ПРИАЗОВЬЯ КАК НАУЧНАЯ ПРОБЛЕМА В ИССЛЕДОВАНИЯХ АРХЕОЛОГОВ СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО БЮРО КРАЕВЕДЕНИЯ СЕРЕДИНЫ 20-Х – ПЕРВОЙ ПОЛ. 30-Х ГГ.

(из истории идей)

Важнейшим следствием перестройки исследований в советской археологии с середины 20-х гг. стала тенденция к поиску истоирческих закономерностей в развитии обществ с производящей экономикой. Порожденная как необходимостью обобщения результатов типологического анализа массовых материалов из памятников эпохи бронзы и раннего железного века, так и его новыми установками, она нашла отображение при обосновании первых марксистских периодизаций истории ранних скотоводческих племен степи и лесостепи Евразии.

Наиболее стройная концепция генезиса хозяйственных форм в Приазовье, аккумулировавшая в себе совокупность новаторских идей и практики, бала предложена Б.В.Луниным и М.А.Миллером, сумевшими на материалах памятников Северного Кавказа дать оригинальную трактовку истории пастушеских и кочевнических обществ.

Источниковая база изучения бронзового и раннего железного веков Приазовья была намечена дореволюционными раскопками, но ее окончательному оформлению способствовала быстрая генерация идей как в области методики полевых работ, так и в камеральных исследованиях и типологизации культур.

Согласно концепции Лунина/Миллера, возникновение скотоводства в этом районе относится к эпохе энеолита. В его развитии исследователи видели три периода: 1) до середины 4 тыс. до н.э., когда преимущественное разведение крупного рогатого скота комбинировалось с собирательством и рыболовством; 2) вторая пол. 4 тыс. до н.э. – конец 1 тыс. до н.э., когда скотоводство превращается в специализированную форму пастушеского хозяйства населения приречных долин в зависимости от состава стада и удельного веса медного и бронзолитейного производства и металлообработки; 3) начало 1 тыс. до н.э., когда на степном плато наметился переход к кочевому скотоводству. Причины кочевничества авторы объясняли тенденцией увеличения

-60-

в стадах мелкого рогатого скота, развитием полуоседлых форм пастушеского хозяйства в предскифский период в связи с наступлением лесостепи на юг и развитием злакового покрова в степной полосе. Материальные проявления кочевничества исследователи видели в распространении пойменных стоянок и курганных погребений на значительном удалении от реки, в огрублении керамических форм, преобладании костных останков лошади на поселениях. Общественные отношения у ранних скотоводческих племен Приазовья связывались с различными этапами родового общества.

Несмотря на ряд ошибочных суждений (о переходе к кочевничеству как первом крупном разделении труда, о развитии хозяйственных форм как о генетическом, автохтонном процессе и др.) в концепции Лунина/Миллера были предложены перспективные идеи о различиях в сочетаемости скотоводства с другими видами хозяйственной деятельности, воздействии ремесла на тип скотоводческого хозяйства, значении типо-хронологической классификации для социологической периодизации истории ранних скотоводческих обществ.

И.Н.Парусимов

ЕЩЕ РАЗ ОБ «ОБОЛЕ ХАРОНА»

Приморский отряд Азовского краеведческого музея, проводя раскопки в Октябрьском районе Ростовской области, обнаружил в кургане с каменным панцирем не ограбленное погребение 14 в. Из инвентаря можно выделить находку двух серебряных золотоордынских монет.

Найденная у правого плеча в кожаном кошельке монета хорошей сохранности принадлежит хану Абдуллаху. Чеканена в г. Азаке в 769 г.х. (1368–69 гг.). Другая, обнаруженная в области грудины, затерта и разрублена на мелкие кусочки. Это уже не первый случай находки золотоордынских монет на территории Ростовской области в погребениях, где они, видимо, выполняли функции «обола мертвых».

Обычай класть монету в погребение известен из древнегреческой мифлогии. С развитием греческих городов обычай «обола мертвых» получил широкое распространение, однако и для самих греков на периферии, видимо, не был обязателен,

-61-

т.к. не все погребения выполнены с соблюдением ритуала. Как показывает накопленный археологический материал, древний обычай дошел и до нашего времени. В различные эпохи этот обычай подвергался многим интерпретациям: монета могла являться средством для покупки пищи или для пользования какими-либо благами во время загробного путешествия, а также использоваться для приобретения места на том свете. С изменением характера идеологии в погребениях появляются монеты из благородных металлов; так в погребениях хазарского времени находят серебряные куфические дирхемы и золотые византийские солиды.

С изменением представлений о загробном мире и функции монет, меняется местоположение монеты в погребении. Монету можно встретить в кошельке или за поясом, в руке, в области черепа и в других частях захоронения. Интересно средневековое погребение, обнаруженное в 1986 году в дельте Дона, в котором, согласно греческому обряду, «обол мертвых» находился во рту покойника, но вместо монеты использован кусочек золотого листа.

В золотоордынское время обычай класть медные и серебряные монеты характерен для так называемых «татарских» курганов, а также для городских погребений в Золотой Орде. Видимо, оттуда, из Нижнего Поволжья, он проник на золотоордынскую периферию.

В новое время этот обряд фиксировался в 30-х годах в Мясниковском районе Ростовской области и соблюдается поныне. Монета или монеты (использовались только белые – «серебро») клалась в гроб или под обивку гроба. Смысл помещения монет в захоронение совершенно забыт.

Монеты в погребениях различных времен являются, т.о., ценным источником не только для архелологов и нумизматов, но и для этнографов, поскольку позволяют проследить на протяжении веков изменении древнейшего обряда.

-62-

Ю.Д.Балаценко