Исторический аспект механизма жертвования

Исторически механизм нытья и жертвенности является одним из самых древних. Начиная с местных обрядоверческих религий идоло-поклонства и иудаизма, где жертвоприношение – обычное явление в попытках «задобрить Бога[28]», несмотря на то, что «милости хочу, а не жертвы». Так всегда было проще: зарезать барана и уповать на то, что Бог уже что-то нам должен, чем научиться жить справедливо по совести и быть милосердным (как Он и заповедовал, если исключить из Библии различную отсебятину и напраслину, возводимую на Бога, явно не имеющую никакого отношения к жизни по-Человечески и по-Божески) так, чтобы не требовалось, просить Бога, исправить свои ошибки. Этому нужно учиться, это труднее.

В библейской культуре после массового распространения мифа о распятии Иисуса Христа[29]жертвоприношение стало нормой, но только по особым случаям. Людям, не имеющим возможности/желания найти себе настоящий крест (к которому приколотят), чтобы погибнуть и побыстрее отправиться в Рай, всегда предоставляется возможность выбрать себе другое мучение. Если мучений нет, то люди просто придумывают мучения – они начинают преувеличивать, пытаются делать из мух слонов, и просто привыкают ныть и относиться к объективным вещам так, будто они – исчадья ада. В итоге реальность реагирует на такие мысли и поступки появлением всё больших неприятностей, но людей это ничему не учит и они продолжают нести свой крест, прибавляя тяжести, вместо того, чтобы пересмотреть свою нравственность.

В иудейской субкультуре механизмом жертвоприношения злоупотребляют чаще, так как, выставляя себя извечными и изувеченными жертвами (начиная от того, что Иисус был евреем и был распят, проходя через еврейские погромы на протяжении всей истории[30], и заканчивая мифом о так называемом еврейском холокосте[31]) они действуют по следующему алгоритму: «раз уж случилось так, что мы совершили жертву – извольте нам воздать!».

Нужно отметить, что культуры, так называемых гоев, исторически так сложились, что часто качественно отличаются от иудейской, в сторону добронравия, но при этом, явно отстают в вопросе волеизъявления. Волеизъявление иудеев трудно назвать доброй или разумной волей, так как желание стяжательства и тщеславие (слава любыми средствами, например, прославиться так, как сделал это Малевич[32]), на наш взгляд, не вхожи в понятие «доброй воли», но, тем не менее, это – проявленное желание, заявление индивида «я хочу!». Гойские культуры целенаправленно формировались заправилами библейского проекта так, что «я хочу, и буду делать всё, что в моих силах» в них отсутствует или выражено очень слабо. А желание добиваться Правды и Справедливости, желание построить справедливое общество добронравных людей притуплено[33], либо было удалено из многих культур так, что слово «утопия» укоренилось в сознании многих, и делать что-то для построения праведного общества – за пределами желаний типичных гоев. Для них пить пиво перед телевизором и мечтать «трахнуть вон ту клёвую тёлку», как в фильме «Волк с Уолл Стрит» и жить нахаляву - превыше всего. Разница в том, что для гоя идеал – жить на халяву, а для иудеев – за счёт труда гоев. В данном случае, иудеи более адекватны Реальности, потому и живут лучше, так как понимают, что с неба ничего не падает, и нужно работать над мотивацией гоев. Соответственно, иудеи для этого хотя бы что-то делают и добиваются своего. Гои, из-за отсутствия воли, чаще работают на иудеев и мечтают когда-нибудь стать Волком с Уолл-Стрит.

Естественно, оба типа культур не являются дееспособными в долгосрочнойперспективе и могут претендовать лишь на существование по принципу «после нас хоть потоп!». Преображение в сторону Человечности избавит людскую цивилизацию от беЗконечного инфернального круга, или множества Кали-Юг, как цикличного топтания на месте, или, если быть более точным – топтания на одних и тех же граблях. И если не всхлипывать по былым временам о том, как очередная высшая каста избранных была очень развита и умна (как это преподносилось со стороны выжившей, в глобальной катастрофе элиты), и трезво оценить настоящее, то станет ясно, что менять надо многое, и менять кардинально, однако, работа по преображению действительности остаётся за каждым и лежит в первую очередь в области преобразования алгоритмики работы своей психики через нравственность. Именно для этого преображения в русской культуре появилась Концепция Общественной Безопасности, способная объединить мир именно в праведном, осознанном направлении. Более подробно, смотри работу авторского коллектива ВП СССР «Основы социологии».

Когда мы любим, только тогда нам открывается понимание нашего предназначения в Божьём Замысле.

Жалость

Жалость - сострадание к милым, малым и больным (несчастным). Жалость - боль при виде несчастья другого и непреодолимое, до боли, желание помочь тому, кому плохо (частая разновидность жалости - сентиментальность, склонность без включения ума переживать по поводу слабых и обездоленных). Именно болью, душевной болью, жалость отличается от готовности помочь. Спокойная, деловая помощь - деловая и без боли. А за жалостью всегда стоит боль. Собственно, человек потому так и рвётся помочь, что у него самого в душе больно от того, что он видит, и ему трудно эту боль терпеть. И чтобы избавиться во многом от собственной боли, он хочет помочь. Готовность помочь - отношение взрослый-взрослый. Жалость - отношение ребёнок-ребёнок. Просить жалобно - просить помощи и сострадания, из позиции ребёнка, а желание, чтобы тебя пожалели - проявление беспомощности​. Любопытной разновидностью жалости является жалость к себе. Жалость к себе - очень энергоёмкое переживание. Когда люди себя жалеют, на это обычно уходит сил и энергии больше, чем требуется для того, что просто поправить ситуацию: поставить цель и предпринять шаги к её осуществлению.

Чувство жалости проистекает из отсутствия понимания причинно-следственных связей в жизни и как следствие, человек думает, что мир несправедлив по отношения к нему (если жалость к себе), либо к другому человеку (жалость к другим), что Жизнь и Бог издеваются над ним, помещая в такие ситуации и обстоятельства. Жалость – это следствие Я-центризма и дуализма (марксизма) – стереотипа мышления, в котором мир не познаваем, всё случайно и построено на постоянной борьбе противоположностей и отрицании отрицания. Человеку через язык жизненных обстоятельств идёт обратная связь на те мысли и поступки, которые он совершал, но он не принимает эти образы и отбрасывает их, т.к. не хочет испытать чувство стыда за свои мысли и поступки и не хочет менять своих качеств. После того, как он проотрицал входящую информацию, ему надо убедить себя самого и других в том, что он её не получал и что он весь такой бедненький и несчастненький. Не видя всей ситуации, люди часто ведутся на эти рассказы, но стоит присмотреться внимательнее, например, пожить или поработать с таким человеком, и сразу становится понятным, что главный источник неприятностей в его жизни – это он сам.

Если сочувствие понимать в широком смысле, как переживание одинаковых чувств с другим человеком, при мысленном помещении себя на его место, то это инструмент, который надо использовать под конкретные задачи, опираясь на чувство меры (как часть интуиции). Однако, помещая себя на место другого человека, если у тебя другие нравственные мерила, то ты по факту не будешь испытывать тоже самое, что и он, а будешь испытывать другое - ведь нравственность управляет потоками обработки информации и соответственно, безсознательные уровни психики выдадут совсем другие эмоции. То, что одному кажется трагичным, у другого будет вызывать смех от нелепости происходящего и это нормально. Сочувствие в плане совпадения чувств возможно либо при совпадении нравственных мерил, либо при их отсутствии, когда пустое место занимает мерило эгрегора. Смех и юмор, как явление бывают разные - бывают злые (злорадство, не предлагающее выхода), бывают добрые, когда предлагаешь человеку выход, а он отталкивает его, переходя из безсознательного я-центриста в разряд осознанного бытового эгоиста и в этом случае упорство человека выглядит со стороны довольно комично, т.к. он сам посылает Богу и Жизни запросы и сам отрицает входящую информацию и продолжает биться о стену, пока не расшибётся. Сострадать в этом случае глупо, как и в случае с заблудшим, ведь он тоже отрицает входящую информацию, но безсознательно и лучше не сострадать, а указать ему на это обстоятельство.

Следует отличать чувство меры (совести) от информации из эгрегоров, которые часто пародируют чувство меры. Пример: смотрим фильм или читаем книгу, сочувствуем главному герою. Если автор наделил его стремлением к праведности и через своё чувство меры описал ЯЖО достаточно близко к реальности, то мы сочувствуя главному герою, видим пример праведности, нравственного преображения к ней. Если у автора чувство меры искажено библейской культурой, то он будет описывать сценарии, далёкие от реальности, например, страдания праведника или пытаться вызвать сочувствие мерзавцу и подлецу. Но мы будем сопереживать этому мерзавцу только в том случае, если наше чувство меры (и нравственность) искажены так же, как у автора произведения.

Если при просмотре чувствуешь, сопереживая с главным героем, что-то, что зашкаливает и переполняет, искажая работу интеллекта (не важно в плюс или в минус), то анализируя нравственность свою и сценарий произведения (в котором выразилась нравственность автора), можешь пересмотреть то что увидел и понять, что эмоциональный фон не соответствует смыслу (образу) и поменяв мерило, больше не испытывать при просмотре тех эмоций, которые испытывал раньше, сливая энергию в эгрегор. Если подмены нет, то эмоции не зашкаливают, не искажают работу интеллекта, испытываешь воодушевление и радость, и сочувствие вписывается в нормы праведности, не причиняя вреда.

Если вы испытываете к кому-то жалость, ответьте себе на вопросы: «В каком типе строя психики пребываете, когда сочувствуете?», «Управляете при этом процессом или просто как приёмник всё принимаете?».

Если с Богом согласовал мерило, что например "причинять вред себе - это плохо (потому-то и потому-то)" и т.п., то сочувствие к человеку, который причиняет вред себе, не испытываешь, просто видишь у него неопределённость по этому вопросу (или злонравие) и указываешь... Возникающая душевная боль из-за себяжаления или жаления других - это индикатор необходимости пересмотреть какое-то нравственное мерило. Занимаясь спасательством другого человека, беря на себя ответственность за его жизнь, вы причиняете ему вред, лишая человека возможности преодолеть трудности, объективно ему необходимые.

Отличие дара от жертвы

Дар происходит в тех случаях, когда язык жизненных обстоятельств сводит тебя с человеком, с которым вас объединяет что-то общее - какие-то интересы или даже совместные дела (предназначение), т.е. вы находитесь в одних процессах, и ты знаешь, какая именно помощь в данный момент поможет человеку и даришь что-то (возможно деньги) от души, понимая, что это будет на благо, поможет ему развиваться и делать что-то полезное. И очень часто это могут быть совсем не деньги, т.к. Бог свёл не просто так двух людей, бывает, что тебе не нужна какая-то вещь, а другому именно она нужна, т.е. ресурс перераспределяется без значительных потерь.

Как отличить это от пожертвования, которое включается через пародирование эгрегором - очень просто – обычно эгрегоры давят на жалость, описывая некую безысходность (дети остались на улице, как пример), безвариантность (помощь нужна именно одного рода - как правило деньги), ограниченность по времени - платить нужно срочно, прямо сейчас, пока сильна эмоция и внутренний позыв поддержать бедняжку, не дают время спокойно подумать, переспать с этой мыслью. И как следствие от такого давления эгрегором на жалость (или привязанности), внутри, в глубине души есть какое-то несогласие, дискомфорт, некая неловкость, деньги протягиваем как-то с сомнениями, опустив глаза, больше из желания, чтобы отстали и не маячили перед глазами своей безпомощностью. Жалкое зрелище - и тот, кто просит подаяние и тот, кто приносит жертву (а это, кстати, по разным причинам делают - кто-то из жалости, кто-то гордыню прокачивает, кто-то статус и т.д.). Вспомните своё состояние, когда в вагон метро или электрички заходит попрошайка (часто физически здоровая) и начинает выплакивать свою милостыню или показывать справки о том, что её сын "действительно" болен и ему нужна операция.

По поводу подачек, милостыни и пособий Генри Форд хорошо написал в своей книге «Моя жизнь и моё дело». Он не давал никому подачек - он устраивал калек на работу и они получали столько же, сколько остальные, но не потому, что их жалели, а потому, что для них находилась такая работа, которую они могли выполнять не хуже, а наоборот даже лучше, чем физически здоровые люди.

Любовь — это то, что от Бога, это не чувства и не эмоции, вместе с нею человек приобретает положительную эмоциональную самодостаточность и такое качество своего бытия, которое обходится без дополнительных эмоциональных подпиток для решения стоящих задач. Для обретения этого дара человек должен осмысленно и нравственно созреть. Поскольку это дар, то механически и программно-алгоритмически он не воспроизводится и не тиражируется. Любовь, как совокупность совершенства, содержит в себе, как цели, так и средства и не лишает, живущего ею ни ума, ни зрения, чтобы без эмоционального пережигания действенно любить.

«Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства» (Пав. к Кол. 3:14). Любовь Вселенская объединяет в ладу целостность иерархии Вселенной. Человеческая «любовь», будучи безумной в угоду страстям и (или) жалостливости, или будучи не обученной, пользованию разумом, данным ей, не предвидит последствий своих и чужих действий, во-первых для окружающих, а во-вторых, для себя и сеет зло. Так что: Любовь минус ответственность за последствия действий есть не более чем благонамеренность. А благими намерениями, идущими от чистого сердца в своём большинстве, вымощена дорога в пропасть; поэтому не следует противопоставлять друг другу горячее трепетное сердце и холодную голову с невозмутимым разумом, в их единстве, не помрачаемые ни грязью, ни злом.

Всякий же разум — индивидуальный или соборный — в иерархии Вселенной решает прежде всего задачи самоуправления в пределах возможностей, предоставленных иерархически высшим объемлющим управлением, и задачи высшего управления по отношению к иерархически низшим системам. Это общее положение справедливо и по отношению к каждому человеку и по отношению к различным человеческим общностям, начиная от семьи и заканчивая человечеством в целом. Все и каждый живут так, как они решают задачи управления и самоуправления: хорошо или плохо; исходя из Любви или исходя из вожделений, в угоду которым они подавляют окружающий мир.

Наши пожелания обществу

«Два единства»

Из переполненной господним гневом чаши

Кровь льется через край, и Запад тонет в ней.

Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши! —

Славянский[34] мир, сомкнись тесней...

«Единство, — возвестил оракул наших дней, —

Быть может спаяно железом лишь и кровью...»