Структурные особенности мифопоэтической модели мира

Модель мира, как она сложилась в сознании древнего человека, называется ми-фопоэтической, поскольку характеристики ее, отразившиеся в мифах всех наро­дов, ее образы и сюжетные ходы — все предельно метафорично и символично, а эти качества составляют суть поэтического текста, основу поэтики.

Мифопоэтическая м о д е л ь м и р а восстанавливается н а основании данных п а -леонтологии, сведений по этнографии с о в р е м е н н ы х архаических коллекти­вов, из анализа п е р е ж и т о ч н ы х элементов в сознании современного человека и данных, относящихся к языку, х р а н я щ е м у представления, уходящие в г л у -б о к у ю древность. Она реконструируется на основании иррациональной с и м -волики сновидений, е щ е более г л у б о к и х сфер «бессознательного» (термин К . Г . Юнга), п р и изучении психических процессов, с о п р о в о ж д а ю щ и х х у д о -жественное творчество. В о в с е х этих источниках м о г у т б ы т ь н а й д е н ы архаи­ческие структуры сознания, несущие информацию о первобытном способе восприятия мира.

В таком восприятии из целостного представления о мире еще не вычленяются со­временные способы его постижения: философский,научный, религиозный и художественный, — в мифологическом сознании все они еще слиты воедино. Та­кое, не разъятое, состояние постигающего мир «мыслечувствования» обладает ко­лоссальной эмоциональной силой, оно протекает в образной форме и синкретично,то есть изначально целостно. Разумеется, особые свойства мышления такого типа представляют для нас не академический интерес, а применительно к нашей при­кладной задаче помогают полнее и глубже понять особенности восприятия челове­ком предметно-пространственной среды, когда окружение не оценивается им ра­ционально, а спонтанно переживается как полностью освоенная реальность.

Для мифологического сознания специфичным оказывается восприятие уже та­ких фундаментальных категорий реальности, как время и пространство.

Новое понимание объекта проектирования, как уже говорилось, вызрело в оте­чественном дизайне на основе развивающихся в науке экологических и систем­ных представлений, которые в 70-е — начале 80-х годов уже стали заметным культурным явлением. Однако интеллектуальная питательная среда для утвер­ждения новой проектной парадигмы одним этим не исчерпывалась. Одновре­менно с системными исследованиями тогда же в нашем культурном обиходе появляются многочисленные, вызывающие живейший интерес публикации по вопросам структурной антропологии: К. Леви-Строс [26], проблемам семиоти­ки культуры: Ю. М. Лотман, В. В. Иванов, В. Н. Топоров и др. [48], психологии восприятия: Л. Леви-Брюль [25], а также вопросам изучения фундаментальных свойств «до-логического», то есть мифологического мышления:Э. Я. Голосов-кер [15], Е. М. Мелетинский [36] и др. В этих публикациях рядом авторитетных авторов утверждается глубокая укорененность в сознании современного чело­века черт архаического мировосприятия, актуальность наряду с рациональным научным мышлением его древнейших механизмов. На фоне этих исследований пришлось осознать довольно неожиданное для привычных представлений ут­верждение: «...Познавательные возможности мифологического мышления (в ча­стности, его особая полнота за счет включения эмоционально-интуитивного на­чала) и историческое сосуществование мифологического и научного мышления не позволяют рассматривать первое исключительно как несовершенного пред­шественника второго. ...Мы можем рассматривать мифологическое и научное мышление синхронически как два логических "типа" или "уровня"» (Е. М. Ме-летинский).

В в ы ш е д ш е м в 1 9 8 0 г о д у п е р в о м издании энциклопедии « М и ф ы народов м и р а » [40] отмечается, ч т о некоторые особенности мифологического м ы ш -ления сохраняются в н а ш е м сознании наряду с элементами философского и научного знания, р я д о м с использованием строгой н а у ч н о й логики. Но е щ е в 7 0 - е г о д ы в отечественных публикациях обосновывалось, что «вполне м о ж -но говорить и об интеллектуальном интересе м ы с л я щ е г о современного чело­века к такому явлению, которое, протягивая ниточку из древнейших эпох цивилизации, связывает с в о й с т в е н н ы е им м и р о - и жизневосприятие с н о в е й -ш и м и представлениями нашего времени (в отличие от чисто эволюционной точки зрения, господствовавшей в XIX в.)». «С новейшим представлением вре­мени в теории относительности этнологи и лингвисты сближают концепцию, которая вскрывается в мифологии и языках многих народов, находящихся за пределами основных цивилизаций Старого Света». «...Возврат к мифологи-ч е с к о м у представлению о б о с о б о м "доначальном" в р е м е н и м о ж н о было б ы видеть в современных космогонических гипотезах...» (В. В. Иванов). Наконец, носитель архаического сознания «выработал идею изоморфизма — одну из ве­дущих концепций не только современной математики, но и науки вообще» (Ю. М. Лотман).

В это же время, со ссылкой на открытия, сделанные в области психологии 3. Фрей­дом, К. Г. Юнгом, в общекультурных представлениях устанавливается равноправ­ность рациональных и иррациональных структур сознания, реабилитируются та­кие бессознательные психические процессы, внимание к которым еще недавно в понимании большинства людей связывалось с «отсталостью» и «мракобесием».

В публикациях того времени отмечается даже, что «важным аспектом новой на­учной парадигмы является вписанность мистического мышления в философские основания современной науки» (В. Алтухов).

Исследования, посвященные специфике восприятия мира архаическим сознани­ем, привлекают особое внимание части дизайнеров-культурологов. Парадоксаль­ность отмеченных в предыдущей главе проблем, которые ставит перед исследова­телем средовой объект, снимается помещением этого объекта в смысловой контекст мифопоэтического постижения мира, сближением средового поведения человека с механизмом древнейших структур его сознания.

Архаический человек воспринимал мир целостно и не вычленял себя из этого мира, отстраненная позиция наблюдателя — плод более позднего сознания. Эмоциональ­но включенный в среду человек, полностью адаптированный к этой среде, пере­живает ее как естественное продолжение самого себя. Полнейшая «растворен-ность» его в среде распространяется на все аспекты восприятия, то есть в основе «средового» восприятия лежит мифологический тип сознания, до сегодняшнего дня сохраняющий свою актуальность.