Личная и половая идентичность

Мы не перестанем исследовать,

Но в конце всех наших исследований

Должны будем вернуться туда, откуда мы начинали,

Чтобы понять, где мы были вначале.

Т.С. Элиот

Каждый из нас по-своему ощущает естественные побуждения, вычисляет, как

управлять миром, и адаптируется. Каждый из нас, независимо от возраста,

характера, образования, временами бывает в состоянии Я Ребенка. Состояние

Ребенка содержит первое ощущение личностью своей идентичности, жизненный

сценарий, исполняемые игры, жизненные позиции и черты Выигрывающего и

Проигрывающего, которые, вероятно, подкрепляются состоянием Я Родителя. Если

внутренний Родитель говорит: "Зачем ты родился?", то позиция Ребенка,

вероятно, будет: "Я нехороший" или "Я не заслуживаю того, чтобы жить".

Имена и идентичность

Первостепенным для идентичности личности является собственное имя. Даже

когда это имя не может изменить характер, оно часто вносит свой вклад,

положительный или отрицательный, в сценарий личности, так как содержит

сообщение, посылаемое ребенку.

В свидетельстве о рождении мальчика записано: Джеймс Уильям Стоун.

Однако его могут называть:

Джим (друзья)

Джеймс (отец)

Джимми (мать, когда она им довольна)

Джеймс Уильям Стоун (мать, когда сердита на него).

Каждое из этих имен мальчика отражает чувства, которые испытывает

использующий их. Каждое из них содержит сообщение об обязанностях мальчика.

Каждое вызывает у него различные реакции.

Один мужчина по имени Эгберт рассказал, что в семь лет решил изменить

свое имя на Батча. Эта работа его Маленького Профессора успешно прекратила

попытки детей приставать к нему и дразнить его трусишкой. Другой мужчина

сообщил, что он должен был постоянно защищать себя, потому что его второе

имя было Франсис. Берта, привлекательная домохозяйка, изменила свое имя на

Марию из-за того, что всегда, когда слышала имя Берта, в ее воображении

появлялся слон. Некоторые люди обнаруживают нелюбовь к своему первому имени

и предпочитают использовать свое второе имя или инициалы.

Считается, что многие дети, к фамилии которых добавляется

прилагательное "младший", например Эдвард Смит-младший, должны идти по

стопам своих отцов. Подобное может происходить, когда отец и сын имеют

одинаковые имена и их называют, например, "Большой Билл" и "Маленький Билл".

В обоих случаях существует риск, что сын будет чувствовать, что никогда не

сможет соответствовать роли отца. Поэтому он испытывает чувство вины или

неполноценности или каким-либо еще образом ощущает себя не о'кей. Кроме

того, он может чувствовать, что он скорее копия, чем оригинал, смешивая свою

идентичность с идентичностью отца.

Многие дети получают символические имена из литературы, фамильной

генеалогии или истории, и от них ожидают, что их жизнь будет соответствовать

этим именам. Например, дети с такими библейскими именами, как Давид или

Соломон, Марта или Мария, могут приучиться отождествлять себя с этими

персонажами или предпочесть бороться против предполагаемых ожиданий. Соломон

может считать себя мудрее, чем это есть на самом деле. А Марта может

обижаться на то, что считается само собой разумеющимся, что ее интересы

лежат скорее в области хозяйства, чем касаются области духа.

Иллюстрирующий пример

Когда у Филипа и Сары родился двенадцатый ребенок, Филип, который был

священником, открыл наугад Библию, чтобы выбрать подходящее имя для сына.

Его взгляд упал на фразу; "Ты будешь звать его именем Иисус". Оба родителя

были очень воодушевлены этим, и Сара упомянула, что ребенок родился

безболезненно. Из опасения, что соседи могут посчитать их претенциозными,

родители переделали имя Иисус в Джозефа. Он стал любимцем семьи и

воспитывался, как особый ребенок, которому предстоит совершить великие дела.

Когда Джо было тридцать три года, он и его жена обратилась к терапевту.

Жена грозилась оставить его и жаловалась: "Он или требует, чтобы с ним

обращались, как с королем, или ходит по дому и изображает из себя мученика".

Одним из любимых высказываний Джо, когда он работал служащим с испытательным

сроком, было, что он чувствует себя "пригвожденным к кресту".

Имена иностранного звучания так же, как и символические имена, часто

бывают обременительными для их владельцев. В первую и вторую мировые войны

многие семьи с немецкими фамилиями преследовались или отвергались. На

протяжении всей истории многие еврейские семьи испытывали ту же участь.

Общепринятым для семей с трудными иностранными фамилиями является сокращение

фамилии или переделка на английский манер, чтобы приспособить ее к новому

культурному сценарию. Однако, отказываясь от своей идентичности, основанной

на традициях, такие семьи часто испытывают чувство потери корней и

приобретают поколение, расколотое на тех, кто остался на "старой" родине, и

тех, кто принял новую.

Фамилии обычно отражают семейное наследие и дают ключ, приятный или

неприятный, к культурному сценарию личности. Некоторые люди настолько

отождествляют себя со своей фамилией, что, называя себя, используют только

ее.

Важность сохранения фамилии отличается в различных культурах. В Японии,

например:

Если супруги располагают достаточными средствами и имеют единственную

дочь, они часто усыновляют мужчину, за которого дочь хочет выйти замуж.

Тогда он принимает фамилию жены и тем самым обеспечивает сохранение ее

фамилии. Эта практика, называемая мукотори, принята в Японии повсеместно. В

случае, когда преуспевающая семья имеет дочь, выходящую за мужчину, который

по собственным семейным соображениям не может изменить свою фамилию, эта

семья официально усыновляет взрослую супружескую пару, которая затем примет

их фамилию. Такая практика часто используется для того, чтобы сохранить и

продолжить семейную профессию или дело. В обеих этих практиках мы можем

видеть пристальный интерес японцев к фамилиям (1).

Традиционно женщины в Америке, выходя замуж, прекращают носить свою

фамилию и берут фамилию мужа. В "испанских культурах, наоборот, прибавляют к

фамилии девичью фамилию матери, признавая обе линии происхождения вместо

одной мужской" (2).

Хотя подобная практика была в прошлом распространена и в Америке,

сегодня она здесь встречается редко. Поэтому многие замужние женщины, часто

даже не осознавая, теряют ощущение прежней идентичности, связанной с их

девичьей фамилией. Одна женщина рассказывала: "Однажды, когда я была дома

одна и скучала, я взяла свой институтский альбом с фотографиями и стала

листать его: вот энергичная молодая женщина получает стипендию, вот она же

выступает перед большой аудиторией, спорит с командой. И вдруг я с

изумлением осознала, что это была я! Что же произошло? Неужели, став миссис

Роберте, я превратилась в другого человека?"

"Психическое симбиотическое единство" -- выражение Эриха Фромма (,См.:

Э. Ф р о м м. Искусство любви. М., "Знание", 1990, с. 25. -- Прим. ред.)

которым он описывает двух взрослых, живущих за счет друг друга, подобно

тому, как еще не родившийся ребенок живет за счет своей матери (3).

Симбиотическое единство, иногда символизируемое фамилией, может приводить к

невротическому виду идентификации.

Такое единство может возникнуть у супругов, сослуживцев, даже у друзей.

Антони Сторр поясняет это так:

Включить в себя другую личность -- это означает поглотить ее, подавить,

уничтожить и обращаться с ней в конечном счете как с ущербной личностью.

Отождествлять себя с другой личностью означает потерять себя, потопить свою

идентичность в идентичности другого, быть подавленным другой личностью и,

следовательно, также восприниматься другими как ущербная личность (4).

Хотя имя и фамилия влияют на ощущение человеком своей идентичности и

своей судьбы, на некоторых людей большее влияние оказывают прозвища,

ласкательные имена и имена, с которыми к ним обращаются. Эти имена довольно

выразительны и могут быть нежными или унизительными, а их действие --

положительным или отрицательным. Если прозвище не соответствует реальности

или незаслуженно, то оно выражает пренебрежение личностью и его влияние

отрицательно.

Некоторые прозвища вызывают в воображении определенные образы. Толстяк,

Стручок, Конопатый, Венера, Белокурый, Кривоногий, Коротышка, Пучеглазый и

Рябой -- все они сосредоточены на внешности.

Некоторые прозвища подразумевают характеристики поведения. Тупица,

Сладкоежка, Чудовище, Твердолобый, Олух, Ангел, Бешеный -- все эти прозвища

дают ребенку "разрешение" вести себя определенным образом.

Иллюстрирующий пример

Брыкун -- прозвище четырехлетнего мальчика, которое дал ему отец,

бывший в свое время хорошим пловцом в колледже и который очень гордился

сильными ногами своего сына. Отец постоянно говорил: "Он настоящий брыкун".

В школе мальчик часто лягал ногами других детей, чтобы получить то, что ему

хотелось, и даже однажды ударил ногой учительницу. Когда она попыталась

одернуть его, он похвастался: "Но я настоящий брыкун, как того и хочет мой

отец".

Брыкун считал, что ведет себя в соответствии со своим прозвищем, хотя

его агрессивное поведение не имело ничего общего с первоначальным,

конструктивным, "хорошим" смыслом его прозвища. Он сделал невыносимой жизнь

своей семьи, постоянно ссорился с друзьями, с одноклассниками. Во время

консультаций родители осознали сценарные предписания его прозвища. Они

неумышленно дали ему "разрешение" вести себя агрессивно по отношению к

другим. Он адаптировался к теме своего сценария, став Скандалистом. Родители

прекратили использовать это прозвище и стали звать его только по имени,

Алан, попросив окружающих делать то же самое. Поведение ребенка стало

улучшаться, и он, в конце концов, отказался от того, чтобы быть Брыкуном.

Бывает, что родители, наказывая ребенка, сопровождают свои действия

унизительными эпитетами. Эти обращения являются порочной формой

пренебрежения к ребенку. Некоторые дети почти полностью игнорируются или к

ним обращаются: "Эй, ты" или "Ребенок". Встречаются дети, которые, поступая

в детский сад, даже не знают собственного имени. Недостаточно ощущая свою

идентичность, такие дети чувствуют себя нереальными или им кажется, что они

-- ничто.

Когда имя причиняет ребенку ненужную боль, старая поговорка "Хоть

горшком назови, только в печь не ставь", будет содержать меньше правды, чем

пословица, которая гласит: "Раны заживают, а слова ранят навсегда".

Идентичность в играх

Имя -- это лишь один из многих путей, через которые ребенок развивает

представление о своей идентичности. Игры представляют другой такой путь. Он

является самым естественным из всех. Игры включают умственную активность,

служащую для развлечения, увеселения и личностного роста. Игры -- это путь,

с помощью которого ребенок тщательно "испытывает" жизнь и открывает свой

мир.

Часто способности ребенка смеяться и играть идут рука об руку. Ощущение

своей идентичности может включать такие стороны, как сдержанность,

умеренность, веселость или остроумие. К худшему или к лучшему, но взрослые

так или иначе проявляют некоторые стороны своего Ребенка.

Ребенок может активно играть, испытывать свою силу и ловкость, выражая

эмоции, фантазируя и репетируя будущие ожидания. Или он может быть скорее

пассивным наблюдателем, чем активным участником жизни. Большинство активных

игр требуют непосредственного участия тела ребенка, испытания силы его

мускулов и проверки его ума. Это могут быть как неструктурированные игры --

бег по траве, ловля бабочек, импровизированные танцы под музыку, -- так и

высокоструктурированные игры с определенными правилами, которые требуют

специальных навыков и планирования своих действий Взрослым.

Если в активной игре участвует Естественный Ребенок, то в ней,

наверное, будет хихиканье, смех, радостные восклицания. Если в игре

участвует Приспособившийся Ребенок, то победить противника может быть более

важным, чем получить удовольствие от игры.

Некоторые активные игры являются репетицией будущих ролей. Игра в

дочки-матери -- "Ты будь мамой, я буду папой, а она будет ребенком" --

является проигрыванием будущих половых ролей. Игра в войну плохих и хороших

людей может быть исполнением ролей, увиденных по телевизору или в кино, и,

возможно, обучением в соответствии с будущими ожиданиями. Игра в доктора,

исследователя, учителя, аптекаря, плотника и т.д. часто является действием

Маленького Профессора, оценивающего будущие профессиональные возможности.

Это может быть и действием Приспособившегося Ребенка, подражающего родителям

или репетирующего роли, определенные родительскими ожиданиями. Например,

мальчик, который всегда был очень активным в спортивных состязаниях, стал

тренером. Его брат, любимой игрой которого была "Полицейские И Воры", стал

шерифом. Их сестра, которая всегда была готова прийти им на помощь со

спасительными бинтами, получила специальность медицинской сестры.

Пассивный ребенок живет ощущениями других людей, часто фантазируя о

том, как хорошо было бы быть киногероем или нападающим футбольной команды.

Всем детям нравится быть зрителями. Однако, когда большая часть их

свободного времени занята наблюдениями за другими, они не развивают ловкость

тела, умение действовать согласованно, состязаться или творить. Их

естественная выразительность не находит выхода, и они привыкают скорее

наблюдать жизнь, чем жить.

Уже будучи взрослым, такой человек, вероятно, будет держаться

особняком, наблюдая, как другие плавают, танцуют, смеются, веселятся,

возможно негодуя на тех, кто привлекает всеобщее внимание, или просто

чувствуя себя несчастным и не таким, как все.

Пассивный наблюдатель может выбрать занятие, связанное с объективными

наблюдениями. Например, такой человек может писать о проблемах общества и

совершенно не участвовать в них, может писать о жизни людей и никогда не

принимать у себя гостей, сочинять рыцарские романы, так никогда и не взяв в

руки ни одного такого романа.

То, где человек играл во времена своего детства, I часто имеет такое же

важное значение во взрослой ) жизни, как и то, как он играл. Один мужчина,

которого мы знали, ненавидел кемпинги, не * путешествовал и даже не любил

прогуливаться вечером. Он говорил: "Я точно такой, каким был в детстве. Я

никогда не мог выйти поиграть на задний двор". И наоборот, многие люди

находят невозможным играть, смеяться и веселиться в своем собственном доме.

Обычно это происходит оттого, что старые записи Родителя, которые отвергали

такую активность в детстве, продолжают слышаться Ребенком.

"Отправляйся на улицу, дом не для того, чтобы в нем играть".

"Веди себя тихо, у мамы болит голова".

"Не шуми, ты можешь разбудить отца".

"Мне не нужно беспорядка в доме".

"Не танцуй дома. Иди лучше смотреть телевизор".

Супружеские пары, воспитанные в соответствии с предписанием "Не играть

в доме", могут обнаружить, что они могут по-настоящему повеселиться, только

когда выходят "из дома".

Среди супругов часто возникает конфликт, когда один из них предпочитает

более активные виды отдыха, чем другой. Одна супружеская пара постоянно

ссорилась из-за увлечения мужа путешествиями. Жена объясняла: "Если он не

может побыть дома вместе со мной, значит, он не любит меня. Почему это он

всегда должен заниматься беспокойным делом!"

Другая пара всегда ссорилась из-за того, как провести отпуск. В детстве

муж ходил на охоту со своим отцом. Ему доставляло удовольствие бродить по

горам, ночевать у костра на открытом воздухе, и, став взрослым, он каждый

год предвкушал, как поедет в горы в охотничий сезон "немного пострелять".

Его жена проводила свои детские каникулы на море, играя песком на берегу.

Теперь, когда наступало время "поиграть", то есть время отпуска, она хотела

поехать на море, а он хотел отправиться в горы. Каждый обвинял другого:

"Тебя даже не волнует, хорошо ли мне будет или нет".

Независимо от того, как они поступали, один из супругов всегда был

обижен, и отпуск проходил невесело. После изучения трансакционного анализа

они смогли понять, что их состояния Я Ребенка были по-разному

запрограммированы, и затем их состояния Я Взрослого выработали соглашение на

основе взаимных уступок. Они также решили посетить новые места и заняться

новой деятельностью, которой не знали в детстве. Отпуск стал доставлять им

удовольствие.

Нередко в супружеской жизни один из супругов, находясь в состоянии Я

Ребенка, постоянно играет роль главного исполнителя, в то время как другой

чувствует, что вынужден быть лишь пассивным наблюдателем. Центральная роль

может быть, например, ролью шута, мудреца или королевы из трагедии.

Ожидается, что зрители будут аплодировать или рыдать. Когда же пассивный

партнер хочет получить часть всеобщего внимания, нередко возникает конфликт.

Некоторые взрослые утратили способность играть. Ребенок человека,

который не может себе позволить играть, вероятно, чувствует вину под

влиянием внутреннего диалога с Родителем. Он слышит что-нибудь типа: "Игра

-- это пустая трата времени", "Ты не можешь играть, пока вся работа не будет

сделана", "Ты не заслуживаешь веселья". Такой человек может постоянно искать

себе какое-нибудь занятие. Если другие люди уклоняются от работы, Ребенок

такой личности может чувствовать беспокойство, так как его Родитель не

одобряет их.

Некоторые взрослые охотно играют и смеются. Их Естественный Ребенок

смеется "ангельским смехом" от приятных ощущений или хихикает от

удовольствия. Их Маленький Профессор смеется над шутками или нелепыми

ситуациями. Их Приспособившийся Ребенок смеется от нервного возбуждения и из

вежливости, а также над тем, над чем принято смеяться. Такие люди могут

приучиться играть роль клоуна, чтобы привлечь внимание и заставить смеяться

других. Они также могут играть роль клоуна, чтобы скрыть трагические чувства

своего Приспособившегося Ребенка. Один мужчина выразил это так: "Я всегда

играю роль еврейского комедианта. Я добрый, когда умею заставить людей

смеяться. Но иногда, когда они смеются надо мной, я просто ненавижу их всем

своим существом". Этот мужчина использовал свой комедийный талант для того,

чтобы накапливать чувства обиды и раздражения.

Личность, которая не может смеяться или не умеет заставить смеяться

других, независимо от того, сколько ей лет, семь или семьдесят, вероятно,

привыкла опасаться близости, которая может возникнуть между смеющимися.

Общий смех к тому же делает личность более открытой, и поэтому некоторые

люди всегда воздерживаются от него.