Зачем нужен «приходящий папа»?

- Да что он может дать ребенку? — нередко в сердцах восклицают матери.

И начинают перечислять недостатки челове­ка, который, как им теперь кажется, по не­доразумению стал отцом их сына или дочери.

Претензий много, но самые распространен­ные, пожалуй, следующие:

— отец — эгоист; приходит, когда ему за­благорассудится, а подчас исчезает чуть ли не на полгода;

— он не воспитывает ребенка, а только иг­рает с ним и во всем ему потакает;

— его визиты, подарки и проч. — сплош­ная показуха;

— он не умеет обращаться с ребенком, во время прогулки может простудить его, не страхует малыша, когда тот лазает по лестни­цам на детской площадке, и малыш может сломать себе руку или ногу.

И так далее, и тому подобное.

И во многом такие обвинения справедливы. Но что бросается в глаза, когда начинаешь в них вдумываться? Прежде всего то, что это ЖЕНСКИЙ взгляд на ситуацию. Что вполне понятно, поскольку высказывания принадле­жат женщинам. Но речь-то идет в них о бла­ге ребенка, а значит, надо посмотреть на вещи с его колокольни и попытаться понять, что важно ДЛЯ НЕГО.

А для ребенка важно совсем другое. В пер­вую очередь то, что папа о нем помнит. Самое, может быть, страшное для маленького чело­вечка — это сознание, что его забыли, разлю­били, бросили. Ребенок начинает мучиться чувством вины. Казалось бы, парадокс, но в действительности ничего странного. Будучи не в состоянии понять мотивов, которые движут взрослыми, малыш трактует случившееся по-своему, по-детски. Разве может папа просто так, ни за что, разлюбить своего сына или дочку? У ребенка это не укладывается в голо­ве, и он, естественно, решает, что в чем-то провинился перед папой. Если же мама нач­нет втолковывать ему, какой папа плохой, ре­зультат будет еще плачевней. Это для матери бывший муж — чужой человек, а ребенку-то он родной, часть его самого. И значит, ругая папу, мама ругает и его. «Отделить зерна от плевел» тут невозможно. Тем более, что пока родители жили вместе, малыш, скорее всего, не раз слышал от окружающих, что он похож на своего отца. (Даже когда явного сходства нет, многие люди его все равно находят. Про­сто, чтобы сделать мужчине приятное.)

Ну, а нерегулярность свиданий... Вы, навер­ное, и сами замечали, что у детей дошкольно­го и младшего школьного возраста иное вос­приятие времени, не такое, как у взрослых. Они надолго запоминают редкие праздники и, наоборот, быстро привыкают к обилию прият­ных впечатлений, перестают их ценить. Если сомневаетесь, попробуйте каждый день по­купать сыну или дочке новые игрушки. Не пройдет и пары недель, как вы убедитесь в правоте моих слов.

И игры, которые кажутся усталой матери пустым времяпрепровождением, наполнены для ее ребенка важным — я бы даже сказа­ла наиважнейшим — смыслом. И понятие «показуха» взрослое, а для ребенка «напоказ» это не тогда, когда папа приносит ему игруш­ку, а когда игрушку ставят за стекло и не позволяют взять в руки.

Так что лучше здесь исходить из другой логики: ребенок, растущий без отца, обделен мужским вниманием. Обделен, несмотря на всю материнскую заботу, просто потому, что мать — не отец. И если можно хоть частично восполнить нехватку общения с отцом, если он не садист и не алкоголик, совершенно по­терявший человеческий облик, пусть лучше приходит и даже «учит жить». На другой чаше весов куда более важные вещи, чем са­молюбие, ревность и обиды.

В этой связи мне вспоминается одна моло­дая женщина (назовем ее Анной), у которой муж действительно был закоренелым эгоис­том, если не сказать большего. Анна не пита­ла никаких иллюзий по его поводу, но у нее рос сынишка, и, догадываясь, что мальчик тяжело переживает невнимание отца — а гор­дый ребенок открыто в этом не признавался — она тайком... платила «любящему» папаше деньги за свидания с сыном! Можно себе представить, как ей было горько видеть, что сынишка радуется приходу папы, но душев­ный комфорт ребенка был для нее дороже.

Как разрядить обстановку?

Чтобы у вас не создавалось «ситуации с пере­тягиванием каната», стоит разделить сферы влияния. Допустим, бывший супруг водит ребенка куда-нибудь по выходным, помогает разобраться с математикой, обучает работе на компьютере, короче, делает то, что вы сами делать не рветесь или не очень умеете. По­старайтесь не лезть в его епархию, и вы быстро убедитесь в том, что и он будет мень­ше претендовать на роль вашего «учителя жизни». Ведь мужчины обычно так себя ве­дут, когда их лишают возможности действо­вать. Тогда им особенно хочется доказать свое превосходство.

Конечно, лучше пускать приходящего папу в дом. Тогда и опасности, что он простудит малыша на улице или покалечит его на детс­кой площадке, не будет. Но если вас общение с бывшим мужем слишком раздражает, от­правляйте его с ребенком гулять. Только де­лайте это мягко, дабы не вызвать дополни­тельного напряжения. Учтите, даже при са­мом благоприятном стечении обстоятельств для детей такие встречи являются стрессом. Ведь за встречей неизбежно последует расста­вание.

Если вы видите, что ребенок не рвется рас­сказывать о своих свиданиях с отцом, не до­пытывайтесь. Хотя и демонстрировать равно­душие тоже не стоит. Вообще, чем меньше в данном случае будет демонстраций и выяснения отношений, тем лучше. Поскольку в са­мом образе приходящего папы много неесте­ственного, то эту неестественность надо по возможности сглаживать, а не усугублять.

Яблоко раздора

Даже когда развод проходит более или менее гладко, это все равно не бывает безболезнен­ным. Кого-то гложет ревность, кого-то — оби­ды, а кому-то просто бесконечно жаль пропав­шей любви. Это щемящее чувство удивитель­но верно передала в своем стихотворении «Разрыв» Анна Ахматова:

И как всегда бывает в дни разрыва, К нам постучался призрак первых дней. И ворвалась серебряная ива Седым великолепием ветвей.

Нам, исступленным, горьким и надменным, Не смеющих глаза поднять с земли, Запела птица голосом блаженным О том, как мы друг друга берегли.

А подчас страсти достигают такого накала, что люди уже не помнят себя и совершают поступки, которых спустя годы могут искрен­не, но, увы, запоздало стыдиться. Если эти страсти выплескиваются на ребенка, ему на­носится жесточайшая психологическая трав­ма. В ситуации разрыва он не может спокой­но встать над схваткой, определить, кто прав, кто виноват, и присоединиться к правому. Для него это в любом случае означает резать по живому.

Особенно страшно, когда яблоком раздора становится он сам. Это гарантия невроза, пси-хопатизации, отклоняющегося поведения, пра­ктически непоправимых искажений личности, которые будут уродовать дальнейшую жизнь и судьбу ребенка.

Одна из таких драматичных историй раз­вернулась на моих глазах. Красавица Галя вышла замуж за человека намного старше себя и вскоре родила сына. Года через че­тыре они развелись. Галя ему изменяла, но муж был готов закрывать на это глаза, лишь бы она не уходила. Тем не менее, она ушла, и он начал ей мстить. Сначала по мелочам: навещая сына, Вадим Александрович приди­рался к Гале, брюзжал, всячески доказывая ей, что она плохая мать. Она не оставалась в долгу и многое делала ему назло. Мальчик, и без того травмированный разводом, невро-тизировался еще больше. К шести годам он стал тревожным, неуправляемым, агрессив­ным, в детском саду с ним не могли спра­виться, в школе у него сразу же начались неприятности. Галя забеспокоилась, но сде­лать самого главного — хотя бы отчасти на­ладить отношения с бывшим мужем — не пожелала. Мне казалось, ей даже было при­ятно дразнить его, уязвлять своим равноду­шием, сводить счеты. Она не испытывала ни капли жалости к этому немолодому человеку и постоянно говорила про его ужасный ха­рактер. А мальчик отца очень любил. При отце он успокаивался, становился добрее, не задирался к детям. Занятия в психокоррекционной группе помогли ему, но лишь отча­сти: дело-то было не в нем, а в том, что ро­дители бесконечно выясняли отношения у него на глазах.

Прошло года полтора. Вадим Александро­вич, видимо, наконец понял, что жена к нему не вернется, и окончательно пошел вразнос (характер у него действительно был не сахар). Он решил отнять мальчика и подал заявление в суд, обвиняя бывшую жену в проституции. Галя стала скрываться от него с ребенком, переезжая с одной наемной квартиры на дру­гую. И, конечно, во всех подробностях рас­сказывала сыну, какой негодяй его отец. У мальчика развился чудовищный нейродермит, а потом на нервной почве выпали все волосы. Агрессивность, правда, снялась. Теперь он не буйный, а скорее, пришибленный. И очень несчастный.

Конечно, когда склока заходит так далеко, выправить отношения уже нельзя. В случае благоприятного исхода суда Галя рассчитыва­ет переехать подальше от Москвы, чтобы мак­симально затруднить общение отца с сыном. И, наверное, это правильно (если тут вообще можно говорить о каких-либо правильных ре­шениях). Но какой ад царит в душе у ее ре­бенка? И чем это все кончится в условиях разгулявшейся подростковой наркомании? А главное, ради чего была принесена такая страшная жертва — покалечена психика ни в чем неповинного мальчика?

Повторный брак

Ну, и отдельный вопрос — стоит ли стимули­ровать общение сына или дочери с «приходя­щим папой», если вы снова вышли замуж.

Мне кажется, однозначного ответа тут дать нельзя. Очень многое зависит от того, на­сколько отчим способен заменить ребенку род­ного отца. Если он настроен на это, а «старый папа» сам не рвется принимать участие в вос­питании своего чада, то, наверное, лучше бро­сить все силы на сплочение новой семьи, что­бы ржавчина ревности не разъедала ваши от­ношения. Ведь многие мужчины — как, впро­чем, и дети очень ревнивы. Хотя, в отличие от детей, стараются это скрывать.