Грамматика а.а. барсова
Грамматика А.А. Барсова была задумана как учебник по русской грамматике для народных училищ, т.е. общеобразовательных школ, однако в действительности её автор создал не столько учебную, сколько научную, теоретическую грамматику русского языка.
Как уже было сказано, в грамматике М.В. Ломоносова отсутствует чётко обозначенная дисциплинарная структура. Грамматика А.А. Барсова, напротив, начинается с деления грамматики на пять частей – орфоэпию (правоизглашение), акцентологию (словоударение или просодия), орфографию (правописание), морфологию (словопроизвождение и этимология) и синтаксис (словосочинение). Нельзя сказать, что каждая из этих частей у А.А. Барсова дисциплинарно чиста. И в этом нет ничего удивительного: представления о дисциплинарной структуре языкознания в это время не были устоявшимися.
В первом разделе грамматики обнаруживаем не только орфоэпию, но и фонетику, и графику. В области графики А.А. Барсов сосредоточил своё внимание на критике кириллической азбуки в её применении к русскому письму. Он отмечает, что церковнославянская кириллица содержит 44 буквы, в русском гражданском письме из них используется только 34. Но и в «гражданской печати, - указывает учёный, - найдутся ещё некоторые буквы лишния». Буквенные излишества в кириллице он связывал, с одной стороны, с тем, что некоторые буквы ничего не обозначают, а с другой стороны, с тем, что некоторые буквы обозначают в ней одни и те звуки. А.А. Барсов нашел излишней даже букву щ. Вместе с тем, А.А. Барсов находил и недостаток в буквах. Это относится к букве, которая должна обозначать фрикативный звонкий заднеязычный, а также к букве ё, которую ввёл в употребление Н.М. Карамзин в 1797 г.
Графика у А.А. Барсова переходит в фонетику. Все буквы он делил на три группы: гласные, согласные и безгласные. К последней группе он относил ер и ерь. Гласные делились на «отверстыя» и «полуотверстыя». В основу классификации был положен артикуляционный признак – степень «раствора рта». Согласные, в свою очередь, делились «по органам…устроенным в человеке для выговора» на губные (б, п, в, ф, м), зубные (ж, ш, з, с, р), язычные (д, т, л, н, ц, ч) и гортанные (г, к, х).
Орфоэпические нормы русского языка в грамматике А.А. Барсова описаны на фоне их старославянских антиподов, а также в противопоставлении письменной и устной форм языка: лёд, мёд – лед, мед; великой, Алексей – великий, Алексий и т.п. В большинстве случаев А.А. Барсовым зафиксированы те произносительные нормы, которые действуют и в современном русском языке. Некоторые орфоэпические нормы до нашего времени не дошли. Например, [х] кому, [х] королю.
Как кодификатор акцентологических норм, А.А. Барсов высказал мысль, что основанием к таким нормам должно было бы быть положение о том, что в производных словах и в словоформах должно сохраняться ударение, которое представлено в производящих словах и их начальных морфологических формах, типа вре́мя, вре́менный, безвре́менный; беда́, беды́. Но в реальной жизни языка, отмечал А.А. Барсов, мы обнаруживаем несоответствие этой идеальной картине.
В качестве основания для составления орфографических правил учёный рассматривал положение о единообразном написании производных слов и словоформ с их производящими словами и исходными морфологическими формами. По существу здесь речь идёт о фонологическом принципе орфографии. С сожалением он отмечал, что «правило сие подвержено премногим изъятиям»: уступки звуковому и традиционному письму он расценивал в конечном счёте как недостаток русской орфографии.
К установлению пунктуационных правил А.А. Барсов подходил с оригинальной точки зрения: в качестве ведущего принципа русской пунктуации он стал рассматривать «принцип паузы». Иначе говоря, постановку того или иного знака препинания он связывал с паузой определённой длительности. «При запятой удерживается голос столь долго, как можно вымолвить слово «один». При получленном знаке (;) – один, два. При двоеточии – один, два, три. При точке – один, два, три, четыре. При молчанке (тире) ещё несколько долее». Таким образом, А.А. Барсов признавал интонационный принцип (принцип паузы относится к интонационному принципу как частное к общему) ведущим. М.В. Ломоносов, напротив, отдавал предпочтение грамматическому принципу перед интонационным. Русская грамматическая наука пошла в дальнейшем по ломоносовскому пути.
Раздел морфологии занимает в грамматике А.А. Барсова господствующее положение. В этот раздел включаются некоторые сведения из словообразования. Это свидетельствует об отсутствии у словообразования статуса самостоятельной науки. Со словообразовательной точки зрения учёный делил слова «по виду» (на первообразные и производные типа зрю – зрение) и «по начертанию» (на простые и сложные типа рука – рукоятка, горный – нагорный). Обратите внимание, А.А. Барсов, как и М.В. Ломоносов, включал в состав сложных слова, образованные сочетанием слова самостоятельного со служебным (в нашем понимании - приставочные).
Следуя за традиционной грамматикой, А.А. Барсов выделял восемь частей речи: имя, местоимение, глагол, причастие, предлог, наречие, союз и междометие. Он делил их на три разряда по содержанию и на два – по форме. По содержанию части речи делились на те, которые служат для наименования вещей (имена и местоимения), для «показания действия или страдания» (глаголы и причастия) и для обозначения различных обстоятельств (предлог, наречие, союз и междометие). По форме части речи подразделяются на изменяемые (имя, местоимение, глагол, причастие) и неизменяемые (предлог, наречие, союз, междометие). Грамматика А.А. Барсова – образец научной строгости. Описание отдельных частей речи приведено в строгую систему с помощью разбивки такого рода описаний на целую серию буквенно-цифровых пунктов и многочисленных подпунктов.
В имена А.А. Барсов включал (по традиции) три части речи – существительное, прилагательное и числительное. К акциденциям существительного он относил вид, начертание, род, число и изменение (падеж). Первые две категории словообразовательные. Под видом имён он понимал «образование имён производных» с помощью аффиксов, а под начертанием – образование сложных слов.
По роду А.А. Барсов делил слова на пять классов – мужского, женского, среднего, общего и всякого. Первые четыре рода имеют отношение к существительным, во всяком роде употребляются прилагательные, числительные и местоимения (я, например). Общий и всякий роды отличались следующим образом: слова общего рода могут употребляться в мужском и женском родах, а слова всякого рода – в мужском, женском и среднем (непонятно, конечно, как я может употребляться в среднем роде).
Двойственного числа А.А. Барсов в русском языке не признавал, что свидетельствует от его внимании к формальной стороне тех или иных морфологических категорий.
О внимании к формальным показателям тех или иных морфологических категорий со стороны А.А. Барсова свидетельствует и то, что он не включил в состав признаков существительного «одушевлённость-неодушевлённость», «собственность-нарицательность», «абстрактность-конкретность». Эти категории не имеют ярко выраженных морфологических показателей.
По составу акциденций прилагательное отличается от существительного особой категорией – «уравнением». Их три: положительное (многолюдный), рассудительное (многолюднее) и превосходное (многолюднейший). Речь здесь идёт, как видим, об известных степенях сравнения.
Местоимению (их А.А. Барсов насчитал ровно 65 в русском языке) А.А. Барсов приписывает девять акциденций: знаменование, качество, вид, начертание, лицо, движение, число, падеж и склонение. Среди них особого внимания заслуживают три категории – знаменования, качества и движения. По «знаменованию» местоимения подразделяются на следующие лексические группы: личные (я, ты), притяжательные (мой, твой), указательные (тот, этот), возносительные (который, какой), возвратительные (себя, свой), вопросительные (кто, что), неопределённые (некоторый, некий). По «качеству» местоимения разбиваются на четыре словообразовательно-морфологических разряда: существительные (я, ты), прилагательные отыменные (мой, твой), прилагательные обыкновенные (оный, каковой), смешанные, т.е. похожие на прилагательные и существительные одновременно (кто, что). В барсовское «движение» входят по существу два признака: род (он, она, оно) и полнота-неполнота формы (оный-он, оная-она, оное-оно).
Смешанный, словообразовательно-морфологический, подход обнаруживается и в описании глагола у А.А. Барсова. Среди девяти глагольных категорий, выделяемых им, три являются словообразовательными. Это вид, начертание и качество. По виду он делил глаголы не на совершенные и несовершенные, а на первообразные и производные (знаю, иду; странствую, уничтожаю), по начертанию – на простые и сложные (даю, боготворю), по качеству – на субстантивные (быть) и адъективные (все остальные). Последнее как в грамматике Пор-Рояля.
В качестве собственно морфологических «принадлежностей» глагола у А.А. Барсова выступают залог, лицо, число, время, род, наклонение и спряжение. Если в выделении залогов А.А. Барсов следовал за М.В. Ломоносовым – действительный, страдательный, средний, общий, возвратный и взаимный, то в описании глагольных времён он отходит от своего учителя, у него не десять, а шесть времён: настоящее (трясу), преходящее (тряс), прошедшее (тряхнул), давно прошедшее (тряхивал), будущее определённое (тряхну) и будущее неопределённое (буду трясть). Вслед за М.В. Ломоносовым А.А. Барсов выделяет три наклонения – изъявительное, повелительное и неокончательное (т.е. инфинитив). Формальное основание для непризнания сослагательного наклонения – оно не выработало особых окончаний.
Следуя античной традиции, причастие А.А. Барсов рассматривает как особую часть речи, при этом он склонен сближать его в большей мере с прилагательным, чем с глаголом. «Причастие есть особливый род прилагательных, производимый от глагола». Описание причастий в грамматике А.А. Барсова имеет отсылочный характер.
Описание неизменяемых частей речи у А.А. Барсова носит весьма лаконичный характер. Общая схема анализа содержит два пункта: определение и «разделение» (классификацию) на первообразные и производные, простые и сложные, а также на определённые лексические группировки (например, 17 группировок междометий).
В понимании предмета синтаксиса А.А. Барсов был вполне традиционен. Основное место в его грамматике занимает синтаксис словосочетания. Вслед за старыми грамматистами, А.А. Барсов признавал только два типа синтаксической связи – согласование («согласие») и управление. В каждом предложении он усматривал две обязательные части – подлежащее и сказуемое. Односоставные предложения А.А. Барсов считал неполными и восстанавливал их до двусоставных. Например, Гром. Гремит. Гром гремит. Деление предложения на подлежащее и сказуемого охватывало у А.А. Барсова все члены предложения, включая и второстепенные. Все людисуть смертны. Богзлу не повинен.
А.А. Барсов излагает учение о двух типах словопорядка в предложении. Первый (прямой) он называет естественным, логическим и грамматическим, а второй (обратный) – особенным, свободным, риторическим. Это касается не только подлежащего и сказуемого, но и второстепенных членов. Главное слово при естественном порядке должно стоять перед зависимым. Например, «Господь всемогущий сотворил мир сей из ничего, словом своим, единым, во время известное по истории священной».
А.А. Барсова следует присоединить к числу тех исследователей, которые положили начало учению об актуальном членении предложения. То, что теперь называют темой, А.А. Барсов называл «известной мыслью», а то, что мы называем ремой, – «выразительным речением».
В целом, завершая разговор о грамматике А.А. Барсова, следует сказать, что это – выдающееся достижение русской грамматической мысли. После ломоносовской она – самая фундаментальная грамматика русского языка, написанная в 18 в.