Глава 1. Страх темноты или кто притаился в темноте?

Почти все маленькие дети боятся темноты. Да честно говоря, и взрослым темнота нередко внушает опаску. Даже сейчас, когда цены на электричество «кусаются», многие предпочи­тают, уходя из дому, оставлять в прихожей свет. Конечно, далеко не все признаются, для чего это, а говорят про воров: дескать, увидят воры, что у нас свет горит, и не полезут, ре­шив, что хозяева дома. Да и потом, в темно­те не сразу найдешь выключатель, и вообще... Мало ли какие рациональные объяснения можно придумать для иррационального, необъ­яснимого страха?!

Но факт остается фактом: в темноте есть нечто мистическое. Недаром с ночью и с тем­нотой связано столько страшных поверий, ле­генд и сказок. Особенно силен страх темноты у народов, не затронутых современной циви­лизацией. А поскольку дети близки и к природе, и к культурному первоначалу — они же не случайно так любят сказки! — то неудиви­тельно, что темнота часто вызывает у них панический, запредельный ужас.

Однако взрослые, снисходительно относясь к собственным слабостям, не спешат потакать слабостям ребенка. Казалось бы, сколько говорено про то, что если дети боятся темноты, нужно оставлять в комнате свет, но до сих пор иные родители уверены, что сон при включенной люстре для детской психики го­раздо вреднее, чем ежевечерний стресс. Они и стрессом-то это не считают! «Пусть привыка­ет», — вот распространенный ответ.

Хотя потом, когда они начинают понимать, какими ужасами бывает населена темнота для их сына или дочери, родители сами приходят в ужас. И уже не задают риторических во­просов, почему ребенок страдает ночным не­держанием мочи (энурезом) или бывает повы­шенно раздражителен. Но понимание это, увы, оказывается запоздалым, дело бывает сделано, и детей приходится долго водить по врачам, причем далеко не всегда с положи­тельным результатом. Ломать всегда труднее, чем строить.

Нормальные герои всегда идут в обход

Гораздо умнее поступают те мамы и папы, которые усвоили вроде бы шуточный, а на самом деле очень важный принцип (по край­ней мере, в области воспитания): «Нормаль­ные герои всегда идут в обход».

Не удается преодолеть страх с наскоку, в лобовой атаке? — Не беда! Можно подобрать­ся к нему с тыла, превратив его преодоление в занимательную игру.

Приведем несколько примеров.

Зверушки в норке

Трехлетний Миша реагировал на выключение света, как на удар электрическим током. Как бы крепко он ни спал, тут же просыпался и начинал кричать. Мама его увещевала, папа сердился — все было без толку. Пока однаж­ды маме не пришло в голову затеять с малы­шом игру. Укладывая Мишу спать, она легла с ним рядом (естественно, при включенном верхнем свете), накрылась одеялом, оставив небольшую щелку, и начала тихонько приго­варивать: «Мы с тобой маленькие зверушки, лежим в уютной норке. На улице темно, хо­лодно, идет дождь, а у нас с тобой тепло, уютно. И никто к нам сюда не придет, нико­го мы не пустим».

Сначала Миша даже с мамой побаивался лежать в темноте — все норовил сбросить оде­яло, чтобы стало совсем светло. Но мама убеж­дала его, что в полумраке играть интереснее. Да и голос ее звучал так спокойно и убаюкивающе, что Миша постепенно расслаблялся и быстро засыпал.

Потом, когда мальчик пообвыкся, мама сде­лала следующий шаг: вместо люстры стала включать настольную лампу. А в игре появил­ся мотив про трусливого зайчишку и смелого медвежонка, которого, естественно, звали Мишей. Зайчишка волновался, капризничал, тру­сил, а медвежонок Миша его успокаивал, при­водил доводы, почему бояться не следует. (Это очень важный момент, так как изобретая ар­гументы, ребенок, естественно, примеряет их на себя и, с одной стороны, невольно подска­зывает родителям правильную тактику воздей­ствия на себя, а с другой, занимается само­внушением.)

Постепенно маме удалось сместить «зону света» в коридор. Мальчик только просил, чтобы дверь в комнату оставляли приоткры­той. И уже сам напоминал, что верхний свет надо выключить — при засыпании свет начал Мише мешать.

Бобры

А эту игру придумали сами дети, близнецы Коля и Оля. Они хоть и были вдвое старше Миши, но темноты боялись ничуть не меньше него. Разумеется, дети не ставили перед собой никаких психотерапевтических целей и даже не подозревали, что таким образом можно из­бавиться от страха. Им просто было интерес­но. Но страх постепенно начал уходить, а мама, заметив это, включилась в игру и напра­вила ее в нужное русло. Дети устроили себе домик под столом, накрытым большой скатер­тью, и воображали себя бобрами. Скатерть свисала до самого пола, так что под столом было довольно темно. Мама вызвалась играть роль горе-охотника, которому никак не удава­лось поймать бобров, поскольку под стол охот­ник проникнуть по условиям игры не мог. Играли весело, много смеялись, шутили, и даже не заметили, как большая часть игры начала проходить в полутьме (дело было зи­мой, и темнело рано).

Прятки

Прекрасно подходит для изживания страха темноты и классическая детская игра в прят­ки. Тут опять-таки следует идти по направле­нию «от простого к сложному», постепенно затемняя помещение. А можно устроить игру так, чтобы прятались не люди, а куклы. И часть кукол спрятать в комнате, где не горит свет. Но только не требуйте, пожалуйста, с ножом к горлу, чтобы ребенок туда зашел с первого же раза! И не огорчайтесь, если он даже на десятый будет побаиваться. Иначе у него возникнет аллергия на подобные игры, и тогда вообще будет непонятно, как к нему подступиться.

Пещера с ведьмой

Этот очаровательный сюжет придумала наша ученица Елена Альбертовна Быканова. Мы часто используем его на занятиях в нашем психокоррекционном театре. Только не с мес­та в карьер, а когда боязливый ребенок уже немного преодолеет свой страх. Вкратце сюжет таков: ребенок (не абстрактный, а именно ваш) попадает в волшебную страну. Попроси­те его придумать или придумайте вместе с ним несколько сказочных приключений, а затем подойдите к главному: к тому, что ре­бенок узнает о происках злой ведьмы, которая украла у жителей волшебной страны смех. Печальные жители, естественно, умоляют ре­бенка выручить их из беды, и ребенок, естественно соглашается. Если страх темноты очень силен, то трусишке вполне достаточно будет просто показать, как он проник в тем­ную пещеру и осветил колдунью волшебным фонариком. Если же ребенок с удовольствием фантазирует, воображая себя героем, предло­жите ему дополнительно побороться со злодей­кой. Только не путем применения грубой фи­зической силы, а более интеллектуально. На­пример, пусть загадывают друг другу загадки или задают какие-то сложные вопросы.

Эту сценку стоит разыгрывать на ширме. Сделать ее элементарно: поставьте в ряд не­сколько стульев и накройте одеялом. Куклы можно использовать любые, вплоть до резино­вых. (Хотя, конечно, лучше сшить персона­жей своими руками, чтобы ни у кого больше таких не было). Как следует отрепетировав маленький спектакль, его полезно показать родственникам и гостям. Мысленно проживая те или иные ситуации, ребенок усваивает нужные модели поведения и постепенно начи­нает применять их на практике.

Рисуем ночь

Страхтемноты изживается и через... приви­тие любви к черной краске. Дети вообще-то не очень жалуют черный цвет, им больше по душе яркие, радостные цвета. Если же ребе­нок все рисует черным цветом, это может сви­детельствовать о депрессии, психотравме или каком-то другом серьезном психическом не­благополучии.

В последние годы во многих странах стало популярным новое направление психотерапии, называемое арт-терапией («art» — «искусст­во»). Это когда разные виды искусства, на­пример, живопись служат своеобразным ле­карством, помогают человеку преодолевать психологические трудности и проблемы. Зани­мающаяся арт-терапией московская художни­ца Мария Григорьевна Дрезнина обучала детей рисовать. Она обыгрывала разные цвета, по­буждая ребят повнимательней присмотреться к окружающему миру и пофантазировать. Что можно нарисовать красной краской? А что желтой? А черной?

Черный цвет, как нетрудно догадаться, ас­социировался у детей с ночью. А ночь — это плохо, страшно, в ночи водятся чудовища, привидения, ведьмы и всякая прочая нечисть. Кое-кто из детей даже отказывался рисовать ночь — настолько ему было страшно.

И тогда художница начала учить дошколят видеть в черной краске красоту и благород­ство. А в ночи — мириады звезд, с которы­ми связаны прекрасные легенды. И хотя ей даже в голову не приходило заниматься пси­хотерапией, ведь она просто хотела раскрыть перед детьми возможности черного цвета, вскоре, к ее изумлению, дети перестали боять­ся ночи. И тогда Мария Григорьевна стала пользоваться этим приемом уже сознательно, помогая ученикам не только постичь мир кра­сок, линий и форм, но и достичь мира в сво­ей душе.

Детские страхи надо уважать

- Аесли ребенок, несмотря ни на какие ухищрения, все равно побаивается темноты? — спросите вы. — Что ж, ему до старости свет в комнате оставлять?

Но скажите, вы много видели взрослых людей, которые спят только при включенном свете? Это все равно, что бояться: вдруг ребе­нок до старости будет сосать соску или не научится ходить на горшок?

Мой младший сын, например, с очень ранне­го возраста, примерно с года, невзлюбил темно­ту. Невзлюбил настолько, что наотрез отказывал­ся гулять по вечерам. Едва за окном начинало смеркаться, его никакими силами нельзя было вытащить на улицу. Он хныкал, упирался, а если мы настаивали, начинал рыдать. Впрочем, мы и не настаивали, а постарались перестроить свой график так, чтобы как можно меньше вы­водить ребенка вечером на улицу. Конечно, это создавало определенные сложности, ведь осенью и зимой в средней полосе темнеет рано. Но мы сочли, что психологический комфорт ребенка важнее, и оказались правы. Постепенно страх темноты сошел на нет. А если бы мы решили «не поступаться принципами» и волокли бы ма­лыша по вечерам «дышать свежим воздухом», у него вполне могло бы начаться заикание или энурез. Что в конечном итоге обернулось бы для нас еще большими трудностями.

Нужно щадить чувства других людей. Даже если человек еще ребенок. Конечно, это не значит, что следует потакать любым детским сла­бостям, но согласитесь, слабость слабости рознь. Одно дело, когда ребенок вредничает или про­являет злонамеренность. Тут, естественно, спус­ку ему давать не надо. Но бывает, что он про­сто НЕ МОЖЕТ С СОБОЙ СПРАВИТЬСЯ. И рад бы, да не может. Страх темноты — это как раз такой случай. Он завладевает душой ребен­ка, и бороться с ним принудительными мера­ми — значит плодить еще большие страхи и озлобленность. Это все равно, что требовать от близорукого человека, чтобы он хорошо видел без очков, и позорить его за неудачи.

Один из важнейших воспитательных (да и вообще жизненных) принципов заключается в умении представить себя на месте другого человека и понять, какие чувства вызывают у него наши поступки. Казалось бы, все пре­дельно ясно и просто. Ан нет! Многие люди не в состоянии сделать такой мысленный пе­ренос, пока не почувствуют что-либо на соб­ственной шкуре.

Представьте себе, что вы тоже чего-нибудь сильно боитесь. Например, испытываете страх за жизнь родственников или за свою собствен­ную. А окружающие будут не успокаивать вас, а раздражаться или насмешничать. Как вы воспримете подобное отношение? Наверное, вряд ли примете его за любовь. И, уж конеч­но, не захотите больше делиться своими пере­живаниями. А может, даже постараетесь по­меньше общаться с такими людьми.

Вы скажете: «Одно дело - страх темноты, а другое — страх за чью-то жизнь. Как можно сравнивать серьезные вещи с какими-то глупостями?» Но, во-первых, жизнь ребенка как раз и состоит из этих «глупостей», из мелочей. И эти мелочи для него важны ни­чуть не меньше, чем для нас — наши серьез­ные, взрослые проблемы (которые ему зачас­тую тоже кажутся глупостями). А во-вторых, за страхом темноты тоже, по существу, скры­вается страх смерти. Это вообще основа всех страхов, только ребенок, естественно, не в состоянии осознать психологическую подопле­ку своих чувств. Далеко не все взрослые мо­гут самостоятельно справиться с подобной за­дачей. Хотя, если страх темноты у ребенка устойчив, постараться это понять совершенно необходимо. Ну и, конечно, поняв, в чем при­чина, надо стремиться к ее устранению.