Тайна рун 2 страница. Потому каждый вновь рожденный должен быть посвящен «водой жизни»[44], чтобы стать защищенным от неминуемых предстоящих случайностей; и потому: «Жизнь наша в
Потому каждый вновь рожденный должен быть посвящен «водой жизни»[44], чтобы стать защищенным от неминуемых предстоящих случайностей; и потому: «Жизнь наша в руках бога, так вверьте ему ее».
laf, lagu, logr, изначальный закон (нем. Urgesetz); море; жизнь (нем. Leben); падение, поражение.
Четырнадцатым
число я открою
асов и алъвов,
прозванье богов
поведаю людям, —
то может лишь мудрый.
(Речи Высокого, 159)
Интуитивное знание сущности Всего, а потому — и законов природы, — образует основу священных учений ариев, или Wihinei («культ», «религия»). Эти эзотерические знания передавались народу посредством символики мифов, чтобы неискушенный взгляд народа, не привыкший к глубокому видению и восприятию, сумел разглядеть изначальные законы творения не глубже, чем физический взгляд может узреть глубины океана, а неопытный духовный взгляд — бесконечность Всего. Потому четырнадцатая руна гласит: «Сперва научись править судном, а уж потом берись переплыть море».
man — человек, мужчина (нем. Mann); топ — Луна (нем. Mond) (та — мать; пустой или мертвый).[45]
Пятнадцатое
Тъодрерир пел
пред дверью Деллинга;
напел силу асам,
и почести — альвам,
а Одину — дух
(Речи Высокого, 160)
Человек узнает самого себя в пятнадцатой руне, — как в знаке, посвященном распространению, размножению человеческой расы. Первичное слово «mа» — символ женского начала, символ продолжения рода, подобно тому, как первичное слово «fa» — символ мужского начала. (Так мы получаем «ma-ther» — мать, начало, источник, и «fa-ther» отец, предок.) Луна в мифическо-мистическом плане рассматривается как магическое золотое кольцо Драупнир, с которого каждую девятую ночь падают каплями подобные ему самому тяжелые кольца; кольцо, которое было сожжено вместе с Бальдром[46]; и Нанна, мать его детей, была сожжена вместе с ним. Однако, согласно мифологическим и мистическим законам, ночи всегда означают месяцы, так что «девять ночей», упомянутые выше, указывают на время беременности, — время, которое женщина вынашивает ребенка. Понятия человека или мужчины (Mann), женщины или девы (Madchen), матери (Mutler), мужа (нем. Gemahl), жены (нем. Gemahlin), замужества, менструации и т.д. происходят от одного первичного слова «та» (так же, как и нем. Mond, с которым все вышеперечисленные слова внутренне связаны). И тем не менее, все они символизируют разные понятия, связанные очевидным единством.
Пятнадцатая руна охватывает как экзотерические (общедоступные), так и эзотерические понятия высокого таинства человеческой природы, и достигает своего зенита в предупреждении: «Будь человеком».
уг. eur, iris — радуга; гнев, ошибка (нем. Irren); арка, поклон, изгиб и т.д.
Шестнадцатым я
дух шевельну
девы достойной,
коль дева мила,
овладею душой,
покорю ее помыслы.
(Речи Высокого, 161)
Yr-руна представляет собой перевернутую Man-руну, и как таковая означает «изгибание», представляя прибывающую и убывающую Луну— в противоположность полной Луне Man-руны. Потому она, во-первых, обращает наш взгляд к изменчивости Луны, а во-вторых (как руна Ошибки) — к переменчивости женщины, подобной переменчивости Луны и описанной в следующих строках «Речей Высокого»:
Не доверяй...
ни девы речам,
ни жены разговорам —
на колесе
их слеплено сердце,
коварство в груди их.
(Речи Высокого, 84)
Руна Ошибки, вызывающая смятение, причинами которого могут быть страсть в любви, азарт в игре, или опьянение, или проблемы в общении, или что-то совсем другое, — быть может, она сама способна помочь преодолеть преграды именно посредством самого смятения. Но успех такой победы так же обманчив, как и победа сама по себе, — ибо она приносит гнев, дикую ярость и, в конечном счете, безумие. Yr-руна противопоставляется Os-руне, поскольку она пытается достигнуть скорее внешней, чем подлинной победы над противником, заменяя отговорками истинные причины. И потому она учит: «Подумай о том, что будет после».
Eh — замужество (нем. Ehe); лошадь[47]; закон, право; суд и т.д.
Семнадцатым я
опутать смогу
душу девичью.
(Речи Высокого, 162)
Семнадцатая руна (или Eh-руна) противопоставляется шестнадцатой: тогда как предыдущая руна предупреждала о мимолетности любви, руна Замужества утверждает понятие прочной любви на основе брака как узаконенной связи между мужчиной и женщиной. Это символически отражено в более поздней Eh-руне, в которой сдвоена Laf-руна, символически утверждая: «Двое связаны друг с другом первичным законом жизни!»[48] Замужество — основа народа, и потому Eh — понятие еще и законодательное, ибо, согласно древней германской правовой формулировке, замужество — это «необработанный корень», то есть основной закон продолжения германского могущества. Потому: «Брак — корень ариев».
Между описанием семнадцатой и восемнадцатой рун скальд включает следующие строки:
Те заклятья, Лоддфафнир,
будут тебе
навек неизвестны;
хотя хороши они,
впрок бы принять их,
на пользу усвоить.
(Речи Высокого, 162)
Мы приводим здесь «канонический» русский перевод данного фрагмента Эдды, однако не можем не указать на то, что существуют и другие переводы. Причем, если выше различия между вариантами перевода не имели большого значения, то в данном случае они могут оказаться принципиальными — и прежде всего именно в магическом отношении. Приведем здесь иной вариант перевода данных строк:
Те заклятья, Лоддфафнир,
непостигнуты
долго пребудут;
радуйся, если познаешь их,
помни, если узнаешь их,
используй, если поймешь их.
После этих промежуточных строк он обращается к таинственной восемнадцатой руне, о которой ведет речь от лица самого Одина:
Восемнадцатое
ни девам ни женам
сказать не смогу я, —
один сбережет
сокровеннее тайну, —
тут песнь пресеклась —
откроюсь, быть может,
только жене
иль сестре расскажу.
(Речи Высокого, 163)*
* Снова, как и относительно предьдущего фрагмента из Речей Высокого, мы должны указать на существование нескольких вариантов перевода, различие между которыми оказывается здесь важным. Приведем менее известный вариант:
.. откроюсь, быть может,
только жене, —
той, что сестра мне.
Действительно, Фригг, жену Одина, называют иногда и его сестрой. Фон Лист, рассказывая о восемнадцатой руне, пользуется именно приведенным в этом примечании вариантом перевода.
* * Fyrfos или Fylfot — древние германские названия свастики.
В этой, восемнадцатой, песни скальд снова отступает на второй план; он вкладывает эти стихи в уста Одина. Стихи указывают на то, что высшие знание о происхождении Всего может быть достигнуто только при осуществлении единения (брачных связей) крайних категорий божественной диады: духовной и физической сил; что только так может быть понято трижды священное таинство постоянного рождения, постоянной жизни и вечного возвращения, только так может быть постигнута эта тайная, скрытая руна.
Несмотря на то, что восемнадцатая руна является тайной, она, тем не менее, представлена в Футарке; это — свастика (fyrfos), но свастика незавершенная, и незавершенная, без сомнения, намеренно; это — знак, восходящий к свастике и по имени, и по значению, но не исчерпывающий ее значения. В этом проявляется стремление скальда защитить свастику как сокровенную тайну скальдов, как знак этой тайны.
Итак, обратимся к знаку, который заменяет— насколько это возможно — свастику, или восемнадцатую руну в Футарке.
ge, gi, gifa, gibor—дар (нем. Gebe), даритель (нем. Geber); бог (нем. Gott); Gea, Geo (Земля); gigur, смерть и т.д.
«Gibor-Altar»[49] — Бог-Создатель-Всего! — Бог-даритель, а Земля принимает его дары. Но Земля не только получает дары, она, в свою очередь, —тоже даритель. Первичное слово здесь — «gi» или «де»; в нем заключена идея «появления», «дарения» (нем. geben — «дарить»), но оно также отражает и «жизнь» как дар (нем. Gebe — «дар»), и «смерть» —движение, переход к новому рождению (нем. gehen — «идти»). Это первичное слово сейчас может быть соединено с другими первичными словами, некоторые примеры чего приведены ниже. В соединении с первичным словом «fa» получаются: gifa, gefa, gea, geo, что указывает на «создающую дары» землю; в соединении с «bar» (или «bor») указывает на несущего дары Бога. В сочетании «gi-ge-ur» (Gi-ge-ur: «дар возвращается в Ur») можно увидеть имя Gigur—имя «уничтожающего дар» мороза-великана, который становится олицетворением смерти[50], а позднее и дьявола. Как сочетание «gigas» (gi-ge-as: «дар, исходящий из уст») понимается скрипка (нем. Geige). Это старый инструмент скальдов, магический инструмент пробуждения, который представляет песню, а поскольку «песня» (bar) означает и «жизнь», постольку и скрипка была одной из многих идеограмм возрождения, и именно по этой причине скрипки часто находят в могилах как священный дар. Посему человек, в могиле которого была найдена скрипка, совсем необязательно должен был быть скрипачом. «Флейты и скрипки» заставляли людей танцевать, вели к возбуждению, волнению любви, и потому были запрещены Церковью — с ее аскетизмом, — так как были магическими инструментами для пробуждения в человеке огня любви. Имена Gеrеоn и Geretrut(Gertrud) тоже восходят к корневому слову «де», означая возрождение, и иероглиф этих имен, «Голова Гереона»[51], представляет собой равносторонний треугольник, составленный из трех профилей человеческих лиц. Но этот Гереон символизирует, в свою очередь, и бога, воплощенного во Всём: в душе Всего, в душе мира и в душе человека. Поэтому значение Ge-руны ближе всего к этой свастике.
Различие между Gе- или Gibor- рунами и собственно свастикой заключается в том, что идея первых — экзотерический подход к пониманию божественного снизу вверх, от уровня человеческой природы к уровню божества, тогда как свастика (fyrfos) заключает в себе идею подхода эзотерического, свастика взыскует познания бога в сокровенном внутреннем мире самого человека — и находит его. Она представляет собой символ объединения духа человеческой природы с богом, символ духа, который достигает знания как изнутри наружу, так и извне вовнутрь. Здесь снова экзо- и эзотерическое ясно различимы, и свастика понимается как эзотерический тайный знак высокой святости, который экзотерически представлен «ge-руной». Так, если экзотерическое учение утверждает, что «человек возникает из бога и возвращается к нему», то учение эзотерическое констатирует существование «незримой связи человека и божества» — и потому можно уверенно сказать: «Человек, будь одним целым с богом!»
Таким образом, в данной песни Эдды скальд толкует отдельные руны — в скрытой форме — и приводит «заклинательные песни», им соответствующие, но при этом фактически не сообщает их, сохраняя таким образом секреты скальдов, но все же открывает достаточно для того, чтобы их смысл мог был понят.
И он уверенно заключает песнь такими строфами:
Вот речи Высокого
в доме Высокого
нужные людям,
ненужные етунам.
Благо сказавшему!
Благо узнавшим!
Кто вспомнит — воспользуйся!
Благо внимавшим!
(Речи Высокого, 164)
И приведенной балладой скальдов, посвященной рунам, и ее интерпретацией я попытался показать, что руны означали гораздо больше, чем наши современные буквы, и даже больше, чем простые слоговые знаки или знаки-слова; я попытался показать, что руны были "Священными знаками» (Heilszeichen) или «магическими литерами» (Zaubercharactere). Они были — в определенном смысле — в чем-то похожи на «духовные печати» более позднего времени, которые играли значительную роль в знаменитом «дьявольском призывании д-ра Иоганна Фауста». Фактически, они были, по меньшей мере, «фокусом» для самовнушения, медитации, «инструментом» для концентрации мысли и напряженного размышления. Таким образом, определение рун как «Священных знаков» полностью оправдано, как оправдано и само название руны, означающее «шепот» или «говорящие-в-тайне».
И только гораздо позже те руны, что описаны в «Перечислении рун Одином», и те, что там не упоминаются, медленно и постепенно деградировали до букв в современном понимании—то есть, превратились в пустые, бессодержательные и немые фонетические знаки. Очень многие, до сих пор даже не сосчитанные другие «священные знаки» или «иероглифы» не были упрощены до фонетических знаков, но, — как уже было отмечено, — постепенно усложняясь и совершенствуясь, развивались в изысканные орнаментальные мотивы, сохраняя при этом основные характерные линии базовых форм; при этом развивались и множились их имена и символические значения. Эти знаки составляли арийскую систему иероглифического или пиктографического письма, которая осталась тайной скальдов. До сих пор не было предпринято ни одной попытки разобрать древние письмена, прочитать их, ибо никто не узнал в этих, в корне отличных от остальных, символах иероглифы.
Сначала неплохо было бы установить, где именно эти — до сих пор безмолвствующие или, в лучшем случае, неверно истолкованные — «священные знаки» или «иероглифы» должны быть найдены, чтобы доказать существование связи вида или формы отдельных знаков с их применением, и, в конечном счете, установить с помощью их имен первичные слова и понятия, которые они представляют, и таким образом создать основу для их расшифровки, чтения и толкования.
Однако, чтобы узнать, к каким областям эти знаки относятся, то есть определить, какие искусства и науки опирались на эти знаки и до сих пор опираются на них, нужно иметь некоторые дополнительные сведения. Старинное тройственное деление ариев, которое, без сомнения, восходит к интуитивному пониманию основных законов развития природы, и истоки которого, без сомнения, следует искать в наблюдении за естественными процессами развития — от семечка через цветок к плоду, содержащему другие семена, — такое тройственное деление стало неотъемлемым императивом ариев, а затем и всех народов, которые произошли от ариев, включая и германцев. Поэтому во всех общественных институтах арийского народа, в их верованиях, мифологии, социальном делении общества (кормильцы, учителя, воины), так же, как и в их языке («первичном арийском»), мы находим эту идеологическую классификацию, которая, как уже было отмечено, фактически делит значения словесных понятий на три уровня: а) возникновение, б) жизнь, действие, работа, управление и в) смерть/переход к новому возрождению, новому началу, так, что каждое зерновое, первичное, корневое, или стержневое слово имело соответствующее понятие на каждом из этих уровней.
Но каждый отдельно взятый уровень, в свою очередь, расщеплялся на три подуровня с подобными же характеристиками, каждый из которых тоже расщеплялся, и так далее; так что каждое корневое слово и каждое стержневое слово указывало, по крайней мере, на три, но, обыкновенно, на гораздо большее количество понятий, число которых увеличивается в геометрической прогрессии (с основанием 3, т.е. утраивается). Даже современный верхненемецкий язык подчиняется этим первичным эволюционным законам арийского и германского языков, которые оформились еще до того, как появилась грамматика, и потому не могут сковываться грамматическими правилами — хотя правила правописания и затемняют отчасти эти уровни значений, благодаря чему удается избежать недоразумений, которые могут возникать из-за путаницы в понятиях. Чтобы привести пример вышесказанного из верхненемецкого языка, обратимся к слову Raub («необработанный», «грубый») или Rauch («грубый», «шершавый»), которое на «уровне возникновения» означает «быть грубым, необработанным, в противоположность тому, чтобы быть ровным, гладким»; так, в обороте «сделать что-либо не-грубым» (выровнять, обработать) это слово относится к первому уровню. На втором уровне — уровне «бытия, жизни или управления» — оно отражает закон и справедливость, правосудие (Recht), что проявляется в таких словах, как Rauch-Graf, Rauch-Huhn, Rauch-Zehnt. и т.д. На третьем уровне, уровне смерти/перехода к новому началу, слово характеризуется выражением «уходить в дым (исчезать, улетучиваться)»; оно означает дым (Rauch) от огня, туман или изморозь как знак уничтожения (разрушения). Новейшие правила орфографии теперь делят эти понятия по тому, как записывается слово:
а) Rauh («грубый», «необработанный»),
б) Rau («похищение»),
в) Rauch («дым», «испарения»).
Другим примером может служить слово Rad («колесо»), которое подобным же образом разбивается орфографией на несколько слов и означает в зависимости от написания:
а) Rath («совет», «совещание», «рекомендация») — как название и характеристика деятельности, содействующей развитию;
б) Rad («колесо», «вращение», «ход», «рост»),
в) Ratte («крыса») — вредное разрушающее животное.
Не менее интересным примером может служить и слово Hund («гончая») со множеством сопутствующих понятий, которые оно описывает. «Уровень возникновения» означает также и «всё содержащий» или «основной»; есть слово Hund/(или Hunt), означающее машину на четырех роликах, которая используется для перевозки руды в шахтах[52]; мера отрезанного торфа (дюжина Hundefop-фа—уже тяжесть); мера зерна; размеры поля (достаточно большое, чтобы засеять Hunde зерна); имя основателя дома или династии (Fidei-Kommis), например, Hounde из Кюнринга; символ почтения в «иероглифах»; «красный пес» для введения закона. На «уровне бытия» термин Hund указывает на известное млекопитающее[53]. На «уровне смерти/ перехода к новому возрождению» слово Hund включает понятия задержки, провала, неудачи, разрушения, смерти; сравните слово «собака» в Gop(p)elhund, борона; инструмент для пыток, позволяющий вывихнуть суставы, маска дьявола (которая называется и «гончая ада», «солнечная гончая», «лунная гончая»); судебный символ унижения (Hundetragenj[54]; известное оскорбление[55] и фразеологизм[56]). Эти примеры, которых можно привести несколько сотен, доказывают, что даже современный немецкий язык подчиняется исходным законам тройственности, несмотря даже на то, что современные правила правописания для ясности значения слова стараются различать понятия с помощью орфографических соглашений. Но если проследить происхождение этих современных слов до их стержневых слов, сразу же можно узнать и увидеть эту тройственность, особенно, если записать корневые и первичные слова — о чем уже говорилось в начале настоящего труда — в рунах или, по крайней мере, держать это средство письменности в уме.
В ходе предыдущего обсуждения я упомянул два слова и отметил, что позже приведу их трехуровневое толкование (греческое слово hieroglyph «иероглиф» и нордическое слово Yggdrasill). Еще тогда было отмечено, что греческое слово аналогично исконно арийскому слову hiroglif или iroglif. Оба этих слова могут использоваться как отличные примеры тройственности понятий.
Слово hieroglyph появилось в старом арийском языке, как уже было упомянуто, как hiroglif или iroglif, и может быть разделено на три корневых слова «ir», «og» и «lif», которые происходят от трех первичных слов: «аr», «аg» и «laf». Эти корневые слова имеют следующие трехуровневые значения:
I. Стадия появления: «ir» = начало, исток, «од» = смотреть, видеть, рассматривать, «lif» = спать, скрытая жизнь.
II. Стадия бытия: «ir» = содержать в дуге, круге, окружности, радуге, «од» = пользоваться, приносить или получать пользу, расти, «lif» = жить.
III. Стадия умирания: «ir» = ошибка, смятение, беспорядок, «од» = разделять (orglog= война: как то, что решает (нем. Entscheider)), «lif» = заканчивать, уверенность без сомнений.
Из этого трехуровневого толкования слова hiroglif следует, что первая стадия: «истоки скрыты в тайниках ума (памяти)»; вторая стадия — «(знания), заключенные (в знаке), увеличивают живые (знания)»; и третья стадия — «смятение убивает уверенность», т.е. то, что закреплено письменной записью, уже не может быть спутано. Толкование на основе греческих слов hiero = «священный» и glypht, glypho = «выбитый на камне» крайне неудовлетворительно. Даже если значение слова hiero «священный» и охватывается словом hiro, имея нечто общее с «началом, истоком», то толкование второго слова совершенно неверно, так как иероглифы гораздо чаще писали или рисовали, чем высекали на камнях. Но если расценивать слово glypho, как «духовно углубленный» и потому рассматривать его значение как «сакрально усиленный, углубленный», то подобное толкование достаточно близко значению старого арийского понятия.
Подобным же образом слово Yggdrasill можно разделить на три корневых слова «ig», «dra» и «sil», у которых можно выделить следующие три уровня значений:
I. «ig» = «Я» как создатель, производитель, ! изготовитель, посвящение, «dra» = направляющий (поворачивающий) зарождение (trifos), рождение огня, «sil» (sal) = спасение.
II. «ig» = (uig, wig) борьба (Vichinghi[57]), «dra» = тащить, нести, «sil» = закон, право, опора, столб (нем. Saule).
III. «ig» = ужас, смерть, «dra» = разрушать, дракон, «sil» (zil) = цель, конец, предел.
Из этого трехуровневого толкования слова Yggdrasill(Igdrasil) можно заключить следующее: первое: «Я, порождающий спасение в предначальном огне (Urfur)»[58]; второе: «воин закона, древо войны, боевой конь»; и третье: «цель ужаса и разрушения, древо ужаса». Это толкование объясняет многое из того, что иначе непонятно и непостижимо, особенно — неверное толкование этого имени как «Лошадь Ужаса»[59]. Ясень Мира Yggdrasill—Древо Жизни ариев, их «священный огонь», их «подлинное спасение». Но о нем, однако, думают как о бытии, жизни, а потому и как о руководстве, и посему оно — и «воин» (опора войны), образно — «боевой конь» человечества.
В самом конце оно станет «деревом ужаса», посредством которого человечество исчезнет. Но это также и «дерево на холодном ветру», о котором Один поет в своей песни, посвященной рунам. Поэтому название «Ясень (Ash) Мира» тоже значащее, ибо «ash» — это Ask, первый человек, прародитель человечества, представители которого носят то же имя (первую мать звали Embla, т.е. «Ольха») и «man-ask», «men-isk» (нем. Mensch, «человек») — происходит от него. Однако «человек» означает порождающий, придающий форму—на первой стадии, на второй стадии — человек, живущий и существующий, а на третьей стадии — погибшую личность, которую уже нельзя назвать человеком: das Mensch — «неряха», «проститутка». Ask отражает: 1) начало человечества, метафорически — праотца, 2)ясень и 3) пепел, прах, и отсюда: аскетизм (Askese) — разрушение, прекращение воспроизведения. Monask или monak потому означает «монах» — слово, которое есть как в арийском языке, так и в латинском (monachus), — что латинский, несомненно, произошел от арийского.
Хотя даже этих немногих, бегло описанных примеров вполне достаточно для того, чтобы продемонстрировать тройственность всех понятий арийской системы и их, подобных паутине, переплетений, нам нужно рассмотреть и обсудить более детально еще хотя бы один пример, чтобы подхватить снова нить рассуждений и начать раскручивать ее дальше.
Ранее я упоминал о тройном делении народа на классы кормильцев, учителей и солдат. В этом отношении нужно вспомнить, что Тацит, Плиний и (до некоторой степени) греческий бродячий философ четвертого столетия до нашей эры — Пифей — упоминали о тройном делении германского общества, которое, согласно их работам, состояло из трех племен (кланов): Ингевонов (Ingaevons), Ирминонов (Irminons) и Истевонов (Istaevons). Согласно Тациту, у рожденного Землей бога Тuisсо(Тэr, Zio. производитель) был сын Mannus (Menask, человек), который произвел на свет троих детей, Ingvo, Irmin и Istvo, ставших родоначальниками племен (кланов) в трех знакомых нам уровнях понятийного смысла:
Ingvo (ing-fo) = 1) увековечивающий(ся), хранящий, 2) юный странник, скиталец и 3) тот, кто принимает решение в суде.
Istvo (ist-fo)[60] = 1) производитель, тот, кто обновляется в смерти, 2) вечно живущий и 3) тот, кто уходит во тьму.
Заключительное «-ons» в названиях племен (кланов) означает на трех уровнях: 1) прародители (нем. die Ahnen, «предки»), происхождение, 2) странствовать, скитаться и 3) менять(ся), превращение, вращение или чередование.
Потому название племени Ingaevons означает: 1) те, кто произошел от родовых истоков, 2) юные странствующие потомки, странники, вандалы (Vandals) и 3) трансформация как проявление приговора судьбы.
Название племени Irminons означает: 1) те, кто произошел от родовых истоков, от наследников солнечного человека, 2) странствующие правители, солнечные судьи, Семаны (не семноны)[61] и 3) выработка точки зрения посредством поворота судьбы.
Название племени Istaevons отражает: 1)тех, кто возродился из королевства предков, 2) тех, кто постоянно скитается и 3) тех, кто уходит/умирает под влиянием судьбы.
Согласно принципу тройственности, первый уровень понятийного значения является общим определением для Ингевонов, второй —для Ирминонов, а третий — для Истевонов. Но все три обозначения специфически используются по принципам dreieinig-dreispaltige Dreiheit[62], так как все они, по сути дела, одно, то есть неделимый германский народ.
Это основано на том, что все арии или тевтоны ощущали себя одним народом. Поэтому каждый человек, будь он просто свободным или королем, должен был принадлежать к классу кормильцев, чтобы предотвратить ослабление этого основного класса. Каждый должен был быть фермером, то есть «Ing-fo» — подлинным, изначальным защитником и хранителем предков. Второй класс был более интеллектуально развит, — интеллигенция, правители, «обучающий класс», к которому принадлежали скальды, высшая знать и короли (князья, графы и т.д.), — не переставая при этом быть фермерами. Выше уже отмечалось, что «аr» означает солнце, закон солнца и земли, и что его символ и иероглиф — орел (Ааr). Потому представители второго класса назывались Ar-man или Ir-min, то есть "солнечный человек», Se-man. Семаны были людьми, владевшими знаниями (Wissenden), из них выходили скальды — жрецы Одина — или, вернее будет сказать, что их сердцем, ядром были скальды, которые, как жрецы и учителя, были также и судьями — ибо в те времена Wihinei (религия, культ) являлась еще и законом, и наукой. Верили в то, что знали или, по крайней мере, интуитивно осознавали, и жили соответственно. Так как семаны, ирминоны, скальды и т.д. были в одно и то же время и учеными, и художниками, и т.д., этот второй класс был «классом учителей» — несмотря на то, что его представители принадлежали и к классу фермеров — и должны расцениваться как корневой слой активации духовной работы ариев. Поэтому все исходные направления коллективного искусства и наук произошли именно от них. Однако именно скальды должны были хранить тот основной центр, в котором могли быть объединены все разнообразные отдельные проявления иероглифов.
Третий класс, «класс солдат», Istaevons, которые были теми, «кто умирает под влиянием судьбы», — совсем не то, что мы сейчас понимаем под военными, военнослужащими, ибо тогда все представители народа были ответственны за общую защиту и оборону; скорее, этот класс нужно понимать как огромное множество избыточного населения, которое было вынуждено мигрировать, чтобы основывать новые общины. Тогда не было права частной собственности на землю, существовали только родовые земли — которыми управлял старейший в своем клане, члены которого имели только право использовать эту землю. Если число представителей клана становилось слишком большим для владения этой землей, то излишки населения были вынуждены мигрировать (hel fesen) — и никогда не возвращаться. Они избирали