Место неизвестно. Оперативный штаб. 2648 ч. 30 мин

Прошло более трёх месяцев, как адмирал Ямамото с группой морских и армейских офицеров приступили к разработке плана нападения на Соединённые Штаты Америки. Навалилась масса информации: тактико-технические характеристики боевой техники противника, возможности современных средств связи, системы противовоздушной обороны, современные способы ведения войны. Детально изучен опыт второй Мировой войны и последующих конфликтов. Подробные карты. Маршруты морских патрульных кораблей. Распорядок несения службы военных баз и расквартированных гарнизонов.

Компьютер позволял легко просчитывать варианты действий армии и флотов США. Что давало возможность, например, расположить подводные лодки и минные поля не только вокруг военно-морских баз, но и на путях подхода оперативных морских соединений (то, что американцы при развитии конфликта подтянут свои авианосное соединения с других мест дислокации Ямамото не сомневался).

Планы операций прорабатывались до мелочей, поэтапно и детально. Естественно некоторые моменты никак не давались – уж очень было сложно где-то преодолеть многоэшелонированную систему контроля, где-то невозможно было без катастрофических потерь прорвать оборону и нанести удар, на многих направления выявлялось чересчур много не учитываемых факторов. Зачастую офицеры самонадеянно бравировали, дескать, прорвемся, не взирая на смерть, однако такой подход не устраивал Ямамото и к каждому эпизоду вновь и вновь возвращались, находя возможности минимализировать потери.

От некоторых направлений вообще пришлось отказаться за невозможностью выполнить задачу.

* * *

Большой панорамный экран потух, высветив последние титры, и на всю стену снова появился величественный вид Фудзиямы. Картина выжидающего вулкана была настолько реалистичной, с элементами постоянного движения и приглушённых звуков (неторопливый дрейф облаков, пролёты одиноких птиц, шум листвы деревьев и журчание ручьёв), что создавалась иллюзия полного присутствия. Это было, как огромное окно в мир, где цвела сакура, лаская взоры и успокаивая нервы. И знание, что это всё ненастоящее соскальзывало на второй план.

Ямамото вдруг только сейчас понял, что строя стратегию, находясь здесь в замурованном безвременье, опирался на это прекрасное время года – весну, которая всё время была на этом живом изображении.

Ямамото обернулся на тихие шаги - в зал вошёл офицер в чине капитана.

- Генда. Минору, - адмирал снова бросил взгляд на весенний пейзаж, - какое время года будет, когда мы развернём наши силы?

- Осень, почти поздняя осень, - с готовностью но совершенно ровным голосом откликнулся офицер, словно ждал подобного вопроса. Однако если бы Ямамото повнимательней присмотрелся к собеседнику, то наверняка заметил нервозную бледность и отвлечённый взгляд человека блуждающего в своих мыслях.

Генда был действительно перегружен работой, истерзан бессонницей и собственными думами. Его удивляло и даже бесило спокойствие Ямамото, пока он не понял, что адмирал снова поставлен перед фактом проигрышной партии и с философским спокойствием двигается к своему концу. Он словно отрешился от прошлых и будущих переживаний, живя в повседневных заботах.

«Если бы мысли имели вес, - вдруг подумал Генда, - нет! Если бы все его думы были материальны - то его голова, наверняка, имела бы вес чугуна - раскаленного металла, тяжело кипевшего в голове».

«КАК!!? - Очередной раз задавался он себе вопросом, - как можно преодолеть фактически непреодолимое? Ему снова ставят задачу на грани фола и даже более….»

Конечно Генда видел, что и сам Ямамото, чем больше набирался знаний, тем мрачнее выглядел, собственно как и многие офицеры штаба, понимая с чем им придётся столкнуться. А он - Генда протянул дольше в той жизни, застал послевоенные времена и даже занял высокий военный пост.[36] И естественно имел представление о перспективах военного развития. Однако, надо же - включился в военную игру, поддался общему настроению и азарту всего штаба.

- Поздняя осень? Наверно это не слишком удобно – по ночам будет холодно. Плюс дождь и распутица, - вторгся в его рассуждения тихий голос адмирала.

- Время выбирается на небесах, - пробормотал Генда, и тут же встряхнулся, - время атаки определяет сильный солнечный шторм. Условия будут наиболее благоприятные.

Ямамото кивнул и вернулся к столу, расположившись в кресле, вежливым кивком предложив присесть и Генде.

Бросив короткий взгляд на аккуратно разложенные записи и карты, словно, между прочим, Ямамото заметил:

- Просмотрел кое-какие художественные фильмы из рекомендованных вами….

Генда терпеливо молчал, ожидая продолжения.

- …мой трезвый анализ и прогноз перед войной, выставленный против безответственности армейских генералов и некоторых политиков подхватили все кому не лень…

- Безответственности, - одними губами повторил Генда.

- … а бесцеремонные янки, в своей известной манере самолюбования, имели наглость записать меня чуть ли не в поклонники Америки.

Генда лишь кивнул, показывая, что понимает, о чём речь[37].

Лицо адмирала оставалось бесстрастным, казалось, что он даже говоря, едва открывает рот, именно эти скупые эмоции выдавали его негодование. Затем голос Ямамото слегка потеплел:

- Однажды Хирано Гонбэя, самурая прославившегося в битве при Сидзугадакэ в 1583 году, пригласил к себе домой некий господин Хосокава.

Хосокава восхвалял его мужество, и в тоже время сетовал, что такой смелый воин занимает всего лишь должность хатамото[38] при господине Иэясу.

«Если бы вы были моим слугой, я бы пожаловал вам половину своего состояния», - говорил тогда господин Хосокава.

В ответ Гонбэй не проронив ни слова, вышел на веранду, повернулся лицом к дому, помочился и лишь потом сказал:

«Если бы я был слугой хозяина этого дома, я бы здесь не мочился».[39]

Так вот Генда, если представится случай, напомните мне, чтобы я помочился на Белый дом в Вашингтоне, - тут Ямамото наконец позволили себе скупо улыбнуться, но улыбка его быстро погасла, - я прошу простить меня в проявлении этой человеческой слабости – во всём видеть прежде всего себя. Вернёмся же к действительно важным делам.

- Война на островах. Гуадалканал…, Сайпан…, Окинава…, - Ямамото произносил названия с секундными задержками, прикрыв глаза, словно представляя каждый остров – с борта корабля, с высоты полёта, на карте Тихоокеанского театра боевых действий, - американцы изобразили самым издевательским образом, как наших солдат глупо посылали под пулемёты, где они гибли сотнями?

- Наши воины всегда готовы умереть за императора, - сдержано проронил Генда, - у американцев подобные потери были на Иводзиме. Только в первый час наши солдаты пулемётным огнём выкосили более полутора тысяч человек. Естественно они об этом распространяются.

- Я ещё раз настаиваю, - отчеканил Ямамото, - следует провести обстоятельную работу с пехотными командирами. Я не хочу бестолково терять людей. Офицеры должны проявлять тактическую изобретательность и гибкость. И солдаты тоже. Доктрина «наступление любой ценой» более чем неуместна. Цена должна быть соизмеримой. У нас просто не будет резервов!

- Очень сложно говорить о ценности жизни с людьми, которые уже один раз умерли и верят, что возродятся снова. А генералы…, - скривился Генда, - мне тыкают даже программой «камикадзе», дескать чем они хуже.

Иной раз мне кажется, что мы говорим на разных языках. Порой споры доходят чуть ли не до драки, некоторые так и порываются выхватить отсутствующий меч. Спасает общее дело и загруженность работой. Откровенно давят своим авторитетом, и не только, кстати, армейцы - флотские тоже.

- Стоило ли сейчас щеголять в капитанском звании, дослужившись до полного генерала?

- Меня и так считали выскочкой…, думаю сейчас было бы неуместным козырять своим званием.

- Если ты слишком рано достигнешь успеха в жизни, люди станут твоими врагами, и ты не сможешь быть полезным. Если же ты будешь приобретать славу постепенно, люди станут твоими союзниками, - не преминул выудить из памяти чьё-то изречение Ямамото[40].

- Видимо это не всегда работает, - усмехнулся Генда, - характер у меня с нажитыми годами лучше не стал. У вас в отличии от меня получается куда лучше.

Вообще удивляет, почему армейские генералы столь спокойно восприняли ваше главенство.

- Я попробую объяснить, - адмирал слегка замялся, - вернее это всего лишь догадка. Кстати, Вы заметили, что когда мы оказались здесь, - он обвёл рукой помещение, - это ощущение лёгкости.

- Словно это планета с меньшей силой тяжести, - вдруг оживился Генда.

- Вот, - правая рука Ямомото слегка дёрнулась вверх, словно он хотел жестом подкрепить свои аргументы, но он тут же сдержал себя, - что вы раньше знали о других планетах и тем более о их силе тяжести как физическом понятии.

- М-м-м, ну не совсем чтоб ничего…, - попытался высказать своё предположение Генда, начиная понимать к чему клонит адмирал.

- Мы в нагрузку приобрели некоторый багаж знаний, а наши излишне упрямые генералы вероятно и ещё что-то, что делает их более терпимыми к моей персоне. В конце концов, они получат то к чему стремились. Я им мешать не буду, пусть резвятся в доме у янки как хотят.

А чувство лёгкости скорей от обновлённого и здорового тела, - адмирал с довольным видом провёл по своёй коленке, словно по удобной и хорошо отлаженной машине, - вы вон вообще больше чем на тридцать не выглядите.

- Ощущения неповторимые, - согласился Генда, - и что удивительно – память всех прожитых лет. За такое и менее стойкие готовы продать душу дьяволу.

- Вот и вы Гнеда заговорили о мистике, - словно с укоризной промолвил Ямамото.

- Слишком много всего…, - неопределённо пожал плечами Генда, - очень сложно бороться с собственными суеверием и мистическим наследием предков. Хотя часто мы не замечаем удачу, закономерно считая благоприятный исход заслугой за наше мастерство и упорство. Зато начинаем скрежетать зубами и выть, что всё настроено против нас, когда духи синто или, говоря языком европейцев, госпожа Фортуна поворачивается спиной.

- Суеверия проросли глубокими корнями в саму человеческую сущность ещё с тех времен, когда прямоходящий примат был не способен объяснить явления природы.

И вы правы говоря о мастерстве и упорстве, - адмирал сам себе кивал головой, - наука и умение превзойдут удачу и суеверие.

Что бы там не говорили англосаксы о своей богине удачи, этой капризной даме тоже приходиться оглядываться на такие понятия как логика и эффективность.

Наши успехи и локомотивное везение в русско-японской войне основано на отличной выучке японских матросов и офицеров. И естественно на неорганизованности и плохой подготовке русских. Неудача же при Мидуэе…

Он сделал паузу, чем тут же воспользовался нетерпеливый Генда:

- А то что янки разгадали наш код?

- Мы так успешно били американцев, что стали несколько беспечны, уверовав, что сможем разделаться с ними не концентрируясь на ударах полностью. И поплатились за это.

Даже зная наши планы, Нимиц одержал победу фактически на грани фола. Хотя я и допускаю, что произошла некая трагическая цепь случайностей.

- Все без исключения копаются в собственных ошибках, и не менее тщательно в чужих, выискивая упущенные возможности и правильные решения.

Ямамото кивнул соглашаясь:

- Опыт – это наши ошибки.

- Я имею в виду наших генералов и флотских офицеров, - добавил для уточнения Генда, - я в своё время уже успел пройти через это. Теперь на них свалилось столько информации, - задумчиво протянул Генда, - противоречивой, а порой и абсурдной.

- Журналисты, - презрительно усмехнулся Ямамото.

- Да, обычный поиск сенсаций. И мне уже начинают задавать неприятные вопросы.

- По поводу послевоенной деятельности? – Ямамото с пониманием вскинул брови, - с твоей стороны было очень разумно

Генда не стал отвечать. Вопрос не требовал ответа. Лавиной обрушились воспоминания.

2 сентября 1945 год борт «Миссури» подписание капитуляции.

«Мы проиграли». Интересно который раз по счёту он повторил эту фразу? И пусть некоторые обвиняли его в чрезмерном спокойствии, психологически он чувствовал себя не лучше других. Даже имея знакомство с западной культурой и их законами, он заразился общим психозом. Ведь многие действительно думали, что победители ступят на землю Ямато и начнут расстреливать всех налево и направо. Хотя казни всё же были. Позже, после спектаклей-судов. И многие выбирали путь самоубийства.

Американцы совершенно не хотели возиться с послевоенной Японией. Доходило до того что на территориях бывших под японской оккупацией, продолжали поддерживать порядок и нести полицейскую службу японские солдаты.

Он нисколько не удивился, когда ему предложили занять одну из должностей в силах самообороны. Одним из критериев отбора в управленцы американцы поставили знание английского языка, но и не только - на многих японских офицеров и политиков у янки были широкие досье, и его (Генды) пребывание в Вашингтоне на должности военного атташе сыграло немаловажную роль. Этот надутый индюк Макартур даже что-то пропел про его военные и организационные таланты. Опять же явно с подачи кого-то из Вашингтона. И аргументы этот важный генерал приводил вполне веские, дескать, «что если кому-то надо приводить страну в порядок после поражения в войне, то только человеку способному мыслить как европеец». Что ж, работа заграницей всегда курировалась кадровыми разведчиками, а рядиться в «шкуру» гайдзина[41]оказалось не так уж сложно.

Янки с их жаждой денег и моральной нечистоплотностью смотрели на остальной мир через призму своих мировоззрений, чем он неоднократно пользовался.

К сожалению, для возрождения Японии и её вооружённых сил, он не видел пока иных путей кроме как в сотрудничестве с бывшим врагом, тем более что интересы побеждённых и планы победителей по некоторым направлениям совпадали (США усиленно готовились к противостоянию с русскими).

Потому все предложения ультраправых обществ и групп под лозунгами реванша, воспитания национального характера и возрождения самурайского духа, а так же их методы, Генда считал либо преждевременными, либо недейственными.

По его разумению под Америку надо копать глубоко и крайне осторожно, что он и начал делать, обрастая новыми связями, нужными людьми, единомышленниками и целой сетью порой ничего неподозревающих исполнителей.

Как ни странно к реализации некоторых проектов его подтолкнули сами американцы, а точнее политика крупного капитала США.

Попытки подавить бывшего конкурента, подчинив своему контролю японские монополии, и последующий отказ от этих планов, привели, в конце концов, к тому, что янки сами способствовали к некоторому слиянию или возникновению совместных предприятий. И произошёл закономерный откат – японские научно-промышленные структуры стали проникать на американский рынок и производство.

Вся послевоенная деятельность Генды, при видимых результатах, тем не менее являлась в какой-то степени фасадом, скрывающим более глубокие и сложные планы.

Тайная организация Сиро-Нисса[42], в которой он занимал одно из ключевых постов, занималась изысканиями в различных направлениях, но первые положительные наработки и результаты проявились в сфере электроники.

Сама идея была не нова. У стран производителей высокотехнологичного оружия всегда оставалось искушение если сие оружие будет повёрнуто против их армий, иметь возможность активно препятствовать его применению (зная параметры работы) или же дистанционно отключить электронные боевые системы посредством секретных кодов.

Однако специалисты из Сиро-Нисса пошли дальше, опираясь на более совершенные технологии, внедряя своих специалистов в предприятия ВПК потенциального противника. Первые удачи проклюнулись на производственной базе американской фирмы «Локхид». Попытки провести осторожные эксперименты дали уж очень положительные результаты, едва не стоившие «Локхид» банкротства. Что, кстати, не отвечало и интересам японцев (угроза потери наработанных технологий и нужных людей на местах).

Ситуацию хоть и удалось выправить, но не без скандала[43].

- Удалось ли обнаружить какие-либо факты причастности вашего «Сияния» к произошедшему с нами? – Вырвал его из задумчивости Ямамото. В том, как он произнёс «вашего» и «Сияния» сквозил сарказм – адмирал не очень одобрительно отнёсся к броскому названию организации.

- Никаких тайных знаков, - отрицательно мотнул головой Генда, и поведя взглядом по помещению, без энтузиазма добавил, - здесь вообще как-то…, бледно, безлико. Не по-настоящему.

- А снаружи?

- Естественно никакой открытой информации. Всё что мы можем – наблюдать ….

- Люди? – Нетерпеливо оборвал его адмирал.

- Все кто занимал официальные посты – давно в отставке. Но не это меня интересовало, - заторопился Генда, видя невыдержанный интерес адмирала. Он, резко встав подошёл к пульту управления аппаратурой и повозившись с клавиатурой, вывел на экран картинку.

- Это ресторан японской кухни в Нью-Йорке. Обратите внимание на вот эти надписи в меню и в рекламном проспекте, - он стал двигать мышкой компьютера, показывая стрелкой на экране, - заглавные буквы и слова двойного значения.

- И что?

- Нами была разработана система условных знаков, скрытых в обычных словах. Это крайняя дата, доступная нам из этого места. А вот картинка недельной давности. Можно увидеть изменения, но ключевые знаки не изменились, что говорит о неслучайности.

- И зачем такие сложности, - удивился Ямамото, скептически разглядывая изображение на экране, - еще что-либо подобное удалось заметить?

- Конечно, - с нотками довольства ответил Генда, сменяя кадры, - представительство крупной автомобильной компании из префектуры Миэ в штате Огайо. Тот же условный код. Необходимо установить контакт, я бы мог высадиться с передовыми….

- Только торопиться не следует, - перебил его Ямамото, - и уж тем более не в Огайо – слишком далеко от развёртывания наших сил. Действовать будем согласно своим планам.

- Сначала мы немного пошумим, - понимающе улыбнулся Генда.

- Если всё это, - Ямамото показал рукой вокруг, оставаясь полностью серьёзным, - плоды их деятельности, и мы каким-то образом вписываемся в их планы, они сами на нас выйдут. Но! Офицеры штабов должны быть проинформированы.

Увидев, что напрягшийся Генда снова порывается что-то сказать, адмирал сделал выжидающую паузу.

- А если нет? – Генда неприменул высказать своё сомнение, - не хотелось бы допустить утечки информации.

- Ограничим допуск и степень информированности, - пожал плечами Ямамото, - и идти вам самому ни к чему. Направить людей с вашими конспиративными штучками, пусть налаживают контакт.

- Надо думать и работать, - после минутной паузы задумчиво выдал Генда.

- Совершенно верно, - одобрительно кивнул Ямамото, всем видом давая понять, что тема закрыта, неожиданно переходя к новому вопросу, - вы упоминали камикадзе, что решим!?

- Что решим по «камикадзе»? – Не успев переключиться, озадачился Генда, лишь пожав плечами, - я видел среди присутствующих вице-адмирала Угаки Митомэ[44].

- Я не мог забыть о Митомэ. Узнав о его последнем полёте, я безмерно рад, что он с нами. Он достоин как никто другой.

- Это значит, что мы проведём атаки лётчиков-смертников?

- В своё время это был последний довод и безысходная необходимость. В нынешних условиях, при технологичной плотности зенитного огня – все наши пилоты итак фактически смертники. Потому атаки авиации должны быть внезапными и скоротечными. Взлетели. Отбомбились и на посадку. К этому времени специальные наземные части берут под контроль аэропорты. Самолёты загоняют в ангары. Пускают дымовую завесу. Наземные войска должны будут расчистить обозначенные широкие асфальтированные улицы для посадки самолётов. Истребители можно даже укрыть в автомобильных туннелях. Надлежит обеспечить доставку боеприпасов и топлива. Авиация противника не позволит нашим лётчикам и носа высунуть. На больших высотах – полное господство реактивных машин противника, на низких – маневренные и мощнейшим образом вооружённые автожиры.

Американцам не надо даже опираться на спутники слежения, достаточно авиационной разведки. Тут и тепловизоры и инфравизоры. Надо изыскать какие-нибудь, хотя бы, минимальные средства маскировки.

- Наши самолёты не будут возвращаться на авианосцы? - Удивился Генда.

- А какие шансы против противокорабельной ракеты у авианосца? - Вопросом на вопрос ответил главнокомандующий, - один какой-нибудь «Гарпун» или «Томагавк» и корабль коллективная могила. Как в 44-ом мы не могли достать их высотные бомбардировщики, так и в этом случае. Только неравенство ещё ощутимей.

- Положим, одной ракеты для наших бронированных кораблей будет маловато, но…Что же вы решили по флоту в целом?

- Погодите, - болезненно поморщился Ямамото, - о флоте отдельно и не пять минут.

Слишком много ещё не учтённых факторов. Я морской офицер, но некоторые мои мысли по наземной операции надо донести до наших армейских генералов. Упрямые англосаксы до упора будут защищать свой бизнес.

- Бизнес?

- Для западной культуры, жизнь – это дело, такое у них мировоззрение, - адмирал перебирал тактические карты и схемы, - вот смотрите! Как пример - Нью-Йорк! - Адмирал указал на крупномасштабную карту города, - вот здесь, здесь и ещё вот здесь, вертолётные площадки на домах-высотках. Я не случайно выбрал именно их. При общем задымлении города они (американцы) пойдут по простому пути. Высадят рейнджеров с вертолётов. А именно эти здания проще подвергнуть снайперскому обстрелу с соседних домов. К полудню должно быть реализовано полное задымление города. Использовать, как наши спецсредства, так и просто жечь покрышки автомобилей. Их на улицах предостаточно. К тому же множественные пожары будут дурно сказываться на их тепловых системах наблюдения и целеузания. Для этого необходимо выделить специальные отряды. Пусть прямо на лифтах поднимаются на крыши домов. Кстати, - обратил внимание адмирал, - надо проконтролировать бесперебойную подачу электричества в городе. Это в некоторой степени в наших интересах.

Ещё. Помимо полицейских участков, оружейных магазинов, продовольственных складов, заправочных станций, первоочередно надлежит захватить предприятия связи и телекоммуникаций. Операторов связи и телевиденья заставить донести до населения города:

«Не препятствовать вооруженным силам Японии. Не покидать своих квартир в целях их же безопасности». Вы представляете, что такое восемь миллионов человек? Даже наши тысячи солдат растворятся в этой толпе.

По сути, жители города станут заложниками. Командование американцев не посмеет применять тяжёлое вооружение и всё сведётся к войне со стрелковым оружием в городских условиях, хоть и не совсем. Для мобильности можно использовать гражданские крупные автомобили. У них тут любят, так называемые, «пикапы». Монтируйте на них пулемёты. Они хоть и не бронированы, но более скоростные, чем наши танки и бронемашины. Создавайте мобильные боевые группы, с доскональным знанием города.

Предполагаемое минимальное соотношение потерь - один к пяти. Наших пяти. Каждый их солдат вооружен скорострельным стрелковым оружием, мобильным средством связи (кстати, подумайте о радиоподавлении на всех частотах), обычными и светошумовыми гранатами. А ещё и подствольные гранатомёты. Это просто танк какой-то на двух ногах.

Наше основное оружие винтовка «Арисака»[45] не пробьёт их бронежилет - стрелять ниже пояса или в голову.

В контактном бою, так же, штыком ниже пояса в пах, ногу. Тем более что американцы выше наших бойцов. Затем в шею, лицо. Наши солдаты должны быть информированы о наличии у гражданского населения оружия. Поэтому, пусть сначала стреляют, а потом разбираются.

Ямамото резко замолчал, глубоко дыша, словно ему не хватает воздуха, прошёлся по залу. Потом слегка успокоившись, вернулся к столу:

- В основном концепция войны по-американски построена на использовании передовых технологий. Но в этом их слабость. Стоит только разрушить их тактические построения и стратегические схемы - налаженная высокоинтеллектуальная система управления войсками придет в хаотическое состояние и они не смогут реализовать свои сильные стороны. Вы видели досье на высших офицеров противника?

- Да, - кивнул головой Генда, - и видеоматериалы в том числе!

- Даже фотографии дают определённое представление об их типаже, - адмирал догадался, на что намекал Генда, - весь командный состав армии США в высшей степени агрессивен, инициативен и напорист. На это мы должны отвечать ещё большей агрессивностью и наглостью. Добиваться цели необходимо даже в том случае, если понимаешь, что обречён на поражение. Каждый наш солдат и офицер должен импровизировать, проявлять буквально творческий подход и постоянно преподносить врагу неприятные сюрпризы, тем более что сами американские солдаты наверняка геройствовать не будут.

Как, кстати, проходит переобучение младшего офицерского состава и рядовых? - Взгляд адмирала стал озабоченным.

- Как нам и обещалось. Только гипноусиленная теория. Они не материальны. В каком-то там… виртуале, - Генда запнулся, произнося новое для адмирала слово.

Ямамото уставился на капитана, ожидая пояснения.

- В общем, с душами, - офицер улыбнулся, сделав рукой неопределённый жест.

- Не вижу здесь ни чего весёлого, - Ямамото нахмурился - эти непонятные штучки выбивали его из колеи. Он встал и прошёлся по помещению, поглядывая на экран, пользоваться которым неоспоримо было удобно, но Ямамото по привычке прибегал к картам и чертежам на бумаге. Подняв упавший со стола лист с какой-то графикой и рисунками, он бегло ознакомился с содержимым и обернувшись, спросил:

- А что по трофейному оружию?

- Сложную технику при теоретическом изучении не освоить.

- Понимаю,- согласился адмирал, - но чем-то надо выбивать бронированные машины. Русские в мировой войне поджигали немецкие танки, забрасывая бутылками с горючей смесью. По-моему наши войска тоже использовали подобные средства. Не очень эффективно, но надо изучить опыт городских боёв в Ираке. Опять у тех же русских на Кавказе. Город Грозный, по-моему, - адмирал снова посмотрел на поднятый лист, - вот! РПГ[46].

- Гранатомёты? В разработке нападение на армейские склады с устаревшим, списанным вооружением.

- Устаревшим? - Переспросил Ямамото.

- Да, - подтвердил Генда, - есть два плюса. Старую технику слабо охраняют и второе - проще освоить.

Правда, один из складов расположен далеко. Захватить можно. Но вот с транспортировкой обратно…

- Не совсем правильные выводы, – возразил адмирал, - судя по рекламным проспектам торговцев, последние образцы, например, переносных ракетных комплексов доведены до примитивной простоты в обращении.

Генда кивнул и сделал пометку у себя в записях.

- Есть у меня ещё одна интересная мысль, - лицо Ямамото обрело какое-то другое смысловое выражение, - гарантировать местной прессе безопасность. Допускать их не везде, конечно, что б лишнего чего не углядели, но если наша война будет транслироваться в мире, это приведёт к нестабильности в различных точках мира, где американцев, скажем так, не очень любят. Это оттянет какие-то их силы. А представляете, что будет в Японии…? – Адмирал едва заметно улыбнулся, - я смотрел фильм снятый врагами и испытывал гордость. И если нам и сейчас удастся провести, хотя бы начальную стадию операции удачно, значит уже всё не зря.

- Скажите, господин Ямамото, - Уже выходя, Генда задержался в дверях и осторожно спросил:

- Почему Вы согласились на всё это? Я же помню. Вы всегда говорили, что война плохое решение вопросов?

- Извините, Минору, я и сам не до конца разобрался, что мною двигает.

Осторожно прикрыв дверь, капитан несколько минут стоял, размышляя.

«Адмирал очень азартный человек. В глазах у него по-прежнему играют бесы».