Политическая корректность или языковой такт

Осознавая интерес западной идеологии вообще и англоязычной в особенности к отдельному человеку в сочетании с игнорированием коллектива как прямую противоположность принципам русского мира, легко понять, почему именно в мире английского языка возникла и развилась мощная культурно-поведенческая и языковая тенденция, получившая название «политической корректности» (Political correctness).

Эта тенденция родилась более 20 лет назад в связи с «восстанием» африканцев, возмущенных «расизмом английского языка» и потребовавших его «дерасиализации» — «deracialization».

Политическая корректность требует убрать из языка все те языко­вые единицы, которые задевают чувства, достоинство индивидуума, вернее, найти для них соответствующие нейтральные или положитель­ные эвфемизмы. Неудивительно, что это движение, не имеющее равных по размаху и достигнутым успехам в мировой лингвистической истории, началось именно в США. Английский язык как язык мирового общения, международного и межкультурного, используется как сред­ство коммуникации представителями разных народов и разных рас. Вот почему эти народы и расы предъявляют к нему свои требования. США же — особая страна, население которой состоит из представителей самых разных народов и рас, и поэтому межнациональные, межкуль­турные и межэтнические проблемы здесь стоят особенно остро.

К тому же «культ отдельной личности», культ индивидуализма в этой стране, претендующей на удовлетворение извечной человеческой меч­ты о свободной и счастливой жизни и привлекающей всех недоволь­ных, отчаявшихся воплотить эту мечту на родине, — этот культ, по вполне очевидным причинам, достиг апогея и составляет главный стержень идеологии, а значит, всех государственных систем — экономической, политической, культурной.

Итак, языковая корректность. В основе ее — весьма положительное старание не обидеть, не задеть чувства человека, сохранить его досто­инство, хорошее настроение, здоровье, жизнь. Сама идея — замечатель­ная, ее можно только всячески поддерживать. Термин политическая корректностьпредставляется неудачным из-за слова политическая, подчеркивающего рациональный выбор по политическим (а значит, неискренним) мотивам в противоположность искренней заботе о чело­веческих чувствах, стремлении к тактичности, к языковому проявлению хорошего отношения к людям.

Попытка ввести термин языковой такт (linguistic tact) не имела успеха, так как попытка ввести его была сделана, когда движение за политическую корректность достигло мирового размаха, и термин стал привычным, устойчивым и заимствованным другими языками.

Политическая корректность языка выражается в стремлении найти новые способы языкового выражения взамен тех, которые заде­вают чувства и достоинства индивидуума, ущемляют его человече­ские права привычной языковой бестактностью и/или прямолиней­ностью в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида и т. п.

Началось это движение, как уже было сказано, с африканских пользователей английским языком, возмутившихся негативными коннотациями метафорики слова black[черный]. Оно немедленно и очень активно было подхвачено феминистскими движениями, боровшимися за права женщин всовременном обществе. Вот примеры тех изменений, которые претерпели «расистские» слова и словосочетания в связи с тенденцией к политической корректности:

Negro > coloured > black > African American/Afro-American [негр > цвет­ной > черный > африканский американец/афроамериканец];

Red Indians > Native Americans [краснокожие индейцы > коренные жители].

Феминистские движения одержали крупные победы на разных уровнях языка и практически во всех вариантах английского языка, начавшись в американском. Так, обращение Ms пo аналогии с Mr [мистер] не дискриминирует женщину, поскольку не определяет ее как замужнюю (Mrs [миссис]) или незамужнюю (Miss [мисс]). Оно успешно внедрилось в официальный английский язык и прокладывает себе дорогу в разго­ворный.

«Сексистские» морфемы, указывающие на половую принадлежность человека, вроде суффикса -man (chairman [председатель], businessman [бизнесмен], salesman [торговец]) или -ess (stuardess [стюардесса]), вытесняются из языка вместе со словами, в состав которых они имели неосторожность войти. Такие слова заменяются другими, определяю­щими человека безотносительно к полу:

chairman [председатель] > chairperson; spokesman [делегат] > spokesperson;

cameraman [оператор] > camera operator,

foreman [начальник] > supervisor;

fireman [пожарник] > fire fighter;

postman [почтальон] > mail carrier;

businessman [бизнесмен] > executive [исполнительный директор] или

параллельно — business woman;

stuardess [стюардесса] > flight attendant;

headmistress [директриса] > headteacher.

Слово women [женщины] все чаще пишется как womyn или wimmin, чтобы избежать ассоциаций с ненавистным сексистским суффиксом.

Традиционное употребление местоимений мужского рода (his [его], him [ему]) в тех случаях, когда пол существительного не указан или неизвестен, практически уже вытеснено новыми способами языкового выражения — или his/her [его/ее], или множественным their [их]: everyone must do his duty > everyone must do his or her (his/her) duty>everyone must do their duty [каждый должен выполнять свой (букв. его) долг > каждый/ая должен/должна выполнять свой (букв. его или ее, его/ее) долг > все должны выполнять свои (букв. их) обязанности]. Все чаще встречается в письменных текстах написание s/he [он/а] вместо he/she [он/она].

В современном английском детективном романе стремление избежать форм, указывающих на грамматический род, усиленное нежеланием раскрыть пол преступника и ускорить догадку читателя этого детектива, приводит к столкновению подлежащего one person[один человек] с дополнением their guilty knowledge [их преступное знание]:

Не had no intention of telling anyone in Nightingale House where the tin had been found. But one person would know where it had been hid­den and with luck might inadvertently reveal their guilty knowledge [James P. D. Shroud for a Nightingale. London, 1989, p. 192].

Он не собирался никому рассказывать в Найтингейл Хаузе о том, где нашли жестянку. Но один человек знал, где она была спрятана, и при случае мог бы неумышленно раскрыть их преступное знание.

И в этом же романе: Everyone who should be in Nightingale House was in her room [Все, кому надлежало быть в Найтингейл Хаузе, находились в ее комнате].

Режущее глаз сочетание everyone [все; всякий, всякая, всякое] с her room [ее комната] оправдано тем, что все обитатели Найтингейл Хауза — женщины.

В приводимых ниже примерах представлены разные группы соци­ально ущемленных людей, которых англоязычное общество старается уберечь от неприятных ощущений и обид, наносимых языком:

invalid > handicapped > disabled > differently-abled > physically challenged [инвалид > с физическими/умственными недостатками > покалеченный > с иными возможностями > человек, преодолеваю­щий трудности из-за своего физического состояния]; retarded children > children with learning difficulties [умственно отста­лые дети > дети, испытывающие трудности при обучении]; old age pensioners > senior citizens [пожилые пенсионеры > старшие граждане];

poor > disadvantaged > economically disadvantaged [бедные > лишен­ные возможностей (преимуществ) > экономически ущемленные]; unemployed > unwaged [безработные > не получающие зарплаты]; slums > substandard housing [трущобы > жилье, не отвечающее стандартам];

bin man > refuse collectors [человек, роющийся в помойках > собиратель вещей, от которых отказались];

natives > indigenious population [местное население > исконное на­селение];

foreigners > aliens, newcomers [иностранцы > незнакомцы; приезжие, нездешние];

foreign languages > modern languages [иностранные языки > совре­менные языки];

short people > vertically challenged people [люди низкого роста >люди, преодолевающие трудности из-за своих вертикальных пропорций];

fat people > horizontally challenged people [полные люди > люди, пре­одолевающие трудности из-за своих горизонтальных пропорций]; third world countries > emerging nations [страны третьего мира > воз­никающие нации];

collateral damage > civilians killed accidentally by military action [сопутствующие потери > гражданские лица, случайно убитые во время военных действий];

killing the enemy > servicing the target [уничтожение врага > попадание в цель].

Для того чтобы избежать антропоцентризма по отношению к живому миру и подчеркнуть наше биологически равноправное сосуществование на одной планете с представителями этого мира, слово pets[домашние животные], предполагающее человека как хозяина или владельца, заменяется словосочетанием animal companions [компаньоны-животные], house plants > botanical companions [домашние растения > компаньоны-растения], а предметы неодушевленного мира — mineral companions [компаньоны-минералы].

Политически некорректно предпочитать красивое, приятное некрасивому и неприятному. Этот вид политически некорректного поведения получил название lookism (от look 'смотреть, проверять') — favouring the attractive over less attractive [предпочтение более привлекательно­го менее привлекательному]. (По-видимому, самый главный — и худший! — lookist был «великий эстет» Оскар Уайльд с его эстетическими принципами поклонения Прекрасному.)

Стремительно распространяясь, политическая корректность доходит до крайностей (например, требуя заменить history [история] на herstory), становится предметом насмешек, развлечения, юмора. В результате эффект «корректности» снижается, иногда получается обратный, прямо противоположный.

Джеймс Финн Гарднер, писатель и актер из Чикаго, переписал самые популярные сказки политически корректным языком, и его книга «Politically Correct Bedtime Stories», изданная одновременно в Нью-Йор­ке, Торонто, Оксфорде, Сингапуре и Сиднее, немедленно стала бестсел­лером номер один . [Gardner J. F. Politically Correct Bedtime Stories. New York, Toronto, Oxford, Singapore, Sydney, 1994].

В предисловии к этой книге автор оговаривается, боясь обвинений в нарушении политической корректности (но и здесь не удержавшись от юмора):

«If, through omission or commission, I have inadvertently dis­played any sexist racist, cultura list nationalist, regionalist, ageist, lookist, ableist sizeist, speciesist, intellectualist, socioeconomicist, ethnocentrist,phallocentrist heteropatriarchialist, or other type of bias, as yet un­named, I apologize and encourage your suggestions for rectification».

Если по причине недосмотра или пристрастия я неумышленно проявил какие-то сексистские, расистские, культуралистские, националистские, регионалистские, «лукистские», социально-экономистские, этноцент­ристские, фаллоцентристские, гетеропатриархалистские взгляды, а также любые другие, не упомянутые мною предрассудки, касающие­ся возможностей, размеров, рода, умственных способностей, я приношу свои извинения и призываю всех предлагать мне свои уточнения.

Таким образом, при помощи сказок автор иллюстрирует тенденцию последовательной политической корректности, доведенной до абсурда. Однако в практике межкультурной коммуникации необходимо всегда иметь ввиду фактор политической корректности как одну из определяющих успешность коммуникации.

ЛЕКЦИЯ 6