Когда дни были долгими 20 страница

На некоторое время зал недоуменно смолк, но потом взорвался ликующими криками – волшебники уразумели, что именно им предлагают. Шанди прежде не слышал этого предложения, но оно было превосходным. В отличие от Свода Правил Эмина, оно позволяло держать смотрителей в узде. Ничего лучшего Рэп предложить не мог. Он наверняка заранее продумал этот маленький спектакль – только непонятно, когда же он успел.

Три тысячи волшебников повскакивали со своих мест и принялись скандировать:

– Рэп! Рэп! Рэп!

Новый смотритель взошел на возвышение и поклонился залу.

Это могло затянуться на целый день! Инос обвела зал взглядом. Похоже, волшебники готовы заседать здесь хоть до зимы. Незнакомый Инос толстый имп по-прежнему сидел на полу, прижимая к разбитому носу носовой платок. Впрочем, похоже, происходящее так захватило толстяка, что о своем носе он уже забыл. Шанди произносил очередную речь – что-то насчет выборов в совет волшебников. Сверкая многочисленными орденами, император демонстрировал свое искусство политика – еще бы, ведь именно к этому он всю жизнь и готовился. Как там его семья? Всеми забытая Эшиала по-прежнему стояла на коленях, пытаясь успокоить голодного и перепуганного ребенка.

Инос сама с утра ничего еще не ела и потому чувствовала изрядную слабость.

Как там Краснегар? Рэп против собственной воли оказался втянутым в геополитические дрязги. Конечно, он справится с этой работой, но она займет все его время, так что Инос придется самой управлять их маленьким королевством. А Гэт? Гэт во все глаза смотрел, как его отца провозглашают смотрителем, но на отцовские обязанности у Рэпа впредь будет времени не больше, чем на управление Краснегаром. Мысль о том, что их четырнадцатилетний наследник может заплутать в придворных дебрях, вызвала у Инос головную боль. Стоит кумушкам Хаба разузнать о нем, и мальчика не хватит даже на неделю.

Инос открыла было рот…

Но тут же закрыла его. Гэт уже не был ребенком. Он сражался с волшебниками, плавал вместе с дружиной етунов и показал себя настоящим героем – взять хоть сегодняшнее утро. Если Инос попытается приказывать сыну словно неразумному дитяте, между ними может выйти крупный конфликт. Надо действовать осторожно.

– Гэт! – тихонько окликнула сына королева.

– Да, мама? – Гэт посмотрел на мать серыми отцовскими глазами.

– Мне нужна твоя помощь.

– Какая же? – Гэт радостно приосанился.

Когда он улыбался, то видна была дырка, оставшаяся на месте зуба, выбитого в драке с Брэком в тот самый день, когда они покинули Краснегар. Инос подумала: а не сидит ли до сих пор юный Брэк в королевской темнице?

– Краснегар!

Гэт удивленно заморгал, словно услышал это название впервые в жизни.

– А что с ним такое?

– Мне необходимо вернуться туда. У тебя же есть друзья среди волшебников, правда?

– Ну конечно! – просиял Гэт.

– Я знала, что могу положиться на тебя. Ну пойдем же.

Инос подошла к Эшиале. После тяжких испытаний императрица выглядела изможденной. Инос она встретила радостно, словно долгожданную помощь.

– Все это затянется еще не на один час, – сказала Инос и ободряюще улыбнулась. – Почему бы нам пока не позавтракать?

Выходя из зала, Инос оглянулась и увидела, что Рэп и Шанди смотрят им вслед. Она помахала им рукой и двинулась по коридору, загроможденному всяким хламом.

– Я не уверена, что знаю дорогу, – сказала Эшиала.

– Мастер Джаург нам поможет, ведь правда? – откликнулась Инос.

Слепой юноша печально улыбнулся. Одной рукой он держался за плечо Гэта.

– Боюсь, это будет непросто, ваше величество. Магическая сила вернется ко мне лишь тогда, когда мы выберемся из Ротонды.

– Ой, ну конечно, какая же я глупая. Ну тогда давайте попытаемся найти дорогу сами. Интересно, куда подевались все рабочие, которые ремонтировали Ротонду?

– Сегодня праздник – день летнего солнцестояния, – пояснила императрица. – Но что мы будем делать, если у дверей стоят стражники?

– Но вы же императрица! – рассмеялась Инос. – Просто прикажите им немедленно отправляться в Гувуш, вот и все. Гэт, не мог бы ты понести Уомайу?

Гэт, похоже, понял, что его обвели вокруг пальца. Он помрачнел, но малышку все-таки взял. Майа почти не возражала.

– Только не говори, что мне надо причесаться, – сердито пробурчал Гэт.

– Я как раз об этом и подумала.

В Краснегаре было раннее утро. Небо казалось каким-то вылинявшим, солнце стояло ниже, чем ему полагалось, когда перед дворцовыми воротами из воздуха возникло королевское семейство. Несколько случайных прохожих уставились на это явление разинув рты. Стражники в воротах выронили пики, и те со звоном попадали на брусчатку.

– Уф, похоже, все на месте! – сказала Инос. Ее любимый, незамысловатый, раскинувшийся на холмах городок! Каким же маленьким и захолустным он выглядит!

Гэт с явным облегчением опустил отчаянно вырывавшуюся Майу на мостовую.

– Да, похоже, все в порядке. – Он усмехнулся. – Скоро мы позавтракаем! Все, кроме тебя, мама! – К Гэту снова вернулось предвидение.

Инос поежилась: юбка и блузка, которые она носила в Тхаме, мало подходили для здешнего климата.

– А почему кроме меня?

– Потому что совет уже заседает.

Инос облегченно перевела дыхание. Если совет по-прежнему заседает, значит, до гражданской войны дело не дошло и власть никто не узурпировал.

– А кто его сейчас возглавляет?

– Э-э… Это уже дело королевы. – На лице Гэта появилось какое-то странное выражение. – А нас с Джаургом ждет жареный козленок. – Юноша взглянул на императрицу. – И вас, сударыня, тоже.

– Отличное у вас тут пиво, ателинг, – с улыбкой заметил Джаург, то ли желая показать, что не один Гэт обладает предвидением, то ли чтобы заставить Инос поволноваться. Что, Гэт начал пить пиво?

Эшиала удивленно смотрела на остроконечные башни замка, темневшие на фоне неяркого северного неба. Майа с восторженными воплями погналась за белым голубем. Прохожие преклонили колена, приветствуя свою столь долго отсутствовавшую королеву. Стражники, позабыв о валяющихся пиках, помчались во дворец, чтобы сообщить замечательную новость.

– Ну пойдемте же! – сказала Инос и двинулась к воротам. Они помахали своим подданным, и те ответили радостными криками. Белый голубь громко захлопал крыльями и улетел, спасаясь от наследной принцессы Империи.

Они уже преодолели половину замкового двора, когда из главных дверей им навстречу поспешно вышла невысокая женщина в нарядном платье и чепчике.

Инос была удивлена. Кто эта женщина? Если сейчас действительно заседал совет – пусть Гэт и уклонился от ответа, но предвидение его никогда не обманывало, – то появление официальных лиц можно было не ожидать. Но зачем стражники вызвали эту неизвестную матрону? Женщина присела в реверансе.

– Ваше величество, вы вернулись, вернулись! Добро пожаловать!

Судя по манерам, женщина была ключницей.

– Спасибо. Это действительно очень приятно – возвращаться домой.

Низенькая женщина посмотрела на остальных, и глаза ее расширились от удивления.

– Принц Гэтмор! Ваше высочество, вы так выросли, осмелюсь заметить!

Она еще раз присела в реверансе – уже перед Гэтом, – пристально посмотрела на Эшиалу и Майу и спросила:

– А как там его величество?

Инос вздохнула поглубже, собираясь ответить, но ее опередил Гэт:

– Папа будет попозже. Он сейчас занят – опять спасает мир. Мама, это госпожа Спарро.

– А мы встречались? – негромко спросила Инос.

– Я не имела чести быть представленной вам, ваше величество. Мы с председателем поженились уже после вашего отбытия.

– С председателем?

От распиравшей его тайны Гэт даже покраснел.

– С председателем совета, мама. Как по-твоему, кто поддерживал порядок в королевстве, пока тебя не было?

Естественно, этого Инос не знала. Гэт сам знал об этом только потому, что ему должны были вскоре об этом рассказать. Но говорить об этом королеве он не собирался.

– Да, смею сказать, мой муж неплохо справился с этой работой, – заявила госпожа Спарро. Она явно не страдала от избытка скромности.

Инос предпочитала сама судить о состоянии своего королевства.

– А как Ив и Холи?

– С ними все в порядке, – радостно заявил Гэт. – Холи так подрос!

Ну что ж, прекрасно. С детьми она повидается, когда сможет уделить им достаточно времени.

– Госпожа Спарро, позаботьтесь, пожалуйста, о наших гостях. – Инос назвала первое пришедшее ей в голову имя: – Госпожа Эквиала с дочерью и мастер Джаург…

Госпожа Спарро посмотрела на молодого етуна, поджав губы. Его штаны – вполне приличное одеяние в Нордленде – вывели из себя благонравную даму, ибо в Краснегаре короткие рукава считались дерзостью, а обнаженный торс – и вовсе уж бесстыдством.

– Мастер Джаург – наш новый придворный волшебник, – сердито добавила королева и, сопровождаемая испуганным восклицанием госпожи Спарро, вошла в свой замок.

Инос пронеслась по коридору и взбежала по ступенькам – опять эти краснегарские ступеньки! Люди с удивлением и радостными криками уступали ей дорогу. Королева распахнула дверь, ведущую в зал совета, и вошла.

За большим столом сидело не больше дюжины человек. В это время года у большинства жителей хватало и других дел. Советники повернулись к двери, чтобы взглянуть на непрошеного гостя, но тут же выражение недовольства на их лицах сменилось радостными улыбками. Заскрипели отодвигаемые стулья – советники поднялись на ноги. Некоторое время все молчали: подданные, видимо, были слишком поражены, а у их королевы после пробежки по лестнице перехватило дыхание.

И отшибло дар речи. Во главе стола сидел старый капитан Эффлио – отставной моряк, последним прибывший в Краснегар. Ну конечно же, когда Кейди вытащила ее с заседания совета, Инос именно капитану поручила продолжить заседание. Он был единственным из присутствующих, кого не волновали местные споры, и Инос понадеялась, что капитан продержится несколько минут. Так, значит, Эффлио с того самого времени так и управлял королевством?

Инос улыбнулась капитану и остальным советникам – своим давним друзьям и верноподданным. Старый Форонод, кузнец Крафаркарн, госпожа Оглбен, старый епископ Хэвермор, Лин с его ужасными усами, как у моржа… Она дома, и дома все в порядке. Дома все в порядке!

– Доброе утро! – сказала Инос.

– С возвращением, ваше величество! – поклонился Эффлио, но громкое сопение несколько подпортило его усилия. Очнувшись от оцепенения, все прочие советники принялись радостно приветствовать свою королеву.

– Как это прекрасно снова оказаться дома! Раз уж вы собрались здесь, дамы и господа, то расскажите мне, что творилось в королевстве в мое отсутствие. Вы прекрасно выглядите, управляющий…

Инос прошла вдоль стола, здороваясь с каждым советником; с Лином они даже обнялись. Эффлио освободил для королевы председательское место. Улыбался он несколько беспокойно, а сопение стало еще более заметным.

Инос наконец-то отдышалась:

– И вы, капитан! Я вижу, вы сумели помешать этим кошкам и собакам передраться между собой.

Гм… не очень-то удачное сравнение. Ну ничего, они должны понять, что она имела в виду.

– Счастлив служить вам, госпожа!

– Я очень вам благодарна, – сказала Инос.

Какая удача! Наверное, только этот старый бродяга и мог поддержать мир между етунами и импами. Королева и остальные советники тоже заняли свои места. Эффлио сгреб ворох бумаг и перебрался в свободное кресло.

– Не могли бы вы быстренько ввести меня в курс дел? – спросила Инос. На лицах импов, особенно Лина, промелькнуло испуганное выражение. – Или нет, скорее я должна рассказать вам о том, что случилось. Но это очень длинная история. Как вы сами видите, со мной все в порядке. Я побывала в далеких землях и оказалась вовлечена в очень важные события.

Инос хотела было рассказать о событиях сегодняшнего дня, произошедших на другом краю мира, в Тхаме, но потом решила начать с чего-нибудь попроще.

– С королем Рэпом тоже все в порядке. Он принял на себя обязанности, которые будут отнимать у него много времени. Он назначен… – Инос перевела дыхание, – Смотрителем Востока.

Один из советников удивленно приподнял брови, другие попытались вернуть на место отвисшие от удивления челюсти. Король Рэп всегда отрицал свою причастность к волшебству.

– Принц Гэтмор вернулся вместе со мной, и с ним тоже все в порядке. Вы его, наверное, не узнаете! Я надеюсь, с Ив и Холи тоже все хорошо?

Сердце королевы болезненно сжалось. Она почувствовала повисший в воздух вопрос: а что с принцессой Кадолайн? Что она должна на него ответить? Возможно, ничего – ведь Боги держат свое происхождение в секрете.

– Как прекрасно, что все вы живы и здоровы! – торжественно заявил епископ. – Надо приказать, чтобы звонили во все колокола. И конечно же провести специальный благодарственный молебен. Сразу же, как только у его величества появится свободное время…

Они ни о чем не стали ее спрашивать!

Гм… а что считать свободным временем? Инос улучила мгновение, когда епископ на секунду умолк, и вклинилась в речь его святейшества:

– А как в Краснегаре обстоят дела с запасами продовольствия?

Капитан Эффлио печально покачал головой:

– Очень плохо, сударыня. Или в самом ближайшем времени будут обстоять очень плохо. В этом году не пришло ни одного корабля, вообще ни одного, даже из Нордленда!

– Ну что ж, это и неудивительно, – сказала Инос, и все недоуменно посмотрели на нее. Они ничего не знали! Они сидели в этом всеми забытом уголке, и никакие новости до них не дошли.

– В мире произошла разрушительная война. Гоблины вторглись в Империю. Большая часть Джульгистро лежит в руинах. Потому-то оттуда корабли и не пришли. А у етунов на этот год были другие планы.

– Так вот почему гоблины не пришли торговать! – дрожащим голосом провозгласил старый Форонод.

– Да, поэтому. Гоблины почти все уничтожены.

Инос видела, как эти ужасные новости понемногу доходят до сознания советников. В Краснегаре, где утонувшая рыбачья лодка служила поводом для всеобщего траура, трудно было представить себе подобные бедствия. Никто из присутствующих, за исключением капитана Эффлио и епископа, в жизни не удалялся от дома дальше, чем на десять лиг.

Эффлио принял эти известия куда ближе к сердцу, чем все остальные советники. Он откинулся на спинку кресла, совершенно сраженный услышанным. Инос встревоженно смотрела на капитана.

– Это… сейчас пройдет… сударыня. Просто нервы, – с трудом произнес капитан. – Ничего! Империя устояла?

– Теперь можно сказать, что да, но она пережила жестокое потрясение.

– А мы? – громко воскликнул на дальнем краю стола Лин. – Если мы не получим никакой помощи с юга, то зимой нам придется столкнуться с серьезными трудностями. Не хватает соли, зерна, лекарств. Мы как раз об этом говорили, когда вы пришли.

– Ну это ничего!

Видя изумление советников, Инос рассмеялась. Она была так рада…

Скрипнула дверь, и в комнату вошел юноша с закрытыми глазами. На нем было длинное черное одеяние, усеянное золотыми и серебряными звездами и оккультными символами, а остроконечная шляпа едва не цеплялась за балку потолка. Его прежняя реденькая рыжая бородка исчезла, а прекрасные золотистые кудри спадали почти до талии. Юноша почтительно поклонился Инос и твердым шагом направился к свободному стулу. Советники разинули рты от удивления.

Этот юный волшебник, друг Гэта, любил порядок не больше, чем сам Гэт. С чего это ему вздумалось принять такой причудливый вид?

– Я подумал, сударыня, что могу вам понадобиться, – доверительно произнес юноша.

– Да, вы нам действительно понадобитесь, – сказала Инос. – Дамы и господа, позвольте представить вам мастера Джаурга, который любезно согласился некоторое время пожить у нас. Как я вам уже говорила, в ближайшее время мой муж будет очень занят. Поэтому я предложила мастеру Джаургу место придворного чародея.

Чародей в Краснегаре?! Когда Инос принялась представлять советников, юноша поворачивал к каждому невидящий взгляд, и советник невольно начинал заикаться. Похоже, Джаурга это забавляло, и в глубине души Инос не могла не признаться, что и ее тоже.

– А теперь, мастер Джаург, я должна сказать, что мы нуждаемся в помощи. Прежде всего нам не хватает соли.

– Нет ничего проще, сударыня. Скажите только, где бы вы желали ее разместить.

– А лекарства?

Джаург открыл было рот, но запнулся. Он неодобрительно нахмурился и повернулся к капитану Эффлио, чье тяжелое дыхание сейчас напоминало звуки, раздающиеся из мешка с новорожденными котятами, которых несут топить. Моряки всегда отличались крайней суеверностью.

– Капитан, а вам обязательно так шуметь?

Потерявший дар речи Эффлио только и смог, что покачать головой.

– Мастер Джаург, дело в том, что капитан Эффлио страдает астмой, – сказала Инос.

– Вот как? – Лицо молодого етуна разгладилось. – Надеюсь, вы не станете возражать, если я его подлечу?

Внезапно стало тихо.

– Итак, сударыня, – продолжил волшебник, – вы говорили о лекарствах. Какие именно лекарства вам нужны?

Гостиная королевы Краснегара была несколько обшарпанной, но зато очень уютной. В воздухе витал запах торфа, смешанный с запахами свечей, полировки, выделанной кожи и собак. Все углы, все книжные полки и даже каминная доска были загромождены всевозможными вещами – истрепанными книжками, чучелами птиц, золотыми подсвечниками, серебряными чернильницами, хрустальными графинами и прочим, – накопленными, похоже, не одним поколением здешних обитателей.

Эшиале никогда еще не доводилось видеть подобной комнаты. Ее родители повыбрасывали бы все эти вещи как безнадежно старомодные и безвкусные, а в Хабе их отдали бы слугам. Но сейчас они подходили к ее настроению, как любимые старые шлепанцы.

Эшиала почувствовала себя так легко и непринужденно, как не чувствовала уже многие месяцы. Если точнее, то год – с того самого момента, как Шанди вернулся из Квобля. Эшиала плотно поела. Майа играла с принцессой Ив под присмотром слуг. Узурпатор умер, и смерть его была ужасной.

Ило тоже умер, а Шанди был жив…

В камине горел торф, хотя в комнате и без того было тепло. Одно из окон было открыто, и издалека доносился рокот прибоя. Инос задернула шторы, и свет проникал в комнату только через щели между ними.

– А который час?

Инос засмеялась и уселась в кресло.

– Около полудня. – Королева устроилась поудобнее, отбросив мешавшую ей диванную подушку. – Но, впрочем, в Краснегаре, в Хабе и в Тхаме сейчас разное время, так что я даже не знаю, как ответить на ваш вопрос.

– А солнце еще не село?

– И не сядет. Сегодня день летнего солнцестояния. Летом вообще трудно разобраться со временем. Люди иногда забывают, что нужно ложиться спать, а потом падают посреди дороги. Это даже по-своему забавно.

– Мне нужно вернуться в Хаб.

Хозяйка дома отрицательно покачала головой:

– Шанди знает, где вы. Вы только доставите ему лишние хлопоты, если сейчас вернетесь, а забот у него и без того хватает. Я уверена, он рад, что ему не нужно беспокоиться о вас.

Ну что тут можно было возразить?

Взгляд зеленых глаз внезапно сделался острым, словно шпага.

– Он вас любит, и вы это знаете. Возможно, он не умеет выказывать свою любовь, но по-прежнему вас любит и хочет, чтобы вы вернулись. Шанди очень хороший человек.

Эшиала кивнула, но вид у нее был несчастный. Она боялась Шанди. Она его не любила. Никогда не любила. Ило открыл ей, что значит любить, и это совершенно не походило на те отношения, что были между нею и Шанди. Ее сердце умерло вместе с Ило.

– А как насчет того, что императрица Пандемии беременна от другого мужчины, не от императора? – спросила Эшиала. – Ведь это же государственная измена! Шанди может приказать казнить меня за это.

– Вот уж не думаю, – засмеялась Инос. Она говорила так уверенно, словно знала императора гораздо лучше, чем Эшиала. – Не стоит сейчас думать о том, чего хочет он. Чего хотите вы сами?

– Я не знаю. Честное слово, не знаю.

Эшила совершенно не представляла себе своего будущего. Она лишь знала, что ее ждет тягостное одиночество – ведь с ней больше не было Ило. С Ило она была счастлива повсюду, без него уже нигде не будет счастлива.

Эшиала предпочла бы никогда больше не появляться при дворе. Лучше уйти в монастырь или поселиться хоть в том же Краснегаре в любом тихом месте, где никто не будет знать, кто она такая, и где ей не придется часто появляться на людях, но Майа – законная наследница трона и должна вернуться во дворец. Эшиала потеряла любимого человека, а впереди разлука с дочерью.

Иносолан тоже потеряла дочь. Всего несколько часов назад на ее глазах девочка кинулась в пламя, и от нее не осталось даже пепла. Она не умерла, но отныне навсегда потеряна для своих родителей. Если Инос так мужественно переносит свою утрату, то и Эшиале надо постараться быть сильной. Впрочем, мало кто из женщин мог бы сравниться с Иносолан. Королева Краснегара была одновременно решительной и мягкой, по-матерински заботливой и величественной, разумной и настойчивой.

– Мне очень жаль Кейди! – вырвалось у Эшиалы.

Инос грустно пожала плечами.

– Боги предостерегли нас, что нам суждено потерять ребенка. У нас было два года на то, чтобы успеть как-то свыкнуться с этой мыслью. И если говорить совсем уж точно, то наша дочь не погибла. – Инос смотрела на мечущееся в камине пламя. – Когда я стану совсем дряхлой, как этот замок, Кейди останется такой же юной, какой была сегодня. Она сможет увидеть те времена, когда Краснегар обратится в прах. Я стараюсь свыкнуться с этой мыслью. Она немного утешает меня.

– А что вы скажете вашему народу?

– Ничего. Боги не любят, когда их тайны становятся известны. Для остальных Кейди действительно потеряна. Но на самом деле это не очень-то утешает, если вы понимаете, что я имею в виду…

Раздался легкий стук в дверь.

Инос снова устроилась поудобнее и зевнула, прикрыв ладонью рот.

– А это, должно быть, Шанди.

Эшиала вздрогнула:

– С чего вы взяли?

– Просто я распорядилась, чтобы нас никто не беспокоил, если только не прибудет Рэп или посланец от императора. Уж не знаю, под каким именем он предпочитает появиться. Если вы не хотите с ним видеться, то так и скажите. Здесь он не император.

– Но с ним же будет какой-нибудь волшебник.

Инос мрачно усмехнулась, но с места не сдвинулась.

– Я приказала закрыть ворота замка, хотя никогда прежде этого не делала. А замок прикрыт магическим щитом, так что если вы не хотите видеть Шанди, то он сюда не войдет. Одно ваше слово – и он отправится обратно.

Перед мысленным взором Эшиалы промелькнуло видение: императорский военный флот в порту Краснегара, осажденный замок и император во главе армии, явившийся, чтобы вернуть свою дочь…

– Конечно, я должна с ним повидаться.

Инос одобрительно улыбнулась и встала.

– Лучше уж сразу во всем разобраться. Ну, в таком случае я пришлю его сюда. Вас никто не побеспокоит.

Королева подошла и дружески погладила Эшиалу по плечу.

– Только будьте искренней, ладно? Сейчас вам обоим нужна правда. И Майе тоже.

Эшиала кивнула, и Инос вышла.

Эшиала подумала, что у нее есть еще минуть десять. Пять минуть понадобится на то, чтобы приказать открыть ворота, и еще пять – пока Шанди дойдет сюда. Ну, может, несколько минут Инос будет что-то говорить ему. Эшиала подошла к окну и стала смотреть на раскинувшийся перед ней Зимний океан, на седые буруны волн, на белых чаек. Она мысленно повторяла то, что скажет Шанди. Эшиала готовилась к этому разговору уже три дня, но ей никак не удавалось выразить свои мысли, и эта мысленная речь все тянулась и тянулась.

Конечно же ей придется подчиниться решению Шанди. Он император, и в его власти решать, что с ней делать – сослать в монастырь, отправить в изгнание, отрубить ей голову… или снова взять в свою постель. О Боги! Эшиала содрогнулась. Только не это! Ну хотя бы не сейчас. Как она сможет лечь в одну постель с Шанди, если в ее памяти прикосновения Ило, его шутки, его тело…

Когда Шанди открыл дверь и вошел, Эшиала стояла у камина. Она опустилась на колени и склонила голову, чтобы не смотреть, как он приближается.

Первыми в поле зрения Эшиалы попали туфли Шанди, украшенные серебряными пряжками, потом – его жемчужно-серые чулки. А затем Шанди опустился на пол на расстоянии вытянутой руки от Эшиалы. Что он делает? Это какая-то ловушка? Эшиала пришла в замешательство. Тщательно подготовленная речь мгновенно улетучилась. Эшиала застыла, и лишь сердце ее бешено стучало, словно набатный колокол.

– Я пришел сразу же, как только смог, – сказал Шанди. – Никак не удавалось вырваться раньше. Ты не сердишься?

Эшиала, не поднимая глаз, покачала головой. Как ни стискивала она руки, дрожать они не переставали.

– Я глубоко скорблю о гибели Ило, – сказал Шанди, – и искренне его оплакиваю. Он был самым лучшим моим помощником из всех, которые у меня когда-либо были и еще будут. Он был моим другом, и теперь мне его очень недостает. Я знаю, что твоя потеря гораздо тяжелее моей, и приношу свои глубокие соболезнования.

Пораженная услышанным, Эшиала подняла глаза. В черных глазах императора была печаль. Если он и насмехался над ней в душе, то, по крайней мере, хорошо это скрывал.

Шанди всегда был худощавым, но теперь стал совсем худым. Обветренное лицо явно нуждалось в бритве. Его простой серый костюм ничем не напоминал тот торжественный наряд, который был на нем в Ротонде. Глаза Шанди блестели ярче обычного, и Эшиала никак не могла заставить себя встретиться с ним взглядом.

Шанди был озадачен тем, как Эшиала отнеслась к его словам.

– Ты думаешь… Поверь, я глубоко чту память Ило! Будь он жив, я дал бы ему титул принца! Он погиб, защищая моего ребенка и женщину, которую я люблю, – как же я могу не чтить его? И как бы я мог не наградить его, будь он жив? Никакая награда не была бы достаточной за все то, что он для нас сделал.

В горле у Эшиалы встал комок. Зачем он заговорил об Ило?

– Он ведь и меня тоже спас, Эшиала. Он тебе об этом не рассказывал?

Эшиала покачала головой и отвернулась, глядя на пламя.

– Значит, не рассказывал. Ило никогда не считал себя героем, хотя не раз поступал как герой. Он никогда не относился к себе серьезно. И он спас тебя в Юдарке. Этот придурок Ионфо! Если он хоть раз попадется мне на глаза, я с него шкуру спущу, – вышел из себя Шанди. – И Хардграа тоже хорош. Идиоты! Тупицы!

– Они не хотели ничего плохого, – прошептала Эшиала.

– Зато много чего наделали! Подумать только, я поручил заботиться о тебе паре безнадежных кретинов! Простишь ли ты меня хоть когда-нибудь?

– Господин мой! Это я должна просить у вас прощения.

– Нет, не должна! – воскликнул Шанди и покраснел, словно мальчишка. – Эшиала, я тебе изменил!

Но как же…

– Я поддался на уговоры Ило… Нет, я его не виню! Я сам должен отвечать за свои грехи. Официантки в трактире, служанки на постоялых дворах… Ты же знаешь, этого никогда прежде не было и, клянусь тебе, никогда не будет! Простишь ли ты меня? Ну пожалуйста!

Эшиала почувствовала, что ее лицо заливает краска.

– Вы смеетесь надо мной, господин!

– Вовсе нет!

– Но мы с Ило…

– Ну и что? Ведь вы же были уверены, что я погиб, разве не так?

– Да, но…

– А у меня нет никакого оправдания!

– Ило сказал, что гобли…

– И он не солгал. Он видел, как я упал и гоблины схватили меня. Он тебе так и сказал? Ну вот, значит, Ило не врал. Ты была уверена, что стала вдовой. А я знал, что изменяю тебе.

Что за безумная беседа! Замужняя женщина носит ребенка другого мужчины, а муж умоляет простить его! Глаза Эшиалы наполнились слезами.

– Но я знала, как Ило умеет обольщать женщин, и все же позволила ему…

– Ило? – Шанди попытался улыбнуться, хотя на щеках у него все еще горели красные пятна. – Ило был величайшим бабником, которого когда-либо знала Империя. Я должен был обо всем догадаться еще тогда, когда он сказал, что я увидел в бассейне-прорицателе прекраснейшую в мире женщину. Кто же еще это мог быть, если не ты? Но я не догадался. А что тебе еще оставалось? Ведь он не пытался тебя шантажировать?

– Нет. Никогда.

– Я так и думал. Иначе это был бы не Ило. Он никогда не позволил бы себе опуститься до шантажа. Нечестная игра не в его правилах. Он на тебе женился, да? И отдал за тебя жизнь! А это уже совсем другое дело. С другими женщинами он развлекался, а тебя любил. Он просто не мог не любить тебя. А ты не могла не полюбить его. И ты все еще любишь его и не можешь забыть.

Окончательно сбитая с толку, Эшиала кивнула.

Шанди вздохнул:

– Кто может обвинять тебя? Уж во всяком случае не я! Я оставил свою жену на попечение болванов, а сам подался к проституткам! Даже если ты меня и простишь, то я сам себя не прощу. Если бы Ило… Конечно, сейчас об этом легко говорить, но клянусь, что, если бы Ило остался жив и вы захотели бы жить вместе, я бы согласился. Я бы дал тебе развод или еще что-нибудь придумал… Не знаю точно, что именно, да это и не важно – ведь Ило погиб. Но, клянусь, я не стал бы вам мешать.

– Но почему? Почему?

– Потому что обязан ему жизнью. Потому что он был моим другом, и я им восхищался. А прежде всего потому, что хочу видеть тебя счастливой.