Личностные оси (dimensions)

Понятие личности используется во многих смыслах, но большинство психологов личности заявляют о своей заинтересованности целостным индивидом и уникальными психологическими особенностями, присущими только ему/ей. Психоанализ, который акцентировал детерминированность поведения бессознательным, а истоки личности видел в переживаниях раннего детства, был господствующей научной школой в первой половине ХХ в. Он оказал огромное влияние на исследования личности и культуры и сам испытал их влияние (см. напр. [25]). Однако во второй половине ХХ века критика психоанализа [27] и использование проективных методов для оценки личностных конструктов [50] резко уменьшили его влияние.

Вместо этого в современной психологии личности доминирует подход, в котором оцениваются индивидуальные различия устойчивых диспозиций. Истоки психологии черт можно проследить вплоть до Древней Греции (например, [90]). В психологии личности этот подход существовал постоянно, в частности, в работах Г. Олпорта, Р. Кеттела и Г. Айзенка. В 1960–1970 гг. он подвергся критическому анализу и на непродолжительное время вышел из моды. Однако с 1980-х вновь оказался в центре психологических исследований личности.

Решающим событием для его возрождения стала разработка 5-факторной модели [22]. Несмотря на то, что в английском языке имеется тысячи прилагательных, описывающих различные черты личности (например, нервный, увлеченный, незаурядный, доброжелательный, управляемый), было очевидно, что основных групп черт личности, или факторов гораздо меньше. Конкурирующие модели предлагали три, пять, шестнадцать факторов. Однако Тьюпс и Кристал [95], а позднее и другие исследователи [29, 67] установили превосходство пяти факторов. Одни и те же факторы были выявлены у взрослых и подростков, мужчин и женщин, в самоотчетах и в оценках наблюдателей. Исследование, проведенное Хофстеде с коллегами [35], показало, что способ описания респондентами культуры своих организаций отражал весьма сходные личностные факторы. Несмотря на то, что было разработано множество инструментов для измерения 5-факторной модели, наибольшее распространение получил Переработанный личностный опросник NEO (Revised NEO Personality Inventory — NEO-PI-R) [18].

Названия факторов и их интерпретации у разных исследователей несколько различаются. В версии NEO-PI-R они следующие: N — нейротизм (neuroticism), E — экстраверсия (extraversion), О — открытость опыту (openness to experience), А (agreeableness) — доброжелательность, C (conscientiousness) — добросовестность. Каждый фактор определяется шестью специфическими чертами, или фасетами. Например, добросовестность представлена субшкалами компетентности, порядка, обязательности, стремления к достижению, самодисциплины и рассудительности.

Исследование, проведенное в англоязычных странах с помощью NEO-PI-R [64], обнаружило, что индивидуальные различия по этим факторам остаются стабильными на протяжении жизни большинства взрослых респондентов; что данные самоотчетов согласуются с данными наблюдения; что эти пять факторов, как и образующие их черты, в значительной степени генетически наследуются. В 1990-е гг. инструментарий стал переводиться на другие языки[5] по всему миру, что создало возможность для кросскультурных сравнений. В ряде исследований обнаружилось присутствие 5-факторной структуры в самых различных культурах [65], универсальность трендов развития (личности) по средним значениям личностных черт от подросткового возраста до поздней взрослости [63], а также сходство гендерных различий в разных культурах [19].

МакКрэй и Коста [64] проинтерпретировали эти результаты как подтверждение того, что личностные черты являются биологически обусловленными диспозициями, характерными для человека как биологического вида. В своих существенных проявлениях они, по-видимому, находятся вне культуры. С этой точки зрения, исследование культуры больше не является документированием того, как культура формирует личность. Вместо этого задается вопрос о том, как взаимодействие культуры и личностных черт формирует поведение индивидов и социальных групп [62].

На уровне индивида этот подход предполагает, что установки, ценности, привычки и навыки — полный набор адаптационных свойств [63], развиваемых людьми, — вероятно, отражают вклад, как индивида, так и культурного контекста. Например, женщины в западном обществе обладают большей свободой выстраивать карьеру вне дома, чем женщина в фундаменталистской исламской стране. Но то, какой именно путь выберет западная женщина, зависит от ее настойчивости и стремления к достижениям.

Тот же довод может быть использован применительно к организации или целой культуре. Общество, состоящее только из экстравертов, способно лучше развивать различные социальные институты, чем состоящее из интровертов. Но таких обществ не существует; во всех известных популяциях наличествует смесь личностных характеристик. Но если есть различия в среднегрупповом уровне личностных черт, то они, в принципе, могут дать начало различным культурным практикам.