Сила изображения: Поль Пуаре внедряет новый стандарт красоты

В свое время историки моды сломали немало копий, дискутируя о том, благодаря кому вкусы изменились в сторону более хрупкого современного стандарта красоты. В настоящем примере мы рассмотрим идеи Энн Холландер о формирующей и воспитательной силе визуальных образов. С этой точки зрения мы проанализируем роль популярных литографий с изображением моделей одежды, созданных Полем Пуаре. Именно они сыграли значительную роль в процессе трансформации актуального на рубеже XIX и XX веков силуэта с осиной талией в мальчишеские формы XX века.

Выше мы вскользь упоминали, что Холландер придавала большое значение визуальным изображениям, будь то живопись, фотография или литография, утверждая, что они играют важную роль в формировании и распространении канона телесной красоты и тесно взаимодействующего с ним силуэта костюма. Как пишет Холландер, в рамках западной традиции изобразительного искусства образ одетого тела — не просто демонстрация; он играет жизненно важную функцию в формировании отношений между телом и тканью, пребывая в процессе постоянной реконструкции (Hollander, 1975). Привычная интерпретация образов одежды, переданных на живописных полотнах и средствами других видов художественного творчества, выступает в качестве меры культурных и экономических изменений, поясняла Холландер своим научным оппонентам. Напротив, визуальное искусство представляет публике новые идеальные образы того, как должно выглядеть тело в одежде, а публика ориентируется на них, создавая моду по новому, более современному стандарту красоты.

Поль Пуаре широко известен как блестящий публицист, чьи «атаки на корсет увенчались успехом там, где другие потерпели неудачу» (Evans, 1989:128). Разумеется, Пуаре в автобиографии не мог обойти вниманием свой вклад в создание нового стиля:

Это был все еще век корсета. Я объявил корсету войну... и сделал это во имя Свободы. Я был глашатаем его падения, заявив о легализации бюстгальтера, который с того самого дня был признан победителем. Да, именно я освободил грудь (Poiret, 1931: 76-77).

Немаловажными преимуществами Пуаре, отмечают Эванс и Торн-тон, были внимание к маркетинговой деятельности и талант публициста. В то время многие дизайнеры экспериментировали с созданием современных образов без корсета, однако Пуаре был единственным, кто использовал графические репрезентации своих моделей. Это помогло убедить все еще колеблющуюся международную аудиторию в его правоте. Пуаре всегда заботился о том, чтобы его работы не теряли связи с миром искусства, поэтому он поручил известным художникам Полю Ирибу и Жоржу Лепапу создать иллюстрации с изображением его работ, которые он дарил эксклюзивным клиентам (Troy, 2003; Behling, 1977).

Значимость нового стандарта красоты и его ярко выраженный контраст с каноном прошлого века описаны Валери Стил в обзорном комментарии к французским модным журналам начала XX века:

Веками идеалом красоты считалась полная женщина, которая «символизировала семью»1. Сейчас в моде другой стандарт красоты, и причины его появления нужно искать в «иной концепции любви». В настоящее время стройная женщина пленяет нас своей волнующей и несколько настороженной красотой. Она появляется внезапно и также внезапно исчезает... Ничто не волнует более, чем хрупкость (Steele, 1985: 230).

Тем не менее, выстраивая убедительную теорию относительно необходимости возникновения нового стандарта красоты, Стил приводит аргумент французского историка моды Мэрилин Делбург-Делфи, говорившей о том, что женщина начала XX века всего лишь намеревалась быть стройной и что этот новый облик «по-прежнему оставался больше мечтой, чем реальностью» (Steele, 1985: 229). На деле же, утверждала Стил, существовал большой разрыв между новым каноном женской красоты и фигурами реальных женщин того времени:

Идеализированное графическое искусство 1908-1914 годов, характерное для роскошно изданных брошюр Пуаре и некоторых авангардных французских журналов, не вполне отражает внешний вид тела большинства женщин той эпохи. Некоторые жаловались, что новая мода на платья, обтягивающие как перчатка, — это большое испытание для женщин со стандартной фигурой (Steele, 1985: 229-230).

Пуаре, применивший изобретенную им маркетинговую стратегию, сформировал потребность женщины в новом облике, желание быть современной, и этим способствовал популярности собственных моделен. Можно спорить о том, сыграл ли именно Пуаре главную роль в освобождении женской моды от затянутого в жесткий корсет силуэта, но безусловно, «именно он предоставил всем дизайнерам свободу работать с новым словарем форм и стиля» (Steele, 1985: 227). Самой ценной его заслугой было изобретение визуальной рекламы нового силуэта, которая заразите широкую аудиторию желанием быть модной.

Век Пуаре на модном подиуме оказался сравнительно коротким После Первой мировой войны центром внимания стала Коко Шанель ожившая публике образ, который оказался более влиятельным, декоративные аксессуары, которые так любил Пуаре. Отношение «к женщине как к украшению, которое исповедовал Пуаре, потеряло свою привлекательность в XX веке: на сцену вышел новый образ. Тем не менее визуальная презентация дизайнерских моделей, созданных Пуаре, сыграла основополагающую роль в распространении стремления выглядеть и вести себя по-новому. Это убедительно иллюстрирует концепцию Энн Холлендер о генерирующем значении визуального изображения для распространения изменений в моде.