Лиска. 13 ноября 2000 г, москва

Крылья для землянки.

Пролог.

Межпланетный корабль «Черная звезда», орбита планеты Земля, 12 ноября 2000 г.

После стабилизации корабля и проверки работы всех маскирующих систем, команда собралась в большом спортивном зале, чтобы узнать от руководства подробности предстоящей работы.

Сообщение командира о том, что в операции примут участие всего пять человек, вызвало разочарованный вздох у младших офицеров. Каждый из них мечтал после многодневного перелета хотя бы одним глазком посмотреть на чужую планету, однако с одной стороны, для эвакуации нескольких землян много народу не требовалось, а с другой – чем меньше офицеров, особенно неопытных, спустится вниз, тем меньше риск.

Когда командир спецподразделения, самый главный и самый грозный человек на корабле, закончил давать распоряжения и вышел из зала, все обступили капитана, Дейке эс-Хэште, надеясь услышать что-нибудь обнадеживающее. Каждый член команды знал, что капитан всегда организует какой-то пряник в дополнение к командирскому кнуту, и надеялись уговорить дать разрешение на вылазку.

- Город вы не увидите, мне жаль, - сразу покачал головой Дейке. – У нас режим полной секретности, и рисковать просто так недопустимо. Но в последний день все прогуляются пару часов в безлюдном месте, договорились?

В ответ прозвучал нестройный хор одобрительных восклицаний – большинство офицеров понимали, что и это не обязательная часть программы, за которую стоит поблагодарить.

Когда эс-Хэште покидал зал, от группы младших отделился один офицер, отличавшийся особой худобой и подростковой неуклюжестью. Он бросился следом:

- Пап, а что, если вы не найдете среди землян телепатов?

- Не думаю, что не найдем, - на ходу бросил капитан, не глядя на своего отпрыска. – Все данные говорят, что они есть, и их не так уж мало.

- Я посмотрел, что в том городе, куда вы собрались, очень холодно. А что если…

Резко остановившись, капитан развернулся и пронзил сына крайне недовольным взглядом:

- Я не помню, чтобы разрешал тебе копаться в моих документах.

- Я случайно увидел, - ответил юнец, нисколько не смутившись. – Ты же сам меня позвал ужинать в свою каюту.

- Возможно, я сделал ошибку. Не вздумай сказать хоть кому-то – подставишь меня перед командиром.

- Я же не идиот, - обиделся юноша.

- Ладно.

Капитан развернулся и пошел по коридору дальше.

- Пап…

- Меркес, возвращайся в зал и приступай к тренировке, у меня нет времени. Вечером поговорим, - отрезал капитан. Его огромная крылатая фигура скрылась в направлении зала управления, а молодой офицер с разочарованным вздохом развернулся и побрел к спортивному залу. Заниматься упражнениями, набившими оскомину, делать все, что обычно, было просто невыносимо, когда в каждом иллюминаторе виднелась вожделенная голубая планета – первая чужая планета в его жизни.

Лиска. 13 ноября 2000 г, Москва.

Тот вечер выдался очень холодным и темным. Один из самых мерзких дней в году, в середине ноября, когда сыро и промозгло, когда с улицы старались исчезнуть даже собаки, забившись в какой-нибудь теплый и сухой угол – выпадал на ее день рождения. Который в этом году отчаянно не хотелось праздновать. Она и не собиралась.

Настя, ее подруга и по совместительству личный психолог, вчера предложила отличное решение. Точнее, оно казалось отличным до тех пор, пока Лиска не попыталась его осуществить.

«О’кей. Тебе паршиво. Я не собираюсь убеждать тебя, что все хорошо», - поспешно добавила она. Убедить бы и не удалось: за одну неделю она умудрилась потерять работу и кошелек. Кошелек со всеми деньгами, которые выдали ей в качестве расчета. И теперь все ее состояние составляли триста шестьдесят восемь рублей, раскопанные в карманах прошлогоднего пальто, и пять тысяч, одолженные Настей. Кому еще так везет накануне дня рождения?

«Но ты ведь знаешь, что всегда есть кто-то, кому хуже», - заметила ее подруга. Лиска подняла одну бровь, затянулась сигаретой и уставилась на подругу без малейшего энтузиазма: «Это мало успокаивает».

«Это - нет, - спокойно согласилась Настя. – Но иногда успокаиваешься, когда поможешь кому-то. Потом, я читала, что если сделать доброе дело в день рождения, то весь год потом будет везти».

Сначала Настины слова не вызвали особого энтузиазма: ей самой хотелось, чтобы кто-нибудь помог. Но потом, уже ночью, закрывая глаза, Лиска смягчилась и подумала, что в этом есть смысл. Чем прийти после учебы домой и тосковать, лучше было сделать что-то необычное. Хуже никому не будет, даже наоборот. А если этот кто-то, нуждающийся в помощи, скажет спасибо, будет хотя бы приятно.

Наутро, без всякого настроения, она поднялась с кровати и долго ходила по квартире, пила кофе, читала, посмотрела старую комедию. А потом решила все же прогуляться – действительно попробовать найти кого-то, нуждающегося в помощи. Может, вечером на улице не так много людей.

Бог знает сколько недель подряд – она уж и со счета сбилась, Лиска не выходила из дома в выходные. Заедала книги шоколадом, играла в бессмысленные игры на компе, смотрела телевизор. Она почти ни с кем не дружила, кроме Настасьи. Наверное, ее можно было назвать социопатом.

От людей у нее болела голова, их было слишком много везде: в транспорте, на учебе, на работе. Большинство окружающих всегда слишком громко говорили, они словно требовали к себе внимания, даже когда обращались не к ней, и это ужасно раздражало. Эмоции других людей били по нервам, причем как хорошие, так и плохие. Когда рядом кто-то взрывался хохотом, она инстинктивно отступала в сторону, и иногда ей хотелось, чтобы все просто заткнулись. Просто заткнулись бы все до одного, чтобы наступила благословенная тишина.

Если это психическое заболевание, то его стоило скрывать, Лиска это понимала. Поэтому она никогда не высказывала своих эмоций вслух, не говорила о них даже подруге, и никто не знал о том, с каким облегчением она закрывала изнутри дверь своей квартиры в пятницу вечером, когда большинство коллег и сокурсников спешили на вечеринки. Сама она с ужасом отказывалась от всех приглашений на какие-либо тусовки и дни рождения. Ведь каждый час выходного дня ценен тем, что его можно провести в тишине, дома.

Ее ставку помощника нотариуса в конторе сократили – можно было утешаться, что не она тому виной, но Лиска знала, что работала последние месяцы плохо. У нее опустились руки после расставания с Лешкой. Она давно полагала, что ей никто не нужен, но это не то же самое, что чувствовать собственную никому не нужность. Ощущение беспомощности и никчемности не покидало, и это, конечно, сказалось на работе – ей делали замечание и за унылое лицо, и за апатию, и за медлительность. И хотя уволили вроде как не из-за этого, было понятно, что и из-за этого тоже.

Одиночество, которое так часто казалось ей самым желанным в жизни, все же не делало ее счастливой. Иногда, закрывая глаза перед сном, она представляла, как рядом засыпает близкий ей человек – сильный, добрый, спокойный мужчина, который не бесит, не шумит, не ходит на вечеринки. Он такой же, как она – у него немного друзей, и они не пускаются в шумные загулы по пятницам, не напиваются и не орут, а спокойно общаются, и, возможно, ей даже нравятся его друзья, и иногда ей позволяется посидеть с ними тоже.

Она мечтала о несбыточном и лишь потому, что просто не могла не мечтать. Любой взрослой женщине ясно, что таких мужчин не существует. Реальные парни, с которыми Лиске доводилось встречаться, практически не расставались с бутылкой пива, очень любили где-то «зависать» в больших компаниях, таскали ее с собой. И охладевали, когда к ним приходило понимание, что ей не быть душой компании, и, следовательно, другие особи мужского пола не сочтут их девушку привлекательной и завидовать не будут. А в этом, похоже, заключался для них весь смысл – ну, или почти весь. Еще немного смысла заключалось в сексе, но и тут ей, похоже, чего-то недоставало. «Какая-то ты холодная», - замечал Леша пару раз, незадолго до того, как все закончилось.

Подумав о холоде, Лиска вернулась в реальность. Фонари горели очень тускло, улица выглядела совершенно опустевшей, а ветер дул пронизывающий – не пора ли вернуться домой? Она оделась так же, как и накануне – в легкое пальто поверх кофточки и джинсов, но в субботу, как оказалось, сильно похолодало.

Поэтому гулять по родному глухому району теперь казалось самой идиотской идеей, которая только могла прийти ей в голову. Тем более, что никого, нуждающегося в помощи, на улице не просматривалось. Это даже удивляло, ведь обычно хоть возле магазина обязательно кто-нибудь сидел и просил подаяние, или замерзшая старушка пыталась продать за половину цены последний килограмм яблок.

Она уже решила, что если увидит старушку возле магазина, то купит яблоки за полную цену. Хотя вряд ли это следовало бы считать крупным добрым делом. Лучше она возьмет бездомную собаку. И тогда, вероятно, действительно что-то перещелкнется на ее линиях судьбы, и вся жизнь пойдет иначе.

Одно из самых первых ее воспоминаний, самых ужасных, было связано с собакой. Это воспоминание лежало в самом темном углу ее памяти – там, откуда она никогда ничего не доставала, куда прятала самое страшное, закрывала в коробку, перематывала скотчем, и клала эту коробку в ящик, и запирала на замок. Этот замок никогда не должен открыться. Все, что она знала об этом воспоминании – что оно лежало там, и этого хватало. Возможно, если б она сумела совсем о нем забыть, то стала бы счастливым человеком, жизнерадостным, общительным – другим.

Ту собаку она не могла спасти, а воспоминание отбивало охоту даже смотреть на других замерзших голодных собак. Но что, если все же взять домой кого-то маленького, пушистого, с большими глазами, полными надежды? Эта мысль внезапно показалась очень привлекательной. Вот только сколько Лиска не озиралась по сторонам – не находилось нигде ни собаки, ни кота, ни нищих, ни замерзших старушек. Вообще никого.

Из чистого упрямства Лиска прошла наискосок по темной аллее, ведущей в сад при средней школе, которую она закончила два года назад. Вечером это место тоже пустовало, и только ветер завывал в арке. Ледяной порыв грубо сорвал с нее капюшон, холод пробрался под тонкое пальтишко, и Лиска, тяжело вздохнув, повернула к дому. Хватит. Не хватало еще подхватить бронхит из-за каких-то суеверных глупостей. А добрые дела надо совершать по мере возможностей, а не тогда, когда с работы выгнали, и дурь в голову втемяшилась, по Настасьиной милости…

«Помогите» - вдруг услышала она и вздрогнула. Это прозвучало так тихо, что Лиска подумала: показалось. Она обернулась, стоя в глубине темной арки, которую уже пересекала, и сейчас шла обратно. Как же она не заметила? В самом темном углу, там, куда не попадал свет от качающегося на ветру фонаря, кто-то лежал. Она замерла на пару секунд, и на нее вдруг нахлынули сомнения. Ведь всем известно: если кто-то валяется на улице, то с большой вероятностью это бомж или пьяный. Возможно, ей не стоит до него дотрагиваться, а просто вызывать скорую или милицию.

«Пожалуйста».

Трезвый, вдруг поняла Лиска. Абсолютно точно – трезвый. Оцепенение спало, сомнения улетучились, и она через мгновение уже склонилась над… полуголым юношей. Встретив взгляд серых глаз с невероятно длинными ресницами, оглядев худощавое телосложение и мягкие черты лица, Лиска сразу поняла, что этот мальчик - ее ровесник или даже моложе. Впрочем, бросив новый взгляд на мускулистые крупные руки и оценив длину его поджатых ног в темных брюках, она подумала, что, возможно, ему все же больше восемнадцати.

Впрочем, дрожал он и смотрел на нее как совсем маленький ребенок. Умственно неполноценный? Лиска снова посмотрела на его обнаженные руки, и ей стало холодно даже под пальто. С неба падал мокрый снег вперемешку с дождем, погода стояла далеко не июльская. О чем он думал, выходя из дома в рубашке с коротким рукавом?

- Вставай, - рявкнула она, понимая, что если парнишка сидел здесь хотя бы пятнадцать минут, то ему грозило переохлаждение, а если больше – то, возможно, потребуется медицинская помощь. Что нужно делать? Что с ним делать в первую очередь? Какой-то туман в голове мешал думать. Лиска сцепила челюсти и помассировала виски, пока парень неловко поднимался. В ушах вдруг зазвенело – неужели она тоже уже схлопотала переохлаждение и помутнение рассудка? «От переохлаждения бывает помутнение рассудка?» – задумалась она, перевела взгляд на выпрямившегося во весь рост трясущегося парня, и в этот самый момент поняла: да. Бывает.

Определенно, у нее помутился рассудок, ибо только это могло бы объяснить открывшееся перед ней зрелище: за спиной парня отчетливо вырисовывались темные длинные крылья, явно сложенные, но очень большие, свисавшие до земли. Для того, чтобы заглянуть в его лицо, ей пришлось задрать подбородок: рост незнакомца превышал два метра. Лиска невольно сглотнула и отступила.

«Пожалуйста», - еле слышно повторил он. Его била крупная дрожь, руки в темноте казались абсолютно белыми, а пальцы посинели.

- Бегом, за мной, - скомандовала она и, быстро развернувшись, пошла по направлению к своему дому. До него было рукой подать, но по дороге Лиска успела придумать сразу три объяснения своему фантастическому видению. Во-первых, она могла слегка перенервничать из-за последних стрессов и недосыпа. Любовь к фэнтези могла сказаться, тем более, что ей всегда нравилось смотреть на крылатых людей в кино. Во-вторых, парень мог быть актером какого-нибудь шоу. Сейчас они войдут в подъезд, и она увидит – да крылья, но привязанные. Сюда отлично «ложится» и рубашка с короткими рукавами. Просто какими-то судьбами он оказался на улице в сценическом костюме. В-третьих – это, может быть, сон. Она могла просто спать. Сейчас она откроет дверь подъезда, а там… что-нибудь невероятное, портал в другой мир. А потом она просто проснется и все. И, может, даже выяснится, что это не ее день рождения. И что у нее все еще есть работа…

Она не оборачивалась, но слышала его шаги за спиной. Они оба почти бежали, спасаясь от холода и сырости. Распахнув дверь подъезда, Лиска поняла, что порталу в другой мир сегодня не суждено открыться – ее встретила знакомая лестница, легкий запах тухлятины из мусоропровода и кошачьей мочи из-под лестницы. А выше пахло жареной картошкой из квартиры с дерматиновой дверью. На лифтовой площадке ей пришлось повернуться, и она вздрогнула: незнакомец стоял совсем близко, продолжая трястись.

Рассмотрев его внимательнее, Лиска не заметила ничего, что подтверждало бы ее «театральную» версию: ни грима, ни сценического костюма. Лишь темные обтягивающие брюки вроде джинсов, заправленные в кожаные бутсы и хлопковая рубашка. Правда, очень странная: от плеч к шее шли завязки наподобие тех, что делают на женских купальниках. В следующую секунду Лиска поняла, почему так: у рубашки не было спинки. Ну да, там были крылья. Абсолютно настоящие. Ну, или как настоящие. Возможно, приклеенные.

- Так, я вроде не сплю. Значит, приклеенные, - вслух сказала она. Какой же клей нужен, чтобы удержать на спине такую тяжесть?

В лифте Лиска не могла заставить себя отвести от него глаза. Здоровенное мужское тело, лицо подростка. Странного серебристого цвета волосы – неужели покрылся инеем?

- Как тебя зовут? – решилась спросить она тихо. Но встретила лишь непонимающий взгляд.

Впрочем, выяснение его имени в тот момент не казалось приоритетом – главное, на чем она сосредоточилась, это оказание помощи. Тем более, что выглядел незнакомец по-настоящему плохо и не мог разговаривать, только головой качал на любой вопрос. И все время трясся. Она пыталась засунуть его под теплый душ, но он категорически отказался раздеваться и лезть в ванную. Кроме того, в ее ванной он вообще едва помещался. Его рост оказался еще больше, чем ей показалось сперва – макушка почти достигала потолка. Два десять? Два двадцать? Лиска никогда не видела таких огромных людей.

Но она была слишком занята его спасением, чтобы продолжать думать о крыльях и росте. Усадив его на кровать, она замотала его в покрывало, разогрела воду, заставила снять обувь и опустить огромные посиневшие ступни в таз. Он зашипел от боли, но благодарно кивнул, и Лиска приободрилась – значит, не совсем чокнутый, понимает. Сняв теплое полотенце с сушителя, она замотала ему голову и только тогда взялась за телефон, чтобы вызвать скорую. Но тут он резко выбросил из-под покрывала руку и грубо сжал ее запястье.

- Что ты делаешь? – закричала она, когда парень выкрутил ей руку, чтобы отобрать телефон. Лиска шарахнулась в сторону, испуганная. Вот и благодарность за спасение! И о чем она только думала, когда привела домой какого-то полоумного с приклеенными крыльями?

Она смотрела на него, теперь лихорадочно размышляя лишь о том, успеет ли убежать из собственной квартиры, чтобы вызвать полицию. Но какой-то звон в ушах мешал думать, и этот звон с каждой секундой усиливался. Когда она поняла, что теряет сознание, было уже поздно.

***

Двое крылатых мужчин, которые любому землянину показались бы огромными, сидели друг напротив друга. Перед ними простиралось поистине великолепное зрелище: за трехслойным прозрачным сплавом из самых твердых горианских металлов во всей красе плыла в космосе планета Земля, на орбите которой и находился разведывательный корабль.

Зал управления идеально подходил для приватных бесед. Младшим офицерам доступа сюда не было, старшие старались не появляться здесь без необходимости, зная, что здесь почти всегда находится капитан. В ночные часы, к тому же, большая часть команды спала по каютам – офицеры жили по жесткому расписанию, всегда ориентированному на горианское время в точке вылета, даже если корабль находился в миллиардах километров от родной планеты.

Тхорн эс-Зарка, командир корабля и потомственный военный, внешне выделялся даже среди горианцев. Его рост, два метра пятьдесят, примерно на двадцать сантиметров превышал средний рост горианцев-мужчин. В спарринге, один на один, ему не было равных среди офицеров корабля. Мужчин, способных физически противостоять ему, можно было сосчитать по пальцам одной руки, на всей их родной планете.

Дейке эс-Хэште знал этого человека почти пятьдесят лет. Так же, как и другие офицеры, он не вполне мог с ним сравниться в спортивном зале. Но он знал, как противостоять ему здесь, в зале управления, и часто вступал с командиром в дискуссии по самым разным поводам. Иногда он отстаивал свою точку зрения, на которую имел право, будучи капитаном корабля. Иногда уступал. Но в этот раз речь шла о личном, и очень важном для него деле. Сдаваться Дейке не собирался – его не зря знали как человека чести, который всегда платил долги.

- Ты командир и вправе меня наказать за нарушение правил, но она спасла жизнь моему сыну, - твердо произнес он.

- Мне это известно, Дейке. Как ни странно, на этой планете живет много неплохих людей. Но это не повод тащить их всех на корабль, - недовольно отреагировал Тхорн.

Ответа не последовало. Оба понимали, что этот спор больше для проформы. Командир способен был воспринимать эмоции своего подчиненного и чувствовал, что он не уступит. А Дейке не уступал потому, что должен был отблагодарить землянку.

- Ты не находишь, Дейке, что похищение девушки с родной планеты – весьма странный способ благодарности? – насмешливо спросил эс-Зарка, словно прочитавший его мысли.

Капитан вздрогнул, инстинктивно проверив свои блоки. И тут же отругал себя за мнительность: командир, конечно, невероятно сильный телепат, но и его в детстве по голове не ударяли. Так что проникнуть сквозь его защиту Тхорн не мог. Всего лишь высказал вслух простую догадку.

Серые, с холодным оттенком серебра глаза Дейке упрямо посмотрели на собеседника:

- Я вроде как не вчера родился, Тхор. Я просканировал ее за всю жизнь. Очень слабые связи с родными. Одна-единственная подруга, без нее она не умрет и не затоскует. С женихом она недавно рассталась. И еще, эта землянка потенциально сильный телепат, выше среднего.

- Серьезно? – Тхорн поднял бровь. Дейке удовлетворенно кивнул, зная, что это сильный аргумент. Нераскрытых телепатов, не умеющих пользоваться своими способностями и подчас даже не подозревающих о них, на Земле было не так, чтобы мало. Но из них единицы имели приличный потенциал. А выше среднего для женщины было довольно высоко – не каждая горианка могла таким похвастаться.

- Да, именно так она обнаружила моего сына. И восприняла его просьбу о помощи, несмотря на то, что этот дурень даже переводчика с собой не взял.

- Кстати, о дурне… его прогулка по Земле представляется серьезным нарушением дисциплины… А то, как он потерялся, заставляет размышлять о неприлежных занятиях по ориентированию.

- Я его уже наказал, - быстро ответил Дейке. Эс-Зарка пронзил его недовольным взглядом:

- Не сомневался.

Дейке опустил глаза, делая вид, что очень увлечен зацепом на сапоге. Ему было стыдно. Год назад, упрашивая своего командира и друга взять на корабль сына, он клялся, что таких ситуаций не будет. Что он не станет покрывать своего отпрыска и защищать от гнева Тхорна в случае чего. Как и от его жестких тренингов. Но на деле эта задача оказалась слишком сложной для него.

Например, он старался держать Меркеса подальше от спортивного зала в те дни, когда Тхорн лично устраивал внезапные тренинги. Дейке знал, что для младших офицеров спарринг с эс-Зарка часто заканчивается каким-нибудь переломом или, как минимум, вывихом. И, даже понимая, что по-другому хорошо драться не научишься, он невзначай отправлял сына на дежурства в эти дни. Конечно, так долго продолжаться не могло, но пока Дейке ничего не мог с собой поделать.

- С девушкой будешь разговаривать сам. Ты знаешь требования Величайшего – землянки на Горру прибывают не просто так. Если она не согласится – ты ее возвращаешь и все, - наконец, решил Тхорн.

- Хорошо, - выдохнул удовлетворенный Дейке.

- Меркесу скажи, чтобы зашел.

- Но…

- Это приказ, - рявкнул капитан, раздраженно вскочив с кресла и повернувшись к другу спиной. Дейке скрипнул зубами, резко повернулся и быстро вышел из зала.

Лиска.

- То есть я не сплю и не рехнулась? – уточнила Лиска у огромного мужчины с серебристыми волосами и пронзительными глазами. Он сидел перед ней в кресле, девушка разместилась на краю огромной кровати, поджав под себя голые ноги. Ее грудь и бедра облегало зеленое летнее платье с завязками на шее и открытой спиной - совсем не то, в чем она была, когда потеряла сознание у себя в квартире. Выходило, что пока она спала, ее переодели в чужое платье, и она не переставала об этом думать – возможно, этот человек видел ее полностью обнаженной?

- Ты не спишь. И, насколько я могу судить, абсолютно вменяема, - терпеливо пояснил мужчина. Лиска нервно сцепила руки так, что пальцы побелели.

Очнувшись в незнакомой каюте, увидев перед собой огромного мужчину с крыльями за спиной и лицом, которое абсолютно ничего не выражало, она перепугалась до смерти. Когда он произнес первую фразу на незнакомом языке, а механический перевод на русский полился из крошечного устройства на его поясе, пришлось предположить, что перед ней инопланетянин. Когда эта мысль, безусловно бредовая и нелепая, подтвердилась, Лиска против всякой логики немного успокоилась. Правда, потом снова испугалась – на этот раз того, что просто спятила. Может, она вчера простудилась на улице, а сейчас лежит с менингитом, и этот мужчина с крыльями, и эта комната, которая выглядит как какой-то стерильный изолятор – всего лишь галлюцинация?

Разглядывая незнакомца в деталях, слушая его лаконичный рассказ о другой планете под названием Горра, Лиска потихоньку выравнивала дыхание и сердцебиение. Цвет и структура волос инопланетянина напоминали изморозь с оттенком серебра, в глаза почти невозможно было смотреть – их оттенок напоминал ртуть, а взгляд обжигал. Но лицо показалось ей в целом приятным, даже, наверное, красивым – крупные губы, высокие скулы. Небольшой шрам на левой щеке, который нисколько его не портил. Уши слегка вытянутые, почти как у эльфа. Его возраст она сходу определила как «в районе сорока», хотя морщинки на лице отсутствовали. Что-то в глазах и в том, как он говорил, подсказывало, что перед ней не очень молодой человек, не ее ровесник.

Его тело выглядело неправдоподобно большим и хорошо тренированным – рубашка с коротким рукавом позволяла во всей красе разглядеть рельефные мускулы обнаженных рук, которыми он весьма скупо жестикулировал. По правде, инопланетянин почти не двигался, пока говорил – лишь слегка поворачивал голову и пару раз провел в воздухе ладонью. Одежда его скорее напоминала военную форму – темные брюки из плотной ткани, белоснежная идеально выглаженная рубашка с узорными нашивками, широкий кожаный ремень. Скользнув взглядом ниже, Лиска отметила необычную обувь – мягкие светлые сапоги, сбоку на которых виднелось что-то металлическое, позвякивающее каждый раз, когда он слегка шевелил ногой.

Но его обувь ненадолго привлекла ее внимание – гораздо больше увлекало и поражало то, о чем он рассказывал. Горра – планета с меньшим населением, чем Земля, но намного более развитая как цивилизация, объяснял военный. Абсолютное большинство жителей – телепаты, и у нее, с его слов, тоже имелись такие способности, которые она могла бы раскрыть. В общем, инопланетянин намекал, что Горра по сравнению с Землей - примерно как Нью-Йорк по сравнению с глухой сибирской деревушкой, а ей, простой селянке, представляется уникальная возможность получить грин-карту со всеми вытекающими. Но, как всегда, есть нюансы, и этого «консультант по эмиграции» не скрывал.

- Я не понимаю вот чего, - медленно сказала она. – Если вы хотите поблагодарить меня за спасение сына, то почему говорите, что я должна буду выполнить те же условия, что и другие землянки, которых вы… извините, что я это говорю, но… вы похищаете нас.

Горианец посмотрел в ее глаза, словно оценивая ее вопрос, и сделал глубокий вдох, явно подбирая слова. А потом отвел взгляд и снова посмотрел на нее, явно пытаясь продемонстрировать открытость:

- Маленькая, - сказал он с расстановкой и сделал паузу. Лиска порозовела: он намекал на ее возраст или рост? - Мы похитили тебя и других девушек - это правда, но лишь для того, чтобы поговорить. Если вы не согласитесь лететь, никто вас заставлять не станет. Мы вернем вас домой, и все.

- Ясно, - она посмотрела в сторону, лихорадочно раздумывая, что бы еще спросить. У нее был миллион вопросов, но Лиска понимала, что беседа не будет длиться вечно. Спрашивать надо было только самое главное.

- Простите… эм… я забыла, как вас зовут, - тихо сказала она.

- Дейке. Тебе не за что извиняться, - прибавил он, но ее это внезапно смутило еще больше.

- Дейке… вы говорите, что я буду обязана выйти замуж…

- Нет, нет, - перебил горианец, нахмурившись. – Никто не может тебя к этому принудить, это смертельно опасно для телепата. Ты всего лишь должна пообещать вступить в помолвку после прибытия на Горру.

- И у меня не будет выбора?

- Нет. Пары подбирает программа.

- Как компьютер?

- Ну… почти. Люди тоже участвуют. В программе работают профессиональные психологи, - уточнил инопланетянин.

- А если мы не подойдем друг другу? Если он не захочет жениться или я?

- Тогда тебе подберут другого жениха.

- А если и он не подойдет?

- Кто-то, в конце концов, подойдет, - невозмутимо ответил Дейке. В его голосе не было ни тени сомнения, и Лиска вздохнула, решив не спорить.

- А развестись я смогу, если захочу? – уточнила она.

- Ты не захочешь, маленькая, - ответил горианец.

Лиска нажала ногтями на подушечки ладоней. Не такой ответ она хотела бы услышать.

- Вы не могли бы перестать называть меня маленькой? – с неожиданным даже для нее самой раздражением вдруг сказала она. – Мне девятнадцать лет.

Инопланетянин поднял брови, впервые обозначив подобие эмоций. До этого мышцы его лица почти не двигались, что тоже дико ее нервировало.

- Это стандартное ласковое обращение мужчины к женщине любого возраста на Горе, в нем нет ничего уничижительного, - наконец, сказал он и мягко улыбнулся: Просто у нас женщины намного меньше ростом.

Лиска порозовела, поверив ему на слово:

- Простите.

- Не извиняйся. Твоя нервозность мне понятна.

- Тогда вы не могли бы ответить на мой первый вопрос? – после небольшой паузы ответила она. Дейке снова поднял брови, словно не мог вспомнить, какой вопрос оставил без ответа. Но после небольшой паузы произнес:

- То, что я хочу взять тебя на Гору – это не способ благодарности, маленькая, хотя я не исключаю, что там тебе будет намного лучше. И все же, для меня это лишь возможность отблагодарить. Я считаю себя твоим должником. Я хочу взять тебя под опеку до того, как опека перейдет к твоему жениху. И я окажу тебе любую услугу, которую ты попросишь. Разумеется, когда разберешься, какая тебе нужна.

Лиска облизала губы, глядя на свои побелевшие от напряжения, все еще стиснутые в кулаки руки:

- Мне трудно поверить, что вы меня отпустите, если… если я не соглашусь, - она заставила себя посмотреть ему в глаза: Я же могу рассказать о вас.

Инопланетянин внезапно улыбнулся – правда, только глазами, возле которых обозначились мелкие морщинки:

- Кому? – с мягкой насмешкой спросил он, и Лиска осеклась, просветлев лицом. Конечно, здесь не было и не могло быть подвоха: они прекрасно знали, что на Земле никто не верит в инопланетян.

- Хорошо, - с облегчением улыбнувшись, кивнула она: Вы правы. Но почему вы думаете, что на Горре мне будет хорошо? Там же наверняка… все другое?

- Не все. Многое похоже на Землю, и мы - такие же люди. А хорошо тебе будет потому, что ты отличаешься от большинства землян. На Горре, наоборот, телепатическими способностями обладает большинство, и тебе будет комфортно развивать их и пользоваться. То, как ты живешь на Земле, похоже на жизнь зрячего среди слепых. Ты приучилась держать глаза закрытыми и не пользоваться, но гораздо удобнее их открыть, понимаешь?

- Но я этого не чувствую.

- Чувствуешь. Просто не знаешь об этом. Например, - он задумался. - Разве тебе никогда не казалось тяжело находиться среди толпы?

- Да, но... разве это из-за телепатии? Серьезно?

- Да, конечно. Большинство нетелепатов эмоционируют очень громко, как, например, люди, у которых проблемы со слухом, громко говорят. Они привыкли, что никто не может читать их эмоции, и не видят смысла сдерживаться. А даже если бы и видели – просто не умеют.

- Но я никогда не читала чужих эмоций.

- Это потому, что твои способности заблокированы. Ты не можешь ими осознанно пользоваться, но постоянно слышишь белый шум. Это может сводить с ума.

Лиска сглотнула, похолодев. Он говорил то, о чем она давно думала – это многое о ней объясняло. И вместе с тем пугало. Пожалуй, информации об этом ей пока хватило.

Горианец пошевелился, переменив положение ног, и она невольно вновь подумала о том, какой он огромный.

- У вас все такого роста? – быстро осведомилась Лиска, в стремлении сменить неприятную тему.

- Не совсем такого, я считаюсь высоким, - отозвался он. – Но в среднем наши мужчины, конечно, выше землян.

- Только мужчины? И почему конечно? – не удержалась Лиска – ей показалось что-то уничижительное в этой фразе. Но горианец вновь пропустил мимо ушей ее раздраженный тон и ответил дружелюбно и спокойно:

- Дело в том, что на Горре более низкая гравитация, чем на Земле. К тому же мы лучше питаемся, и воздух у нас намного чище. А женщины у нас ниже ростом, чем мужчины, как и на Земле. Только разница у нас намного больше. Поэтому твой рост на Горре нормален, хоть и невысок.

К ее щекам подступила краснота, когда она поняла, что зря «наехала» второй раз подряд, но на этот раз решила воздержаться от извинений.

- Вы чувствуете мои эмоции, да?

- Да, маленькая. В этом основной смысл телепатии.

- А мысли?

- Нет. Это редкий дар, я им не обладаю. Вообще телепатические способности можно развивать, у нас есть уровни, которыми определяется владение телепатией. Но у каждого свой порог и потенциал, а женщины в основном слабее мужчин.

Лиска перевела взгляд на его крылья за спиной: даже сложенные, они казались огромными. Сейчас, когда он сидел, нижние перья лежали на полу, изгибаясь.

- Вы умеете летать?

- Да, в этом основной смысл крыльев.

Изумленная неожиданной шуткой, она даже посмотрела в его лицо, чтобы убедиться: по какой-то причине ей с самого начала казалось, что этот инопланетянин не имеет чувства юмора, но это оказалось превратным впечатлением.

Хмыкнув, Лиска не удержалась от смущенной улыбки, и горианец тоже обозначил улыбку краями губ, очень доброжелательно глядя на нее. Ему хотелось поверить.

- У тебя час на размышления, маленькая, - сказал он, поднимаясь во весь исполинский рост.

Половину времени, отведенного на раздумья, Лиска смотрела в потолок, находившийся непривычно далеко – на высоте примерно трех с половиной метров. В просторной каюте глаз почти не за что не мог зацепиться: огромная кровать, встроенный шкаф, одно кресло и стол. Обстановка выглядела необычно, но ни одного непонятного предмета обнаружить не удалось, если не считать душа, выглядевшего очень странно. О том, что это душ, она узнала от Дейке, сама бы не догадалась. Прозрачная камера с кучей странных трубок и кнопок. Откуда же льется вода? – подумала Лиска и тут же выругала себя за трусость: проще было думать о чем угодно, лишь бы не принимать решение.

Но ей дали только час на то, чтобы сделать это и изменить всю свою жизнь навсегда, броситься с головой в неизвестный омут. Ей очень хотелось согласиться, но это могло оказаться величайшей глупостью. Слишком во многом приходилось довериться незнакомому инопланетянину с крыльями. С другой стороны, ее подкупало, что он спрашивал ее согласие. Только ведь и это могло оказаться обманом – может, если она скажет «нет», они все равно ее похитят? А если скажет «да», то никогда не узнает об их лицемерии и будет чувствовать себя в безопасности, пока не случится что-то ужасное.

Лиска встала и заходила по комнате. Ей захотелось в туалет, но она не спросила у горианца, где он. А это было не очевидно. Внимательно осмотрев комнату снова, она, наконец, обнаружила дверь и открыла ее. Унитаз оказался очень похож на земной, только много кнопок, но она сумела им воспользоваться, и даже почти сразу нашла слив.

После чего вновь заходила по комнате, и, наконец, легла на кровать, все еще не зная, на что решиться. На новой планете все будет незнакомым - даже поиск туалета уже превращается в квест, что говорить о более серьезных вещах? Но ей все еще хотелось согласиться. Только немного мучил стыд перед Настькой – она единственный человек, который будет горевать, не зная, что с ней случилось.

Когда Дейке вернулся и услышал ее ответ, он не стал переспрашивать. Лиска боялась этого – простой вопрос: уверена ли она, ввел бы ее в смущение, но он не стал. Возможно, он и знал, что она не уверена, но ее ответ инопланетянина, похоже устроил.

- Я покажу тебе твою каюту. До Горры лететь примерно неделю. Это время ты сможешь посвятить просмотру учебных фильмов. Я буду отвечать на твои вопросы. Хочешь есть?

- Немного… погодите-ка, а как же мои вещи?

- Никаких вещей, извини. Все земное останется на Земле – ты вышла из дома и пропала. Ты получишь денежное пособие от Сезариата на несколько лет, пока не выучишься и не найдешь работу.

- От Сезариата?

- Это наше правительство. Идем.