Атлантика. линкор «мусаси»

Если рядом поставить металлическое детище брутальных тевтонцев - «Бисмарк» и воплощение инженерной мысли уроженцев Страны Восходящего Солнца - «Мусаси», взглянуть со стороны - японский линкор, бесспорно, будет больше: 72 810 тонн водоизмещения, против 50 900 т. Однако изогнутые линии, начиная от высоко вздёрнутой носовой части и подъём в средней части корабля, скошенная назад труба, выставляют его более грациозным и возможно по-восточному изящным.[38]

Если постепенно приблизиться, а потом смотреть и вовсе задирая голову на исполинские надстройки, ярусы мостиков и всю стальную военную машинерию, то становилось понятно, что оба корабля - бронированные крепости. Функциональные, мобильные, утыканные разнокалиберными оружием. «Бисмарк» - приземистый боец, спроектированный с немецкой тягой к прямым, рубленым линиям. «Мусаси», возвышаясь ярусами артиллерии, надстроек в средней части, собрав всю огневую мощь в броневой короб цитадели, подобрался, словно поджарый хищник перед броском.

- Командир на мостике!

Вошедший вице-адмирал Ибо Такахаси лишь кивнул вытянувшимся офицерам.

Докладывая, командир корабля капитан I ранга Тосихиро Иногути выглядел виноватым, но он не мог самостоятельно принимать кардинальные решения, поэтому пришлось вызвать в ходовую рубку отдыхавшего командующего.

Ибо Такахаси действительно выглядел поначалу уставшим, но слушая доклад вахтенного, быстро приходил в норму.

Вице-адмирал до полуночи не покидал мостика, дав другим офицерам выспаться после изнурительного дневного противостояния с противником. И только после первой вахты позволил себе расслабиться и попробовать уснуть.

Линкоры «Ямато» и «Мусаси» были прозваны в японском флоте «отелям» из-за более комфортных условий обитания матросов и офицеров (в сравнении с другими кораблями Императорского флота). Однако, как перед любым боем, с кораблей было удалено всё лишнее, и всё что могло дать пищу пожарам. В планах адмиралов мало уделялось дальнейшей фазе морских операций. Тщательно изученные возможности современных боевых систем предполагали, что корабли прошлого века не смогут долго оставаться на плаву и вести боевые действия. Тем не менее военные не оставляли надежд на благоприятный исход и уж тем более ни что не могло поколебать их веру в свои силы. Потому-то в ключевых районах и были рассредоточены корабли снабжения для поддержки уцелевших японских военно-морских сил.

На чём конечно моряки сэкономили, так это на собственном комфорте и даже на запасенной провизии – продовольственный паёк был скалькулирован на непродолжительный рейд. Поэтому во время Атлантического перехода офицеры и матросы, коротая межвахтовое время, обходились без какой-либо мебели, порой потребляя пищу и распивая выданное сакэ, сидя на корточках – ни столов, ни стульев на корабле почти не осталось.

В таких условиях и вице-адмирал не мог насладиться особым комфортом, растянувшись на обычной парусиновой койке. Хотя часа на три ему удалось провалиться в глубокую стадию сна. Этого оказалось достаточно для восстановления работоспособности.

Такахаси склонился над штурманским столом, опираясь на него руками.

- Противник продолжает периодически забивать частоты помехами. Радиорубка постоянно ловили шифрованные радиопереговоры американских и вероятно английских боевых кораблей.

Но важно ещё вот это, - командир корабля положил перед командующим лист с распечаткой цифр и иероглифов, - мы полчаса назад получили кодированные сообщения. Слышимость была отвратительной, поэтому в радиорубке достоверно могут сказать только о двух правильно принятых сигналах. Это корабли снабжения.

- Вижу, - буркнул адмирал.

- Вот это сообщение получено по открытой волне, - офицер положил ещё один листок, - оно обрывается. Полагаю, что капитан судна отправил его перед самым уничтожением корабля.

- Получается, что все ближайшие суда обеспечения в западной стороне Атлантики либо обнаружены, либо, - адмирал кивнул на последний листок, - уничтожены.

- Так точно, - сдержано кивнул.

- И каковы ваши предложения? - Делая акцент на слове «ваши», спросил адмирал.

- Нам остаётся только одно – по-прежнему двигаться на юг.

- Если они потеряли нас, несмотря на свои хвалёные средства обнаружения… - Ибо Такахаси не договорив, разогнул спину, уставившись вдаль, делая прикидки в уме.

- Они, вероятней всего, нас потеряли, - с довольными ноткам в голосе сказал Тосихиро Иногути, - вот смотрите!

Он извлёк ещё одну распечатку. Адмирал взял листок и стал бегло осматривать текст.

- Сейчас у нас из шести радиостанций не работает только одна – испорченную аппаратуру удалось починить. Кстати и работу радара восстановили. Нет, нет, - увидев немой вопрос в глазах адмирала, быстро уверил офицер, - его мы не включали, как и передатчики радиостанций. Так вот, судя по обрывочным сообщениям различных радиостанций, у нашего противника серьёзные неполадки в электронных системах. Кто бы мог подумать!

- Значит, кто-то подумал, - задумчиво произнёс адмирал. Потом ещё раз более внимательно осмотрел короткие тексты радиоперехвата, и положил листок на стол, - но насколько я могу судить, эти проблемы они не связывают с природными явлениями?

- С теми, что помогли нам в начальной фазе операции? – Офицер пожал плечами, - сведенья обрывочны, и трудно однозначно судить.

Ибо Такахаси прошёлся по мостику, задержавшись у левого крыла, вглядываясь в черноту ночи. Тосихиро Иногути , склонившись в почтительном поклоне, отошёл в сторону, не смея прерывать размышления адмирала. Постояв несколько томительных минут, Такахаси, наконец, принял решение:

- Прикажите снизить скорость до 18-ти узлов.

К этому моменту линкор вышел к 48 широте примерно в 380 милях от мыса Мизен-Хед на южной оконечности Ирландии. Продублированная команда быстро дошла до машинного отделения.

- Курс – 310! – Адмирал положил на штурманский стол чёрную фуражку с золотой тесьмой и помассировал пальцами виски, - теперь, при таком шторме, придётся насладиться всеми прелестями бортовой качки.

- Мы рискуем, в конце концов, остаться без топлива, - удивился Тосихиро Иногути, - суда обеспечения…

- Мы достаточно в своё время повоевали с англосаксами, - перебивая, решил пояснить своё решение адмирал, - они отнюдь не дураки. Заподозрить их потомков во внезапном «размягчении мозгов» было бы глупо. Имея полное ТТХ на наш корабль, легко можно просчитать его топливный ресурс. Выловив наши танкеры на западе, они наверняка запеленговали и эти передачи, - он ткнул рукой в принятые от судов снабжения радиограммы, - а значит знают, что мы предупреждены и вряд ли будут нас там ожидать. Шторм несомненно нам только в помощь, но если он продолжиться ещё несколько суток, а если вы обратили внимание – барометр продолжает падать, то при такой качке мы и литра мазута не сможем принять на борт.

Линкор заметно резко менял курс, ощутимо кренясь, и хотя скорость была снижена, вся команда почувствовала боковую инерцию.

- Конечно, если они нас потеряли…, - продолжил свои мысли вслух адмирал, глядя как узкий, вздёрнутый нос корабля выписывает циркуляцию, принимая весомые удары волн в правую скулу. Повернувшись к вахтенному, коротко, но уже потеплевшим голосом, бросил, - я спущусь вниз – кок хвалился своим бобовым супом.

- На румбе 310 градусов, - громко доложил рулевой.

Вскоре адмирал возвратился в ходовой мостик, изредка спускаясь вниз, чтобы очередной раз посмотреть на большую штурманскую карту. Но в основном он сидел в командирском кресле у передней остеклённой панорамы или вообще выходил на открытый капитанский мостик, где стояли и смотрел, как «Мусаси», казалось, глотал океан, отплёвываясь пенными брызгами. Все неполные 72 тонны линкора мерно сотрясал вздымающимися волнами штормящий океан. Вахта спокойно, и даже рутинно выполняла свои обязанности. Старшина штурманской группы старательно делал пометки на карте о положении корабля. Регулярно тренькал телефон, донося доклады с сигнального мостика и других боевых постов. Особое внимание уделялось пеленгации чужих радиолокаторов и прослушивания эфира. Собственно с радиоэфира всё и началось.

Из всех неисправных локаторов удалось восстановить только поисковый радар надводных целей и одно устройство для перехвата работы радаров противника.

Оператор радиолокационной станции постоянно наблюдал то появляющийся, то пропадающий «следящий глаз» противника. В 6.50 эфир взорвался радиопереговорами, о чем на мостик сразу стали поступать доклады от радиста.

- Судя по показаниям локатора, англичане продолжают нас отслеживать, и я не удивлюсь что и с воздуха тоже. Почему они не предпринимают атаки – это вопрос, - адмирал обвёл взглядом собравшихся на мостике офицеров, - теперь радист принимает целую череду радиосигналов с разных источников. Все сообщения зашифрованы военно-морским кодом британцев, но радисты принимают порой открытые радиопереговоры в интонациях которых замечена паника.

- Вмешался новый фактор? – Позволил себе предположить флаг-капитан.

- Не будем делать поспешных выводов, - едва пожал плечами адмирал, - при шторме в семь - восемь балов вполне мог, например, перевернуться какой-нибудь лёгкий корабль, входящий в британское соединение. Отсюда и поднявшаяся суета в эфире.

- Могли возникнуть проблемы и с любым гражданским судном в ближайшей акватории, - выдвинул свою версию командир линкора.

- Не думаю. Гражданские суда наверняка давно разбежаться из зоны боевых действий, - прищурившись, в который раз примеряясь к карте, возрази Такахаси, - тем более, все передачи имеют ярко выраженный военный характер. Однако в этом что-то есть! Капитан! Поставьте остальные приёмники на поиск гражданских и международных радиостанций. Мы достаточно близко от Португалии, Испании, Франции и конечно Британии. Возможно, от болтливых журналистов удастся что-либо узнать.

При обучении флотских кадров часто практиковалась командировка офицеров на учебу за границу. Немецкий и английский языки знали многие офицеры. Один младший лейтенант из сигнальной службы мог вполне сносно связать несколько фраз по-французски. А вот кто бы смог похвастаться знанием испанского и португальского не удалось найти.

Линкор продолжал резать воду на восемнадцати узлах. Снова, под тяжёлое раскачивание многотонного левиафана, потянулись минуты томления, наполненные штатной работой команды. Постепенно из отрывочных, неполных и разрозненных радиоперехватов накапливались данные, выстраиваясь в полноценную картину происходящего – британцы ведут бой. Через час из радиорубки доложили, что мощность радиосигналов и характер излучения радиолокационных станций показывает постепенное удаление передающих объектов. Через час прозвучало ключевое слово: «Бисмарк». Слово, которое в своё время тоже было на слуху у моряков Страны Восходящего Солнца. Интенсивность переговоров мостика и отсека радиопеленгации участилась. Наконец Ибо Такахаси сам спустился в радиорубку и, глядя на заинтригованные лица переговаривающихся радистов, пытался разобрать сквозь треск помех возбужденные голоса далёких радиостанций. И кстати в отличие от всех вице-адмирал соблюдал полное спокойствие.

Невероятно?! Появление давно утонувшего немецкого линкора на театре боевых действий?! Да и ещё, наверняка с заряженными пушками и с полной командой на борту?! Кто бы сомневался! Кто бы сомневался, учитывая невероятность восставших из прошлого: и «Мусаси», и самого Ибо Такахаси!

- Штурман принимайте новую прокладку курса, - уже поднявшись на ходовой мостик, приказал вице-адмирал.

- Флаг-капитан! Передайте экипажу по внутренней трансляции: «С британским соединением вступил в схватку корабль наших немецких союзников – линкор «Бисмарк». Все члены экипажа, находящиеся на верхней палубе, несущие вахту сигнальщики и матросы дальномерных постов, должны вести тщательное наблюдение за поверхностью моря. О любом обнаружении, как самолётов и кораблей неприятеля, так и дружественного линкора должно быть немедленно доложено на командирский мостик».

Для составления плана последовательных действий человеку нужно определённое количество информации и некоторое время. Для принятия решения порой нужны доли секунды. Всё это было у Ибо Такахаси, пока он находился в радиорубке и поднимался по узким трапам в командный отсек. Последующие распоряжения были четкие и взвешенные. Вышколенная команда бросилась выполнять приказ.

Все двенадцать котельных подымали давление, раскручивая турбины до максимальных оборотов, вращая огромные винты, бурлящей струёй отбрасывающих воду, толкая бронированного гиганта вперёд.

Командир корабля, как-то нахохлившись, сидел в кресле на мостике у передней панорамы, лишь еле уловимо кивая на рапорты офицеров о выполнении приказов.

- Капитан, я хочу, чтобы радиорубка и локаторный пост через каждые 15 минут докладывали об обстановке.

- Я понял господин вице-адмирал!

Дождавшись, когда приказ будет продублирован, вице-адмирал, посмотрев на вытянувшихся офицеров и усмехнувшись спросил:

- Хотите знать дальнейшие наши планы?

Такахаси встал и, подёрнув плечами, стал расхаживать по мостику.

- Будем предполагать, что противник по-прежнему держит нас на своих радарах. Несмотря на шторм, грозу, плохую видимость и эти их якобы неполадки с электроникой не будем недооценивать их технических возможностей. Однако, как выразился флаг-капитан, появился новый фактор – линкор Кригсмарине. И может не один!

Видя, что упомянутый офицер открыл рот желая что-то сказать, но тут же спохватившись, его захлопнул, Такахаси жестом предложил ему высказаться.

- Вы всё-таки считаете, что, то чем заполнен их эфир это… - офицер запнулся, затрудняясь продолжить.

- Англичане влезли в драку – соответственно, как нам обещалось, возникла контрмера. Такахаси видел, что подчиненные кое-чего не поняли, но не стал вдаваться в подробности. Он подошёл к столу с картой и выбрал запись одного из радиосообщений.

- «Немец» может быть не один. Вот это текст передачи одной французской радиостанции, судя по стилистике с юмористическим уклоном. Они тут вещают, что дескать если «лимонники» гоняют по морю-океану линкор «Бисмарк», то вскоре следует готовиться к пламенному приёму в Бресте тяжёлого крейсера «Принц Ойген».

Увидев, что нашёл понимание, о чём идёт речь, контр-адмирал продолжил:

- Не знаю, какими возможностями располагают немцы, но судя по показаниям радиолокатора, они оттянули от нас силы преследователей. Поэтому наша задача сейчас на максимальной скорости увеличить дистанцию с кораблями противника. Далее мы повернём на север. Почему, спросите вы?

Офицеры и в этот раз промолчали. Ибо Такахаси грозно осмотрел почтительно взирающих на него подчиненных.

- Не думайте, что я намерен бегать от врага. Предполагаю, что на южном направлении нас поджидают, как на самом логичном пути следования. Вероятней всего это будут американские субмарины, против которых мы абсолютно бессильны. В северных широтах нам снова в помощь будет сама природа. Сейчас с шельфовых ледников Арктики сползают сотни крупных айсбергов, и штормовой ветер гонит их в центральную часть. И пусть это будет наш последний, самоубийственный рейд, но я желаю применить орудия нашего корабля по назначению.

Через три часа 27-ми узлового хода линкор Императорского флота «Мусаси», примерно на пересечении 53° с.ш. и 20° з.д., поменял курс. Стрелка компаса в ходовой рубке выставилась строго на шкале на 45-ти градусах. Японскому кораблю предстояло пронзить насквозь, не утихающий над северной Атлантикой, шторм.

В это время, находясь на 145 миль восточнее, линкор Кригсмарине «Бисмарк» выписал ста восьмидесяти градусную циркуляцию - адмирал Лютьенс решил не идти через Ламанш прямо в лапы к «британскому льву». Обогнуть королевские земли восточнее Фарерских островов показалось ему предпочтительнее.

Союзные силы.

Опираясь на последние данные разведки, англичане стягивали силы к проливу, отделяющему их от материка. Естественно было бы глупо со стороны оставить без внимания другие направления, тем более что командованию Королевских ВМФ не давала покоя информация о замеченной немецкой подводной лодке. Остались безрезультатными все попытки короны договориться с ирландцами о размещении на время кризиса на их военной базе в Балдоннел самолётов «Торнадо». Из английского на краю взлётной полосы Кейсмент, лишь сиротливо стоял дотянувший до берега «Харриер» с авианосца «Илластриес». Судьба корабля, кстати, оставалась до сих пор неизвестной, либо умалчивалась английским Адмиралтейством. В свою очередь консультативный совет обороны Ирландии заверил, что непременно усилит патрулирование прибрежных зон на южном направлении. Ирландцы действительно подняли в небо два патрульных самолёта. Но в заливе Корк, где базировались корабли берегового дозора, особой оживлённости не наблюдалось. Пока же, английские самолёты, взлетая со своих аэродромов, покрывали зоны вокруг островов неравномерно, имея радиус барражирования с подвесными баками всего 750 километров.

Авианосец «Арк Ройал» благополучно стоял носом к волне в трёхстах пятидесяти милях от Габридских островов, которые к западу от Шотландии. Медленно расширял зону, покрывая радарными лепестками атмосферу на максимуме своих возможностей, грозно удерживая обширный район, укрывая Великую Британию от супостата.

На самом деле «Арк Ройал» надо было бы назвать вертолётоносцем. В качестве носителя самолётов он побыл недолго, потому как, едва получив первые шесть американских F-35 вертикального взлёта, а летуны погоняв их некоторое время на тестовых взлётах и посадках, командиры авиационной БЧ скоренько и своевременно загнали их в ангары. Техники даже не пытались влезть в их электронную начинку, понимая бесполезность что-либо наладить вне стационара, наличия спецоборудования, а вероятней всего полной замены бортовых систем. Постепенно самая неприятная информация стала доходить до британского военно-морского штаба, вызывая однозначную ответную реакцию – десяток кораблей в рамках спасательной операции, устремились в район гибели британского соединения, где на волнах беснующегося океана немилосердно плясали спасательные аварийные плотики.

Американцы действовали более агрессивно и масштабно. Обладая достаточно большим парком подплавсостава – они широким веером распустили весь ассортимент субмарин, тихо шепча проклятья-молитвы, одни в сторону прозорливых врагов, другие в благодаренье, что под водой вся эта чертощина на электронику не распространяется.

Поскольку штаб военно-морских сил США в Европе и штаб ВМФ Великобритании протирали штаны в одном месте – на заднице и в пригороде Лондона, перепалка между ними, по поводу отмены непредсказуемых ракетных атак, проходила, как говорят сами англоязычные - «фэйс ту фэйс». В итоге разговора на повышенных тонах один крейсер и по паре эсминцев с фрегатами, оставили в покое пока линкор, и гончими псами набросились на разбежавшиеся в разные стороны японские корабли сопровождения.

Не смотря, ни на что, имея подавляющее превосходство в системах обнаружения и дальности поражения, американские ВМС превратили охоту в избиение если уж не младенцев, то однозначно старичков. Учитывая то, что когда штатовские корабли заложили на стапелях (а самих выпускников на кредитных койках и широких диванах комфортабельных американских машин), японские корабли уже давно не пенили морские волны своими форштевнями.

Что характерно командиры японских кораблей, получив команду рассредоточиться, не имея общего командования, невольно или осознанно перекладывали рули в лево, выставляя носы кораблей к северу. Вслед за ними потянулись и жаждущие мести за поражение сослуживцев выпускники академии в Аннаполисе[39].

В соединение американских кораблей входило шесть надводных кораблей: крейсер «Анцио», два фрегата УРО «Николас» и «Кэрр», и эсминцы «Арли Бёрк» и «Бэрри». И только новейший эсминец «Майкл Мёрфи», у которого, одна радость для экипажа - хоть надёжно работала механика энергетической установки, при полном неадеквате электронного обеспечения, не участвовал в загоне японских кораблей, стараясь держаться подальше от разнокалиберных льдин, наполнивших водную поверхность, словно фрикадельки в супе.

Ещё во время ракетной атаки американцы напряглись, заподозрив в районе их дислокации действующую подводную лодку. Стационарная сеть шумопеленгаторных ГАС, из-за снижения эффективности была законсервирована и отключена вскоре после 1991 года. Современные системы освещения обстановки имели локальное покрытие и требовали не менее пяти суток дополнительного развёртывания – времени, которого у американцев не было. Ко всему они работали через спутники, а значит… почти не работали.

Парням на «Майкл Мёрфи» удалось реанимировать гидроакустическую аппаратуру, и командир эсминца, не смотря на то, что его противолодочные средства были несколько ограничены, получил приказ заняться поисками таинственного подводного корабля.

Большой грузопассажирский корабль «Рихард Томберг» под эстонским флагом, не смотря на неблагоприятную морскую обстановку, и запреты военных, умудрился покинуть просторную бухту Скапа Флоу и взял курс на юго-запад к берегам Америки. Зафрахтованному частнику за простой в порту плата было по договору минимальная, и предприимчивый капитан собирался прихватить обратным рейсом повально разбегающихся с американского континента «жирных» на деньги янки.