Неизвестное место. Время: 00.00. Отсчёт пошёл

Станет тесен весь мир и не вдруг,

Посмотри, свою скуку убей,

На вселенную ту, что вокруг,

Я её подарю всю тебе.

Обстановка была почти привычна. Именно почти – нечто среднее от японского минимализма и ненавязчивого богатства - бросалась в глаза отделка и добротность мебели. Но больше внимания привлекал вид на огромный сад, пронзительно голубое небо и величественную гору, увенчанную белой шапкой.

Где-то по периферии сознания крадётся недоумение и сомнение: что-то не так, нет чего-то привычного и естественного. И словно в ответ на лёгкую тревогу стал пробиваться шум листвы и щебет птиц, следом пошла реакция по органам обоняния.

Подавшись вперёд к притягательной перспективе, рука наткнулась на невидимую преграду, как потом выяснилось - огромный экран с невероятной чёткостью и достоверностью восприятия.

* * *

- Я понимаю – у Вас масса вопросов. Но представьте, что это шанс поквитаться за поражение. И пусть придётся снова умирать, но Вы видели ужас Хиросимы, как можно это оставить не отомщённым? Справедливо ли, что на американскую землю не ступала нога чужого солдата? У Вас появилась уникальная, фантастическая возможность!

Вот уже более часа длилась немыслимая беседа. В немыслимом месте. И как выяснилось в немыслимом времени. Интересно то, что мозг сразу адаптивно воспринял воспоминания и вновь произошедшее - переход от жизни к смерти и опять к жизни.

«Интересно, а как у других? – Отвлечённо пронеслось в голове, - наверняка у всех по-разному: у кого-то неожиданно, просто вспышка и всё. У кого-то так же вспышка, но боли. Кто-то ждал, знал, понимал… желал. А могло быть долго и мучительно (да когда же всё кончится!). И вдруг жив, и мозг лихорадочно загоняет неприятное воспоминание на задворки памяти. И воспринимаешь всё - как так и надо. А ещё сначала пассивность и спокойствие, наверное, что бы сразу с ума не сойти. И лишь потом приходит знание. Сначала щадящее, как будто заходишь в прохладные воды Синано[30] по щиколотки. Потом глубже, уже по пояс и кожу покрывают мурашки. А далее с головой ныряешь в воды открывшейся истины и …, отпускает. Наверное, для человека это стресс - умереть, а после воскреснуть».

Вот уже больше часа он слушал. Смотрел на экран, где порой бессмысленным калейдоскопом мелькали картинки.

«Видимо человеческому мозгу сложно сразу осмыслить, пусть и в усечённом виде, историю более шестидесяти лет. Историю в целую жизнь. Казалось, что тут сложного? Да вот только в голову лезут мысли всякие. Кажется, что прошли не десятки, а сотни лет. И ты чужой в этом изменившемся мире. И где-то там, в далёкой жизни остались жена, дети, друзья, Тиёко Каваи».

Великий адмирал Японии главнокомандующий штабом авиации флота Ямамото Исороку[31] прикрыл глаза. Так легче думать. В памяти чётко отпечатались последние минуты жизни. Крик пилота. Рёв моторов. Мелькающие силуэты вражеских истребителей и самолётов прикрытия. Вспомнил, как он пристегнулся, взял в руки личное холодное оружие, пытался сохранить спокойствие и равновесие в раскачивающемся самолёте. А дальше провал.

«Что ж, человек совершает в жизни много поступков и действий. Но лишь два из них являются знáковыми и важными – рождение и смерть. И если рождение человек не контролирует, то смерть…. К смерти мы идём всю жизнь, и если она и случается внезапно, то, по крайней мере, можем принять её достойно».

Он часто слышал клятвы со словами «верность», «умереть за Императора». Наверное, у каждого настоящего воина в голове сидит тайный суицид. Вот и он…. Поражение у атолла Мидуэй что-то изменило в нём, и подсознание всё дальше толкало его к роковой кульминации. Адреналин даже не дал ему почувствовать боль от ранений перед тем, как все кончилось.

Из-за собственного потока, терзающих, какой-то щемящей тоскою мыслей, всплыл голос. Воспоминания его отвлекли, и он не заметил, как на экране снова появился человек.

- Прошу прощения. Я не расслышал, что вы сказали, - Исороку с трудом дались слова.

Говоривший, на секунду сбился. А потом, как-то заученно, лекторно продолжил:

- Поскольку все силы будут отданы под ваше начало, за вами же остаётся и выбор командиров. То есть вы сами можете формировать свой штаб.

При реконструкционном восстановлении, ну или если вам будет угодно воскрешении, всем, я повторяю всем, включая даже повара, будет доведён минимум информации о нынешнем мире, возможностях современной армии, которой им предстоит противостоять. Офицеры кораблей, пилоты самолётов получат дополнительные знания, связанные со спецификой применения их боевой техники относительно современной.

И тем не менее. Вам и господам офицерам придется ещё самим поработать с младшим командирским составом, а тем соответственно с рядовыми, внося изменения в тактику, обучая новым приёмам боя. У Вас же, для составления плана, будет максимально возможный доступ к информации. Оказана всесторонняя помощь. Прошу учесть, что существует возможность вывести ударную группировку сил на максимально близкое расстояние к американским берегам к определённому времени. Что, несомненно, обеспечит преимущество внезапности. Будут там некоторые нюансы, но об этом позже.

Вероятно увидев затуманенный взгляд слушателя, он решил прерваться.

- Сейчас Вам лучше побыть наедине с собой. Прийти в себя, а через время мы вернёмся к нашей беседе. Доступ к информации осуществляется голосовой командой.

- Одну минуту, - поднял голову адмирал. Выдержав обещанную паузу, Ямамото наконец задал вопрос, который настырно пробивался сквозь сотню других, - я смутно помню момент смерти. Я словно потерял сознание или, если быть точнее, тяжело и неожиданно заснул, а когда проснулся, оказался уже здесь.

Ямамото помолчал ещё несколько секунд, подбирая правильные слова, но поколебавшись, лишь коротко спросил:

- Все человеческие религии о загробном мире - выдумки?

- Я не могу сейчас ответить на ваш вопрос, но поверьте - вы себе даже представить не можете насколько сложно и в тоже время просто устроен этот мир.