Язык как предмет и объект языкознания
Основы языкознания
Курс лекций
Содержание
Предисловие
Лекция 1. Язык как предмет и объект языкознания
Лекция 2. Языкознание как наука
Лекция 3. Язык как системно-структурное образование
Лекция 4. Слово и его значение
Лекция 5. Части речи и члены предложения
Лекция 6. Методы языкознания
Лекция 7. Классификации языков
Лекция 8. Происхождение языка
Лекция 9. Эволюция языка
Лекция 10. Письменность и литературный язык
Предисловие
Языкознание (языковедение, лингвистика) представляет собой одну из гуманитарных наук (наук о человеке и обществе). Языкознание изучает человеческий язык как общественное явление. Оно может быть общим и частным.
Общее языкознание изучает человеческий язык вообще, его сущность, функции, закономерности устройства и функционирования, проблему происхождения языка, рассматривает связи языка со смежными явлениями (культурой, историей народа, мышлением, психикой и др.); оно вырабатывает общие принципы и методы, которые могут быть применены к изучению любого человеческого языка, тем самым оно является методологической базой для частных языкознаний (частных лингвистик). Таким образом, предмет общего языкознания – общая теория языка и методология лингвистики.
Частные языкознания (англистика, германистика, русистика, славистика, индоевропеистика и т. п.) занимаются изучением конкретных языков, как отдельных языков (напр., русского, китайского), так и их групп, семей и др. объединений; оно поставляет общему языкознанию материал для теоретических обобщений.
Таким образом, связь общего языкознания с частным проявляется в том, что: 1) общее языкознание дает частным лингвистикам принципы и методы, которыми они руководствуются при исследовании конкретных языков; 2) частные лингвистики дают общему языкознанию материал для обобщений и выводов о сущности и общих свойствах человеческого языка; 3) в частных лингвистиках происходит верификация (т. е. проверка достоверности, надежности) тех методов, которые вырабатываются общей лингвистикой.
Европейское языкознание зарождается в Древней Греции, колыбели европейской цивилизации. Первые рассуждения о языке находим у древнегреческих философов. Поэтому первый, самый ранний, этап развития языкознания принято называть философским. Философия у древних греков, как известно, была «наукой наук», синтетическим знанием, отдельные области знания (история, поэтика, риторика, логика, физика, геометрия, медицина и др.) еще только начинают выделяться. Античные философы, исходя из общих представлений о мире и человеке, пытаются дать ответы на вопросы: что такое язык, как возник человеческий язык, как возникли слова (имена вещей), каковы взаимоотношения между словами, вещами и идеями – эти размышления философов положили начало и общей теории языка, и конкретным этимологическим изысканиям (объяснениям происхождения слов).
Позднее, в эпоху эллинизма (III в. до н. э.) начинается филологический этап развития языкознания. К этому времени у греков сложилась богатейшая литературная традиция и возникла насущная потребность в изучении и комментировании книг и рукописей. Первая в европейской традиции филологическая школа – александрийская грамматическая школа – зарождается при знаменитой александрийской библиотеке, крупнейшей библиотеке древнего мира, которая, как говорят источники, насчитывала до полумиллиона рукописей. Выдающимися представителями этой школы, отличавшимися энциклопедической начитанностью, были Каллимах, Зенодот, Эратосфен Филолог (так он сам назвал себя, желая подчеркнуть необыкновенную начитанность), Аристарх Самофракийский, Дионисий Фракийский и др. Сами они называли себя «грамматиками», а свою деятельность – «грамматическим искусством», искусством прочтения и истолкования рукописей (греч. gramma – буква; grammata – написанное, письменность, литература). Впоследствии за этой областью знаний и сферой деятельности закрепилось название филология (греч. phileo – люблю, logos – слово). Так александрийская филологическая школа дала начало первому в европейской традиции частному языкознанию – греческому. Греческая грамматика дала миру всю основную грамматическую терминологию и принципы грамматического описания языков (принципы классификации звуков, учение о слоге и ударении, названия частей речи, падежей и др. грамматических категорий и т. п.).
Создается впечатление, что общее языкознание возникает в рамках философии и тем самым предшествует частному. Однако все свои рассуждения о происхождении и сущности языка греческие философы, при всей абстрактности, умозрительности этих рассуждений, строили на базе греческого языка. Выдвигая различные гипотезы происхождения языка (звукоподражательную, междометную), они обращались к конкретным словам, пытаясь установить (пусть наивно) их этимологию. С другой стороны, как уже было сказано, александрийская грамматическая школа, изучая строй греческого языка, дала мировому языкознанию всю основную грамматическую терминологию и общие принципы исследования языка. Следовательно, уже на начальном этапе общие рассуждения о языке шли рука об руку с конкретными изысканиями в области греческого языка. И подобная ситуация повторялась впоследствии на всех этапах развития лингвистики.
Курс «Основы языкознания», являясь первым в системе методологических языковедческих дисциплин, представляет собой введение в общее языкознание и ставит две основные задачи: сформировать у студентов лингвистическое мировоззрение и вооружить их необходимым терминологическим и методическим инструментарием для изучения других предметов лингвистического цикла.
Лекция 1
ЯЗЫК КАК ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
План
1.Минимальное определение языка.
2.Знаковый характер языка.
3.Язык и мышление.
4. Язык и речь.
5. Функции языка.
§1.Минимальное определение языка.Минимальным называют определение, необходимое и достаточное для отграничения данного объекта от других, смежных явлений; такое определение называют еще «рабочим». Определение языка, предлагаемое ниже, будем считать рабочим – достаточным для целей нашего курса:
| Язык – это важнейшее средство человеческого общения. |
Рассмотрим предложенное определение по частям.
1) Язык – средство общения. Это значит, что коммуникативная функция, функция общения (от лат. communicare – общаться) является важнейшей функцией языка, определяет его сущность. Общение – это обмен мыслями. Поэтому можно сказать и иначе: важнейшей функцией языка является когнитивная (мыслительная, мыслеформирующая) функция (от лат. cognitio – познание). Не случайно язык определяют еще как орудие мышления. Коммуникативная и когнитивная функция – это не разные функции языка, а две стороны одной функции. Действительно, если общение – это обмен мыслями, «мышление вслух», направленное на других, то можно сказать, что коммуникативная функция – это мыслительная (когнитивная) функция, выплеснутая вовне. С другой стороны, мышление – это «разговор с самим собой», «про себя» (внутренняя речь), автокоммуникация, т. е. это коммуникативная функция, опрокинутая вовнутрь. А. А. Потебня (1835-1891), основатель Харьковской лингвистической школы, назвал эту функцию языка речемыслительной. Тем не менее, в истории языкознания одни языковеды («коммуникативисты») абсолютизировали коммуникативный аспект языка, другие («менталисты») – когнитивный, мыслительный. В зависимости от этого лингвистами разных школ и направлений по-разному определялась сущность языка и предлагались разные определения языка, по-разному решались и все остальные фундаментальные проблемы языкознания. «Менталистов» называют еще «гумбольдтианцами», а «коммуникативистов» – «соссюрианцами», по именам крупнейших языковедов XIXв., представлявших во многом противоположные направления в языкознании, – немецкого языковеда, философа и естествоиспытателя Вильгельма фон Гумбольдта (1767-1835) и швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра (1857-1913).
2) Язык – средство человеческого общения. Языковая способность присуща только человеку; так называемые «языки животных» носят инстинктивный характер и не оплодотворены мыслью. Язык, следовательно, не относится ни к биологическим, ни к психическим явлениям (так как не передается по наследству, не является врожденным свойством человеческого организма, не может развиваться у отдельного человека независимо от влияния окружающих людей, общества). Язык – социальное явление, он возникает и существует только в человеческом обществе. Отдельный индивид овладевает языком в процессе социализации, т. е. в процессе становления личности, обучения и усвоения индивидом ценностей, норм, установок, образцов поведения, присущих данному обществу.
3) Язык – важнейшее средство человеческого общения. Наряду с языком существуют другие средства общения – различные вспомогательные знаковые системы, с помощью которых, как и с помощью языка, можно передавать различную информацию (напр., язык жестов, мимика, сигналы светофора, флажки на корабле и другие сигнальные системы). В отличие от всех этих вспомогательных систем, язык – универсальное средство общения, с помощью языка можно передать любую информацию, тогда как сфера действия других средств общения (других знаковых систем) ограниченна.
§2.Знаковый характер языка.Из сказанного следует, что язык можно определить как универсальную знаковую систему, важнейшую из всех знаковых систем, используемых людьми. При таком понимании необходимо определить термин знак. Знаком приято считать любой материальный (чувственно воспринимаемый) объект, способный нести информацию, т. е. использоваться как средство общения, средство передачи информации. Языковой знак – это один из видов знаков. Языковой знак, как и любой знак, имеет две стороны: материальную форму (= означающее, план выражения) и значение (= означаемое, план содержания).
Такое понимание языка в некоторых учебных пособиях и исследованиях по языкознанию иногда приписывают Ф. де Соссюру. Однако это неверно: на знаковый характер языка философы и лингвисты указывали задолго до Соссюра, начиная с античности. Напр., немецкий философ и логик Людвиг-Генрих Якоб, выпустивший в России популярную книжку «Начертание всеобщей грамматики для гимназий Российской империи» (1812), определяет знак как «чувственный предмет, служащий средством к возбуждению другого определенного понятия в душе нашей, и притом правильным образом» [15, c. 47]; а язык в широком смысле как «систему таких знаков, которые можно по произволу употреблять для сообщения мыслей»[15, c. 48]. С именем Соссюра следует связывать только то, что в знаковом характере языка он увидел его сущность, т. е. его коренное, важнейшее свойство, изучением которого и должно заниматься языкознание. А поскольку кроме языка люди используют и другие знаковые системы, то лингвистика в понимании Соссюра является разделом более обширной науки – семиологии, науки о знаках. Во времена Соссюра такой науки еще не было, поэтому справедливо считать, что он один из тех, кто стоит у ее истоков. Соссюр, «Курс общей лингвистики»: «Язык есть система знаков, выражающих идеи, а следовательно, его можно сравнить с письмом, с азбукой для глухонемых, с символическими обрядами, с формами учтивости, с военными сигналами и т. д. Он только важнейшая из этих систем. Можно таким образом мыслить себе науку, изучающую жизнь знаков внутри общества; такая наука явилась бы частью социальной психологии, а следовательно и общей психологии; мы назвали бы ее семиология… Лингвистика – только часть этой общей науки; законы, которые откроет семиология, будут применимы и к лингвистике» [3, с.327]. Позднее такая наука действительно появилась, ее назвали семиотикой (греч. semeion – знак). Однако лингвистика разделом семиотики не стала, поскольку у языка есть множество других, не менее важных свойств, и его знаковый характер – это только одна из частных характеристик языка, далеко не исчерпывающая его сущности.
Отношение к знаковой теории языка различно у коммуникативистов и менталистов. Коммуникативисты безоговорочно признают знаковую природу языка, поскольку сущность языка для них – быть средством коммуникации. Любой знак для них – тоже средство коммуникации (передачи какой-либо информации). Вот почему человеческое слово для них – лишь один из видов знаков, хотя и самый важный. Менталисты, как правило, либо отрицают знаковую природу языка, противопоставляя слово и знак, либо не придают этому свойству решающего значения, поскольку сущность языка для них – в осуществлении процесса мышления, познания; а для знака – это лишь второстепенная функция, далеко не всем знакам присущая (сущность знака – только информировать). Слово, конечно же, информирует, но главное предназначение слова, с точки зрения менталиста, не в этом, а в том, чтобы мыслить с его помощью. Если же видеть главную функцию языка в коммуникации, информировании, то человеческий язык тем самым принципиально не отличается от собачьего тявканья, вороньего карканья и проч. «языков» животных. Сторонник знаковой сущности языка не видит того принципиального, решающего отличия, которое делает человеческий язык Языком.
§3.Язык и мышление. Из сказанного ясно, что коммуникативисты и менталисты по-разному решают вопрос о соотношении языка и мышления.
| 1.Точка зрения коммуникативистов |
Коммуникативисты считают, что мышление возможно и без языка (доязыковое и внеязыковое мышление), и если бы у древнейшего человека не возникло потребности передать свою мысль другому, то не возник бы и человеческий язык. Значит, язык возник из коммуникативной потребности. Этой точки зрения придерживались, напр., греч. философ Демокрит, и др. Разделяли ее и некоторые лингвисты: Ф. де Соссюр, Ж. Вандриес, Б. А. Серебренников и др. Ср. высказывание Ж. Вандриеса о том, что язык «возник в тот день, когда люди испытали потребность общения между собой» [3, c.387]. Сходных взглядов придерживался советский психолог Л. С. Выготский (1896-1934), считавший, что мышление и речь – генетически различные явления: «В опытах Кёлера мы имеем совершенно ясное доказательство того, что зачатки интеллекта, т.е. мышления в собственном смысле слова, появляются у животных независимо от развития речи и вовсе не связаны с ее успехами. Изобретение обезьян, выражающееся в изготовлении и употреблении орудий и в применении обходных путей в решении задач, составляет несомненно первичную фазу в развитии мышления, но фазу доречевую» [2, c.76-77]. И далее делается вывод: «Отношения мышления и речи можно было бы схематически обозначить двумя пересекающимися окружностями, которые показали бы, что известная часть процессов речи и мышления совпадает. Это – так называемая сфера «речевого мышления». Но это речевое мышление не исчерпывает ни всех форм мысли, ни всех форм речи» [2, c.95].
| 2.Точка зрения менталистов |
Менталисты отрицают возможность мышления без языка: даже когда мы мыслим для себя и «про себя», мы как бы проговариваем мысли. Мышление – это не что иное, как свернутая речь. В таком случае язык возник одновременно с мышлением, как орудие мышления, как средство, помогающее человеку в его мыслительной деятельности. Такое понимание сущности языка характерно для немецких языковедов Августа Шлейхера (1821-1868), Хеймана Штейнталя (1823-1899) и нек. др. Ср. напр., высказывания А. Шлейхера, что «язык так же необходим для мышления, как тело для духа», «только посредством языка можно мыслить», и что «язык есть звуковое выражение мысли, проявляющийся в звуках процесс мышления» [3,с.6; 4, c.92; 12,с.52]. Эта же точка зрения была высказана классиками марксизма. Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» писали о том, что «язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее и для меня самого, действительное сознание» [5, с.20]. Иначе говоря, мыслью можно назвать только то, что существует в языковой форме. И. В. Сталин в работе «Марксизм и вопросы языкознания» (1950) с присущей ему категоричностью формулировал это так: «Говорят, что мысли возникают в голове человека до того, как они будут высказаны в речи, возникают без языкового материала, без языковой оболочки, так сказать, в оголенном виде. Но это совершенно неверно… Оголенных мыслей, свободных от языкового материала, свободных от языковой «природной материи» – не существует» [14, c.407].
При таком подходе нуждается в объяснении, почему мышление столь тесно связано с общением – с языком, почему возникновение мышления и языка – взаимообусловленные процессы. Объяснение этому необходимо искать в особенностях первобытного мышления. По мнению ряда ученых, занимавшихся проблемами первобытного мышления, первобытное мышление не было индивидуальным, личным процессом, оно было коллективным. Согласно построениям Б. Ф. Поршнева [11], на ранних этапах становления человеку был присущ особый тип мышления — пралогический. Это мышление, но совсем другого типа, оно еще не носит индивидуального характера, индивид еще не мыслит себя вне своего коллектива, не отделяет себя от него, его мысль еще не подчиняется законам нашей логики, построенной на мышлении отдельного человека. Это мышление было наглядно-действенным и происходило на глазах у всего коллектива. Наши обезьяноподобные предки всем стадом совершали определенные действия над предметами природы: раскалывали камнем орехи, сбивали палкой бананы с пальмы и т. п., обмениваясь при этом примитивными звуковыми сигналами. Первобытные люди всегда мыслили вслух, т. е. они не только коллективно трудились, но и коллективно мыслили, они не умели мыслить «про себя». Мышление и общение, таким образом, были не разными процессами, а одним и тем же процессом. Так в самом зародыше «язык» и «мысль» изначально были неразрывны. Не случайно славянское мысль ученые сближают с греческим μυθος – речь, μυθεομαι – говорю, беседую, обдумываю, персидским moye – жалоба и др. – т. е. мыслить – это одновременно и думать, и говорить. То же следует сказать и о слове сознание (калька греч. συνειδησις и лат. consсientia). Со-знанние – это «совместное знание» (ср.: сочувствие, соболезнование, соотечественник, сокурсник, сообщник и др.). То же происхождение имеет и слово совесть: со- ведание, совместное ведение, знание. И только постепенно, в результате длительной эволюции человечества, мышление, сознание, совесть из коллективных становятся индивидуальными.
| 3.Точка зрения А. А. Потебни |
Есть, наконец, точка зрения, разграничивающая сознание и мышление и на основании такого разграничения иначе интерпретирующая связь языка с сознанием и с мышлением. Сознание – это высшая форма отражения действительности в идеальных образах; это свойство, присущее только человеку, его мозгу; Мышление– это процесс, деятельность, направленная на познание действительности; мышление может быть свойственно не только человеку, но и высшим животным. При таком подходе сознание может быть только языковым, мышление же возможно и без языка – так называемое наглядно-действенное мышлениеи др. его разновидности. Такое мышление могло быть присуще и нашим обезьяноподобным предкам (антропоидам) – его называют доязыковым мышлением. Так, А. А. Потебня в работе «Мысль и язык» (1862) говорит о том, что «слово возможно только тогда, когда мысль достигла совершенства уже и без него» [12, c.39]; и в то же время Потебня утверждает, что если принять «дух» в смысле «сознательной умственной деятельности, предполагающей понятия, которые образуются только посредством слова, мы увидим, что дух без языка невозможен, потому что сам образуется при помощи языка, и язык в нем есть первое по времени событие» [12, c.69]. Языковое мышление – это новая, качественно более высокая форма мышления; это осознанное мышление с помощью понятий, суждений, умозаключений; такое мышление присуще только человеку. Сознание и язык возникают тогда, когда доязыкового мышления антропоидам оказалось почему-то недостаточно для их жизнедеятельности. В известном смысле третья точка зрения не противоречит второй: вся суть разногласий сводится к тому, можно ли называть «доязыковое мышление» «мышлением», или же перед нами явление более низкого условно-рефлекторного порядка. При таком подходе между мышлением и языком существует диалектическое противоречие: с одной стороны, мысль, подлинно человеческое мышление не может развиться без языка; с другой стороны, язык является «оковами» для мысли, и мышление, постоянно совершенствуясь, движет вперед развитие языка, потому что наличных языковых средств постоянно оказывается недостаточно для выражения всё новых и новых, более сложных мыслей.
§4.Язык и речь.Проблема языка и речи является одной из самых запутанных и спорных в языкознании. Основной вопрос, который был и остается камнем преткновения: язык и речь – это разные явления, или это разные стороны одного явления? Разные ученые отвечают на него по-разному: язык и речь либо противопоставляются как разные явления, либо не разграничиваются вообще, либо рассматриваются как разные стороны одного явления.
| 1.История вопроса |
В учебных пособиях встречается утверждение, что впервые последовательное и четкое разграничение языка и речи было произведено в «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра. Однако это неточно: язык и речь достаточно четко и последовательно разграничивались в русском и европейском языкознании и до Соссюра: в работах Вильгельма фон Гумбольдта (Германия), Людвига-Генриха Якоба, Ф. И. Буслаева, А. А. Потебни (Россия) и др. Напр., Гумбольдт противопоставляет «язык» как совокупность текстов, как нечто застывшее, статичное, с одной стороны; и «речь в устах народа», с другой стороны, как нечто текучее, меняющееся, динамичное. Уже упомянутый Л.-Г.Якоб в «Начертании всеобщей грамматики для гимназий Российской империи» (1812) видит различие между «языком» и «речью» в следующем: «Речь есть ряд слов, выражающих соединяемые мысли», а язык есть «совокупность слов, для сего употребляемых» [15,c.48], т.е. речь есть соединение слов, а язык – совокупность слов, соединяя которые мы получаем речь. Сходным образом разграничивает язык и речь Ф. И. Буслаев в «Исторической грамматике русского языка»(): Достаточно распространенными были утверждения, что изучением языка занимается грамматика, а изучением речи – риторика, стилистика, теория словесности и т. п.
Другое дело, что в дососсюровском языкознании этому разграничению не придавали столь принципиального и абсолютного значения, которое ему придал Соссюр. С именем Соссюра следует связывать только идею противопоставления языка и речи как разных объектов, и даже объектов разных наук. Язык существует идеально в сознании (в головах людей), речь существует материально в виде текстов. Отсюда и противопоставление двух лингвистик – лингвистики языка и лингвистики речи. Однако эта идея – как раз наиболее уязвимая часть учения Соссюра. В отечественном языкознании ХХ в. проблема языка и речи более глубоко, чем у Соссюра, была разработана в статьях Л. В. Щербы, А. И. Смирницкого, Г. О. Винокура, Т. П. Ломтева и др. [5].
| 2.Понятие о речи |
Разные ученые определяют термин «речь» по-разному. В качестве рабочего примем следующее определение: речь – это употребление языка, использование языка, создание текстов на данном языке и сами эти тексты; это язык в действии. Текст – это устное или письменное речевое произведение. Речь, таким образом, может быть устной и письменной. Иногда, правда, под текстами понимают только письменные речевые произведения, но такое понимание не является общепризнанным. Можно сказать, что язык – это совокупность слов и др. языковых единиц, а также правила их использования, а речь – это то, что получилось в результате использования языка или сам процесс использования языка.
Таким образом, слово речь многозначно. Его можно понимать, по крайней мере, двояко: а) как сам процесс говорения и писания, т. е. процесс создания текстов на данном языке (его речь текла плавно); б) как результат этого процесса – тексты (т. е. само сказанное или написанное); тогда речь – совокупность всех текстов, созданных на данном языке. Многозначность вообще-то является недостатком термина, так как может привести к различному его пониманию, что и случилось с «речью». Иногда, когда употребляют этот термин, имеют в виду сразу оба значения.
| 3.Речевая деятельность |
Многозначность термина «речь» привела к тому, что в ряде случаев возникла необходимость введения еще одной категории – «речевая деятельность». Речевая деятельность – это процессы порождения речи (говорение и писание) и восприятия речи (понимания). Впрочем, и термин «речевая деятельность» понимается учеными разных школ и направлений неодинаково. Заметим, что у Соссюра, например, «речевая деятельность» (language) – это понятие, объединяющее «язык» и «речь». И все-таки большинство ученых в категории «речевая деятельность» акцентируют внимание на процессуальном моменте; причем, речевая деятельность понимается при этом, прежде всего, как психическая деятельность (а не мышечные движения языка, губ и т.п.).
| 4.Диалектическое единство языка и речи |
Из сказанного ясно, что речь непосредственно связана с языком; поэтому следует рассмотреть, по каким основаниям язык и речь противопоставляются друг другу и в чем их единство.
1) Язык и речь противопоставляются как общее и единичное. Речь – это конкретные тексты, созданные на данном языке; каждый такой текст единичен, индивидуален. Язык – то общее, что имеется во всех текстах, на нем созданных; благодаря этому общему мы и понимаем тексты (в разных текстах, созданных на одном и том же языке, встречаются одинаковые слова и грамматические формы, применяются общие правила их использования; если бы это было не так и каждый текст представлял бы собой только индивидуальное явление, то взаимопонимание между носителями одного языка было бы невозможно).
2) Язык и речь противопоставляются как код и текст. Что такое текст, мы уже определили: это отдельное речевое произведение; а код – это система знаков, комбинируя которые можно создать текст. В этом смысле процесс порождения текста иногда называют кодированием, а процесс его восприятия, понимания – декодированием.
3) Язык и речь противопоставляются как сущность и явление. Явление – это то, что явлено, явно, наяву; это вещь, объект, доступный непосредственному наблюдению. Сущность – это внутренняя сторона явления; это закон, которому подчиняется данное явление. Речь – это явление языка, то, в чем непосредственно проявляется язык, что мы непосредственно наблюдаем: слышим (если речь устная), видим (если речь письменная). Язык – сущность речи; он не дан нам в непосредственном наблюдении; однако только благодаря языку (знанию языка) возможно понимание речи и порождение речи (создание новых текстов). В этом смысле речь невозможна без языка. Однако и язык не существует где-то сам по себе, в отрыве от речи: он как бы растворен в речи, в конкретных текстах. В наших головах язык существует как обобщение конкретных текстов, как результат абстрагирующей работы сознания. В этом смысле язык невозможен без речи.
Таким образом, язык и речь, с одной стороны, противостоят друг другу, с другой стороны – образуют неразрывное единство (их невозможно оторвать друг от друга, представить одно без другого). Такое единство противоположностей в философии приято называть диалектическим единством (противоречивым единством). По справедливому мнению советского исследователя Т. П. Ломтева, язык и речь – не разные явления, а разные стороны одного явления [5, с.90].
| 5.Предмет и объект языкознания |
Закономерно возникает вопрос: что должно изучать языкознание – язык или речь? В отечественной лингвистической традиции принято разграничивать предмет и объект исследования. Объект – вещь, явление окружающей действительности, данные нам в непосредственном наблюдении; происходит от лат. objectum – что значит «отброшенный», т. е. это некий предмет или явление, на которые я, исследователь, могу посмотреть как бы со стороны, с разных сторон, объективно, могу наблюдать, изучать его с разных сторон. Предмет – понятие более частное, в отличие от объекта: это та или иная сторона объекта, которая исследуется данной наукой. Если объект мы можем непосредственно или с помощью приборов наблюдать, то предмет не дан нам в непосредственном наблюдении: это стороны и свойства объекта, открываемые и описываемые в результате исследования объекта. Поэтому говорят еще, что объект – это явление, а предмет – это сущность. Объект – это то, что изучает исследователь, а предмет – это то, о чем он пишет, рассуждает – это его тема (ср. предмет спора, дискуссии – это существо, сущность спора, дискуссии). Предмет – слово славянское; оно является калькой («дословным», «буквальным» переводом) лат. objectum, но понимать его в традиции русской науки принято иначе, чем латинское объект: предмет – это то, что предстало перед нами, когда мы изучили объект (objectum – ‘отброшенный’, а предмет – ‘представший’).
Применительно к языкознанию можно сказать, что объектом языкознания являются все тексты, устные и письменные, созданные на том или ином языке (или на всех вообще известных языках), т. е. речь, а предметом языкознания является язык, т. е. некая общая сущность, извлекаемая нами из этих текстов. Благодаря знанию языка (кода) мы понимаем тексты, созданные на данном языке, и сами можем создавать тексты. Само же знание языка и сам язык мы извлекаем из текстов. Ребенок научается языку, слушая речь взрослых (устные тексты), точно так же, через тексты, мы изучаем иностранные языки, и точно так же, через тексты, языковед исследует тот или иной язык.
§5.Функции языка.Понимание функций языка в разных направлениях языкознания различно. Под функцией языка обычно имеют в виду назначение языка в целом; говорят также о функциях языка и функциях речи, о функциях отдельных языковых единиц. Ниже речь будет идти о функциях языка в целом.
1.Речемыслительная функция. Используем этот термин А. А. Потебни для условного обозначения двуединой функции языка – коммуникативно-когнитивной. Суть этой функции в том, что с помощью языка оформляется и транслируется (передается) мысль, т. е. осуществляются процессы мышления и общения. При этом мыслительная функция (когнитивная) здесь ведущая сторона, так как человеческое общение – это обмен мыслями, а не просто информацией (как у животных). В. В. Колесов справедливо замечает, что «речемыслительная функция языка есть его основная функция», она важнее поверхностно коммуникативной, поскольку смысл важнее формы» [7, с.205].
2.Апеллятивная функция(лат. appello – обращаюсь, призываю) – функция воздействия, побуждения к действию; эту функцию называют также регулятивной, волюнтативной (лат. voluntas – воля, желание, хотение), конативной (англ. conation – способность к волевому движению).
3.Экспрессивная функция (лат. expressio – выразительность) – функция выражения эмоций, чувств и эмоционального воздействия на собеседника;
4.Магическая (заклинательная) функция– частный случай апеллятивной и экспрессивной функций, с той разницей, что в случае словесной магии адресат речи – не человек, а высшие силы.
5.Фатическая функция(лат. fateri – выказывать себя, показывать, обнаруживать), или контактоустанавливающая функция, функция подготовки к общению, обеспечения коммуникативного комфорта, создания доверительных отношений между собеседниками – проявляется преимущественно в приветствиях, поздравлениях, комплиментах и также в «светских» разговорах «ни о чем» (о погоде, еде и т. п.), цель которых подготовить почву для дальнейшего, более содержательного общения.
6.Эстетическая (художественная) функция– функция эстетического воздействия на слушателя или читателя, т. е. воздействия красотой слова. Эстетическая функция заметнее всего проявляется в художественных текстах, однако область ее проявления гораздо шире: она возможна и в обычной разговорной речи, в дружеских письмах, в ораторской речи, в публицистике, в научно-популярной речи – всегда, когда для говорящего или пишущего речь перестает быть только формой, только оболочкой содержания, но получает самостоятельную эстетическую ценность.
7.Аккумулятивная функция(лат. accumulatio – накопление) – способность языка накапливать и хранить знания, информацию.
8.Метаязыковая функция(греч. meta – вслед за, после, пере-) – функция истолкования языковых фактов средствами того же языка (напр., объяснение непонятного слова); реализацией метаязыковой функции можно считать тексты всех лингвистических работ, всех устных или письменных высказываний о языке, напр., лекции по языкознанию, т. к. в них язык используется для объяснения языка. В прошлом метаязыковую функцию часто выполнял другой язык; напр., многие грамматики европейских языков были написаны на латыни.
9.Этноидентифицирующая функция(греч. ethnos – народ) – функция индикатора (показателя) этнической принадлежности носителя языка, т. е. его принадлежности к определенной этнической группе (нации, народности, племени); частью (или разновидностью) ее является и социоиндентифицирующая – функция индикатора социально-классовой или профессиональной принадлежности носителя языка.
10.Этноконсолидирующая функция – функция национального сплочения, объединения. В 1945 г., почти одновременно с Победой, увидела свет книжка Г. О. Винокура «Русский язык: исторический очерк», в Предисловии ученый как раз пишет об этой функции языка: «Одно из отличительных свойств русской национальной психологии есть горячая любовь к родному языку. Человеку, достигшему известной высоты самосознания, вообще свойственно видеть в своем языке одно из самых важных свидетельств его права на духовную самобытность. Но русское чувство любви к родному языку представляет собой нечто исключительное. Это не просто любовь, а обожание, страсть, полная преданность, гордая вера» [1, c.5]. А завершается книга главой с красноречивым названием «Русский язык и патриотическое чувство». Можно говорить и о социоконсолидирующей функции как о частном случае этноконсолидирующей функции.
Литература