Древневосточной историографии

ББК Т1(0)0-1(5)

УДК 930.1(5)(09)

И 90

Историография истории Древнего Востока: Иран, Средняя Азия, И 90 Индия, Китай/Подред. проф. В. И. Кузищина. — СПб.: Алетейя, 2002.— 303 с. ISBN5-89329-497-1

Печатается по постановлению

редакционно-издательского совета

Московского Университета

Рецензент:

кандидат исторических наук С. С. Соловьева, доцент кафедры истории древнего мира исторического факультета МГУ

Пособие посвящено изучению историографии древней истории и культуры таких обширных регионов, как древний Иран, Средняя Азия, Индия и Китай, которые в древности охватывали весь Ближний, Средний и Дальний Восток. Авторы соответствующих глав — известные ученые, ведущие специалисты отечественной науки, опытные преподаватели.

Для преподавателей и студентов исторических факультетов Российской Федерации, в учебных планах которых предусмотрена дисциплина «историография всеобщей истории», а также для преподавателей лицеев разного профиля, учителей гимназий и средних школ.

ISBN 5-89329-497-1 © Издательство «Алетейя» (СПб.), 2002 г.

HI II III ПИШИIIIIII III(° А' А- Вигасин- м- А- Дандамаев, В. И. Кузищин,

I С. И. Кучера, 2002 г.

ВВЕДЕНИЕ:

Предмет, источники, периодизация

древневосточной историографии

Термин «историография» состоит из двух греческих слов: «история» и «графе» («пишу») и буквально означает «описание исторических событий», т. е. собственно понятие «история». Однако в настоящее время под историографией понимается не изложение исторических событий, например в шумерийских государствах III тыс. до н. э. или египетском государстве III—II тыс. до н. э., а толкование этих событий в современной науке, т. е. историческая современная мысль. Если собственно история тех или иных стран Древнего Востока стремится адекватно «воссоздать» общество, государственность и культуру, как они были в далекой действительности, то историография Древнего Востока исследует, как изучалась история этих стран.

Историография — одна из частей современной исторической науки как большого целого, состоящей из нескольких самостоятельных дисциплин, которые, являясь ее органическими частями, вместе с тем имеют свою специфику и занимают автономное место, например: источниковедение, археология, этнография и др. Известная самостоятельность этих исторических дисциплин определяется наличием своего предмета, особых приемов исследования, набором специфических источников.

Конечно, выделение автономных исторических дисциплин внутри большой системы науки не исключает их тесную взаимосвязь. Нельзя, например, представить состояние историографии в тот или иной период вне связи с исследованием реального исторического процесса, так же как невозможно понять состояние исторической мысли без рассмотрения ис-точниковой базы и источниковедения. Расширение или открытие новых категорий источников, более глубокое исследование имеющегося корпуса источников, совершенствование методов источникового анализа, в частности использование технических и естественнонаучных методов исследования, есть одно из проявлений исторической мысли данной эпохи и непосредственно составляет предмет историографии как таковой.

Историография истории Древнего Востока является частью мировой историографии как особой научной дисциплины, и ее становление и разви

Историография истории Древнего Востока

тие наряду с различными характеристиками определяются также и совершенствованием методов исследования в других разделах истории. Так, на формирование древневосточной историографии большое влияние оказала историография античной истории, которая интенсивно развивалась в Европе со времени Возрождения и к середине XIX в. выработала совершенные для своего времени методы исследования, довела европейскую историческую мысль до зрелости, что было использовано и успешно применялось исследователями других разделов мировой истории, в том числе истории стран Древнего Востока. Вместе с тем методы исследования сложного и фрагментарного корпуса древневосточных источников, богатой и своеобразной истории Древнего Востока не могли не обогащать и другие ветви мировой историографии, например антиковедение.

Одной из важнейших особенностей историографии Древнего Востока является ее органическое объединение с филологическими штудиями. Так, до настоящего времени является популярным и широко используется термин «востоковедение», значение которого указывает на единство истории, филологии, включая литературу, языкознание, культурологию и религиоведение, причем степень такого единства в востоковедении более органична, чем даже в антиковедении. Это единство объясняется, с одной стороны, особенностями корпуса источников по истории стран Востока, преобладанием среди них литературных и религиозных текстов, а с другой — необходимостью проведения дешифровок и трудоемкого комментария забытых систем древневосточной письменности, которые потребовали гигантского объема работы именно языковедов и филологов. Большой удельный вес лингвистических штудий, неясность смысла многих ключевых текстов, высокая вероятность новых интерпретаций ключевых понятий древневосточной истории, таких как «община», «рабство», «деспотия» и др., в целом придают историографии народов Древнего Востока особенно дискутабельный, незаконченный, текучий характер по сравнению с историографией, например, греческих полисов или римского общества.

Особенностью исторических штудий по истории Древнего Востока является наличие двух направлений ее развития: существование европейской и «местных» школ. Особенно это касается истории таких стран, как Индия и Китай, где изучение древнейших периодов истории и культуры занимало немаловажное место в общей системе их культур. Возникновение европейской историографии Древнего Востока определялось многими причинами, в том числе и той, которая была связана с потребностями колониальной администрации со всеми вытекающими отсюда последствиями. Европейская историческая наука привнесла в изучение стран Древнего Востока сложившиеся традиции и методы исторического анализа, история стран Древнего Востока исследовалась через ту систему понятий и представлений, которые были выведены из изучения собственно _аНтичной и европейской истории («рабство», «феодализм», «капитализм», «республика», «монархия», «империя» и др.). Вся эта система фундаментальных понятий была перенесена и на изучение восточной, в том числе и древневосточной, истории.

Научный европоцентризм усваивался и кадрами местных национальных историков (египетскими, индийскими, китайскими), поскольку многие из них проходили обучение в европейских или американских университетах и воспитывались в традициях европейской историографии. Однако национальная историография об истории своей страны — Персии, Индии, Китая или Японии, — имела и свою специфику, свои традиции и подходы, свое понимание многих ключевых сторон национальной истории, и со второй половины XX в. ее можно рассматривать как одно из влиятельных направлений мировой историографии истории Древнего Востока.

Одной из ключевых особенностей историографии мировой истории, ее отдельных периодов или отдельных регионов, в том числе и обширного региона Древнего Востока, является ее прямая зависимость от господствующих в обществе философских и социологических концепций. Так, например, влияние философских идей Гегеля предопределило особый подход многих историков XIX в. к интерпретации материала и объяснения исторического процесса. Особенно сильное воздействие философской концепции на общий характер историографии XX в. можно видеть на примере советской историографии, которая формировалась на основе исторического материализма и которой советская наука обязана как своими сильными, так и слабыми сторонами. Конечно, неправомерно сводить всю историографию того или иного периода к подчинению какой-то одной философской концепции. Скорее, можно говорить о своего рода философском плюрализме, воздействии нескольких теорий (философских, например, если говорить о современной эпохе: интуитивизма, экзистенциализма, неопозитивизма, историософии Тойнби, марксизма), которых придерживаются отдельные исследователи, отдельные научные школы или даже целые национальные историографии (например, расистская историография в фашистской Германии 30-40-х годов). Во всяком случае, историография как историческая дисциплина в большей степени зависит от господствующих философских концепций, чем другие исторические дисциплины, такие как источниковедение, археология и др., хотя идеологические концепции оказывают свое влияние и на них.

8 Историография истории Древнего Востока

Как особая историческая дисциплина историография имеет специфический набор источников. Основой основ историографических штудий являются труды, собственно описывающие исторический процесс, исследующие экономическую, социальную, политическую, культурную и религиозную историю тех или иных конкретных стран, в частности Древнего Востока. Однако наряду с этими главными источниками совершенно необходимыми являются произведения наиболее влиятельных философов, концепции которых определяют направление исследования исторического процесса отдельных ученых или научных школ (Г. Гегель, К. Маркс, М. Вебер, Арн. Тойнби и др.).

При историографических разысканиях важными являются архивные материалы, касающиеся жизни и деятельности тех или иных историков, особенно наиболее крупных из них, таких как Ф. Шампольон, Эд. Мейер, Дж. Брестед, Б. А. Тураев, Г. Винклер и др. Ведь развитие исторической науки, возрастание качества исторического познания — это не безличностный процесс, в нем участвуют наиболее выдающиеся исследователи, которые как представители своей эпохи наиболее адекватно выражают ее общественно-культурную систему, формирующую творческие потенции данного исследователя.

Состояние и характер историографических исследований во многом зависят от объема исторических источников и состояния источниковедения как науки в целом. Так, например, преобладание источников религиозного содержания и официальной литературы, филологических и лингвистических методов исследования обусловили интенсивный интерес к проблемам культурной и религиозной истории, отодвинули в тень изучение социально-экономических отношений и сделали именно эту область исторического знания о Древнем Востоке особенно дискуссионной. Одним из последних примеров воздействия новой интерпретации источников на направление исторических исследований является переосмысление корпуса данных об индоевропейской проблеме, предложенное В. В. Ивановым и Т. Гамкрелидзе, которое должно привести к переработке многих выводов ближневосточной истории IV—II тыс. до н. э.

Развитие историографии Древнего Востока в полной мере началось с начала XIX в. и было связано с дешифровкой древнеегипетской иерогли-фики, вавилонской клинописи и блестящих археологических открытий памятников древнеегипетской и месопотамской культуры. С начала XIX в. и до настоящего времени продолжается накопление самых разнообразных материалов, дешифрованы другие системы письменности, прокомментированы и установлены тексты большей части сложных письменных материалов, изданы многотомные корпусы разнообразных категорий источников, исследуются различные стороны древневосточных обществ. За два столетия историография истории Древнего Востока проделала стремительный путь развития от случайного набора обрывочных фактов до особой научной дисциплины, которая мало уступает историографии античности, византиноведению, медиевистике и многим другим разделам мировой историографии.

Процесс развития историографии Древнего Востока прошел несколько этапов, каждый из которых характеризуется своими особенностями и чертами. Эти особенности определяются общим уровнем мировой исторической науки и общественной мысли, объемом имеющихся источников и состоянием источниковедения, наличием исследовательских кадров и главными задачами в развитии данной отрасли исторической науки в каждый период.

Первый этап древневосточной историографии охватывает время с начала XIX в. до 80-х годов XIX в. Он характеризуется первыми шагами древневосточной историографии, первыми подходами к изучению древневосточных обществ. Для истории Древней Индии он связан с деятельностью У. Джонса и Ф. Боппа, которые обосновывали гипотезу родства санскрита и древнеперсидского с греческим и латинским языками, изданием и переводом на европейские языки многих памятников древнеиндийской литературы, в том числе и древнейшей — ведийской. С 20-х годов XIX в., после первых опытов Ф. Шампольона началась дешифровка древнеегипетской иероглифики, а затем и вавилонской клинописи, в результате раскопок были обнаружены многие города, поселения и храмы, особенно в долине Нила и в Месопотамии, найдено большое количество письменных материалов, ставших предметом специальных исследований. Первый период был временем накопления фактического материала, когда перед изумленной Европой начали открываться контуры блестящих древневосточных цивилизаций, и прежде всего древнеегипетской, древневавилонской (и ассирийской)и древнеиндийской.

Второй этап в науке о древневосточной истории продолжался с 80-х годов XIX в. до начала Первой мировой войны. Это один из самых плодотворных, классических периодов в формировании древневосточной историографии. Он характеризуется целым рядом особенностей, и прежде всего огромным интересом европейского общества и европейских государств к изучению древневосточной истории. Объясняется это не в последнюю очередь тем, что именно в это время произошло основание главных колониальных империй: Британской, Французской и Германской, правительства которых считали своим долгом для нужд колониальной администрации знать обычаи, традиции, историю, в том числе и древнейшую, и прошлую цивилизацию народов Ближнего, Среднего и Дальнего Востока.

Правительства Англии, Франции и Германии, а затем и США стали выделять на раскопки и научную разработку истории стран Востока значительные финансовые и материальные средства. В области древневосточной историографии появилась целая плеяда выдающихся ученых: Г. Маспе-ро, Эд. Мейер, Ф. Питри, Б. А. Тураев, Г. Винклер, де Морган, Л. Вулли, Дж. Маршалл, В. Смит, А. Масперо и др. Изучение и подготовка кадров в европейских университетах в области древней истории Востока стала занимать все более заметное место. В сфере собственно научной разработки древневосточной истории в данный период получили развитие новые, более зрелые методы исследования, в частности, были сформулированы главные принципы научных изданий, предполагавшие использование всего арсенала источниковедческих приемов, накопленных мировым источниковедением в области антиковедения, медиевистики, создание своих собственных методов исследования. В данный период были установлены, прочитаны и научно прокомментированы практически все известные к тому времени тексты, а их издания приняли классический характер в виде собрания многотомных корпусов, изучение которых позволяло оптимальным образом использовать данные категории источников.

Еще одной особенностью древневосточной историографии этого периода стало внедрение более совершенной методики археологического обследования на обширных площадях, тщательной обработки и хранения добытого материала, интерес не только к монументальным постройкам, произведениям высокого искусства или письменным памятникам, но и к изучению рядового материала.

В Берлине, Лондоне и других городах Европы, в Каире, в Лувре и Эрмитаже появляются роскошные коллекции восточных древностей, которые тщательно изучаются.

На основе богатой источниковой базы, совершенствования источниковедческих методов, освоения специалистами философских концепций, главным образом позитивизма, создаются выдающиеся исследования собственно исторических сюжетов, и прежде всего религиозно-культурных и политических. В мировой литературе появляются такие фундаментальные работы, как «История народов классического Востока» Г. Масперо, т. 1-111(1895-1899), «История древности» Эд.Мейера, т. I-V (1884-1910), «История Древнего Востока» Б. А. Тураева, т. I—II (1912-1913), а также сводные труды по отдельным регионам Древнего Востока —«История Египта с древнейших времен» Флиндерса Питри, т. I—III (1894-1905), «История Египта» Д. Брэстеда, т. 1-Й (1905) и его же «Памятники Древнего Египта», т. I-V (1906-1907), «Вавилонская культура в ее отношении к культурному развитию человечества» Л. Кинга (1903), «История Шумера и Аккада» Г. Винклера (1916), его же «История Вавилонии» (1915), «Ранняя история Индии» В. Смита (1904) и его же «Буддийская Индия»

(1903). В этих трудах разрабатывается собственно история древневосточных государств, закладываются основы событийной, фактологической и концептуальной истории.

Третий этап древневосточной историографии охватывал межвоенный период, с конца 10-х до конца 30-х годов XX в. В это время произошло существенное изменение в мировой исторической науке и в общественной мысли. Оно выразилось в расколе ранее более или менее единого историографического потока. Появилось несколько различных направлений, занимавшихся исследованием древнейших стран с разных позиций: традиционная историография, которая продолжала обогащать наследие прошлого довоенного периода; марксистское направление, сформировавшееся в Советском Союзе, и расистская историография, на позициях которой стояли многие германские и итальянские специалисты.

Противоборство этих направлений сопровождалось ожесточенной, в значительной степени политизированной полемикой, а борющиеся стороны зачастую стремились не столько к выяснению объективной истины, сколько к созданию из своих научных противников образов идеологических и политических врагов. Менее политизированным и потому более плодотворным для научного исследования оказалось традиционное направление, продолжавшее лучшие традиции предшествующей историографии. Широкомасштабные раскопки на больших площадях привели к открытию новых цивилизаций, были найдены новые материалы, например по истории таких крупных государственных образований, как Хеттская империя, государство Урарту, древнейшая государственность Египта (IV—III тыс. до н. э.) и Месопотамии (раскопки Л. Вулли). В Индии была открыта древнейшая цивилизация с центрами в Мохенджо Даро и Хараппа. Резко возросло общее количество самых различных категорий источников, включая дешифровки многих текстов, ранее плохо поддававшихся пониманию (например, древнешумерийских). Важной особенностью традиционной школы древневосточной историографии стало переосмысление роли древневосточных культур в свете концепции мировых цивилизаций, которая в общей форме была высказана О. Шпенглером в его книге «Закат Европы» (1922), а затем развернута в научную теорию Арн. Тойнби («Исследования истории», т. I—XII; до войны вышло четыре тома). Согласно этой теории, Древний Восток признавался регионом, в котором сформировались и прошли сложный и самостоятельный путь несколько независимых цивилизаций: древнеегипетская, вавилонская, иудейская, иранская, индийская, дальневосточная и др. Принципиальным положением теории Тойнби был тезис о равноправии всех древневосточных и западных цивилизаций. Тем самым был нанесен удар по концепции, со времен Гегеля утверждавшей существование глубоких противоречий между Западом и Востоком, извечного превосходства Запада над Востоком. Бесспорно, появление теории Тойнби объяснялось глубоким кризисом колониальной системы, ростом национального сознания и освободительного движения в колониальных странах Азии, Африки и Латинской Америки. Рост национального сознания способствовал пробуждению огромного интереса к национальной истории и ее истокам, способствовал появлению, правда пока еще немногочисленных, кадров национальных историков. Однако большая часть национальных историков, будь то египтяне, индийцы или китайцы, как правило, были учениками европейских специалистов, получали подготовку в европейских университетах и работали в русле европейской исторической школы. Традиции национальных историографии только начинали складываться.

Четвертый этап. Опустошительная Вторая мировая война прервала научные исследования в области истории Древнего Востока. С ее окончанием произошли крупные изменения в мире и, в частности, в развитии общественных наук, в том числе и в исторической науке. Разгром фашизма и его расистской идеологии, чудовищные разрушения опустошительной бойни в истории человечества способствовали проникновению и утверждению в общественном сознании выстраданных мировой историей идей мира и гуманизма, безвоенного, основанного на уважении человеческих прав всех людей мира. Рухнула мировая колониальная система, возникли самостоятельные суверенные государственные образования многих, ранее порабощенных народов Азии, Африки, Латинской Америки, произошел мощный взрыв национального сознания. Все это не могло не повлиять на культурное и духовное развитие новых наций и их цивилизаций. Пробудившиеся к самостоятельной государственности и культурному творчеству народы стран Азии, Африки, Латинской Америки в целом сохраняли лояльные отношения со своими бывшими метрополиями и их культурами, хотя дело не обходилось без локальных конфликтов, междоусобиц, а в идеологической сфере — эксцессов желтого, черного или другого расизма.

Важным фактором общественного развития после войны явилось создание мировой социалистической системы во главе с Советским Союзом, в рамках которой в качестве господствующей идеологии утвердился марксизм-ленинизм в его догматической сталинской редакции. Развитие общественной мысли, исторической науки в целом и истории Древнего Востока, в частности в социалистических странах Европы и Азии (в Китае, Вьетнаме), происходило на основе материалистической концепции мировой истории, а история стран Древнего Востока понималась как история единой рабовладельческой общественно-экономической формации.

Рост национального сознания, глубокий интерес к истокам своей национальной истории во многих странах Востока активизировали научные изыскания в целом, которые никогда не прекращала европейская (включая США) наука. Это приводило к новым грандиозным раскопкам и блестящим открытиям, к мастерскому изданию многих письменных памятников и появлению многочисленных конкретно-исторических исследований по самым различным аспектам исторического процесса древневосточных стран. Конкретные данные об этом будут приведены в соответствующих главах книги. Здесь же отметим лишь несколько новых особенностей в состоянии мировой историографии Древнего Востока: отказ от односторонности в подходе к историческому процессу разных стран, интерес мировой науки к разным его сторонам, в частности к социально-экономическим отношениям, которые теперь не только в марксистской историографии признаются в качестве важных компонентов исторического процесса наряду с политическими отношениями, сферой культуры и религии. Важным направлением историографических штудий стал повышенный интерес к доисторическим или протоисторическим корням древневосточных цивилизаций, вызванный блестящими археологическими открытиями в Малой Азии и Северной Месопотамии, Китае и Индокитае. Благодаря этому появилась возможность исследовать длительные периоды их исторического развития, воссоздать его процесс.

Большое значение в науке приобрело изучение контактов и взаимовлияния древневосточных и античной цивилизаций и тесно связанный с этим вопрос об историческом наследии народов Древнего Востока в истории мировой цивилизации.

Характерной особенностью развития мировой науки стало укрепление национальных школ (в Китае, Японии, Вьетнаме, Индии и др.) в исследовании древнейших периодов своей истории, осмысление опыта европейской науки о Древнем Востоке, изучение национальных культурных традиций.

Развитие научной мысли в послевоенный период, причем как в европейской науке, так и в национальных школах (например, Индии, Китае), открывшее глубокое своеобразие общества и культур Древнего Востока и их отличия от европейских обществ и культур, порождало неудовлетворенность состоянием научного понимания многих сторон древневосточной цивилизации в рамках понятий, которые сложились в европейской науке под влиянием исследований античной и европейской истории («рабство», «феодализм», «капитализм», «республика», «гражданство») и зачастую переносятся на аналогичные явления древневосточных обществ без логической критики. Эта неудовлетворенность научным европоцентризмом в 60-х годах вызвала оживленную дискуссию об азиатском способе производства. Вспыхнувшая в кругах марксистских или близких к марксизму ученых, она, по существу, отражала общее состояние мировой историографии о Древнем Востоке, включая и традиционное направление. Эта дискуссия, на первый взгляд не приведшая к каким-то конкретным историческим выводам, сыграла роль важного рубежа в развитии всей мировой науки о Древнем Востоке. Она подвела своеобразный итог предшествующего, четвертого, этапа историографии и положила начало новому современному периоду ее развития, причем и для марксистской, и для традиционной историографии. Эта дискуссия закрепила положение о глубоком своеобразии древневосточного общества и древневосточной цивилизации по сравнению с античной, а восточный путь развития (включая Африку и Латинскую Америку) определила как специфичный по отношению к европейскому, тем самым преодолев если не окончательно, то весьма существенно тот научный европоцентризм, о котором говорил в свое время Н. И. Конрад. Для традиционной историографии эта дискуссия привела к существенному пересмотру теории цивилизаций Арн. Тойнби и выходу на новые теоретические рубежи, которые можно определить как рубежи теоретического плюрализма.

Итоги этой дискуссии привели к отказу от догматов теории общественно-экономических формаций, в частности теории рабовладельческой формации. В настоящее время получает распространение концепция множественности путей развития цивилизации и классовых обществ Древнего Востока и происходит известное сближение теоретических позиций современных подходов и традиционной прогрессивной историографии. Это сближение, бесспорно, способствует процессу познания сложной и во многом до сих пор загадочной цивилизации древневосточных народов и обогащению современного этапа развития мировой историографии новыми истинами в познании Древнего Востока.

В современной историографии истории Древнего Востока все большее признание и проявление получают гуманистические и либеральные тенденции в изучении древневосточной цивилизации, понимание ее не просто как чего-то абстрактного и нейтрального по отношению к последующему историческому процессу, а как одной из важных основ современной мировой цивилизации в целом, а не только отдельных, тех или иных, современных восточных культур.

Глава I