Создание упорядоченной ирригации в низовье Евфрата.
Во вводной лекции к этому разделу было рассказано о ходе возникновения первого классового общества и о том специфическом пути его развития, который сложился в нижней части долины Евфрата — в древнем Шумере и в долине Нила — в Египте. Рассмотрим конкретнее, как шло историческое развитие в ранней древности в нижней долине Евфрата, или Нижней Месопотамии(Месопотамией древние греки называли междуречье Тигра и Евфрата. Сейчас территория исторической Месопотамии входит в Турцию, Сирию и Ирак. Нижнюю Месопотамию (южную часть совр. Ирака) называют также Двуречьем.).
Мы уже знаем, что эта страна, отделенная от всей остальной Передней Азии едва проходимыми пустынями, была заселена еще примерно в VI тысячелетии до н.э. В течение VI—IV тысячелетий поселившиеся здесь племена жили крайне бедно: ячмень, высеваемый на узкой полосе земли между болотами и выжженной пустыней и орошаемый нерегулируемыми и неравномерными разливами, приносил небольшие и неустойчивые урожаи. Лучше удавались посевы на землях, которые орошались каналами, отведенными от небольшой реки Диялы, притока Тигра. Лишь к середине IV тысячелетия до н.э. отдельные группы общин справились с созданием рациональных осушительно-оросительных систем в бассейне Евфрата.
Бассейн нижнего Евфрата—обширная плоская равнина, ограниченная с востока р. Тигром, за которым тянутся отроги, Иранских гор, а с запада — обрывами Сирийско-Аравийской полупустыни. Без надлежащих ирригационных и мелиорационных работ эта равнина местами представляет собой пустыню, местами — болотистые мелководные озера, окаймленные зарослями огромных тростников, кишащих насекомыми. В настоящее время пустынная часть равнины пересечена валами выбросов от копки каналов, и если капал — действующий, то вдоль этих валов тянутся финиковые пальмы. Кое-где над плоской поверхностью возвышаются глинистые холмы — телли. и зольные — ишаны. Это развалины городов, точнее — сотен существовавших последовательно на одном и том же мосте сырцовых кирпичных домов и храмовых башен, тростниковых хижин и глинобитных стон. Однако в древности здесь еще не было ни холмов, ни валов. Болотистые лагуны занимали гораздо больше пространства, чем ныне, протянувшись поперек всего нынешнего Южного Ирака, и лишь на крайнем юге попадались низменные безлюдные острова. Постепенно ил Евфрата, Тигра и бегущих с северо-востока эламских рек (впадавших тоже в Персидский залив, как и Тигр с Евфратом, но под углом к ним в 90°) создал наносный барьер, расширивший к югу территорию равнины километров на 120. Там, где раньше болотистые лиманы свободно сообщались с Персидским заливом (это место называлось в древности «Горьким морем»), теперь протекает р. Шатт-эль-Арабд в которой ныне сливаются Евфрат и Тигр, ранее имевшие каждый свое устье и свои лагуны.
Евфрат в пределах Нижней Месопотамии разделялся на несколько русел; из них важнейшими были западное, или собственно Евфрат, и более восточное—Итурунгаль; от последнего к лагуне на юго-востоке отходил еще канал И-Яина-гена. Еще восточнее протекала река Тигр, но берега ее были пустынны, кроме того места, где в нес впадал приток Дияла.
От каждого из главных русел в IV тысячелетии до н.э. было отведено несколько меньших каналов, причем с помощью системы плотин и водохранилищ удавалось па каждом задерживать воду для регулярного орошения полей в течение всего вегетационного периода. Благодаря этому сразу возросли урожаи и стало возможно накопление продуктов. Это, в свою очередь, привело ко второму великому разделению труда, т.е. к выделению специализированных ремесел, а затем и к возможности классового расслоения, а именно к выделению класса рабовладельцев, с одной стороны, и к широкой эксплуатации подневольных людей рабского типа, или рабов в широком смысле (патриархальных рабов и илотов),— с другой.
При этом надо заметить, что чрезвычайно тяжелый труд по строительству и чистке каналов (как и другие земляные работы) выполнялся в основном не рабами, а общинниками в порядке повинности(Работы эти были необходимы для самого существования людей; тем не менее они были повинностью, т.е. формой налога, так же как воинская повинность или поборы на содержание обороны. Но не всякий налог следует рассматривать как эксплуатацию.); каждый взрослый свободный тратил на это в среднем месяц-два в год, и так было в течение всей истории древней Месопотамии. Основные земледельческие работы — пахоту и сев — также вели свободные общинники. Лишь знатные люди, облеченные властью и исполнявшие должности, считавшиеся общественно важными, лично в повинностях не участвовали, да и землю не пахали.
Массовое обследование археологами остатков древнейших поселений Нижней Месопотамии показывает, что процесс урегулирования местных мелиоративно-ирригационных систем сопровождался сселением жителей из разрозненных мельчайших поселков большесемейных общин к центру номов, где находились главные храмы с их богатыми зернохранилищами и мастерскими. Храмы являлись центрами сбора номовых запасных фондов; отсюда же по поручению управления храмов в далекие страны отправлялись торговые агенты—тамкары—обменивать хлеб и ткани Нижней Месопотамии на лес, металлы, рабынь п рабов. В начале второй четверти III тысячелетия до н.э. плотно засоленные пространства вокруг главных храмов обносят городскими стенами. Около 3000—2900 гг. до н.э. храмовые хозяйства становятся настолько сложными и обширными, что понадобился учет их хозяйственной деятельности. В связи с этим зарождается письменность.