Социогенез и его роль в развитии языковой личности

Описанные выше черты языковой личности, параметры, в рамках которых следует рассматривать конкретного носителя языка, предстают в виде статических характеристик, если не показать (хотя бы в самом общем виде) причины их возникновения и формирования. Большинство же первичных и часто определяющих облик личности воздействий индивид получает в первые пять-семь лет своей жизни. И, естественно, самую важную роль в речевом развитии человека играет характер семейного воспитания. В современной отечественной и зарубежной возрастной психологии существует довольно богатая традиция изучения формирования личности ребенка [См., например: Выготский 1984; Божович 1968; Психология развивающейся ... 1987; и др.]. Обычно ее связывают главным образом с достижениями классического и нового психоанализа [См., например: Фрейд 1989, 1991; Адлер 1997; Юнг 1995; Хорни 1993; Берн 1997; и мн. др.]. Не углубляясь в проблематику психологических исследований, наметим факторы, которые, по нашему мнению, нельзя не учитывать при анализе процесса становления дискурсивного мышления языковой личности.

Первое, что напрашивается при рассмотрении воздействия семьи на речевое становление ребенка, это уровень речевой компетенции его близких родственников, т.е. тех людей, речь которых составляет ранние коммуникативные впечатления формирующейся личности.

На развитие социолингвистической компетенции прежде всего оказывает воздействие тип речевой культуры родителей ребенка, наличие в речи окружающих просторечного, арготического субстратов, употребление табуированной лексики и т.п. Уровень культуры общения окружающих языковую личность людей в детстве определяет и степень владения ею системой ортологических норм литературного языка, и богатство стилевого диапазона дискурсивной деятельности и мн. др.

Не менее существенное воздействие оказывает преобладающая стратегия фатического общения: куртуазная, рационально-эвристическая или инвективная (возможны варианты разных стратегий у разных членов семьи). Формирование языковой личности по этому принципу, как правило, зависит и от давности культурных традиций семейного общения, и от преобладания тех или иных стереотипов в микросоциуме, к которому принадлежит по преимуществу данная семья (рабочая, крестьянская, негуманитарно-интеллигентская, гуманитарно-интеллигентская, элитарно-артистическая и т.п. среда). Последний из приведенных выше показателей (профессиональная принадлежность родителей) способен оказывать воздействие на формирование стереотипов речевого поведения становящейся языковой личности сам по себе. Здесь важным фактором становятся профессиональные особенности речи родителей и близких, которые усваиваются ребенком на бессознательном уровне.

Имеет смысл особо сказать об участии близких родственников в накоплении «цитатного фонда» языкового сознания становящейся личности, т.е. того, что мы называем речевой субкультурой. Многократно повторяющиеся словечки, фразочки, цитаты из художественных произведений, приговорки и поговорки – все возможные речевые предпочтения, мотивируемые языковым вкусом взрослых, откладываются в правом полушарии головного мозга в виде наиболее устойчивых речевых единств, которые возникают в памяти по ассоциативному принципу. Весь этот разнообразный языковой материал впоследствии станет базой для индивидуальной субкультуры, которая наряду с другими чертами речевого портрета будет определять уникальность языковой личности.

Воздействие языковых черт речевого поведения взрослых на ребенка – факт, достаточно очевидный. Однако не менее важную роль в развитии языковой личности способны играть и социально-психологические особенности формирования личности ребенка в семье, та система статусно-ролевых отношений, которая определяет общую атмосферу внутрисемейных отношений.

В своем анализе социально-психологических корней формирования языковой личности мы опираемся на работы зарубежных и отечественных психологов [См.: Адлер 1997, Берн 1997; Добрович 1987; Литвак 1997, 1997а, 1998; Шерозия 1979; и др.]. Наметим самые общие тенденции образования коммуникативных навыков в рамках семьи. В этой связи психологи говорят о существовании типичных сценариев развития личности, в которых отражается характер отношения к ребенку родителей. Все эти сценарии располагаются между двумя противоположными полюсами, намечающими крайности в неправильном воспитании: гипоопека (недостаток внимания со стороны родителей) / гиперопека (излишнее давление, диктат взрослых по отношению к ребенку).

На одном полюсе располагаются сценарии – «Кумир семьи», «Мамино сокровище», «Болезненный ребенок» и т.п. Это тип ролевых отношений, в которых ребенок заласкивается, возводится на пьедестал; каждое его желание выполняется неукоснительно; его таланты преувеличиваются и т.п. М.Е. Литвак назвал подобный стиль – стилем избавителя. Ему противоположен стиль преследователя, к которому относятся сценарии «Ежовые рукавицы», «Ужасный ребенок», «Путающийся под ногами», «Козел отпущения» и т.п. Здесь, напротив, ребенок воспринимается родителями как что-то ненужное, как наказание, причина постоянного дискомфорта и неудобств. В промежутке между намеченными крайностями находится смешанный тип сценария («Оранжерейный ребенок», «Повышенная моральная ответственность» и т.д.), где любовь и опека сочетаются с требовательностью и контролем.

Развивая положения концепции Э. Берна [1997], ростовский психотерапевт М.Е. Литвак предложил четыре параметра описания характера человека: «Я» (отношение к самому себе); «ВЫ» (отношение к близким); «ОНИ» (отношение к людям вообще); «ТРУД» (отношение к социально полезной деятельности). В каждой из намеченных позиций у личности могут быть положительные или отрицательные показатели («+» / «–»). Именно они в значительной степени определяют жизненный сценарий, жизненные установки, позиции, проявляющиеся в поведении (в том числе – речевом). М.Е. Литвак выделяет устойчивые личностные комплексы, которые отражают разные типы поведения человека: «Евгений Онегин» (Я +, Вы +, Они +, Труд –), «Высокомерный творец» (Я +, Вы –, Они +, Труд +), «Гадкий утенок» (Я –, Вы +, Они +, Труд +) и т.п. Кроме устойчивых, можно наметить индивидуальные, неустойчивые комплексы, в которых отрицательные и положительные показатели в той или иной позиции присутствуют по принципу «мерцания» [См.: Литвак 1997].

Наш собственный анализ становления речевого портрета различных языковых личностей заставил внести свои изменения в схему, предложенную Литваком. В свою очередь, мы выделяем пять компонентов личности, формирующихся на разных этапах ее развития и определяющих индивидуальный портрет речевого поведения. К литваковским (по сути – берновским) «Я», «ОНИ» и «ТРУДУ» мы считаем необходимым добавить «ТЫ» (отношение к близким друзьям) и «МЫ» (отношение к родственникам, к роду, клану). Под местоимением «ВЫ» мы понимаем корпоративные отношения (к коллегам по работе). Тогда структура личности человека может быть представлена в виде схемы 3.

Схема 3

«Я»

«ТЫ» «Мы»

Личность

«Вы» «Они»

«Труд»

У гармонично развитой личности обычно можно констатировать преодоленный минус в позиции «Я». Во всех остальных позициях обычно она несет плюс. Однако у подавляющего большинства людей одна из сфер развития характера страдает (несет явно выраженный минус).

Предлагаемая модель личности будет использована нами в анализе социогенетических корней формирования дискурсивного мышления языковой личности (глава 5). Думается, что выявление особенностей характера индивида по намеченным выше параметрам позволяет не только прояснить истоки и природу внутренних конфликтов в развитии личности, но и понять причины появления у homo loquens тех или иных черт ее речевого портрета.

* * *

В настоящей главе мы попытались дать описание разных подходов к изучению структуры устного дискурса. Последовательное использование предлагаемых аспектов изучения становления структуры дискурса позволяет в постижении закономерностей эволюции дискурсивной компетенции двигаться от показателей формирования поверхностной структуры речевого произведения, выявляемых в рамках категориальной системы грамматики текста, к данным развития дискурса как отражения коммуникативного акта (отражающей усложнение в высказывании системы взаимодействия говорящего и слушателя), далее – к рассмотрению динамики когнитивных процессов речемышления (эволюции способности к порождению и смысловому восприятию дискурса) и, наконец, – к раскрытию причин и условий создания индивидуального облика речевого портрета homo loquens.

Глава 2