Идеологическая ситуация в современной России
В Советском Союзе до перестройки Горбачева была четко выстроенная идеологическая структура социалистического общества во главе с главной идеологической организацией – КПСС. В СССР было идеократическое общество, в котором был приоритет духовного богатства над материальным, а также приоритет идеологической власти (КПСС) над государственной властью.
В идеократических светских обществах политико-идеологические правящие партии выполняют ведущую и направляющую роль в жизни. Правящая партия в идеократических обществах является своего рода «становым хребтом» общества, а государственная власть выполняет подчиненную роль. Аналогично в теократических обществах идеологическая религиозная власть церкви преобладает над государственной властью. Как известно, так было в средневековой Западной Европе, где был приоритет идеологической власти католической церкви во главе с Папой Римским над государственной королевской и императорской властями. В настоящее время примерно такое же соотношение религиозной идеологической и государственной власти можно констатировать в современном Иране, в котором существует приоритет идеологической религиозной власти исламской церкви над государственной властью Исламской Республики Ирана, т.е. фактически Иран является теократическим обществом, разумеется, со своей спецификой. Так, вместо общеевропейской власти Папы Римского в современном Иране мы видим верховенство идеологической власти духовных лидеров, в начале это был аятолла Хомейни, а затем им стал Хаменеи.
В неидеократических обществах, наоборот, государственная власть преобладает над идеологической, и в силу такого взаимодействия в обществе осуществляется приоритет материального богатства над духовным. Что касается роли политико-идеологических партий, то их власть в неидеократических республиках подчинена президентской или подобной ей власти, а партии, даже правящие, выполняют роль не «станового хребта» общества, выражаясь образно, а простых политических клубов. Такой партией в современной России является партия «Единая Россия».
В период перестройки и гласности произошел демонтаж идеократической социалистической республики, и КПСС лишилась статуса правящей, руководящей и направляющей идеологической силы Советского Союза, а Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев лишился статуса духовно-идеологического лидера СССР. Разумеется, после потери статуса правящей идеократической духовной силы КПСС была распущена как «преступная организация», а ее преемницей стала не имеющая статуса правящей партии – КПРФ, т.е. партия российских коммунистов в современном российском обществе не обладает статусом верховенства идеологической власти над государственной.
Таким образом, борясь за власть Президента СССР по подсказкам либеральных идеологов, М.С. Горбачев вряд ли до конца понимал, что, устанавливая политический пост Президента СССР, предполагающий верховенство государственной власти над идеологической, он тем самым разрушает саму суть идеократического советского общества. И в конечном счете Президент России Б.Н. Ельцин своим указом о запрете КПСС в августе 1991 г. окончательно завершил разрушение советской идеократической республики под лозунгом возвращения в мировую, точнее, в западную, цивилизацию, в которой нет идеократических обществ, где идеологическая власть подчинена государственной власти, а роль главного идеолога формально принадлежит Президенту страны.
Разумеется, в социалистическом обществе в идеологическом плане были свои положительные стороны. Исследователи отмечают, что существовавшая в СССР идеология, безусловно, чрезмерно жесткая и всеобъемлющая, имела и положительное значение, которое заключалось прежде всего в воспитании у людей положительных морально-нравственных качеств: помощь друг к другу, уважение к другим людям, особенно к людям старшего возраста, вежливость, честность, открытость, отзывчивость и др. Действительно, такое воспитание было окрашено излишним девизом строительства коммунизма, однако само положительное значение такого воспитания не вызывает сомнения. С распадом СССР ушла в историю и прежняя идеология, но в России до сих обществом не принята общая идеология, отсутствие которой вызывает у граждан страны хаос мыслей, непонимание друг друга и даже конфликты (А.А. Рудаков).
Есть надежда, что в будущем российском обществе, после преодоления идеологического безвременья, на основе новой подлинно гуманистической идеологии будет создано идеократическое общество, где будет приоритет идеологической власти над государственной, а правящая российская гуманистическая партия станет руководящей и направляющей силой будущего российского гуманистического общества, в котором будет приоритет духовного богатства над материальным, или, точнее говоря, будет реализован принцип гармонического сочетания духовного и материального богатства при приоритете все же духовного совершенствования граждан России.
Если поставить вопрос, чем были вызваны трансформации советского идеократического общества в неидеократическое общество, то в первую очередь следует отметить, что экономической причиной, вызвавшей такие изменения социалистического общества, являлась необеспеченность материальным богатством советских граждан. Это, безусловно, вызвало недовольство людей, и на волне этих недовольств к власти пришли так называемые «демократы-диссиденты» и другие откровенные антикоммунисты. Но еще до их прихода к власти демократически настроенные партийные лидеры начали, а советская интеллигенция поддержала разрушение культурно-идеологического ядра советских наций в соответствии с концепцией «молекулярной революции» А. Грамши.
Так в годы перестройки и гласности происходило «развенчание», или просто разрушение, в сознании граждан определяющих социалистических идеологических ценностей и принципов. Например, брались социалистические принципы равенства и справедливости и через СМИ (особенно через так называемые «толстые журналы») они развенчивались, т.е. признавались ложными. Таким образом, идеологи перестройки убеждали народ, что равенство абиологично и не может быть равенства между людьми, так как все индивиды от природы различны. Также поступили, с принципом социальной справедливости, в своих рассуждениях идеологи дошли до идеи справедливого неравенства между богатыми и бедными гражданами и даже между странами «золотого миллиарда» и остальными странами мира.
В целом в период перестройки и гласности идеологическая ситуация характеризовалась переоценкой социалистических идеологических ценностей, приведшей к разрушению идеологического ядра социалистического общества без замены социалистических идеологических ценностей на новые, правда, неизвестно, какой идеологии. Более того, разрушение ядра коммунистической идеологии проходило под лозунгом деидеологизации в начале советского, а затем и российского общества. Таким образом, специфика идеологической ситуации в переходный период от социализма к капитализму состояла в переоценке социалистических ценностей, приводящей к разрушению правящей марксистско-ленинской идеологии в форме бескомпромиссной борьбы идей и ценностей коммунизма и либерализма.
После окончания периода перестройки, приведшего к августовскому политическому перевороту (1991 г.), в отношении эволюции идеологических ситуаций в России, а также и в бывших советских республиках, таких как Грузия, Армения и Азербайджан, наступил период деидеологизации российского, грузинского, армянского, азербайджанского обществ. Процесс деидеологизации привел к окончательному разрушению ценностей идеологического ядра бывших советских республик. Идея деидеологизации российского общества нашла свое отражение в Конституции РФ (1993 г.). Так в ст. 13 Конституции указано, что в России не должно быть государственной, т.е. правящей, идеологии.
Некоторые ученые отмечают, что разработчики Конституции 1993 г. оказались в плену пагубных социальных утопий «деидеолгизации» и «конца истории», что нашло свое выражение в конституционном закреплении отказа от государственной идеологии. Однако сегодня на примере России мы видим, что государство без идеологии (как программы действий, совокупности ориентиров и целей) не может полноценно функционировать. Идеология в тех или иных модификациях уже на обыденном уровне сознания существует в психике человека всегда, обеспечивая определенный уровень сохранения основных структур общества и схем жизнедеятельности людей. Косвенным осознанием этого является и то, что с конца 90-х гг. в России все чаще провозглашается тезис: «Да здравствует новая идеология России!». Однако поиск новой идеологии для России осознается пока только как проблема поиска и развития наиболее оптимальных форм сочетания и сосуществования разных идеологий. Чаще всего в качестве таких идеологий называются либеральная, религиозная и коммунистическая идеологии (М.Я. Яхьяев).
В процессе деидеологизации российского, грузинского, армянского, азербайджанского обществ получили развитие процессы, приведшие в ряде случаев к стагнации и даже разложению духовной, политической, экономической, семейно-бытовой сфер общества. Предполагалось, что освобождение от оков марксистско-ленинской идеологии даст свободу мысли, вызовет экономическую предприимчивость, политическую активность, прежде всего молодежи, обеспечит соответствующий взлет экономики, политики и свободной культуры. Но все произошло наоборот: в России и странах Закавказья не было не только предсказанного демократического расцвета общества, но и вообще нормальной экономики, политической структуры, духовной культуры, а отмечались разброд и хаос, всеобщее обнищание народа. За короткий срок произошли развал и крах великой советской державы и превращение России в сырьевой придаток западной цивилизации. Таковы были последствия бездумного применения деидеологизации в России и бывших советских республиках.
Следует особо отметить, что в период деидеологизации в России, Грузии, Армении, Азербайджане происходило возрождение религиозных идеологий: христианской, исламской, буддистской, но деидеологизированные демократы не соотносили религию с религиозным типом идеологии, поскольку для них религия и идеология – это две разные сущности. Но первоначально широкий поток идущих по дороге, ведущей к религиозным храмам, стал постепенно иссякать, так как устремившиеся по дороге к храму стали осознавать, что религиозные ценности явно устарели и исчерпали себя и современный человек конца ХХ в. вряд ли станет руководствоваться в повседневной жизни идеями рая и ада, суда господнего, несмотря на строительство храмов, а также проповедь духовности. Христианская и исламская церкви не смогли справиться с потоками духовной деградации граждан, не смогли дать широким массам народа, особенно молодежи, духовные ориентиры, регуляторы поведения, светлого будущего в условиях, когда во всех средствах массовой информации осуществлялась агрессивная пропаганда западного образа жизни, основанного на приоритете материального богатства над духовным. Всем гражданам прививалась главная идея неоконсерватизма и неолиберализма, обогащения в первую очередь материально, причем любыми способами. Естественно, в таких идеологических условиях религиозная пропаганда духовности человека не получила отзыва в «материалистических душах» индивидов.
В это время так же неосознанно для народа шло внедрение неоконсервативных ценностей, главной идеей среди которых была передача национальных богатств в частные руки бизнесменов, особенно нуворишей и первых олигархов. Правда, внедряемые политическими деятелями неоконсервативные ценности по незнанию выдавались ими за либеральные ценности, как самые прогрессивные в мире. Но внедряя западные неоконсервативные ценности, политические элиты на постсоветском пространстве не озаботились созданием целостной теоретической неоконсервативной идеологии с национальной спецификой. Так, в аппарате администрации Президента РФ не было создано не только идеологического отдела, но даже идеологического управления, который бы занимался разработкой приемлемой для российской ментальности идеологии. Такое негативное отношение к идеологии, безусловно, вытекало из идеи деидеологизации, хотя некоторые ученые говорили, что идея деидеологизации и есть на самом деле идея западной идеологии.
Процесс деидеологизации российского общества продолжался до середины 1996 г., когда в результате смены «советников-деидеологизаторов» Б.Н. Ельцин объявил о необходимости создания объединяющей идеи и общенациональной идеологии. Но создать общую идеологию для России оказалось очень сложным делом. Для формирования такой идеологии необходимо было прежде всего выявить стержневую идею, вокруг которой могли бы появляться остальные идеологические идеи, образуя единое идеологическое целое, т.е. создать идеологию, дающую целостное представление о мире, месте и предназначении человека в мироздании. Поэтому такая общая идеология прежде всего должна быть научной идеологией, дающей целостное знание о мире и месте человека в нем. Разумеется, одними только научными идеями идеологическое учение не исчерпывается, поэтому идеологическое знание должно включать, кроме научных знаний, общие ценности, а также философские, художественные, нравственные, правовые, политические, экономические, социологические знания и ценности. Однако соединить научные знания и ценности в единое целостное идеологическое учение оказалось не так-то просто. Поэтому первые разработчики общей идеологии для России, столкнувшись с трудностями ее создания, быстро охладели к проблеме создания новой идеологии. Но самое главное, разработчики идеологии для современной России не могли четко и ясно определить, какую именно идеологию следует разрабатывать, на каких идейных основах. Такая неопределенность и привела их к отказу от создания новой идеологии. В результате было принято «мудрое решение», заключавшееся в том, что идеология сформируется сама по себе в общественном сознании российского народа.
Очередная попытка создания новой российской идеологии была предпринята во второй половине 1999 г. по указанию тогда Председателя Правительства РФ В.В. Путина. Под его руководством был создан так называемый «Кремлевский НИИ», перед сотрудниками которого была поставлена задача создания идеологии для России. Но все попытки формирования идеологии, также как и ранее предпринятые, оказались напрасными. После инаугурации Президента РФ В.В. Путина в мае 2000 г. идеологический институт был распущен.
Как справедливо отмечают эксперты, сам факт периодически повторяющихся призывов сформулировать «национальную идею» свидетельствует о мировоззренческом фиаско и, косвенным образом, о коррозии социального договора между властью и народом. Определяющую роль в жизни общества играют, судя по всему, смысловые пространства. Разнообразные формы земного бытия, пути обустройства человеческого общежития, в сущности, не что иное, как зримое воплощение социального менталитета. В этом смысле теории модернизации есть средство политического господства, поскольку, являясь символической практикой, они воспроизводят господство западной модели социального мира над иными, таким образом, сознательно или неосознанно, легитимизируя экономическое, политическое и культурное господство (В. Шевелев).
Следующий – четвертый – этап эволюции идеологической ситуации в России имеет существенное отличие от эволюции идеологических ситуаций на постсоветском пространстве в других странах. Он характеризуется прежде всего внедрением западных неолиберальных и неоконсервативных ценностей при вялотекущем процессе поиска новой общенациональной идеологии.
После неудачных попыток создания новой российской идеологии, предпринятых во второй половине 90-х гг., а также из-за возникшей опасности для власть предержащих, что благодаря стихийному процессу идеологического творчества российской интеллигенции будет создана такая идеология, когда народ потребует ответа за несправедливую приватизацию народного богатства, политическая элита стала размышлять, ценности какой идеологии могут узаконить процесс не справедливой для народа «прихватизации» национальных богатств, принадлежащих по праву рождения всему российскому народу.
Размышлять долго не пришлось, так как стихийно насаждаемые еще первыми демократами неоконсервативные ценности, выдаваемые за либеральные, хорошо подходили для политической и экономической элиты страны, ибо эти ценности как раз и узаконивали процесс и результаты несправедливой приватизации.
Таким образом, начиная с 2000 г. в России осуществлялся процесс внедрения западных неоконсервативных ценностей (но без создания целостной теоретической неоконсервативной идеологии российского общества) под видом лучших в мире либеральных идеологических ценностей. Как сказал В.В. Путин в одном из своих ежегодных посланий, имея в виду поиск создания новой российской идеологии, у нас есть «русская забава» – искать русскую национальную идею.
Однако время от времени политическая элита в России вбрасывала в общественное сознание лозунги о создании новой идеологии. Так, до 2006 г. был лозунг создания интегральной или объединяющей идеологии, в 2006 г. была выдвинута идея создания патриотической идеологии. Начиная с 2007 г. в общественное сознание начала внедряться идея о создании консервативной идеологии с российской спецификой, основывающейся на российских православных ценностях и традициях. Идея создания для России консервативной идеологии на православной основе с учетом евразийской сущности русской цивилизации до сих пор разрабатывается в различных идеологических центрах российского общества.
Разразившийся в 2008 г. в мире финансовый кризис, переросший в экономический кризис в целом, по нашему мнению, привел к началу отсчета пятого периода эволюции идеологических ситуаций в России, связанного прежде всего с критикой ценностей западной идеологии и формированием модернистской идеологии российского общества.
С началом мирового кризиса, с одной стороны, ожидалась, в частности в России, переоценка ценностей неоконсервативной и неолиберальной идеологий, особенно ее монетаристского варианта, что, разумеется, привело бы к поиску выхода из идеологического тупика. Это предполагало своего рода «полевение» идеологических ценностей. С другой стороны, предполагалось, что критика и переоценка западных ценностей усилят влияние религиозных духовных ценностей, прежде всего православной идеологии. Правда, как показала социальная практика, внедрение в России православных религиозных ценностей вызвало не менее сильное возрождение исламской идеологии, особенно в Северо-Кавказском регионе. Такое неуправляемое возрождение православной и исламской религиозных идеологий привело к их противостоянию, вызывающему на национальной почве религиозный экстремизм, в крайних формах приводящий не просто к исламскому фундаментализму, а к терроризму исламских экстремистов, жаждущих мирового господства в масштабах исламского халифата, т.е. мировой исламской империи. Таким образом, непродуманная религиозная идеологическая политика правящих кругов российского общества как последствия политики деидеологизации приводит к взаимодействию православной и исламской идеологии в форме бескомпромиссной борьбы в южных регионах России.
Политическая и экономическая элита российского общества вряд ли радостно приветствовала бы «полевение» идеологических ценностей, поскольку это, в конечном счете, привело бы на основе переоценки неоконсервативных ценностей к ревизии итогов приватизации национального богатства российского общества. Поэтому, как не парадоксально это звучит, правящие круги вместо «полевения» предпринимают попытку усиления «поправения», т.е. неоконсервативных ценностей, сопровождаемых новым кругом приватизации государственной собственности. Правда, чтобы откровенно не внедрять неоконсервативные ценности, которые во всем мире подвергаются критике и переоценке, лидеры страны закамуфлировали их под ценности так называемой модернистской идеологии. Действительно, со стороны выглядит правдоподобно, что нам необходима модернизация на основе ценностей модернистской идеологии, причем это представляется как необходимое условие выхода из кризисного состояния, но главный вопрос, какими средствами будет достигнута модернизация российского общества, остается открытым. Предлагаемый ответ правящей элиты означает усиление процесса приватизации.
Таким образом, модернистская идеология – это выдаваемая за новую старая неоконсервативная идеология западного толка. Для идеологического обеспечения модернистской приватизации специально создан Институт современного развития, или сокращенно ИНСОР. Данный институт во главе с Юргенсом и Гонтмахером призван разрабатывать модернисткую идеологию как новую разновидность все той же неоконсервативной идеологии. Интересно, что одним из достижений ИНСОРа является идея о необходимости России вступить в состав военно-политического союза НАТО.
Также следует отметить, что на идеологическом поле России, кроме модернистской идеологии, продолжает разрабатываться и русская консервативная идеология, которая была обозначена еще на предшествующем этапе эволюции идеологических ситуаций российского общества. Поэтому, как отмечают современные российские политологи, возникло взаимодействие между русской консервативной идеологией евразийского толка и модернистской идеологией.
Перед выборами в Государственную Думу Российской Федерации в декабре 2011 г. лидером русской консервативной идеологии и одновременно лидером партии «Единая Россия» был определен В.В. Путин, а лидером модернистской идеологии стал Д.А. Медведев. Однако после избрания В.В. Путина в 2012 г. Президентом РФ и назначения Д.А. Медведева Председателем Правительства РФ они снова, и в 90-х г. XX в. стали говорить о новой волне приватизации государственной собственности в целях более эффективного управления предприятиями.
Недовольство некоторой части российской интеллектуальной элиты внедрением неоконсервативной западной идеологии привело, в частности, к созданию в сентябре 2012 г. Изборского экспертного клуба для осуществления, как выражаются его участники, «идеологического рывка» в современном российском обществе.
Необходимо сказать, что особая идеологическая ситуация сложилась непосредственно на Юге России, что обусловлено прежде всего резким усилением здесь исламской идеологии. Ряд исследователей, занимающихся изучением исламской идеологии, отмечают появление здесь такого политико-идеологического явления, как исламский фундаментализм, вызванного осознанием несостоятельности заимствованных или, точнее говоря, навязанных извне таких социальных моделей общественного развития, как либерализм и социализм. В результате исламская идеология в ее радикальной, фундаменталистской форме превратилась в мощную внутриполитическую силу, выступающую также во внешней политике за создание всемирной исламской империи или исламского халифата на территории исламских обществ, в том числе и в северокавказских республиках Российской Федерации.
Исламский фундаментализм в такой его форме, как ваххабизм, является идейным началом, направленным прежде всего на решение проблем мусульманских обществ, в том числе и на Северном Кавказе. Причем под воздействием идеологии ваххабизма возникают ультрарадикальные фундаменталистские организации, использующие для достижения своих целей террористские методы.
Сторонников радикальной исламской идеологии в регионах Юга России условно можно разделить на три группы. Первую группу представляют члены вооруженных идеологических формирований, представляющих собой своего рода идеологический вооруженный орден борцов за исламскую веру. Эти формирования действуют как на территории Чеченской Республики, так и в соседних республиках Юга России. Оказывая вооруженное сопротивление федеральным силам, экстремисты реализуют основные постулаты радикальной исламской идеологии: «большой джихад» (война с неверными) и «такфир» (борьба с мусульманскими отступниками).
Вторую группу последователей радикальной исламской идеологии составляют сторонники «очищения ислама». Сторонники этого течения выступают за чистоту исламской веры и создают такие, как они считают, настоящие исламские организации, как «джамааты», т.е. подлинно исламские общины. К примеру, на территории Кабардино-Балкарии существуют такие общины сторонников «очищенного ислама» как «Вольный Аул», «Нур», «Мансур», «Северный» и др., которые входят в республиканскую шуру (совет), внутри которой действует шариатский суд. Таким образом, в рамках исламских джамаатов уже сформирована управленческая «шариатская вертикаль», которая может служить прообразом будущих властных организаций мусульманского государства.
Третью группу поборников исламской идеологии составляют оппозиционные движения в среде крупных региональных Духовных управлений мусульман Юга России. Это течение в исламе вызвано конкуренцией между духовными лидерами, мобилизующими своих сторонников для влияния на политико-идеологические процессы в регионах России. Данные противоречия толкают традиционалистски настроенных религиозных лидеров на взаимосвязи с умеренно настроенными фундаменталистами.
В целом деятельность вооруженных ваххабитских формирований в республиках Северного Кавказа является проявлением кризиса в мусульманском сообществе региона, составной частью которого являются радикальные группы внутри мусульманских общин. Но все же в сложившейся сложной идеологической ситуации в регионах Юга России для предотвращения религиозного исламского экстремизма самым эффективным способом может стать распространение на всей территории России светской (нерелигиозной) гуманистической идеологии, которая вытеснит все идеологии экстремистского характера, в том числе идеологию исламского экстремизма.