Особенности и основные жанры куртуазной культуры

Куртуазная литература развивается при феодальных дворах, её создают профессиональные авторы, она не анонимна: осталось около 500 имён авторов. Её творцами были преимущественно рыцари, есть небольшой процент клириков и горожан. Исполнители этих произведений – жонглёры (жонглёр-оруженосец при рыцаре-поэте).

Она зарождается в конце 11 века на юге Прованса. Зарождается она как лирика трубадуров, к началу 14 века, с переходом в город она быстро перерождается и перестаёт существовать. Это первая, светская литература Средневековья. Она существует на национальных языках, но её характер и материалы интернациональны (это её отличие от героического эпоса). Вероятно, это связано с тесной коммуникации феодальных дворов средневековой Европы. Самому феномену этой литературы на Руси аналога нет. Позднее, правда, в 16 веке у славян появляются первые переводные романы.

Куртуазная литература знает 2 жанра: лирику и эпос, драму она не породила. Потребность в зрелищах удовлетворялась в форме придворных ритуалов: танцы, маскарады, турниры (игра в сражении). Культ любви характерен для куртуазной литературы во всех жанрах, зарождается он в лирике.

Куртуазная лирика зарождается в Провансе в конце 11 века. После разорения Прованса под видом уничтожения еретиков, центр перемещается во Францию (труверы = трубадуры) и в Германию (мини зингеры = певцы любви) и в Италию, где начнёт складываться стиль любви. Жанры куртуазной лирики:канцона – любовное стихотворение изысканной формы; сирвента – размышления на моральные, политические темы; плач – стихотворение, передающее печаль поэта по поводу смерти какого-либо человека; тенцона – спор, диалог; пасторелла описывает любовь рыцаря и пастушки на фоне природы;альба (воспевается расставание влюбленных утром после тайного свидания) и др.

Трубадуры и труверы разработали особую теорию любви. Она строится на антитезе 2 видов любви: высокая, истинная любовь (фин амор) – источник всего лучшего в жизни рыцаря, такая любовь радостна; чувственная, плотская любовь (фалс амор) – грубая, глупая, мнимая, ложная любовь. Высока та любовь, которая воплощает и подчинение, и преклонение. Такая любовь не ведет к браку. Она была строго регламентирована трубадурами. Выделены 4 стадии, 4 состояния влюблённых:

- одинокие вздохи (колеблющийся),

- робкое признание (молящий),

- разрешение дамы исповедовать любовь открыто (услышанный),

- позволение оказывать даме услуги (друг), высшая награда - поцелуй.

Итогом развития фин амор становится уподобление ее культу девы, то есть христианизация любви считается поздним явлением: слияние культа дамы с культом Богоматери, девы. Есть не меньшее основание полагать, что развитие было обратно: культ дамы возник из культа Девы.Христианская идея с самого начала рассматривает любовь, как свободный выбор подчинения. Идея любви, как приобщения к богу, восходит к Евангелие и апостольским посланиям.

Куртуазный культ любви имел долгую жизнь в литературе.

Для куртуазной лирики характерна разработанная система жанров, которые находятся в строгой тематической и временной рамке: высшей является кансона, песнь о любви как таковой. У ранних трубадуров был принят термин вер, который восходит к латинскому версус – литургия. Последней альбой является сцена расставания Шекспировских Ромео и Джульетты.

Сервента (жанр), который был изобретен влюблёнными в войну рыцарями – не только военная песня. Её пел очень воинственный трубадур (Бертрод де Бор), который под конец жизни принял монашество.

Куртуазная поэзия знает два стиля:

- тёмный (клос) – отличается аллегоризмом,

- светлый, ясный (клар).

Второй хронологический жанр куртуазных произведений – рыцарский роман. Он возникает в 12 веке и в 12-13 веках существует в стихотворной форме, затем возобладала проза.

Роман – первый тип повествоания, не претендующий на историческую или мифологическую достоверность, продукт поэтического вымысла. Сказочно-авантюрная стихия роднит его со сказкой, в нём никакой житейской прозы. Всё дополняется в нем изображением душевных переживаний героя, что роднит её с романтизмом. Разрешение конфликта весьма определёно, для него не мыслим открытый финал. Но в нём уже ставится вопрос о соотношении личных чувств и социальных обязанностей, встаёт проблема отношения личности и социума. «Внутренний человек» в романе осознаёт проблему взаимоотношения личности и социума: эта проблема рождает основную коллизию романа.

Три потока: античный, бритонский и восточный. Каждый из этих циклов распадается на под циклы или романы. Внутри бритонского цикла выделяют: романы о Тристане и Изольде, о короле Артуре и рыцарях круглого стола и о рыцарях Грааля.

Фигура короля Артура связывает все романы бритонского цикла. Сама фигура Артура выдвигается на передний план, только в 12 веке. Именно в рыцарском романе, который постепенно вытесняет героический эпос. А легендарный Артур во многом замещает эпическую фигуру Карла Великого. Происходит смена жанров и смена героев. Не известно, что было первичным: смена героев или жанров. Итог: существенная смена культурной парадигмы. Далеко не первостепенный герой кельтов, король Артуриус, выдвигается в 12 веке в протагонисты легендарной европейской истории. Это происходит после появления латинской хроники Гальфреда Монувского. В 1136 году появляется его хроника «история королей Британии». Эта хроника переводится на французский язык трувером Васом, под названием «Брут» (1155 год). В эти года на первый план выдвигается некий король Артур. В этих произведении разработана легенда о короле бриттов Артуре, которую можно рассматривать, как предысторию Британской короны. Английская корона только-только перешла к Тонкогиетам, которые интригуют против французского короля, и нуждались в собственной истории. Пропагандийская версия не объясняет всей специфики. В романе о Тристане и Изольде эта теория наименее применима: артуровский фон минимален, это очень строптивый архаический сюжет, который сопротивляется политическим, пропагандийским и даже куртуазным обработкам.

Куртуазные романы носят циклический характер. Берётся общеизвестный сюжет, и каждый из романов разрабатывает отдельную сторону этого сюжета. Природа сюжета и героев романа принципиально иные, чем в эпосе: это не история, а сказка, миф, легенда, нет исторического прототипа у Тристана, Персиваля, Ивейна, как нет прототипа у Артура. Рыцарский роман – это средневековая утопия, а не воспоминание о некотором эпическом деянии. Основная идея средневекового рыцарского романа: мечта о прекрасном социуме, который основан на идеалах чести и благородства. Наилучшее подтверждение – романы артуровского цикла. Для главных сюжетов и героев романа составляются в современной литературе сводки (полностью – роман о «Тристане и Изольде»).

Стихотворный рыцарский роман о Тристане и Изольде сохранился в виде 2 неполных вариантов, принадлежащих к перу Беруля и Тома (Томаса). Эти романы были созданы в последнюю треть 12 века. Вариант Беруля более архаичен, его принято считать общей версией. Вариант Тома – куртуазная версия. Роман о Тристане и Изольде в обоих вариантах – раннее, традиционный сюжет не подвержен куртуазной доктрине: любовь высока, но очень чувственна. Для куртуазного поэта любовь радостна, поскольку она ведёт его к совершенству, здесь же любовь скорее трагична, она несёт любящим боль и болезнь. Полюбив, Тристан перестаёт совершать подвиги, подчиняя страсти все свои возможности. Современникам была видна акуртуазная сущность.

Источник романа о Тристане и Изольде – кельтские сказания, хотя основа сюжета, скорее всего намного древнее. Существовали древние валлийские сказания с именами Друстан и Есил.

Что объединяет роман о Тристане и Изольде с кельтскими источниками: они построены на традиционных мотивах, которые восходят к трём жанрам ирландских саг:

- жанр чудесного плавания, имрам, преобразуется в ведущий мотив Тристатновского цикла, как перемена судьбы героя: море играет огромную роль в судьбе Тристана, море – второе после имени, главное олицетворение судьбы Тристана.

- жанр похищения, айтхеда, преобразуется в мотив бегства любовников в лес и их жизнь в лесу; характерно – лесное счастье, конец любовного зелья, встреча с отшельником, благородство Марка и перелом в судьбе героев.

- к жанру имрама примыкает жанр эхтра, жанр посещения иных миров; в романе с иным миром соотносятся опустошенная выжженная Британь, в которой Тристан находит белорукую, вторую, Изольду; иной мир – поэтический образ зачарованного замка, который придумала Изольда, поэтическая блаженная страна живых, в которую, Тристан обещает привести Изольду. Тема небесной жизни, нового Иерусалима.

- из конкретных кельтских мотивов важен мотив гейса, заклятья и мотив оков любви: в романе этот мотив преобразуется в мотив любовного напитка, который выпивают на корабле Тристан и Изольда.

Есть и более частные мотивы: мотивы, связанные с двумя ласточками. Сказочные мотивы: добывание красавицы, чёрный и белый парус, битва с драконом. Следует обратить особое внимание: попытка умаления роли женщин в сравнении с кельтскими сагами (многие назвали роман романом «О Тристане», потому что должен быть один протагонист - рыцарь).

Композиционно роман о Тристане выстроен как его жизнь: от рождения и до смерти. Рождение любви к Изольде – переломная точка в этой истории жизни героя. В житийной традиции и таким пунктом перелома было откровение, которое наступало после испытаний. Жизнь Тристана можно представить графически в виде своеобразной параболы. Имя, данное ему при рождении (печаль, грусть), – судьба героя и бескорыстие – две постоянные. Восходящая линия: он герой – идеальный рыцарь (зодчий, чародей, корабельщик). В этой линии он совершает три подвига в форме поединка. Они имеют символическое значение: он отвоёвывает землю, возвращая долг отцу, побеждает великана Ворхольда, возвращая долг королю Марку, убивает дракона, отдавая долг семье Изольды, у которой убил родича, + добывает красавицу. Как рыцарь, он всецело реализовался к этому моменту. В житийной традиции в таком состоянии предстают перед всевышним. В нашем сюжете встреча с богом замещается встречей с любовью. В нисходящей линии Тристаном властвует любовь: ему и Изольде чуждо раскаяние, они безгрешны, хотя они знают, что виновны перед Марком. Затем они расстаются, чтобы соединиться в смерти. Первая ошибка – напиток, вторая ошибка-обман с цветом парусов. В каком-то плане она исправляет первую. Первый, напиток, дал им любовь, но не дала прав быть вместе, вторая позволяет им соединиться в смерти.

Мотив любовного напитка присутствует во всех средневековых версиях романа. Нередко современному человеку он кажется снижающим. Но он появляется не как оправдания этой страсти, а чтобы объяснить два чуда: феномен взаимности любви и незаменимости человека в любви. Такая любовь – редкость, такие чудеса каждая эпоха постигает заново. Только у открытого в романе человека рождается открытие, что всё в сфере земли может меняться. Кроме любви, которая является единичной, незаменимой. Финал романа парадоксально светел, он рождает веру в торжество любви, символом чего становятся зеленеющие побеги жимолости. В 19 веке на могиле Элаизы и Абиляр появилась арка из жимолости, которую возвели потомки.

«Песнь о Нибелунгах»

Это продукт весьма зрелого феодализма. Эпическое творчество тогда уходило в прошлое: на смену уже пришёл рыцарский роман. Поэма, в том виде, котором она дошла до нас, была создана в Придунайских землях на территории современной Австрии на рубеже 12-13 веков. Автором был либо талантливый певец-шпильман (потешник), либо переводчик рыцарских романов, либо духовное лицо из окружения епископа Пильгрома. Это был талантливый и опытный поэт. Она пережила столь сильное влияние куртуазного романа, что многие отрицают её отношение к героическому эпосу.

Внгешняя форма поэмы близка к роману, но характер материала не свойственен роману, особенно это касается второй части «Песни» с её мощной эпической стихией. Очевидно, что автор работал на материале древних эпических песен. Принято считать, что в её основе лежат две германские поэмы: о гибели Зигфрида и гибели бургунов.

Две части «Песни»:

- в первой преобладает атмосфера рыцарского романа, эпическая основа улавливается с трудом (ему пытались найти исторический прототип, например, как Миромин). Но всё же он сказочный герой, а не исторический. Первая часть (до гибели Зигфрида): все персонажи куртуазны и утончены. Там же на пиры и увеселения гости приходят без оружия: в героическом эпосе это исключено, там с оружием не расстаются.

- во второй части преобладает атмосфера героической дружинной песни, ещё одной великой песни о поражении, здесь нет победителей: погибают дружины всех королей и весь род правителей бургундов.

В сравнении с версией «Старшей Эддой»: история отвоёвывает значительное место у мифологии, но при этом оба главные события получают новую мифологически-мистическую окраску (мотив солнцеворота). Обе трагедии (гибель Зигфрида и бургундов) оказываются увязаны с культом природы, который воспринимался мистически. 2 солнцеворота как и два пира (у бургундов и в королевстве гуннов): эта симметрия говорят о высоком мастерстве автора поэмы.

Историческим зерном песни является действительное событие: 437год – падение королевства бургундов на Рейне под натиском гуннов. В этой «Песне» они будут погибать за Дунаем. Очень большой промежуток времени отделяет историческое событие от его фиксации: событие и фиксацию разделяют семь веков. Такой дистанции не было ни у песни о Сиде, ни о песни о Роланде.

+ статья Гуревича «Пространственно временной континуум Песни о нибелунгах».

Три хронотопа: сказочная древность, героическая эпоха переселения народов и современность куртуазная. Отсутствие у «Песни» исторического прошлого.

Ранней стадии складывания сюжета на германской почве складывается с трудом. В германии разноплеменной, мучительно христианизированной. Песни не могли быть записаны, никто об этом не думал.

Песнь о нибелунгах – центробежный эпос.

Ранние стадии сюжета нибелунгов реконструируются по скандинавским эпосам (Старшая Эдда, сага о вёльсунгах и сага о Тидрихе).

Время действия озхватывает примерно 40 лет: герои не стареют, не изменяются. Действие первой части происходит в Вормсе при дворе бургонских королей Гунтор и братья. Кремхильда, их сестра, видет вещий сон о суженом: сокол, заклёванный орлами. Нибелунги – этого автор не вполне понимает. Изначально нифлунги – сторожа земных недр. Нифлунги владельцы клада, обреченные на смерть. Так в Эдде. Этого автор песни о нибелунгах уже не знает. В песни нибелунги - наименование того, кому принадлежит клад.

В нибелунгах мотив проклятия уходит: клад – символ власти, господства, богатства. Уходит в песне и мотив кольца (в Эдде он невероятно значим: клад был проклят из-за похищенного кольца). Нет кольца, валькирии, любви Брюнхильды и Зигфрида, нет ревности. В линии Брюнхильды-Зингфрида сохранилась их принадлежность к сказочному миру, месть, ненависть.

Зингфрид влюбляется в Кремхильду по слухам о её красоте (куртуазный мотив). Героическому эпосу этот мотив чужд: равный королям Зингфрид готов служить Гунтору. Зигфрид долго живет при дворе бургунов: он добывает Гунтору жену и проч. Получает жену.

Обманное сватовство становится роковым для многих героев, прежде всего для самого Зингфрида. Вместо Гунтора Зигфрид проходит три сказочные испытания. Появляется сказочный элемент: плащ-невидимка, который заменяет мифологический мотив двойничества.

Обман невесты состоялся, но остался в тайне. Она согласна стать женой сильнейшего. Уже в Ворксе Зигфрид поможет Гунтору на брачном ложе.

Ссора королев – фактическое начало трагедии (в старшей Эдде ссора не требовалась: Брюнхильд любила Сигурда). Сцена у храма и спор: чисто куртуазная мотивировка соперничества королев. Перебранка женщин: показывает Кремхильда перстень и пояс.

Мотив убийства Зигфрида в песне о Нибелунгах снижен. В Старшей Эдде это обусловлено гораздо глубже. Происходит перенос в сословное оскорбление: почему моего мужа вышла замуж за вассала, унизила мою честь и честь бургундов.

Гибель Зигфрида – не главное содержание, а главная перипетия на пути к главной трагедии, гибели народов. Верный вассал Хаген берется убить Зигфрида.

Раны убитого Зигфрида будут кровоточить при приближении убийц. Нарушение клятв бургундами, убийство в спину.

Сказочный мотив: неуязвимость героя (между лопатками), в Старшой Эдде нет такого мотива.

Первая часть строилась как рыцарский роман: там Хаген – вассал + верность, Кремхильда – заботливая супруга, совершившая фатальную ошибку. Персонажи двоятся: в основе лежат две песни, возникшие в разное время.