Структурная организация Я-концепции
Р. Бернс предложил видение структуры Я-концепции, в которой не только обобщил представления различных авторов, но и постарался соотнести между собой понятия, использовавшиеся в различных теоретических контекстах (см. рисунок 3). Подробное объяснение включенных в нее элементов можно найти в работе самого автора [Бернс 1986], нам же здесь требуется встроить представления Р. Бернса в контекст используемых в настоящем пособии понятий.
Как было отмечено в завершение предыдущего параграфа, мы вновь встаем перед необходимостью и получаем дополнительную возможность обсудить целостность личности в сопоставлении с процессами внутриличностного взаимодействия. Это означает, что предложенную структуру Я-концепции можно рассмотреть как расположение позиций, которые занимают внутриличностные субъекты – субличности. Взаимодействие между ними может быть представлено как механизм воспроизводства и поддержания (сохранения) образа Я и самооценки. Вероятно, не все элементы предложенной структуры позволяют так себя переинтерпретировать, но в этом и нет необходимости.
Рисунок 3. Структура Я-концепции (по Р. Бернсу)
Как отмечает Р. Бернс, предложенный рисунок c внутренними различениями в нем «является лишь удобной семантической моделью. В реальной психической жизни элементы эти настолько слиты, что образуют единое, практически нерасторжимое целое. Я-как-объект существует лишь в процессах сознавания и является содержанием этих процессов постольку, поскольку человек может сознавать самого себя. Разделять результат и процесс рефлексивного мышления мы можем только в понятийном плане; в психологическом плане они существуют слитно. Точно так же образ Я и самооценка поддаются лишь условному концептуальному различению, поскольку в психологическом плане они неразрывно взаимосвязаны» [Бернс 1986, с. 64]. Вместе с тем, как мы выяснили в главе 3, внутриличностные процессы легко описываются как взаимодействие субличностей. Следовательно, Я-концепция внутриличностно существует как диалог (полилог), в котором различные «голоса» должно рассматривать как интериоризованные схемы когда-то состоявшихся диалогов с реальными людьми, выступившими прототипами для идентификации. Поэтому такие условно выделенные единицы Я-концепции как Я-реальное, Я-идеальное и Я-зеркальное без труда рассматриваются как обобщенные персонификации реальных людей или сочетании (компиляции) их качеств на основе некоторого субъективно заданного признака. Именно в таком виде содержание образа Я и самооценки обнаруживается в практической работе, направленной на преобразование личностных процессов. Каждый раз, когда речь заходит о чем-то, что относится к Я-концепции, уместно спрашивать: «кто сказал?» В ряде случаев этот вопрос задается не прямо, а организуется серия исследовательских шагов, в завершение которых получаем искомый ответ.
Например, клиентка просит помочь ей повысить продуктивность ее дел на работе и в быту. Ее трудность состоит в том, что она долго не может приступить к работе, «раскачивается», а на само ее выполнение часто требуется даже меньше времени, чем на включение себя в работу. Разбор типичных диалогов, которые разыгрываются в ее внутреннем мире, когда она пытается заняться необходимым делом, показал наличие сомнений в том, что дело будет сделано в срок и с надлежащим качеством. На уровне внутриличностных процессов эти сомнения предстают как борьба, которую можно описать в по разному.
С одной стороны, как столкновение по меньшей мере двух субличностей. Одна из них устремлена к намеченной цели, а другая критикует ее за еще не совершенные, но возможные ошибки. Отсюда возникает сомнение, стоит ли вообще начинать, если все равно не получится.
С другой стороны, как столкновение несовпадающих образов Я. Один предстает в виде несколько мечтательной и возвышенной барышни, готовой славно потрудиться ради достижения желанной цели. Другой – в виде неумехи, которая испортит всякое дело, за которое возьмется. Поскольку клиентка идентифицируется с обоими образами, которые сменяют друг друга подобно двойственному изображению (как фигура и фон), ей не удается остановиться ни на одном из них на время, достаточное для реализации какой-то одной стратегии поведения.
В итоге ни одна из стратегий поведения не оказывается в приоритете, поэтому в реальном поведении находят свое выражение побочные, несущественные для решаемой проблемы действия: посмотреть телевизор, почитать, помыть посуду, позвонить подруге – все что угодно, лишь бы отвлечься от внутриличностной борьбы.
Первый образ обладает признаками идеального Я, поскольку ему приписывается желаемое поведение и позитивные ожидания к результатам его деятельности. Время от времени он получает подкрепление как Я-реальное, поскольку клиентке удается немало достичь в своей жизни благодаря хорошим способностям и неплохой энергетике. Сильно контрастирует с ним второй образ, который был некритично заимствован в детстве от мамы и тети. Эти взрослые тети имели привычку упрекать девчонку как по реальным, так и по воображаемым поводам.
Опыт показывает, что отладка внутриличностной коммуникации между субличностями дает устойчивый эффект в тех случаях, когда удается внести изменения в образ Я, которым руководствуется человек. В данном случае кроме внесения изменений во внутриличностные стратегии побуждения себя потребовалось проследить и за тем, какие трансформации происходят с Я-концепцией клиентки: с образом Я, с самооценкой, с ожиданиями к себе и т.п.
Случаи, подобные описанному, вынуждают выделять дополнительные параметры для описания подструктур Я-концепции, достаточно лишь помнить, что уместность их выделения сильно зависит от характера решаемых вами задач. Наши модельные представления будут различны, если они используются для теоретического описания как такового, если нужна рабочая модель для прикладного исследования, или если необходимо руководство для организации преобразующего воздействия. В качестве примера приведем опыт создания модели для решения задач последнего типа: отлаживания образа Я, создания имиджа, согласование различных представлений человека о себе (глубинное имиджирование) и т.п.
Мы предлагаем различать виды образов Я, в зависимости от того, для кого они предназначены: для представления себе (о себе), или для презентации другим. Это с одной стороны, а с другой, в зависимости от того, осознан этот образ самим человеком или нет. Первое изменение отражает оппозицию «внутреннее – внешнее» (другие названия «для себя – для других» или «индивидуальное – коллективное»). Второе измерение использует оппозицию «осознанное – бессознательное» («явное – имплицитное»). Комбинаторное попарное сочетание полюсов обоих измерений дает типологию психических образований (образов Я).
Для удобства дальнейшего использования расположим полученную модель в виде ромба (см. рисунок 4), где верхняя ячейка образуется полюсами «для других» и «осознанное», а нижняя – полюсами «для себя» и «имплицитное». Это позволяет рассматривать верхнюю ячейку как обозначение наиболее поверхностного уровня представлений человека о себе, следующие две – среднего по глубине уровня, а нижнюю – в виде обозначения наиболее глубоких психологических образований. Каждому из полученных образований (образов), соответствующее ячейкам модели, было дано свое название. Последовательно опишем все их.
Рисунок 4. Модель сопряженности образов Я.
Имидж – это образование, создаваемое в принципе для других и вполне сознанное для субъекта – носителя этого имиджа. Его поверхностное расположение соответствует прагматическому назначению имиджа как продукта, предназначенного для порождения необходимого впечатления у других. Имидж как образ-для-других входит в представление человека о самом себе по разному: и как знание о том, каким его воспринимают окружающие, и как представление о том, каким он хотел бы быть воспринятым другими людьми. Для различных социальных контекстов могут складываться различные по содержанию имиджи, но принципиальное их место в системе представлений человека о себе не меняется.
Амплуа – осознанный человеком, привычный образ самого себя (образ-для-себя), в котором он кристаллизует разной степени обобщенности представления о себе, например, «крутой парень», «импозантно двигающийся», «хорошо решающий жизненные задачи» и т.п. Это нечто индивидуальной роли – ожидания, предъявляемые человеком к самому себе. Это тот образ Я, который человек привык и/или желал бы видеть в зеркале – не только реальном, физическом, но и в воображаемом, т.е. в мечтах о себе, в самооценке и т.п.
Архетип – слабо осознаваемый образ, имеющий глубокое культурное происхождение, с которым неявно, но систематически человек идентифицирует себя. Среди наиболее часто встречающихся архетипических фигур, с которыми ситуативно идентифицируется человек в различных социальных контекстах и жизненных ситуациях, он неявно отбирает некоторый ограниченный их перечень, по смысловому рисунку наиболее близкий его ценностно-смысловой сфере и его смысловым и операциональным установкам. Избранный набор архетипов выступает каркасом для личности, кроме того, архетип служит для субъекта важным источником энергии.
Глубинная метафора – это имплицитный образ-в-себе, в котором воплощены неявные допущения человека о самом себе. В норме этот образ обладает высокой интегрирующей силой, выступает критерием, на основании которого отстраивается внутренний мир человека. В наиболее простом виде предстает как метафора на себя, как сравнение себя с каким-то персонажем, героем, явлением, животным и т.п. Это по настоящему метафора (иносказание, сравнение, аналогия), потому что другим способом извлечь этот смысловой пласт, содержащий неявные умозаключения о самом себе, для осознания невозможно. Возникает он как обобщение (смысловое сгущение или усреднение) большого количества смысловых и операциональных установок, актуализирующихся в жизненных ситуациях, в которые попадает данный человек. Существует в виде наиболее сильных обобщений, так и не получивших своего вербального выражения. Поэтому проявляют себя также невербально, в виде глубоких устремлений и чаяний, которые по тем или иным причинам не нашли своего полноценного выражения в сознательных решениях человека (более подробно эти процессы обсуждались в п. 3.4., как механизмы смысловой фиксации). Патологической глубинная динамика становится в тех случаях, когда глубинных метафор больше одной и они находятся в неконструктивной конфронтации друг с другом. В более сложном и развитом виде (чаще уже как результат сознательной проработки) глубинная метафора представляет собой разветвленнаую мифологическую систему, обеспечивающую самоидентичность человека, составляющую его внутренний стержень.
Как видим, Я-концепция представляет собой очень сложное образование, в котором можно выделять различные его компоненты, стороны, аспекты, модальности и т.п. Мы рассмотрели некоторые из них. В принципе, можно находить и иные структурные различения в зависимости от того, для решения каких задач это различение производится. В практической работе выявление структурной организации Я-концепции направлено на то, чтобы в наилучшей степени отразить суть проблемы и решаемой задачи. Поэтому во многих случаях выгодно воспользоваться различением, которое использует для себя клиент, поскольку привычное для него различение может оказаться удобней для решения именно его задач.