Чокнутые и маргиналы: вульгарный шик бросает вызов эпохе конформизма

Если есть что-нибудь примечательное в успехе «Трансамерики», «Горбатой горы», в обилии на кабельном телевидении фильмов, в которых главная сюжетная линия посвящена транссексуалам, гей-кабаре, шоу с участием разодетых в пух и прах звезд-трансвеститов, мыльных опер, подобных тем, что выпускает кинокомпания Miramax, и модной комедии «Сапоги-извращенцы», так это то, что Америка, кажется, снова приобретает вкус к культурным переменам. Это еще нельзя назвать революцией в полном смысле слова. Но даже маленькие победы приветствуются с восторгом в те моменты, когда культура замерла в статичности, покорности и политическом оцепенении (Trebay, 2006b: E7).

Приведенный выше отрывок из колонки редактора в модном издании, принадлежащий перу Гая Трибея, под заголовком «Осенние тенденции вульгарного шика бросают вызов эпохе конформизма» (Trebay, 2006b: El) расценивает появление элементов панк-стиля в осенних коллекциях женской моды 2007 года как свидетельство того, что в среде американского населения, для которого в большинстве своем характерны самодовольство и консерватизм, проросли семена неповиновения. Подобно неожиданной популярности гомосексуального фильма «Горбатая гора», которую Трибей приводит в качестве примера, наиболее заметная часть осенних коллекций, по мнению автора, также бросает вызов консервативной системе категорий, возродив символизм и значение панк-стиля.

С самого начала своего появления в Лондоне 1970-х годов панк-стиль рассматривался в качестве визуального кода, с помощью которого культурные группы, выброшенные на обочину социума, выражали свое несогласие с постулатами этого общества. Мэри Дуглас заявляла о большом потенциале, который имеется в распоряжении маргинальных слоев. Опираясь на ее идеи, возрождение ранее существовавших трендов состоит в том, чтобы объявить о наличии культурных групп, которые способны составить альтернативу устоявшейся системе. В том самом смысле, в каком «Горбатая гора» заставляет нас переоценить образ американского ковбоя, женская мода осени — 2007, по оценкам Трибея, предлагает нам переосмыслить концепцию женственности в XXI веке.

Назвав большинство женских осенних коллекций 2007 года «в большинстве своем похожими друг на друга, так как... они служат красивой упаковкой женской сексуальности и торжеством женской пассивности» (Trebay, 2006b: El), Трибей переключается на другой модельный ряд и выделяет те образцы, которые с подиума бросают вызов привычному образу женственности. Отметив в начале коллекцию Луэллы Бартлей, чьи дизайнерские работы отличались небрежными, будто сшитыми впопыхах вечерними платьями и ироничной манерой носить нитки жемчуга, Три-бей останавливает внимание на представленных в небольшом количестве авангардных коллекциях, которые, с его точки зрения, свидетельствуют о том, что тендерные отношения в обществе требуют переосмысления и в этой области намечается серьезная полемика. Марк Джейкобе интерпретирует панк как поиск альтернативы традиционному образу женственности. На подиуме он представил аксессуары в виде вязаных шапочек, которые смотрятся так, будто связаны не по размеру; цепи и юбки, надеваемые поверх брюк. Губы моделей на показе дизайнера Алисы Руа были накрашены черной помадой.

Новый директор Bergdorf'Goodman Линда Фарго ответила на вопрос, укоренятся ли и дадут ли эти вызовы женственности импульс новой моде. Как и Гай Трибей, она находит аналогии с ранними коллекциями Вивьен Вествуд, которая считается основоположницей панк-стиля:

«В этом сезоне в распоряжении модниц богатый выбор... В моде ощущается сильное влияние 1940-х годов — например пальто-свингеры и шарообразные формы, когда-то предложенные Кристобалем Бален-сиагой. Но есть также нечто принципиально новое», — добавила госпожа Фарго, имея в виду недавние модные показы, где модели появлялись на подиумах с накрашенными черной помадой губами, черными ногтями, в куртках-косухах, в застегнутых на молнию сапогах а-ля Франкенштейн и пастушьих пледах, похожих на те, с которыми Вивьен Вествуд экспериментировала, кажется, сто лет назад (Trebay, 2006b: E7).

Так же как Трибей, госпожа Фарго связывает модный протест против консервативных представлений о женственности с изменением политического климата и ростом недовольных настроений:

Возможно, если вы внимательно взглянете на то, что происходит на политическом поле этой страны, то поймете, почему люди стремятся уйти от конформизма (Trebay, 2006b: E7).

Ссылаясь в данном практическом примере на актуальность концепции Мэри Дуглас, согласно которой для потенциально модного тренда характерны радикальность и маргинальность, дизайнеры намеренно создают образцы женской индивидуальности, не соответствующие традиционным представлениям о ней, бросая вызов существующей системе категорий. Раз тренд привлек внимание профессионалов, таких как Трибей и Линда Фарго, это дает основания считать, что в новом облике заложен мощный потенциал, способный отвоевать место на подиумах и в модных бутиках.