Криволинейные бордюры (2.1.0) 11 страница

1.1.1.6. В шестую группу узоров входит значительная часть восточнохантыйскнх непрерывных бордюров. Ее композиционное своеобразие наиболее ярко воплощает в себе узор, именуемый

некоторыми мастерицами лаху пел — 'лошади нос' (рис. 7, 83). График мотива совпадает с таковым у второй группы (рис. 7, 81). Сходны у групп и символы симметрии, определяющие внутреннее закономерности строения мотива: плоскость симметрии в центре и наклонные оси по сторонам, а также элемент, который попадает под действие соответствующих символам симметрии преобразова­ний — отражения и вращения. Присутствие в композиции элемен­та смещения несколько меняет график. Но главное отличие эле­ментов шестой группы' коренится в соединении их таким образом, что композиционный центр узора, т. е. место пересечения всех символов симметрии, приходится не на нижнюю, а на верхнюю точку узора, и последний оказывается не внутри равнобедренного треугольного пространства, а по сторонам от него (рис. 7, 82). В описываемой схеме при сращивании элементов акцентируется пря-моугольность, но при этом заметна роль и треугольника, двух его сходящихся сторон. По ним происходит смена фона и узора. Из приведенного сопоставления видно, что для композиции мотива важны не только симметрические преобразования, но и границы узорного пространства, в которых они осуществляются.

1.1.1.6.1. Первую подгруппу шестой группы создает узор «нос лошади». Его место в общей картине восточнохантыйского орнамента возрастает по мере движения к современности: на ру­беже веков мотив встречается эпизодически на бересте, а в 1970-е гг. он нередко присутствует как на берестяных, так и на би­серных узорах. Разновидности орнамента представлены двумя ва­риантами.

Первый полностью сохраняет композиционные особенности мо­тива и сообщает им большую наглядность. На протяжении столе­тия формы реализации варианта не оставались застывшими. В на-Ьал-е века к зубчатой части элемента присоединялись ромбики, что создавало фигуру «головок» и в силу композиционных особенно­стей видоизменяло верхнюю и нижнюю части узора. Таким обра­зом, для этого отрезка времени был показательнее усложненный вариант мотива, а не его более лаконичный образец. При вариа­циях в конфигурации название оставалось аналогичным — «нос лошади». Для второй половины XX в. типично насыщение узора через развитие элемента — удлинение его зубчатой части. Это да­ет рост узора ввысь и вширь (рис. 7, 84).

Однако в чистом виде такие мотивы редко присутствуют в восточнохантыйских орнаментах, Большей частью они, как и в на­чале века, дополняются «головками». Прямоугольность узорного пространства выступает при этом все рельефнее, Многократное повторение «головок» создает узор в узоре, и, хотя при усложне­нии ни одна из описанных выше композиционных черт не нару-

9- Заказ 2006. «Очерки культурогенеза народов Западной Сибири». 129

шена, все они «приглушены» повторяемостью простых фигур (рис. 7, 86). У описанных мотивов произошла смена названия -нанк лорт -- 'корни лиственницы»' (кедра). Второй вариант при­сущ современным орнаментам и зафиксирован на бисерных узо­рах реки Пим. Наиболее лаконичная форма мотива «нос лошади» выступает здесь в качестве элемента. Иные по конфигурации ор­наменты возникают за счет добавления новых фигур, либо за счет дальнейших симметрических преобразований: параллельного пере­носа и плоскости симметрии (рис. 7, 85, 87—88). 'Последний обра­зец дает начало новообразованиям в области прерывистых бор­дюров.

1.1.1.6.2. Узоры второй подгруппы присутствуют в орна­
ментальном творчестве восточных хантов со второй половины те­
кущего столетия. Они исполняются с помощью различных техни­
ческих приемов и по конфигурации практически инвариантны.
Элемент, их составляющий, имеет развитую конфигурацию, но в
основе ее лежит полоса или Г-образиая фигура с несколькими от­
ростками, в том числе обязательно крестовидными (рис. 7, 92).
В орнаментальных формах начала века встречается только один
мотив, обнаруживающий сходство со второй подгруппой. Его эле­
ментом служит Г-образная полоса с отростками, один из которых
напоминает усеченные «головки» (рис. 7, 93). Название узора —
«корень сосны» — вписывает его в шестую группу. Вместе с тем
видеть в данном орнаменте начальный вариант второй подгруппы
вряд ли оправданно как в силу единичности узора, так и по при­
чине того, что асимметричный вариант «корней сосны» был чрез­
вычайно распространен в начале XX в. среди восточнохантыйских
орнаментов и именовался «соболем».

1.1.1.6.3. Третья подгруппа шестой группы тяготеет к
современности и создана на основе крючкообразного элемента с
отростками (рис. 7, 95). Здесь нет такого единообразия форм, как
во второй подгруппе, и мотив, построенный по всем композицион­
ным правилам шестой группы, обнаруживает дальнейшую эволю­
цию. Ее ступенями являются такие симметрические преобразова­
ния с исходным мотивом, как параллельный перенос и горизон­
тальная плоскость отражения (рис. 7, 96—97).

На рубеже веков зафиксирован случай наполнения композици­онной схемы -шестой группы элементами, характерными для мной орнаментальной структуры — восьмой группы (рис. 7, 94). Здесь название сохранило связь между новообразованным узором и ше­стой группой: орнамент именуется как «корень лиственницы», Од­нако такой путь трансформации мотивов не превратился в тради­ционный и исчез из восточнохантыйской орнаментики,

1.1.1.7. Соотношение следующей, седьмой группы с предыду­щей можно определить через понятия «часть» и «целое», что на­глядно отражает композиционная схема (рис. 7, 98—99). Утрата плоскости симметрии в ней ведет к асимметрии мотивов. Отметим сразу, что последние представлены в рассматриваемой группе большим разнообразием вариантов и способов их развития, чем в шестой группе.

1.1.1.7.1. Дл'я первой подгруппы узоров наиболее харак­
терным мотивом можно определить тот, что изображен на рис 7,
100. Ось симметрии как единственный вид симметрических преоб­
разований в рамках мотива отражена на графике слабо, вместе с
тем график представляет сведения, позволяющие выделить эле­
менты. Одним из них — полосой с отростком — образован соответст­
вующий симметрический узор из шестой группы (рис. 7, 83), вто­
рой элемент -- зигзаг -- возникает как средство замыкания узо­
ра на бордюрной площади в условиях асимметрии. Номинация
мотива аналогична его симметричному варианту — «нос лошади».
Самая лаконичная форма узоров рассматирваемой подгруппы на
протяжении XX в. значительно уменьшила свое представительство
в восточнохапт.ыйском орнаменте. Этого не произошло с более раз-

-витыми по конфигурации узорами: с начала века прослежива­ются два варианта эволюции исходного мотива.

Первый вариант заключается в развитии элемента посред­ством присоединения к нему зигзага (рис. 7, 101). Дополнитель­ным средством создания новых форм служит присоединение к мо­тиву несложных фигур: треугольников или ромбов - - «головок» (рис. 7, 102). В рамках седьмой группы эти два приема усложне­ния мотива не разъединены хронологически, как в шестой П.1.1.6.1,). Орнаменты первого варианта именуются иначе, чем их праформа — «корни лиственницы» (кедра, травы). Соединение на­звания с формой являет собой образец ассоциативных аналогий: сложные изгибы п завитки .орнаментальных линий действительно напоминают корни кедра, приготовленные для плетения корнева-тиков,

Второй вариант трансформации мотива используется мастери­цами значительно реже, чем первый. По его правилам узоры воз­никают благодаря использованию параллельного переноса одного из элементов, а иногда и частичной модификации последнего (рис. 7, 103). Образуется «ак бы вертикальный ритм в самом узоре.

1.1.1.7.2. Узоры второй подгруппы выстраиваются в эво­
люционный ряд, начало которому кладет лаконичный мотив с на­
бором следующих элементов: «головки» и зубчатая линия (рис. 7,
?06). Два варианта изменения орнамента не новы для шестой и
седьмой групп -- удлинение зубчатой линии и параллельный пе-

ренос мотива (рис. 7, 107—108}. Третий встречается значительно реже и связан с иной стилистической манерой исполнения «голо­вок», в результате чего они трансформируются в крючкообразный элемент с отростком (рис. 7, 105). Возникает новая форма элемен­та, но она не получает дальнейшего развития ни в количественном, ни в качественном смысле. Вместе с тем из всей подгруппы имен­но последняя разновидность мотива дошла до современности. На­звания узоров подгруппы включают в себя разные определения: «зубы белки», «лапа песца», «след дичи», но все они известны еще и под именем «корень лиственницы».

1.1.1.7.3. Третья подгруппа за редкими исключениями
встречается лишь в материалах начала XX в. Речь идет о своеоб­
разном узоре под названием «соболь». Его образуют зигзаг и по­
лоса с отростками, где в качестве обязательного встречается от­
росток в виде «головок» (рис. 7, 109). Узор настолько сложен и
соразмерен по витиеватости изгибов у орнаментальной линии, что
трудно придать его облику еще больше декоративной насыщен­
ности. Этим, видимо, объясняется устойчивость формы «соболя».
Небольшие изменения в его облике связаны с усечением ромба в
отростке-«головке», что иногда сопровождается введением в узор
ромбиков (рис. 7, 111). Подавляющее большинство описанных ор­
наментов исполнялось в начале века на бересте в технике аппли­
кации, реже -- раскраски, еще реже -- меховой и ровдужной мо­
заики. В наши дни в меховой мозаике встречается орнамент, ко­
торый можно рассматривать как видоизмененный вариант «собо­
ля»: фигурный отросток принимает здесь вид креста (рис. 7, 110).
Область распространения подобных узоров определяется Пимом и
Тромъеганом.

Две последние подгруппы созданы непрерывными бордюрами, след которых в современном восточнохаитыйском орнаменте прак­тически прерван.

1.1.1.7.4. Четвертая подгруппа численно мала и состо­
ит из орнаментов танки пенк — «зубы белки». Их элементная ос­
нова проста: зигзаг и треугольник (рис. 7, 115). Особенностью
данных узоров является отклонение от строгого правила непрерыв­
ных хантыйских бордюров — излома узорной линии лишь под пря­
мым углом.

1.1.1.7.5. Пятая подгруппа более весома в численном от­
ношении и характеризует декоративное творчество восточных хан-
тов лишь начала века. Эту группу от остальных отличает не толь­
ко своеобразие элементов, но и стилистика их исполнения как в
области композиции, так и конфигурации (рис. 7, 116). Наиболее
лаконичной формой в рамках варианта обладает мотив в виде Г-
образпой фигуры, состоящей из наклонной полосы и треугольника

{рис.. 7, 117). По мере его усложнения в верхней и нижней частях мотива появляются треугольники (рис. 7, 118). Узор напоминает образцы первой подгруппы, но в отличие от них составлен не из цельных мотивов, а предстает как сумма наклонных полос и тре­угольников. Такая расчлененность элементов создает возможность для иного их комбинирования, и как следствие, возникают новые орнаментальные формы (рис. 7, 119). Итак, формирование моти-. ва не в виде слитной широкополосной фигуры, а как совокупности относительно самостоятельных элементов —первая отличительная черта конфигурационной стилистики описываемой подгруппы.

Вторая черта заключается в том, что излом орнаментальной линии происходит здесь не под прямым углом, отчего очертания элементов приобретают нехарактерную для восточно хантыйских узоров остроконечность. Композиционную особенность формиру­ют наклонные полосы в составе мотива. Они преобразуют в парал­лелограмм прямоугольное узорное пространство, характерное для шестой группы. Особое положение орнаментов пятой подгруппы подчеркивается и их названием — «щучьи зубы», — которое от­ражает важную роль треугольников в создании мотива. Все узоры размещены на берестяной утвари, главным образом в технике вы­скабливания. Пограничное состояние между первой и пятой под­группами занимает орнамент, отмеченный лишь один раз: элемен­ты и излом орнаментальной линии сближают его с пятой подгруп­пой, а характер узорного пространства и соединения элементов — j'c первой. Название «щучьи зубы» акцентирует связь с пятой под­группой.

1.1.1.8. Мотивы восьмой группы чаще всего представлены узо­ром с несколькими названиями: «стая кедровок», «рога большого оленя» (рис. 7, 123). Его график внешне сходен с таковыми у пя­той группы (1.1.1.5.); тождественно и толкование: композиционная черта, столь ярко воплотившаяся в центральном пике, есть зер­кально-поворотная ось симметрии (рис. 7, 121). Но если в пятой группе она дополнена иными элементами симметрии, не отражен­ными на графике, то в седьмой является единственной. Смена фо­на и узора происходит лишь по этой оси. В результате схема моти­ва имеет своеобразный вид, и характер узорной площади не по­падает ни под одно из описаний у всех предшествующих групп (рис. 7, 122). Формирование мотива пространственно ограничено двумя параллельными углами, плоскость симметрии у сторон ко­торых параллельна оси переносов. Данная схема благоприятствует созданию симметричных узоров, но не с перпендикулярной, а па­раллельной к оси переносов плоскостью симметрии. В восточно-хантыйских непрерывных узорах данная тенденция, однако, оста­лась нереализованной. Оригинальность схемы дополняется несхо-

жестью элемента с выделенными в других группах. Его образует фигура, напоминающая «головки» в соединении с зигзагом (рис 7, 123).

1.1.1.8.1. Первую подгруппу создает базовый мотив груп­
пы, и корни его обнаруживаются с рубежа веков. Переходя с бере­
стяной аппликации на меховую мозаику и нанизывание бисера,
узор усиливает свою роль в современном восточнохантыйском ор­
наменте, особенно в северных его районах. Трансформацию узора
выражают два варианта. Первый был присущ орнаментальному
творчеству начала века и практически сошел на нет в наши дни.
Суть его состоит в удвоении или утроении части элемента, напо­
минающей «головки», что достигается ее .параллельным перено­
сом в сочетании с таким симметрическим преобразованием, как
вращение (рис. 7, 124). Второй вариант мотива рушит компози­
ционные каноны и превращает непрерывный бордюр в прерыви­
стый с вертикальным ритмом, подвергая мотив дальнейшим сим­
метрическим преобразованиям — вертикальному отражению (рис.
7, 125—126). Узоры восьмой группы, таким образом, перекидыва­
ют мостик от одного вида бордюров к другому.

1.1.1.8.2. Вторая подгруппа орнаментов основана на
мотиве с видоизмененным элементом: в последнем сохранена зуб­
чатая линия, но отсутствует ромб. Данная конфигурация являет­
ся неподходящей дл'я композиционной схемы восьмой группы, и
орнаментальная структура трансформируется за счет смещения
зеркально-поворотной оси из центральной в боковую часть мотива.
Для замыкания узорной площади используется линия в виде «су­
хариков», в которую превращается ромбическая часть элемента
(рис. 7, 134). Возникший таким образом мотив представляет со­
бой упрощенный вариант базового и встречается только в совре­
менных меховых орнаментах. Два варианта видоизменения приме­
нимы к описываемому мотиву. 'Первый связан с его параллель­
ным переносом, второй — с дальнейшим упрощением мотива
(рис. 7, 130—131).

Последняя орнаментальная фигура стала для восточнохантый-ских мастериц тем декоративным кирпичиком, из которого они умело строят смелые по новизне узоры. Предельно простой по конфигурации мотив превращается в элемент и дает начало цело­му направлению в орнаментальном творчестве. Основные принци­пы создания новых.узоров включают в себя, во-первых, параллель­ный перенос мотива, во-вторых, вписывание мотива в рамки ком­позиционной схемы второй группы непрерывных бордюров, в-треть­их, соединение обоих приемов и, в-четвертых, превращение фоно­вых частей в орнаментальный позитив (рис. 7, 132—136). Собствен­но говоря, второй вариант мотивов, активно развиваясь буквально

J34

на наших глазах, превращается в новые узоры, которые уже вы­ходят .за .рамки второй подгруппы нашей классификации. Процес­сы современной творческой переработки исходного мотива восьмой группы затрагивают бисерные узоры сургутских хантов и не рас­пространяются на творчество васюганско-ваховских групп.

1.1.1.9. Девятая группа отражает процессы, сопровождающие создание новых орнаментальных форм, современными мастерица­ми. Географически она локализована у сургутских хантов, точнее на реках Пим и Тромъеган, а ее техническим показателем служит нанизывание бисера. Поскольку эта группа более характерна для орнаментального искусства северных хантов, нежели восточных, то подробное описание ее будет дано в соответствующем разделе. Здесь же следует отметить наиболее показательные черты ком­позиции и элементов группы. Строение мотива осуществляется с помощью зеркально-поворотных осей в каждой из двух ег-о поло­вин. Набор элементов — произвольный, что не позволяет опреде­лить четкую схему компоновки узора. Восточнохантыйские образ­цы девятой группы строятся на основе усложненного варианта восьмой группы (1.1.1.8.2.), к которому добавляются либо крест, либо элемент, созданный исходя из особенностей мотивов седьмой группы (1.1.1.7.3.) — (рис. 7, 138—139). В распоряжении современных исполнительниц узоров находится и такой творческий прием, как простое суммирование несложных элементов без^ ис­пользования симметрических преобразований, что делает безос­новательным рассмотрение композиционной схемы (рис. 7, 145—146).

Северная группа

При рассмотрении её бордюров использовалась группировка аналогичных мотивов, осуществленная на материале по восточным хантам. Подробная характеристика элементного состава и компози­ционных основ построения мотивов группы дается лишь в случае расхождения таковых с восточнохантыйскими показателями.

1.1.1.1. Костяк первой группы составляют ромб на треугольном основании и полоса из треугольников (рис. 7, 2, 6). Оба мотива очень широко распространены у северных хантов и присутствуют на большинстве орнаментированных предметов. Зубчатая полоса - пав (не переводится) или сорт пенк — «щучьи зубы» -- нахо­дит широкое применение как основной орнаментальный мотив при •украшении платьев, сахов и мужских рубах. Ее частое появление на женских шубах оформлено в виде фигурного канта из ткани, вставляемого в швы по краям от основных узоров. Этот же принцип применяется при изготовлении меховых женских сумочек

и мешков. На берестяной утвари выскобленная зубчатая полоса окаймляет сложные узоры либо заполняет собой черемуховые об­ручи и вертикальные перегородки, но исполняется в этом случае в технике выемчатой резьбы по iKope. Усложненных непрерывных мотивов с треугольником в качестве их элементной основы у се­верных хантов зафиксировано мало. Редкие образцы таких моти­вов не оригинальны по сравнению с восточнохантыйскими (рис. 7, 3—4).

Ромбы на треугольном основании — пав ух, — «голова пав'а», или «головки» — по частоте встречаемости немного уступают зуб­чатой линии, но в декоративном плане они более значимы, так как чаще выполняют функцию основных, а не окаймляющих узоров. Это относится к украшению женокой сдежды, берестяных коробок. Еще один момент разделяет два простейших ленточных мотива: ромб на- треугольном основании часто исполнен в технике меховой мозаики и не используется в качестве фигурного канта на меховых изделиях, встречается он н в бисерных плетеных украшениях. Сближает оба узора их частое присутствие в виде аппликативных узоров, основных и окаймляющих, на платьях и сахах. Своеоб­разие северохантыйской интерпретации заключается, во-первых, в наличии разрядки между ромбами и в частой замене треугольно­го основания на зпгзаговое (рис. 7, 14), во-вторых, в усечении ромба по горизонтали или вертикали (рис. 7, 15). При использо­вании обеими группами хаитов одного и того же приема для соз­дания новых орнаментов -- горизонтальное отражение исходного узора в плоскости мотива — результаты получаются разные. При­чиной тому служат как разрядка, так и совмещение исходных элементов у северных хантов (рис. 7, 16). Как восточно-, так и се­верохантыйским «головкам» присущи такие симметрические пре­образования, когда элемент помещен не в вертикальной, а в гори­зонтальной плоскости симметрии, но параллельного переноса в мотиве у северных хантов не наблюдается (рис. 7, 7—8). Второй образец мотива интересен своей близостью к основному элементу восьмой группы (рис. 7, 123). Среди модификаций рассматривае­мого мотива у северных хантов встречается сдвоенный ромб на треугольном основании (рис. 7, 9). Как и два предыдущих узора, он хорошо соотносится с вертикальным ритмом орнамента.

1.1.1.2. Вторая группа непрерывных бордюров представле­на у северных хантов теми же четырьмя подгруппами, что и у вос­точных. 1.1.1.2.1. Первая подгруппа, включающая в себя мотив вон шовр пал — «большие заячьи уши» (рис, 7, 19), при­надлежит к числу весьма распространенных. «Заячьи уши» — из­любленный мотив при украшении берестяной утвари, Здесь он выполняет .роль как основного, так и окаймляющего бордюра.

Лишь в первом качестве описанный мотив присутствует в аппли­кативных орнаментах на платьях. Реже встречаются «заячьи уши» в меховой мозаике и бисерном плетении. В большинстве из за­фиксированных случаев этот мотив оформлен с предельным лако­низмом. Трансформации мотива у северных хаптов присущи те же варианты, что и у восточных. При первом из них изменение узора «заячьи уши» идет по пути его усложнения, насыщения новыми формами при сохранении- композиционной схемы. Элементу моти­ва — полосе с отростком -- сообщается большая замысловатость почти исключительно путем присоединения к нему креста. Возни­кающий TaiKHM образом мотив хорошо известен и восточным хап-там (рис. 7, 20).

Второй вариант связан с изменением композиционных основ мотива, форма элемента при этом статична. Такого рода вариа­ции «заячьих ушей» исполнены у северных хаптоз почти целиком на бересте. Здесь происходит нарушение непрерывности узора за счет размыкания мотивов и элементов (рис. 7, 22). В рамках опи­сываемого варианта встречается и прием, известный также восточ­ным хантам, — удвоение мотива за счет горизонтальной плоскости симметрии (рис. 7, 21).

1.1.1.2.2. Вторая подгруппа узоров именуется северны­ми хантами двоя-ко: аи шовр пал — «уши маленького зайца» или кали ханши -- «узор тагана». Последнее название созвучно вос-точнохантыйскому. Представителями подгруппы являются ^как классический, так и модифицированные варианты мотива. Пер­вый (рис. 7, 26) проявляется у северных мастериц значительно чаще, чем у восточных и, главным образом, в качестве основного мотива среди аппликативных орнаментов, помещаемых на женскую одежду. Еще чаще встречается модифицированный вариант рас­сматриваемого мотива (рис. 7, 27). Он выступает как обязатель­ное дополнение к сложным аппликативным узорам на платьях и халатах, бытует среди выскобленных орнаментов на бересте. Как и у восточных хантов, у северных популярность данного мотива имеет не только количественное, по и качественное выражение: па его основе создаются новые орнаментальные формы. При этом в развитии мотива (рис. 7, 28—29) наблюдается как общее, так и специфическое только для северных хантов: меняется характер расположения элементной плоскости симметрии к оси переноса — от перпендикулярного к параллельному. Мотив как бы ставится набок ~и вследствие ленточного соединения теряет симметрию (рис. 7, 32—33). Традиционное визуальное восприятие узора достигает­ся при наличии вертикального орнаментального ритма.

1.1.1.2.3. У мотивов третьей по д*г р у п п ы, за одним исклю­чением, не зафиксированы названия. Данная подгруппа, по срав-

нению с описанными выше, немногочисленна, образующие ее орна­менты встречаются чаще-на бересте; Помимо базового мотива — классического образца элементной п композиционной .характерис­тик подгруппы (рис. 7,34) сюда входят его производные, видоиз­мененные в незначительной мере. Нововведение состоит в присое­динении к узору простейших элементов: треугольников (рис. 7, 35) и ромбов (рис. 7, 39), Мотив, увенчанный ромбами, определен как «шаманский узор» --- сярт хантыл. Изменения не затрагивают композиционной схемы, зеркальное равенство фона и узора оста­ется незыблемым, а это исключает возникновение новых орнамен­тов путем превращения негатива в позитив, что имеет место у вос­точных хантов в рамках настоящей подгруппы.

1.1.1.2.4. Замыкающей вторую группу является четвертая подгруппа. Здесь наличествуют все восточнохантыйские вари­анты Г-образных элементов (рис. 7, 40—43). Мотив (рис. 7, 42} встречается неоднократно и носит имя вон сурн тухл — «большой чайки крылья». Название йис ханши—-«старинный узор» — отно­сится к не очень витиеватому по форме варианту мотива (рис. 7, 40). Он же, но дополненный в верхней части ромбами, представ­лен в номинации как «шаманский узор» — сярт хантыл. Анало­гичное определение получил и мотив третьей подгруппы. Сходст­во между этими двумя случаями заключено в декоративной от­делке мотивов с помощью ромбиков. Вероятно, название «шаман­ский узор» связано не с мотивом, а со средством его преобразо­вания, тем более что ситуация, аналогичная описанной, имеет место при обращении к орнаментальным именам из других групп (1.1.1.4. и 1.1.1.7.3.).

1.1.1.3. Третья группа непрерывных бордюров в количествен­ном и качественном отношении у северных хантов более весома, чем у восточных, хотя и выражена теми же подгруппами.

1.1.1.3.1. Первая под'группа создана из полос с от­ростком (рис. 7, 47). Устойчивое название, однако, для мотива не выработано, иногда он именуется шовр толан -- «заячья лапка». Основной формой реализации мотива является аппликация на женской одежде из ткани, реже — меховая мозаика, причем в ор­наментальной полосе он играет ведущую роль, будучи дополнен­ным окаймляющими рядами из треугольников, ромбов и «головок». Технический спектр, в котором бытуют усложненные формы мо­тива, менее стабилен и более широк: к нему добавляется выскаб­ливание по бересте, вязание шерстяными нитками, резьба по дере­ву. Нарастание сложности описываемого узора аналогично восточ-нохантыйскому варианту: удлинение полосы с увеличением числа отростков на ней (рис. 7, 48), параллельный перепое искомого

элемента в мотиве (рис. 7, 49). Приспособление мотива к верти­кальному ритму орнамента наблюдается у северных хантов и в данной подгруппе (рис. 7, 51).

Узоры, скомпонованные по правилам третьей группы на осно­ве полосы с отростком, не отличаются устойчивостью формы. Их качественное развитие идет за счет усложнения отростков у элемен­та. Необходимо отметить узор, в котором один из отростков имеет загиб, придающий мотиву У-образную форму (рис. 7, 52), Этот орнамент имел и редкую сферу приложения — резьбу па борту у лодки. Мастерицы часто приспособляют орнаментальные формы, характерные для иных групп, к данной, пополняя ее многообразие. Например, фоновые части узоров четвертой группы с минимальны­ми изменениями дают узоры, отвечающие требованиям описывае­мой подгруппы (рис. 7, 63). Отростки могут принимать форму эле­ментов шестой группы и восьмой (рис. 7, 50, 53). У восточной груп­пы такие узоры редки, а у северной они встречаются значительно чаще.

1.1.1.3.2. Вторая подгруппа орнаментов третьей группы крайне малочисленна. Она образована Г-образным элементом с отростком (рис. 7, 56). По сравнению с восточным северохантый­ский вариант имеет отличную конфигурацию вследствие иного расположения отростка. В орнаменте также нарушено равенство фона и узора. С умыт нув — «сук березы» — таково образное вос­приятие орнамента мастерицами. Встречаются и крестообразные отростки, в этом случае конфигурация узора напоминает восточно-хантыйский образец (рис. 7, 54). Приведенный образец обнаружи­вает свою разновидность: Г-образный элемент трансформируется в полосу с крестообразным и прямым отростками. Таким образом, современная орнаментация делает грань между двумя подгруппа­ми зыбкой и подвижной.

3.1.1.4. Четвертая группа непрерывных бордюров -- одна из самых обширных у северных хантов. Обилие и разнообразие узоров, составляющих ее, цементируется мотивом, который исполняется совершенно одинаково в разных районах и на разных предметах. Это хор онгат — «оленьи рога» (рис. 7, 59). При тюлном совпаде­нии конфигурации узора с восточнохаитыйскими образцами наблю­даются различия в его номинации: у восточных хантов для этого же мотива существует устойчивое название — «березовая ветвь». Северохантыйские мастерицы также подметили это несоответствие и дают по данному поводу следующее разъяснение: орнамент «бе­резовая ветвь» пришел к нам от сургутских хантов, но здесь его стали называть «оленьи рога» [ПМ Н. В. Лукиной, 1987]. В некото­рых случаях эта интерпретация введена в само название мотива - сорхантыл нянгат хор онгат — «сургутских женщин оленьи ро-

га». Даже в том случае, если устная традиция хранит память об ис­тинных истоках описываемого мотива, необходимо признать, что на протяжении всего XX в. узор «оленьи рога» является неотъем­лемой составной орнаментального творчества северных хантов. Он широко представлен среди берестяных выскобленных узоров, мо­ховой мозаики и аппликации из ткани и всегда в качестве основ­ного бордюра. Последнее характерно для мотивов всех последую­щих групп, поэтому в дальнейшем этот момент оговариваться не будет.