Коллективистская ценностная ориентация

Возможности реализации ценности

Низкая

Время

Рис. 20.3.Прогрессирующая депривация. Источник: 166;53 (с разреше­ния Принстонского Университета).

групповых отношений (национальных и интернациональных), а не в головах граждан, их менталитете или межличностных отно­шениях. Ведущий современный сторонник этого направления Теда Скокпол призывает «принять структурную точку зрения для вы­ражения объективных взаимоотношений и конфликтов между группами и нациями, занимающими различное положение, а не между интересами, взглядами или идеологиями отдельных рево­люционеров» (357; 291). Она цитирует Эрика Хобсбаума: «Неос­поримо важная роль актеров в драме еще не означает, что они являются также драматургами, режиссерами и оформителями сце­ны» (цит. по: 357; 18).

На основании тщательного анализа исторических фактов, срав­нивая французскую, русскую и китайскую революции, Теда Скок-пол приходит к следующим выводам. Во-первых, старый режим переживает политический и экономический кризис. «Испытывая двойное давление со стороны внутренних классовых структур и международного сообщества, автократическое правление и ар­мия распадаются, открывая путь для революционных преобразо­ваний, направляемых выступлениями снизу» (357; 47). Во-вто­рых, кризис режима благоприятствует массовым восстаниям крес-тянства и городских рабочих. Падение старого режима — необхо­димое, но не достаточное условие для революции. «Крестьянские

восстания играли важнейшую роль во всех реальных (т. е. успеш­ных) социальных революциях вплоть до наших дней» (357; 112— 113). В-третьих, обязательными для победы революции являются устранение существовавшей прежде консолидации, реорганиза­ция и реинтеграция государства и правительства новой полити­ческой элитой, приходящей к власти после успешного свержения прежнего режима. «Революции доводились до полного конца лишь в тех случаях, когда новые государственные организации — ад­министрации и армии, координируемые исполнителями, кото­рые правили во имя революционных символов, — сформирова­лись в конфликтных условиях революционных ситуаций» (357; 163). Для теории Скокпол характерно акцентирование полити­ческих и международных факторов. Она предсказывает: «В буду­щих революциях, как и в прошлом, сфера государства станет скорее всего центральной» (357; 293).

Структурную теорию упрекают в односторонности, в прене­брежении к психологическим и мотивационным аспектам. «Скок­пол забывает, что люди являются средним звеном между струк­турными условиями и социальным результатом. Причем струк­турные условия просто накладывают определенные ограничения на человеческие действия или определяют некоторый диапазон возможностей» (189;115). Анализируя структурные теории, кри­тики приходят к выводу, сделанному нами ранее: надо стремить­ся к синтетической, многомерной позиции. «Скокпол рассматри­вает структурный и свободный анализ как взаимно исключаю­щие противоположности, а не два необходимых элемента целост­ного социологического объяснения» (189; 1154).

4. Взгляды сторонников политических теорий еще более огра­ничены. Они рассматривают революцию лишь как политический феномен, возникающий из процессов, происходящих исклю­чительно в политической сфере, как результат «нарушения баланса власти и борьбы соперников за управление государст­вом» (30; 49). Так, по мнению Чарльза Тилли (399), револю­ции — это не экстраординарные, исключительные, отклоняю­щиеся явления, а скорее, — если перефразировать известные слова Клаузевица — «продолжение политики другими средст­вами», т. е. разновидность нормального политического про­цесса, в котором различные группы стремятся реализовать свои цели путем завоевания власти. Революции представляют со­бой крайние формы соперничества за политический контроль (отсюда «соревновательная модель революции») и происходят только тогда, когда противоборствующие стороны способны мо-

билизовать значительные ресурсы, необходимые для завоевания власти у старого режима (157; 193).

Более широкий контекст, в который должны быть концепту­ально помещены революции, характеризуется понятием «модель политической организации». Это ряд взаимосвязанных компо­нентов, куда, среди прочих, входят «правительство — организа­ция, которая контролирует основные, сконцентрированные в ее руках средства подавления населения; и соперник — любая группа, которая в течение определенного периода времени стремится получить ресурсы для влияния на правительство. Соперники вклю­чают оппонентов и членов политической организации. Членом является любой соперник, который имеет обычные, не требую­щие больших затрат доступы к ресурсам, контролируемым пра­вительством; оппоненты — это все другие соперники» (399;52). Нет нужды говорить, что именно среди оппонентов происходит революционная мобилизация — предпосылка коллективного дей­ствия к достижению общих целей.

Революция есть особая форма коллективного действия, ха­рактеризующаяся некоторыми предварительными условиями («ре­волюционная ситуация») и особыми результатами («результаты революции»). Другими словами, это «умножение политических организаций».

Революционная ситуация складывается тогда, когда правитель­ство, находившееся ранее под контролем одной, суверенной по­литической организации, становится объектом эффективных, со­ревновательных, взаимно исключающих притязаний двух или более различных политических организаций. Она заканчивается, когда единая суверенная политическая организация получает право кон­троля над правительством» (399;191). Здесь население приходит в конфронтацию по меньшей мере с двумя центрами власти с несовместимыми требованиями: прежнее правительство и сопер­ничающее правительство.

Существует четыре разновидности этой ситуации. 1. Одна су­веренная политическая организация пытается подчинить другую суверенную политическую организацию. 2. Подчиненная поли­тическая организация (например, государство под управлением федерального правительства или колония, подчиненная иностран­ной власти) приобретает суверенитет. 3. Оппоненты мобилизу­ются и приобретают контроль над фрагментами правительствен­ного аппарата. 4. Политическая организация распадается на два или более блоков, каждый из которых приобретает частичный контроль над правительством (399;191—192). Революция проры­вается, когда достаточное количество граждан переносит свои сим-

патии и приверженность на альтернативный властный центр. Ре­волюция побеждает, когда происходит смена власти и одни ее носители заменяются другими.

Относительно причин революции выдвигается несколько ги­потез, которые можно разделить на две группы: причины рево­люционной ситуации и причины результата революции. Револю­ционная ситуация возникает тогда, когда:

1) появляются достаточно заметные противники, оппоненты (политическая оппозиция, диссиденты), которые выступают с притязаниями на контроль над правительством (возникает рево­люционное лидерство и формируется новая идеология). На этой стадии особенно важную роль играют харизматические лидеры и интеллектуалы;

2) они приобретают поддержку на словах и (в первую очередь) на деле (массы мобилизуются). Это случается либо тогда, когда правительство оказывается не способным выполнить требования населения, либо когда оно усиливает собственные требования к нему. «Увеличение налогов — наиболее яркий пример, но воен­ная повинность, изъятие земель, урожаев, сельскохозяйственных животных и наложение оброков — все это сыграло историческую роль в создании оппозиции» (399;205);

3) правительство не может или не хочет подавить противни­ков (носители власти теряют управление инструментами наси­лия). Типичный случай — вовлечение во внешние войны, еще _один _ международное давление, принуждающее избегать край­них форм насилия по отношению к оппонентам, даже если эти инструменты доступны.

Степень передачи власти, т. е. суть революционного результа­та зависит от:

1) размера и жесткости конфликта между носителями власти и оппонентами. Когда раскол между ними приобретает форму простой, взаимоисключающей альтернативы, он требует недву­смысленной приверженности населения одной стороне и пре­пятствует контактам прежних держателей власти с постреволю­ционным правительством. Таким образом, происходит полная передача;

2) диапазона коалиций между членами политической организа­ции и оппонентами до и во время революции. Чем их меньше, тем более полной является послереволюционная передача власти. Но с другой стороны, если их нет совсем, то революция может потер­петь неудачу, и тогда передачи власти вовсе не произойдет;

25-154

3) контроля над силовыми структурами со стороны оппонен­тов. «Если правительство сохраняет полный контроль над воору­женными силами, то скорее всего в результате революционной ситуации передачи власти не произойдет» (399; 214). Для того чтобы победить, революционеры должны получить доступ к сред­ствам принуждения: оружию и поддержке некоторой части поли­ции и армии. Вот почему лояльность армии часто является реша­ющим фактором в большинстве революций, и вообще большин­ство революций побеждают тогда, когда армия переходит на сто­рону противников.

Тилли предлагает типичную, «идеальную революционную пос­ледовательность», состоящую из семи стадий. 1. Постепенное возникновение оппонентов и оформление их притязаний на власть. 2. Мобилизация тех, кто одобряет и поддерживает эти притязания. 3. Попытки правительства провести насильственную, репрессивную демобилизацию терпят провал. 4. Противники и их коалиции успешно устанавливают частичный контроль над не­которыми подструктурами правительства (регионами, подразде­лениями, частями персонала). 5. Они борются за расширение этого контроля. 6. Противники побеждают, терпят поражение или входят в правящую коалицию с прежними власть предер­жащими. 7. Восстанавливается единый, суверенный, правитель­ственный контроль (399;216—217). Лишь на этой стадии могут происходить дальнейшие структурные трансформации обще­ства (экономические, культурные, правовые, моральные), и если они происходят, мы можем говорить о «великих» рево­люциях.

Одной из слабых сторон теории, выдвинутой Тилли, является ее недостаточная специфичность. Стэн Тейлор указывает на то, что автор не объясняет, «почему одни группы принимаются по­литической организацией, а другие отвергаются» (397; 146), по­чему в одних случаях армия остается лояльной, а в других пере­ходит на сторону революционеров, предопределяя тем самым исход дела. К сожалению, упомянутые недостатки присущи не только теории Тилли, но и остальным теориям революции, а также боль­шинству других социологических теорий.