Ярослав Всеволодович и Всеволод Чермный Святославич
1195—1224 г.
После смерти Святослава Всеволодовича влияние суздальского князя растёт всё более и более. Мономаховичи Мстиславовой линии признают главенство Суздаля, из-за личных выгод подчиняя себя власти Всеволода и принимая на себя роль подручных князей. С его помощью они стараются окончательно отделить род Ольговичей от права владеть великокняжеским столом, между тем требуя от них повиновения князю, сидящему в Киеве, т. е., всякому князю из своего рода и унижая тем самым достоинство Ольговичей. Со смертью энергического Святослава они не надеялись встретить сопротивления со стороны северских князей, но жестоко ошиблись в своих расчетах: на столе черниговском являются одна за другой смелые, неуступчивые личности, по энергии, стоящие нисколько не ниже Святослава Всеволодовича; черниговскими князьями делаются: Ярослав, брат Святослава, и Всеволод, его сын, боровшиеся неуклонно за одну и ту же идею. Сильную поддержку черниговские князья находят в новгородсеверских, которые как бы принимают на себя обет добиться Галича и, достигнув своей цели, поднимают значение своего племени, становят его на первую ступень во всей Руси, заставив Мономаховичей отказаться от своего принципа, посылая киевского князя на стол в Чернигов, удерживая за собой Киев до самого нашествия татар.
Теперь в Чернигове сидел Ярослав Всеволодович. Сначала было полное спокойствие. Рюрик сидел в Киеве и хладнокровно смотрел на то, что Всеволод суздальский послал своего боярина для возобновления Остра 1, этого наблюдательного пункта, с которого {164} ему удобно было следить за делами южной Руси. Ольговичи выжидали удобного случая, но сами подавать повода к борьбе не хотели. Этот случай не замедлил представиться. Между самими Мономаховичами началось междоусобие из-за волостей. Причиной его был Всеволод суздальский, для которого спокойствие в Руси было невыгодно. Он сумел поссорить Рюрика киевского с Романом Мстиславичем владимиро-волынским. Ольговичи стали на стороне последнего, потому что за первого стоял Всеволод. В 1195 г. Рюрик с суздальским князем отправили послов к Ярославу с требованием, чтобы Ольговичи навсегда отказались от Киева, основывая это на том, будто Ярослав I разделил всю Русь на две части Днепром и правую сторону отдал Мономаховичам. Не говоря уже об искажении факта раздела, так как Ярослав делил Русь не на две, а на три части, между тремя сыновями, Изяславом, Святославом и Всеволодом, с строгим соблюдением старшинства относительно Киева, но кроме того, Мономаховичи, разделяя Русь Днепром, говорили сами против себя, потому что Переяславское княжество было на северской стороне Днепра, не говоря уже о Курске, из-за которого было потрачено много северянской крови прежде, чем Мономаховичи отказались от притязаний на него. Поэтому они благоразумно умалчивают о Переяславле, когда дело идет о Киеве.
Получив такое требование, все Ольговичи единодушно отвечали, что они готовы не добиваться великокняжеского стола, пока живы Всеволод и Рюрик, которым они уступают по их старшинству, но совершенно отказаться от Киева не могут, потому что они потомки одного и того же Ярослава I, а не венгры и не ляхи 2. Всеволод отвечал на это сбором войска, приказав и новгородцам двинуться к нему с их князем 3. Но дело на этот раз еще не дошло до междоусобия: Ольговичи, видя, что их союзник, Роман, еще раньше заключил с Рюриком отдельный мир 4, решились на время уступить. Они заключили мир с Всеволодом и послали отдельно послов к Рюрику. Постановлено было, что Рюрик обязывается не начинать войны с черниговским князем, пока он не покончит переговоры {165} с Всеволодом суздальским. Сверх того Рюрик давал черниговскому князю Витебск — условие мало для нас понятное. Ольговичи с своей стороны обещали не предпринимать ничего до тех пор, пока Рюрик не уведомит своего брата, Давида, о передаче, им Витебска 5. Но, как видно, Ольговичи опасались, чтобы Мономаховичи, сославшись между собою, не изменили договору. Поэтому зимой того же года Ярослав Всеволодович решил отправить Олега Святославича в Витебск. Как бы ни было, приобретение Ольговичами пункта в Полоцкой земле, было неприятно смоленским Мономаховичам. Поэтому Давид приказывает своим племянникам и зятю, рязанскому князю, Глебу, напасть на явившегося с ополчениями Олега Святославича. Но полоцкие князья успели уже соединиться с северским князем; и Мономаховичи были разбиты, причем один из них, Мстислав, попал в плен. Из расспросов пленных смольнян оказывалось, что в Смоленске между вечем и князем Давидом идет разлад. Это было кстати. Олег немедленно послал в Чернигов известие о победе и звал Ярослава на помощь. «Собери, писал он к нему, всех наших братьев и поезжай скорей: теперь самое удобное время; возмем честь свою». Ярослав быстро собрался, но Рюрик выслал ему на дорогу послов, которые отдали ему договорные грамоты, указывая на нарушение мира с его стороны 6. Объявление войны заставило Ярослава Всеволодовича вернуться в Чернигов.
Против него в 1197 году составился союз из киевского, смоленского и суздальского князей. Черниговский князь сначала попытался расстроить его переговорами. Он послал к Рюрику сказать «зачем ты, брат, начал волость мою разорять и поганым руки наполнять? у меня с тобою нет никаких счетов, и я не добиваюсь под тобой Киева. Хотя Давид и послал Мстислава на моих племянников, но я, по любви к тебе, отдаю Мстислава без выкупа. Целуй мне крест и помири с Давидом. Что касается Всеволода, то тебе с Давидом нет дела до него 1». Из этого письма видно, как Ярослав смотрел на суздальского князя; он не желает ссо-{166}риться с Рюриком и Давидом, ищет у них примирения, но считает, что их дело не может быть общим с делом Всеволода, с которым посчитаться он просит ему не мешать. Рюрик в ответ на посольство потребовал, как условие мира, чтобы Ярослав пропустил послов его к Всеволоду и Давиду для совещания. Но черниговский князь не доверяет ему. Он велел своим князьям занять все дороги и не пропускать никого 2. В это время владимирский князь, Роман, поднялся на помощь северским князьям, чем и объясняется нерешительность действий киевского князя, которому угрожали с тылу. Ольговичи в свою очередь, ожидая с севера нападение суздальского князя, должны были вести оборонительную войну 3. Нападение Романа на Рюрика было сделано кстати: оно дало возможность северским князьям обратить все силы против Всеволода. В это время последний уже вошел в область вятичей и опустошал ее. Ярослав собрал Ольговичей на совет. Решили двинуться навстречу врагов. В Чернигове оставили двух Святославичей, Олега и Глеба, заперли остальные города со стороны Киева, и все стали на границе Северской земли. Ярослав расположил войска в лесах, отделявших его область от вятичей, приказал поделать засеки, разломать на реках мосты. Эти сильные приготовления и собрание ополчений всей Северской земли заставили Всеволода остановиться. Ярослав воспользовался этим и послал к нему послов с предложением мира, но не отказывался решить дело и оружием. Суздальский князь, несмотря на несогласие Давида смоленского представлявшего, что такой отдельный мир не выгоден для Рюрика, поторопился принять предложение. Сначала он потребовал освободить Мстислава, изгнать из Северской земли Ярополка Ростиславича 4 и отступить от союза с Романом. Но Ярослав, соглашаясь на первые {167} два условия, совершенно отказался нарушить договор с Романом, и Всеволод принужден был согласиться. Черниговский князь и суздальский, как равные, независимые князья, исполнили церемонии заключения мира 5. Эта борьба с Суздалем, в которой перевес остался явно на стороне Ольговичей, высоко поднял их значение.
Вслед за тем Ярослав Всеволодович послал в Новгород своего сына Ярополка, которого новгородцы просили еще до 1197 года 6. Но этот успех был не продолжителен. Сидевший до тех пор у новгородцев «Ярослав Владимирович ушел в Новый Торг и утвердился там. Всеволод принял его сторону. Новоторжцы стали за него также. Он овладел волостью Нового Торга, собирал дань по Мсте, а Всеволод приказал ловить новгородцев, разъезжавших по его волости. Это опять дало силу суздальской партии в Новгороде, потому что в ней состояли богатые торговцы, которые разорялись при вражде с Суздальской землей. Новый Торг был важным местом для их выгод. Надо было избавиться от таких неудобств. Опять призвали с честью Ярослава 7». Ярополк должен был отправиться обратно в Чернигов.
В 1198 году умер Ярослав Всеволодович. Черниговский стол занял Игорь Святославич новгород-северский 8. Прокняжил он недолго и умер в 1202 году 9. Как видно, его место занял по старшинству Олег Святославич 10. {168}
В это время Рюрик киевский снова поднял борьбу с Романом. Причиной ее было сосредоточение в одних руках Владимиро-Волынской области и Галича, так как Роману удалось овладеть этим княжеством. Ольговичи заключили договор с Рюриком и двинулись против своего старого союзника. Есть намек в Ипат. лет., что в это время в Галиче была уже сильная партия северских князей, Игоревичей, на стороне которых стояли даже княжеские чиновники. Роману уже приходилось вести с ней борьбу 1. Видя опасность и извне и внутри, он посылает к Всеволоду в Суздаль, прося защиты. Между тем на его сторону стали все области правого берега Днепра, а киевляне отворили ему Киев 2. Дело кончилось миром, по которому Рюрик лишался Киева, а Ольговичи не выигрывали ничего, но имели за это время возможность стать ближе к галицким делам. Роман, несмотря на сочувствие к себе всей правой стороны Днепра, позволил Всеволоду самовластно распорядиться киевским столом, который был отдан самому незначительному князю 3. Этим он повредил себе. Такое своеволие суздальского князя вызвало новый союз Рюрика с Олегом Святославичем. В 1202 (1203) году союзники взяли Киев и напомнили его жителям время Андрея Боголюбского 4. Но Рюрик не утвердился в Киеве, а возвратился в Овруч. Роман заставил его отказаться от союза с {169} Ольговичами и обратился к Всеволоду за позволением сесть Рюрику в Киеве. Суздальский князь, милосердный и боголюбивый, по выражению северной летописи, "не помяну зла Рюрикови" и дал ему Киев.
Роман, может быть, и сам тяготился необходимостью признавать главенство Всеволода, но ему важно было поддерживать в русском обществе убеждение, что распорядителем дел Руси является старший из Мономаховичей, а не Ольговичи. С этою же целью он, без всякого заявления желания со стороны Ольговичей, посылает к Всеволоду просить о даровании им мира. Но северские князья, в то время как Роман и Рюрик ставят себя в повиновение суздальскому князю,— они держат себя, как независимые князья. Это выразилось в том, что, когда Всеволод прислал к ним своего боярина для заключения мирного договора и приведения Ольговичей к присяге,— они посылают точно также в Суздаль своих бояр, и те берут присягу с Всеволода 5,— обыкновенный обычай между самостоятельными, независимыми князьями.
Последним актом непродолжительного княжения Олега Святославича был поход Ольговичей, в 1203 г., на Литву, игравшую впоследствии важную роль в истории Северщины. Он умер в 1204 г. 6, и на его место в Чернигове сел Всеволод Чермный.
С этого времени северские князья начинают открытую борьбу с Мономаховичами. Сами обстоятельства им благоприятствуют. В 1205 г. Роман галицкий был убит в войне с поляками. Лишь только весть об этом дошла до Рюрика, которого Роман пред своей смертью постриг в монахи, он сбросил с себя монашескую рясу и явился в Киеве. Всеволод Чермный со всеми князьями северской земли двинулся к Днепру. Рюрик вошел с ними в договор, и все они отправились к Галичу, где оставались малолетние дети Романа, Даниил и Василько. Бояре, которым выгодно было иметь малолетних князей, защищали упорно город, так что Ольговичи принуждены были отступить 1. За поддержку, оказанную Рюрику, они получили от него Белгород, этот фатальный городок для чер-{170}ниговских князей, и посадили там брата Чермного, Глеба Святославича 2.
Но первая неудача не остановила Всеволода Чермного. В 1206 году он собрал в Чернигове на совещание всех князей черниговской области, призвал Владимира Игоревича новгородсеверского, который привел с собой всех князей своего удела, и, наконец, пригласил Мстислава смоленского. После совещания все двинулись к Галичу. В Киеве к ним присоединился Рюрик с своими сыновьями; двинулись на помощь поляки. Узнав об этом, галицкие бояре послали просить защиты у венгерского короля 3. Успех русских князей был опасен для Венгрии. Поэтому король не замедлил двинуться чрез Карпатские горы. Но в это время в Галиче началась сильная борьба партий 4. Как видно партия Игоревичей боролась с боярской, стоявшей за малолетних Романовичей. При таком положении дел оставаться в Галиче было опасно, и Романовичи с матерью бежали в свою отчину, Владимир-Волынский 5. Король явился, но не решился занять города в виду многочисленных союзников и затем согласился отказаться от вмешательства в галицкие дела. Однако пред своим уходом в Венгрию, он посоветовал галичанам призвать к себе сына суздальского князя, Ярослава, сидевшего в Переяславле. Хотя за ним и послали 6, но в то же время в Галиче началось сильное волнение. Партия, враждебная Игоревичам, боялась за свою судьбу, если союзники возьмут город 7. Тогда привели опальных при Романе бояр, приверженцев Игоревичей, и решили призвать Владимира новгородсеверского на галицкий стол 8. Они послали в лагерь союзников, и Владимир Игоревич ночью прискакал в Галич. Утром союзники узнали о случившемся и разъехались. Галичане посадили Владимира Игоревича в Галиче, а его брата, Романа, в Звенигороде 9. {171}
Лишь только Ольговичам удалось соединить в своих руках две обширные области — Северскую землю и Галич, они начинают еще решительней действовать против Мономаховичей. Возвратившись из похода, Всеволод Чермный занимает Киев и заставляет Рюрика удалиться в его удельный город, Овруч. Вслед затем он обращается против Суздаля и начинает с того, что посылает в Переяславль, к сыну суздальского князя, Ярославу, сказать: «ступай из Переяславля к отцу своему в Суздаль, а Галича не добивайся! А если добром не пойдешь, так я иду на тебя»! Ярослав просил у него свободного пропуска и, получив его, уехал в Суздаль. Всеволод Чермный посадил в Переяславле своего сына, Михаила Св. 10. Таким образом, эта область, не имевшая северских князей со времени разделения Руси Ярославом I на уделы, подчинилась их власти. Белгород был отдан Чермным его союзнику, Мстиславу Романовичу.
В то же время Владимир Игоревич ведет борьбу с Мономаховичами с другой стороны. Мы видели, что жена Романа бежала с своими детьми во Владимир-Волынский. Владимир, посоветовавшись с галицкими боярами, посылает туда послом священника с требованием, чтобы владимирцы приняли к себе князем его брата, Святослава, угрожая в противном случае разорить город. Как видно, и во Владимире была партия сторонников Игоревичей. Когда владимирцы хотели убить священника за это предложение, сторонники их начинают хитрить, и трое из них, Местьбог, Мончук и Никифор, говорят, что послов бить нельзя. Спасши посла, они думали передать город Владимиру. Узнав об этом княгиня утром бежала из него с детьми, и Святослав Игоревич был принят владимирцами 11.
Пока Владимир был занят, делами в новоприобретенной области, Рюрик неожиданно успел захватить Киев, выгнал Чермного и успешно защищался против соединенных сил черниговских князей 1. Но в 1207 году на Мономаховичей двинулись уже князья черниговский и галицкий и общими усилиями заставили Рюрика бежать {172} из Киева. Мстислав заперся было в Белгороде, но Ольговичи осадили его там и принудили удалиться в Смоленск. Затем они напали на Рюрика, укрепившегося в Торческе, и он должен был целовать крест Всеволоду Чермному «на всей его воле». Тогда черниговский князь занял Киев и рассадил своих посадников по городам его области 2.
Такое усиление Ольговичей было опасно для планов суздальского князя. Нужно было восстановить свое прежнее влияние на дела южной Руси. В том же 1207 г. он стал собирать силы Суздаля и Рязани, призвал сына своего, Константина, с ополчениями Новгорода и Пскова. Как видно в Суздале зорко следили за делами Ольговичей, и Всеволод выбрал самое удачное время. Теперь Чермный в борьбе с силами севера и Мономаховичей мог располагать средствами только своего удела, так как галицкий князь не мог оказать ему поддержки по случаю внутренней неурядицы в своей области. От одного врага Чермный избавился очень удачно. Когда суздальский князь дошел до реки Оки, то неожиданно обнаружилось, что часть рязанских князей была в союзе с Ольговичами 3. Он принужден был остановиться и решил на этот раз покончить с Рязанью. Вообще это дело крайне темное. Был ли в действительности тайный договор между Ольговичами и Рязанью, сказать трудно. Может быть, суздальский князь искал только предлога, чтобы расправиться с самостоятельностью Рязани и перебить при благовидной причине более выдающихся князей, как он это и сделал. Известно только, что сын одного из убитых князей, Кир-Михаил, искал убежища у черниговского князя, который приходился ему родственником 4, и что затем Чермный хлопотал за Рязань у суздальского князя 5. Во всяком случае, это событие остановило суздальского князя. Но с другим врагом, Рюриком, Всеволод Чермный борется неудачно: он должен был уйти в Чернигов и при новом походе на Рюрика не мог выгнать его из Киева 6. {173}
В это время на Игоревичей двинулись с двух сторон поляки и венгры, принявшие на себя защиту прав Романовичей. Сначала Владимиру Игоревичу удалось дарами склонить на свою сторону венгерского короля и польского князя, Лешка. Но вслед затем между самими братьями Владимиром и Романом начинается междоусобие. Как видно боярская партия думала добиться более вольностей от младшего брата. В 1208 году Роман бежал к венграм и с помощью их разбил брата у Галича. Владимир бежал в Путивль, а галичане посадили у себя Романа 7. Вслед затем поляки двинулись к Владимиру Волынскому и захватили в плен Святослава Игоревича 8.
Между тем началась в самом Галиче борьба партий, несмотря на присутствие Романа. Венгерский король не желая упустить удобного случая для подчинения себе этой области, послал туда армию под начальством Бенедикта. Венгры схватили Романа Игоревича моющимся в бане и отослали в Венгрию. Этот факт указывает, что бояре были против своего князя, потому что нельзя допустить, чтобы поход венгров к Галичу остался совершенно незаметен. Бенедикт, захватив Галицкую область, стал в ней так самовольно расправляться, производить такие насилия, что летописец называет его антихристом, относя к нему апокалипсическое учение. Это заставило галичан искать себе защиты у других князей. Сначала они привели к себе Мстислава Немого Пересопницкого, но дело его кончилось только унижением. Зная положение дел в Галиче, Роман бежал сюда из Венгрии, и галичане его же послали к Владимиру Игоревичу в Путивль, говоря: «согрешили мы перед вами; избавь нас от этого томителя Бенедикта»! В 1210 году северские князья двинулись к Галичу, выгнали венгров и заняли вновь это княжество. Владимир сел в Галиче. Роман в Звенигороде, Святослав в Перемышле, сын Владимира, Изяслав, в Теребовле, а Всеволод Владимирович был отправлен в Венгрию с подарками к королю 1. {174}
Чермный, узнав о том, что Игоревичи вновь утвердились в Галиче, послал к суздальскому князю послов с предложением мира, зная, что туда не могли не придти слухи о благоприятном обороте дела для Ольговичей. Однако же предложение мира было выражено очень мягко, с обещанием, по словам северной летописи, повиновения. Поручение это возложено было на киевского митрополита, Матвея. Всеволод, который еще не успел разделаться совершенно с Рязанью, согласился на предложение. Но Чермный вслед затем обнаружил свою цель: он быстро напал на Киев и заставил Рюрика сесть в Чернигове, таким образом, окончательно уравняв права Ольговичей и Мономаховичей. Суздальский князь поспешил войти с ним в родство, женив сына своего Юрия на дочери Чермного 2.
____
Конец 1210 и весь 1211 год были временем высшего могущества и славы рода Ольговичей: они добились своей цели ценою многих усилий, ценою страшных междоусобий, потрясавших Русь в продолжении почти двух столетий. Читая летописи, невольно придешь к заключению, что история Северской земли есть история удельно-вечевой эпохи. Но долго ли они могли теперь удержать за собой то значение, которого добились в южной Руси. Они соединили теперь в своих руках силы Северской и Галицкой земель и киевской области и поэтому могли иметь перевес над своими врагами. Но это же самое усиление их влекло за собой опасения со стороны Мономаховичей, которым приходилось отказаться от своего заветного принципа, со стороны Суздаля, терявшего свое влияние на южную Русь, которая победой Ольговичей выдвинула вновь свой удельно-вечевой {175} порядок в противовес зарождавшемуся на севере самовластью, наконец, со стороны венгров и поляков, для которых было неприятно такое соединение сильных областей вблизи их государств. Все эти враги не решились бы сделать первые начало борьбы без благоприятных обстоятельств. Силами одной Северской земли Чермный не только не мог бы бороться против всех этих врагов, но не мог бы даже защищать себя против Мономаховичей, которые ждали только удобного случая для борьбы. Только соединение Северской земли с Галичем давало возможность бороться, или лучше сказать, заставляло Мономаховичей признавать явившийся порядок вещей. Следовательно, вопрос теперь состоял только в том, будут ли Игоревичи владеть Галичем? Но удержаться здесь им было невозможно по самому ходу исторических событий, и за победой Ольговичей должна была последовать трагическая развязка всего их дела.
Мы уже имели случай видеть, что в Галиче происходила борьба земства с боярской аристократией. Со времени смерти Ярослава, когда началась борьба за галицкий стол, последняя окончательно захватывает власть в свои руки и самовластно распоряжается даже семейными делами князя (дело с Настасьей 3). После смерти Романа самые сильные из бояр стремятся даже овладеть правлением всей области (позже Владислав) и таким образом отдалить других свои собратьев. Эта недовольная партия призывает Игоревичей, на что в критических обстоятельствах соглашается вся боярская аристократия. Несмотря, однако, на то, что северские князья, таким образом, являлись как бы креатурами бояр на галицком столе, стать на стороне последних они не могли потому, что сжились с другой обстановкой, с удельно-вечевым порядком, а поэтому были представителями того начала, которое было задавлено в Галиче. Эта аристократия не была аристократией земельной, а служилой. Напрасно мы стали бы искать в летописях данных для подтверждения ее земельности: их нет, и подобное мнение нельзя основать ни на каких известиях. Она не могла быть земельной уже потому, что князь не распоряжался землей и не мог раздавать её боярам, как мы это видим впоследствии. Между тем ее служилость вытекает из самого {176} строя древней Руси. Отчего земство каждого города желало иметь у себя отдельного князя, как не по той причине, что при боярских посадниках оно не было ничем ограждено от насилий и злоупотребления с их стороны. Областному князю также трудно было бы справляться с своими боярами, которые могли иметь свои наемные дружины. Отсюда интересы земства сливались с княжескими, и вытекало дробление на уделы, т. е., раздача городов с их округами сыновьям, племянникам и т. д. Имея своего князя, земство всякого города могло влиять на него более, чем окружающая его дружина, которая всегда стояла в оппозиции к князю и вечу. Если мы обратимся теперь к Галичу, то заметим, что там уже с Владимирка (1143 г.) является уничтожение уделов. Из сказанного нами можно вывести, что это произошло не без влияния боярской партии, которая теперь неминуемо должна была захватить управление отдельными областями Галицкой земли, так как княжеский род ее был немногочислен. Естественно с этих пор возникает необходимость для князя советоваться при важных делах с боярами, которые знали положение управляемых ими областей. Мы видим, что в Северской земле при всяком важном предприятии черниговский князь собирает подручных князей на совещание, а в Галиче эти удельные князья заменились правителями-боярами. Как удельные князья могли отказать в поддержке главному князю, так точно правители различных областей Галича могли мешать планам своего князя. Отсюда уже вытекла необходимость ладить с боярами, которые мало-помалу ограничивают княжескую власть, и во время Владимира Игоревича князь ничего не может предпринять без совета боярской партии. Для нее было уже неприятно и то обстоятельство, что в Галицкой области село теперь два князя, в Галиче и Звенигороде, и таким образом бояре лишались управления над одним из важнейших городов этого княжества. И вот является междоусобие между Владимиром и Романом, в котором видно стремление бояр восстановить прежний порядок в Галицкой области с одним князем во главе ее. Никоновская летопись прямо говорит, что Владимира выгнали бояре. Принужденные силою обстоятельств, они снова призывают Игоревичей, и тут видно со стороны последних приготовление к систематической борьбе с боярством.
Выгнавши венгров, Владимир роздал все важнейшие города {177} Галицкой земли князьям своего семейства, окруженным своею северской дружиной, вследствие чего местное боярство окончательно отодвигалось на второй план и со временем могло потерять прежнее значение. Вслед за этим неминуемо должна была начаться борьба, открытая, решительная. Личными средствами бояре бороться не могли, но у них были сосуды, венгры и поляки, которые должны были смотреть с опасением на усиление Ольговичей. Их-то они постоянно и впутывают в галицкие дела. Вести борьбу с Игоревичами им было удобно, прикрываясь правами сыновей Романа, Даниила и Василька, хотя они одинаково относились к этой династии, как и к прочим: когда после Игоревичей в Галиче стали княжить эти малолетние князья, то бояре самовольно выслали их мать, которая должна была править княжеством за малолетством своих сыновей.
Теперь боярская партия, не имея силы открыто вести борьбу с Игоревичами, сначала думала отделаться от них тайно, как кажется, ядом, но этот план не удался 1. Тогда Игоревичи, опираясь на свою северскую дружину, решились сразу отделаться от главнейших представителей аристократии и казнили пятьсот человек бояр, между которыми летопись выделяет двух, как видно, стоявших во главе этой партии, Юрия Витановича и Илью Щепановича; часть спаслась бегством. Известный Володислав бежал к венграм вместе с двумя другими боярами и обратился к венгерскому королю за помощью, как бы для восстановления прав Даниила Романовича. Венграм нельзя было упускать такого благоприятного случая и большая армия их неожиданно вступила в пределы Галича. Игоревичи не могли даже соединиться, не имели времени послать в Киев к Чермному, как венгры поодиночке стали брать города. Прежде всего, они осадили Перемышль, в котором сидел Святослав Игоревич. Володислав подъехал к городу и стал убеждать горожан сдаться. «Братья, говорил он им, чего вы сомневаетесь? Не они ли перебили отцов ваших и братьев, разграбили ваше имущество, выдали дочерей ваших за ваших рабов, а отечеством вашим владели пришельцы: за них ли хотите душу свою положить»? Жители Перемышля сдались, а Святослав Игоревич был взят в плен. Но осажден-{178}ные звенигородцы защищались. Узнав об осаде Звенигорода, Владимир Игоревич послал сына, Изяслава, за половцами. Между тем Мономаховичи, княжившие в соседних областях, частью сами явились на помощь венграм, частью прислали свои дружины с боярами и сыновьями, наконец, двинулись поляки. Сначала половцы одержали верх над венграми, но с прибытием под Звенигород поляков и других мономаховичей перевес должен был склониться на сторону врагов Игоревичей. Тогда Роман Игоревич бросился из города искать помощи в Киевской области, но тут ему приходилось пробираться чрез владения своих врагов: он был схвачен в городе Шумске, принадлежавшем одному из Мономаховичей, и приведен в стан венгров. Тогда Звенигород сдался. Взявши его, союзники двинулись к самому Галичу. Владимир Игоревич, не видя ниоткуда помощи, бежал с сыном, Изяславом, который прикрывал бегство своего отца и на реке Незде дрался с преследовавшими их врагами. По всей вероятности, здесь был взят в плен третий Игоревич, Ростислав. Галицкая аристократия торжествовала. Но это торжество ей еще казалось неполным: бояре выпросили у венгров взятых Святослава, Романа и Ростислава Игоревичей и, в 1211 году, в сентябре, повесили их 1...
Потеря Галича сейчас же повела за собой окончательное поражение Ольговичей. Сначала Всеволод Чермный думал удержаться на киевском столе энергическими мерами. В 1214 г. он выгнал Мономаховичей, помогавших венграм под тем предлогом, что они были виновниками смерти галицких князей. «Как мне с вами жить, послал он им сказать, потому что вы мою братью перехватали и, горько наругавшись, повесили, как злодеев, в Галиче; вы наложили позор на всех и совершили окаянное дело, поэтому нет вам части в Русской земле»! В ответ на это Мстислав Мстиславич Удалой с новгородцами двинулся на юг и, разорив приднепровские города черниговской области, напал на Чермного. Чермный с другими князьями бежал из Киева. Много людей погибло при спешной переправе чрез Днепр. Мономаховичи осадили Чернигов. В это время Всеволод умер. Тогда на выручку Чернигова явился {179} Глеб Святославич из Переяславля, который остался за черниговскими князьями 2. В продолжение двенадцати дней Глеб защищал Чернигов. Союзники сожгли пригород, разорили окрестные села и, наконец, помирились 3.
После этого десять лет (1214—1224) Северская земля наслаждалась спокойствием, нарушенным только в 1220 г. неудачным нападением литовцев на ее границы 4.
Между тем на юго-востоке подготовлялась гроза для всей Руси. Монголы, покорив государства средней Азии, явились чрез Кавказ в южно-русские степи. Прежде всего им приходилось столкнуться с половцами и поселениями бродников. Начавшаяся борьба между монголами и половцами ставила для славянского населения Подонья вопрос, требовавший быстрого разрешения: к кому пристать. Покинутое за последнее время усобиц остальною Русью, оно тем не менее должно было защищаться против половцев и поэтому стать на их сторону не могло, а наоборот должно было ожидать от монголов своего освобождения. Рассчитывать на русских князей оно не могло тем более, что стояло в оппозиции к Руси при том взгляде, который имела благочестивая Русь на это население. Мы видим к этому времени у бродников установившуюся общинную организацию с воеводой во главе, которым был в 1224 году Плоскиня. Половцы были побиты и обратились за помощью к русским князьям. Для бродников, шедших с монголами против половцев, невозможно было остановиться и нейти против княжеских ополчений. Как бы ни было, но бродники стали на сторону монголов и двинулись с ними против русских ополчений. Против нового неприятеля собрались все южные князья, во главе которых стояли три Мстислава: киевский, черниговский и галицкий. 1224 года, 30-го мая, враги сошлись на берегу реки Калки. И тут личная ссора Мстислава Удалого с черниговским и киевским погубила князей. Не дав знать другим, Мстислав Удалой сам напал на татар, {180} а черниговские и киевские ополчения стояли еще станом. Несмотря на храбрость Даниила галицкого и Олега курского, князья были разбиты наголову и бежали с поля битвы. Мстислав киевский укрепился на горе и упорно защищался, но, наконец, принужден был сдаться бродникам, которые выдали его и других князей, бывших с ним, татарам. Часть татар преследовала бегущих князей, и тут был убит Мстислав Святославич черниговский вместе с своим сыном 1.
____
XI.