди тех наилучших царей, казался весьма блистательным на поле брани.

Так гласит глава сорок седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 48

Санджая сказал:

Источник радости сестры Вишну, тот непревзойденный воин на колеснице, украшенный оружием самого Вишну, сиял красотою на поле битвы, словно это был второй Джанардана. С кончиками локонов, развевающихся по ветру, с превосходнейшим оружием — колесом колесницы, поднятым в руках, тело его стало недоступным для взоров даже самих богов. Взирая на тело его и на то колесо (в его руках), владыки земные сильно перепугались.

И затем они разрубили то колесо на множество кусков. Тогда сын Кришны, могучий воин на колеснице, схватил огромную палицу. И лишенный ими своего лука, колесницы и меча, а также лишенный врагами своего колеса, Абхиманью с палицей в руках бросился на Ашваттхамана. А тот бык среди мужей, увидев ту палицу, подобную сверкающей громовой стреле, (быстро) сошел со своей колесницы и (сделал) три (длинных) прыжка, (чтобы уклониться от Абхиманью). Убив своею палицей коней Ашваттхамана и обоих его возниц, погонявших пристяжных коней, сын Субхадры с телом, покрытым стрелами, выглядел подобно дикобразу. Затем он смял сына Субалы Калакею98 и убил семьдесят семь его гандхарских последователей.

Еще убил он десять воинов на колесницах из рода Брахма-васатия и семь таких же воинов из кекаев. И убив затем десять слонов, он сокрушил своею палицею колесницу сына Духшасаны вместе с его конями. Тогда разгневанный сын Духшасаны, о достойнейший, подняв свою палицу, ринулся на сына Субхадры и воскликнул: «Стой, остановись!» И оба те героя — двое двоюродных братьев, с поднятыми палицами, стали разить друг друга, страстно желая взаимно смерти (своего противника),

как некогда Трехглазый (Махадева) и (асура) Андхака. Эти укротители врагов, ударяя друг друга концами своих палиц, падали посреди бранного поля подобно двум вырванным флагам, водружаемым в честь Индры.

Тогда сын Духшасаны, возвеличивающий славу кауравов, встав первым, ударил палицею сына Субхадры по макушке головы, в то время как тот только стал подниматься. Ошеломленный сильным ударом палицы и охватившей его усталостью, сын Субхадры, тот губитель вражеских героев, упал на землю, лишившись чувств. Так, о царь, был один убит многими в сражении — тот, кто изматывал целое войско, как слов (топчет) лотосовые поля. И (лежа) убитый, герой тот выглядел подобно лесному слону, убитому охотниками.

И павшего героя тогда окружили твои воины. Он выглядел как угасший огонь на исходе холодов, после того как он сжег весь лес; иди как ветер, утихший совсем, после того как он изломал вершины дерев; или как солнце, опустившееся на Гору заката, после того как опалило (своим жаром) бхаратийское войско; или как Сома (Месяц), проглоченный (демоном Раху); или как океан, полностью высохший. Увидев его, с лицом, подобным полной луне, и с глазами, обрамленными височными локонами (черными), как воронье крыло, лежащим на голой земле, твои могучие воины на колесницах преисполнились великой радостью.

И они многократно испустили львиноподобные рыки. В самом деле, о владыка народов, высочайший восторг охватывал твоих воинов, тогда как у других героев капали (горькие) слезы из глаз. При виде простертого (на поле брани) героя, подобно Месяцу, упавшему с небосвода, о владыка пародов, различные существа в воздушном пространстве стали громко причитать: «Увы, этот (герой) лежит (на земле), убитый, сражавшись один, шестью могучими воинами на колесницах из ДхритараШтрова войска, возглавляемыми Дроной и Карной! Этот поступок является по мнению нашему несправедливым!»

И когда был убит тот герой, земля, казалось, блистала чрезвычайно а как усеянный гирляндами звезд небосвод с полным месяцем (посредине). И в самом деле, она была усеяна стрелами, оснащенными золотым опере1 нием и залита потоками крови.

И покрытая яркокрасующимися головами героев, украшенными серьгами; различными покрывалами, знаменами и опахалами из буйволовых хвостов, расписными попонами (для слонов) и разбросанными (всюду) превосходнейшими уборами; сверкающими украшениями колесниц, коней, людей и слонов, также мечами, острыми и хорошо закаленными, напоминающими змей, освободившихся (от своей кожи); также луками, рассеченными стрелами, дротиками, копьями и дрекольями и другим различного рода оружием, земля представляла красивое зрелище.

И из-за убитых коней, лежащих в лужах крови вместе со своими седоками, поверженных сыном Субхадры, земля (во многих местах) сделалась непроходимой. И из-за слонов, громадных как горы, снаряженных доспехами, оружием и знаменами, сокрушенных стрелами и лежащих (на земле) вместе с (валявшимися подле) железными стрекалами и погонщиками; из-за превосходнейших колесниц, лишенных коней, возниц

и своих воинов, (колесниц), устилающих землю, сокрушенных слонами и колеблемых подобно (волнуемым) озерам; и из-за множества тел убитых пеших воинов, украшенных различным оружием, поле битвы являло ужасный вид, вселяя ужас в робкие сердца.

При виде Абхиманью, блеском подобного солнцу или месяцу, лежащего на земле, великая радость охватила твоих воинов, в то время как пандавы были преисполнены горя. Когда юный Абхиманью, еще не достигший совершеннолетия, был убит, о царь, все войско (пандавов) обратилось в бегство на глазах у царя справедливости.

Видя, что войско его разрушается, после того как пал сын Субхадры, Аджаташатру сказал своим воинам такие слова: «Сей герой, который убит не отвратившийся (от битвы), несомненна вознесся на небо! Стойте же твердо и не бойтесь, ибо мы еще победим в сражении наших врагов!»

Говоря так своим воинам, глубоко опечаленным, наделенный великой мощью и великим блеском царь справедливости, наилучший из воителей, пытался рассеять их горе. И он продолжал: «Ведь прежде всего убив в бою на поле брани множество царевичей, видом подобных ядовитым змеям, сын Арджуны потом уже ушел из жизни! Убив в сражении десять тысяч (воинов) и царя косалов, могучего воина на колеснице, сын Кришны, который был подобен Кришне или самому Арджуне, несомненно отправился в обиталище Шакры! Сокрушив колесницы, коней, людей и слонов тысячами, он все еще не был доволен результатами битвы. А раз он совершал столь похвальные подвиги, нам конечно не следует о нем печалиться!»

Так убив превосходнейшего среди них (воина), преследуемые их стрелами, мы возвратились к своему лагерю вечером, забрызганные кровью. Пристально наблюдая за врагом, мы медленно, о великий царь, оставили поле боя и в страшном изнеможении едва не лишились чувств. Затем наступил удивительный сумеречный час перед слиянием дня и ночи. Слышался вой шакалов, не предвещающий счастья, между тем как солнце, оттенком подобное (волокнам) лотоса, склонилось к горизонту, достигнув Горы заката. И оно уносило с собою блеск наших превосходнейших мечей, дротиков и копий, предохранительных щитов у колесниц (от столкновений), боевых щитов и украшений. И словно соединяя небосвод и землю в единый (цвет), Солнце принимало свой излюбленный облик огня.

Покрытая множеством слонов, напоминающих гребни гор с объятыми огромным облаком вершинами, поверженными громом, и лежащими подле знаменами, стрекалами, доспехами и погонщиками, (упавшими с их спин), сама земля, казалось, стонала. Из-за убитых предводителей, из-за сраженных пеших воинов и разнесенных на куски снаряжений, из-за убитых коней и возниц и из-за знамен и стягов, разорванных и сломанных, поле битвы выглядело красиво.

И те (огромные колесницы), о владыка людей, уподоблялись телам живых существ, сраженных врагами. Но в то же время от множества коней колесничных, убитых вместе с их седоками, от дорогих конских попон и убранств всевозможного вида, разбросанных вокруг, от вырванных у этих существ языков и зубов, внутренностей и глаз земля являла вид ужасный и безобразный. Люди в богатых доспехах и украшениях, снабженные отличнейшим оружием, сраженные, лежали вместе с убитыми слонами и конями и разбитыми колесницами на голой земле, словно беззащитные, хотя и заслуживали всегда роскошных, бесценных лож и одеял.

Собаки и шакалы, волки и гиены, вороны и вороны, коршуны и другие хищные птицы, и все иные кровожадные существа, различные племена ракшасов и ужасные толпы пишачей на поле битвы, — все обрадованные чрезвычайно, — раздирая кожу (у трупов) и выпивая их жир, кровь и мозг, стали пожирать их мясо. И они стали также высасывать выделение из разлагающихся трупов, в то время как ракшасы страшно смеялись и громко пели, таская эти трупы в великом множестве.

И внушающая великий ужас река, труднопересекаемая, подобно самой Вайтарани, была там создана выдающимися из воинов. Ее воды состояли из крова, и несла она скопление тел. Колесницы заменяли собою лодки (для переправы через нее), скалами служили ей слоны, головы людей составляли ее мелкие камни, а мясо (убитых животных и людей) заменяло ей грязь.

Разбросанное же всюду оружие различного рода служило ей венками (плавающими по ней или лежащими по берегам ее). И та страшная река текла неистово посередине поля брани, унося живых в области, уготованные для мертвых. И толпы всевозможных пишачей, весьма страшных и отвратительных видом, пили и жрали в том (потоке). И собаки, шакалы и хищные птицы, все пожирающие одинаковую пищу и вызывающие ужас у живых существ, ликовали восторженно, (справляя свой кровавый пир).

И воины, озирая поле битвы, напоминавшее царство владыки усопших предков и являвшее при наступлении ночи столь страшный вид, переполненное скоплением безглавых тел, поднимающихся (в предсмертной агонии), медленно оставляли его. Ибо тогда они увидели могучего врина, сражавшегося на колеснице, Абхиманью, подобного Шакре, лежащего на поле брани без дорогих украшений, валявшихся подле, словно он.упс^ доблялся жертвенному огню на алтаре, над которым не совершалось болыце возлияния топленым маслом.

Так гласит глава сорок восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 49

Санджая сказал:

После того как был убит тот герой, сын Субхадры, предводитель отряда колесниц, (воины пандавов) оставили свои колесницы и, сняв доспехи и отложив в сторону свои луки, уселись все, окружив царя Юдхиштхиру. И они думали о той печали своей, обратившись мыслями к (павшему) сыну Субхадры.

В самом деле, после падения доблестного племянника своего, могучего воина на колеснице Абхиманью, царь Юдхиштхира сильно опечаленный, стал горестно причитать: «Увы, из желания оказать мне добрую услугу, Абхиманью, прорвав обширный строй, установленный Дроной, проник в него, как лев — в середину (стада) коров.

Противостоящие ему могучие лучники, отличающиеся храбростью, искусные во владении оружием и трудноодолимые в бою, были разбиты и вынуждены отступить. Наш неумолимый враг Духшасана, двинувшийся ему навстречу в битве, принужден был его стрелами быстро повернуть вспять, лишившись чувств. Но увы, переправившись через трудный для переправы обширный океан войска Дроны, тот доблестный сын Кришны отправился (в конце концов) в обитель Вайвасваты, столкнувшись (в схватке) с сыном Духшасаны!

Когда убит сын Субхадры, как я взгляну на Арджуну, сына Кунти, или на Субхадру, наделенную великой участью, на ту, которой не придется более лицезреть своего любимого сына? Какие же бессмысленные, несвязные и неподходящие слова должны мы будем сказать (сегодня) тем обоим (героям) — Хришикеше и Дхананджае! Это я, желая сделать благое дело и страстно желая победы, причинил это великое зло Субхадре, а также Кешаве и Арджуне!

Тот, кто жаден, не признает своих недостатков. Жадность возникает от безрассудства. Ведь подобно человеку, собирающему мед, я не видел перед собою того же самого обрыва, какой (возникает перед ним)! Ведь тот, кто еще ребенок, кто должен был находить удовольствие во (вкусной) пище, в колесницах, в ложах и украшениях, увы, даже он был поставлен нами впереди битвы. Как же ребенок, нежный годами, неопытный в сражениях, может, подобно доброму коню, (жертвующему собою ради своего господина), рассчитывать на благополучный исход в состоянии столь грозной опасности? Увы, если же мы вслед за ним109 не ляжем на голой земле, тогда мы будем сожжены скорбным взглядом воспаленного гневом Бибхатсу!

(Дхананджая) не жаден, умен, скромен, снисходителен, прекрасен и могуч, с отличным телосложением, почтителен к старшим, доблестен, любим (всеми) и предан правде. Подвиги его, вершителя славных деяний, восхваляют сами премудрые (боги). Могучий, он убил ниватакавачей и калакеев, тех врагов могучего Индры, обитающих в Хираньяпуре. В мгновение ока были им убиты пауломы вместе со всеми их приверженцами. Могущественный, он дает обещание безопасности даже врагам своим, просящим о безопасности! Увы, мы не смогли защитить сегодня сына даже такого (человека) от опасности! Великий страх обуял огромное войско Дхритараштры.

Разгневанный из-за убийства своего сына, Партха истребит кауравов. Очевидно также, что низменный в помыслах Дурьйодхана, имеющий низменно настроенных советников, видя гибель своих сторонников, расстанется с жизнью, в бессилии своем терзаясь печалью. При виде этого отпрыска сына лучшего из богов, непревзойденного в доблести и мужестве, распростертого (на земле), ни победа, ни верховная власть, ни бессмертие и ни пребывание в мире небес вместе с самими богами не доставляет мне ни малейшей радости!»

Так гласит глава сорок десятая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 50

Санджая сказал:

Когда тот страшный день и вместе с ним гибель живых существ миновали и когда солнце зашло (за Гору заката), наступило восхитительное время вечерних сумерек. И войска (обоих противных сторон) возвратились к своим шатрам, о бык из рода Бхараты! Тогда и Джишну обезьянознамен-ный, убив полчища саншаптаков при помощи небесного оружия, отправился в своей лагерь, стоя на своей победоносной колеснице. И следуя (по пути), он обратился к Говинде, сказав с подступившими к горлу слезами:

«Почему сердце мое охвачено страхом, о Кешава, и почему речь моя обрывается? Зловещие знамения встречаются на моем (пути) и члены мои слабеют, о Ачьюта! Недобрые предчувствия владеют моим сердцем и не оставляют его. И на земле тоже со всех сторон грозные признаки пугают меня! Всевозможных видов показываются те (знамения и признаки), и все они предвещают страшное бедствие! Все ли будет благополучно у моего досточтимого старшего (брата) — царя вместе с его приближенными?»

Васудева сказал:

Совершенно очевидно, что у брата твоего вместе с его друзьями все будет благополучно. Не печалься! Некое зло иного порядка случится в другом месте.

Санджая сказал:

Тогда оба героя (Кришна и Арджуна), совершив поклонение сумеркам, взошли на колесницу и поехали дальше, беседуя о событиях той битвы, столь гибельной для героев. Совершив трудновыполнимые подвиги, Васудева и Арджуна достигли наконец лагеря (пандавов). И видя лагерь в безрадостном состоянии, потускневшим в блеске своем и в полнейшей растерянности, губитель вражеских героев, Бибхатсу, сказал тогда Кришне, с сердцем, сильно расстроенным: «Не звучат сегодня возвещающие радость трубы, о Джанардана! Их звуки смешиваются с грохотом барабанов и зычным ревом раковин. Также и вина нигде не играет сего дня в сопровождении звуков цимбал. Счастливые и усладительный песни, возносящие хвалу, не распевают и не читают панегиристы среди моих войск!

И воины также, увидев меня, отходят прочь с опущенными вниз лицами! Они не рассказывают мне, как прежде, о подвигах, свершенных ими! Все ли может обстоять благополучно у моих братьев сегодня, о Мадхава? При виде наших собственных людей, погруженных в печаль, сердце мое не испытывает покоя Все ли может быть благополучно у царя панчалов или у Вираты, о милостивый, а также у всех наших воинов, о неувядаемый (славою)? Увы, всегда радостный, сын Субхадры сегодня вместе с братьями не выходит, как обычно, с улыбкой встречать меня, возвращающегося с битвы!»

Так собеседуя, оба они (Кришна и Арджуна) вступили в свой лагерь. И они увидели пандавов пребывающими в страшном унынии и бесчувственными (от горя).

При виде братьев своих и сыновей (Арджуна) обезьянознаменный сильно опечалился. И не видя там сына Субхадры, он сказал такие слова: «Цвет лица у всех вас кажется потускневшим! И я не вижу Абхиманью! Вы тоже не подходите приветствовать меня! Я слышал, что Дроной был установлен круглый боевой строй. И никто среди вас, кроме сына Субхадры, не смог прорвать его в сражении. Однако он не был мною обучен тому, как выйти из того строя, (проникнув в него).