Первой по трапу на платформу величаво спустилась красивая женщина лет тридцати с удивительно знакомым лицом. В тот же момент супруги узнали в ней звезду экрана Натали Нетревожную.
Джон Защёлкин немедленно бросился к ней.
- Я не ошибся? – закричал он, - ведь вы - Натали Нетревожная, гордость и краса нашего кинематографа!
- Почему это только вашего? - скептически усмехнулась звезда, - к вашему сведению, я ещё и гордость и краса Голливуда. Разве вы не видели фильм “Челюсти”?
- Да, да, конечно, но я не помню... – смешался Защёлкин, - то есть, я помню, но как-то не отчётливо. Вы там играли...
- Главную роль.
- Главную роль?..
- Главную роль, - повторила Натали, - роль акулы.
Раиса Сергеевна и Егор Свиридович буквально приросли к плавучей платформе. Зато Джон Защёлкин ничуть не растерялся и расшаркался перед звездой.
- А я сразу узнал вас! - трещал он, - вы были там великолепны! А как поживает ваш супруг, голливудский продюсер?
- Увы! Я откусила ему голову. Задумалась, да и вошла нечаянно снова в образ акулы... Теперь подыскиваю бой-френда.
И она с интересом посмотрела на смазливого Джона, но Егор Свиридович наконец опомнился, решительно оттеснил танцора, поцеловал даме ручку и вежливо спросил:
- Вы к нам на праздник? На День города?
- На праздник? - переспросила Натали, - о, нет. Мы здесь проездом. Решили повторить путь тверского купца Афанасия Никитина, проплыть до Индии. А к вам - за пивом. Ваш пивзавод выпускает в честь купца-путешественника знаменитую марку пива, которое так и называется: “Афанасий Никитин”. Повезём его магарадже в подарок.
Пока загружали бочки с пивом, Джон Защёлкин вступил в переговоры с Натали.
- А вы, случайно, не заедете в гости к турецкому паше или, на худой конец, к арабским шейхам? - спросил он.
- Зачем это?!
- Но у них же гаремы...
Натали, вначале изумившись, стала затем что-то прикидывать в уме, одновременно окидывая критическим взором стайку девушек.
- А ведь ты, пожалуй что, прав, - наконец процедила она сквозь зубы, - товарец, правда, не ахти какой... Пышности не хватает. Но рискнуть можно! - решила она и скомандовала:
- Все на борт! Едем к турецкому паше!
Визжа от счастья, девчонки устремились на пароход.
- А ты куда? - Натали загородила проход преподавателю танцев, - или в бой-френды ко мне решил податься?
- Я, если можно, тоже бы в гарем... - смущённо опустил глаза Джон.
- Стойте! Куда вы все? – опомнился Егор Свиридович, - а как же праздничный концерт?!
Но пароход уже развернулся, взяв курс прямо на Турцию.
- Егорушка, мы, кажется, сошли с ума, - простонала Раиса Сергеевна, - или нам снится это.
- Обоим снится один и тот же сон? – спросил неуверенно супруг.
- С любящими людьми это случается, - заверила его Раиса Сергеевна, - посмотри на эти тучи над городом. Разве такое наяву бывает?
Тучи уже были не тучами. Из них составились конкретные фигуры довольно зловещего вида – какие-то кентавры, аллигаторы, змеи-горынычи, а также скачущие всадники, стреляющие на ходу из ружей.
- Это явление называется хрономираж, - пытался успокоить супругу Егор Свиридович, - ничего в нём особенного нет. Пространство-время искривляется, и события древности отражаются на небосводе. Если хочешь, я могу обратиться к знакомым астрофизикам, они объяснят всё более подробно.
- Лучше пойдём домой, и ляжем спать, - проговорила жалобно Раиса Сергеевна.
- Вполне с тобой солидарен, - поддержал её Егор Свиридович, - ляжем спать и попытаемся увидеть другие сны. Более позитивные.
- Только дай слово, что не скажешь Полине об этом происшествии. Не надо волновать ребёнка.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.
Мираж над Останкино.
Между тем, их ребёнок не мог не волноваться – Полина видела тот же хрономираж в небесах над Москвой. Когда, подъехав к Останкино, автобус распахнул двери, и все высыпали наружу, глазам их представилось жуткое зрелище – по небу плавали какие-то фигуры, напоминавшие лягушек в пруду, а вниз от них тянулись щупальца наподобие смерчей. И всё, что попадало в эти щупальца, затягивалось вверх и пропадало там, в кромешной тьме, освещаемой разрядом молний.
- Все в здание! – зычным голосом крикнул один из жителей деревни Грязь.
В студии их уже ждал ведущий Андрей Монахов, его помощники и редакторы программы – три миловидных девушки с папками в руках.
- На грим их будем отправлять? – обратился Монахов к редакторам.
- Я привёз с собой стилистов, - выступил вперёд Радий Аполлонович, - командовать парадом буду я.
- Командовать парадом буду я, - отодвинул его Андрей, и громко произнёс:
- Ассистенты, немедленно рассадите гостей!
- А я? – спросил обескуражено Радий Аполлонович.
- А ты изобразишь певца Конкорова.
- Я режиссёр – это, во-первых, - встал в позу Радий, - а во-вторых, я на него даже и не похож. Вот у меня Конкоров.