Всё это, с некоторым разнообразием, повторялось у разных народов, в разное время. Теперь обратимся к нашим варягам.

Начало варягов.

Мы уже очертили область распространения варягов. Теперь уточним их происхождение и эпоху.

Для истории этих земель решающее значение имело Великое переселение народов IV – VI в.в. В Среднюю Европу, отнюдь не пустую, чередой вторгаются сарматы, готы, гепиды, гунны, аланы и прочие. Но вот что примечательно: в итоге всех этих нашествий на Дунайской границе Восточной империи, в Приднепровье и Приазовье оказываются многочисленные славяне, которых вроде бы и не было в списках переселенцев. Любознательных приглашаем непредвзято подумать об этом.

А кто жил севернее Альпийско-Карпатской дуги? По Тациту здесь жили германцы, но германцы Тацита ещё не знали, что они будут германцами. Тацит определяет их не языком, а образом жизни, отличая от кочевых сарматов. Были среди этих племён и праславяне, которые ещё не знали, что они будут славянами. В северной Европе нет резких природных границ, разделяющих и изолирующих народы. Не было тогда и политических границ. И эти народы довольно свободно перемещались и смешивались. От Великого переселения в эти земли хлынули новые народы. Иные – добровольно, иные – убегая от вторжения, иные – преследуя убегающих. А в итоге оказалось, что широким фронтом к Лабе и Балтике вышли будущие славяне, оттеснив будущих германцев на Рейн и на юг.

Такое состояние этих земель обозначилось уже к VII – VIII в.в. Отметим, что славяне сперва стремились в более благоприятные области юго-западной Прибалтики, где море не замерзает, климат – мягкий, условия для сельского хозяйства – хорошие. Примечательно, что в итоге славянского движения скандинавы оказались отделены от континентальных германцев не только Балтикой, но и «славянским клином». Со славянами же скандинавы общались тесно – по соседству проживания, благодаря сходству условий жизни, трансбалтийским и циркумбалтийским контактам. Естественно, что у славян и скандинавов параллельно развивались сходные общественные процессы. С VIII в., вследствие возникновения сначала «варварских королевств», а затем – империи Каролингов, западная Прибалтика быстро втягивается в торговые отношения с соседними государствами. Тут и начинается «варяжничество», явно параллельное деятельности викингов, но не идентичное ей. Нам известно об отрядах славянского «спецназа» на Руяне и Арконе, о совместных набегах на Англию данов и славян (Саксон-грамматик, Гельмольд). Варяги стали востребованы в связи с образованием городов и оживлением торговли в условиях политического неустройства территории. Постепенно произошло расширение их функций: сбор пошлин, грабёж купцов и городов, собственное участие в торговле, служба по найму для защиты городов и храмов.

Это явление есть естественное следствие происходивших тогда социально-исторических процессов. Вторжение в Европу новых народов, распространение пост-римской культуры и христианства, развитие торговли – всё это объективно влекло эволюцию прежних родовых отношений, открывало членам общин возможность нетрадиционного поведения. И они использовали эту возможность субъективно. Известно, что в любом большом устойчивом сообществе индивидуальные признаки распределяются около среднего значения по т. н. нормальному закону. И всегда найдётся некоторое число людей, склонных к нетипичному поведению. И были мужчины, не желавшие оставаться всю жизнь на одном и том же месте, заниматься непрерывно однообразным трудом, приумножать и обеспечивать заведённую однажды семью. Такие люди появляются и живут постоянно, и для их существования не надо придумывать никаких вспышек пассионарности. Такие люди и шли в варяги. Экономическим стимулом для них была возможность быстрого обогащения. Социально-психологическими стимулами – независимость и слава. Потенциалом – готовность к риску и опасностям. Первые опыты показали возможность и перспективность нового вида деятельности. Но для её успеха требовалась новая, сословная организация, и она сложилась.

Расселение славян к северо-востоку увлекло за собой и варягов. При этом варяги становились всё менее связаны с родительскими общинами, всё более обосабливались и солидаризировались, как сословие. При обилии незанятых земель и отсутствии государственных границ они легко находили места поселения, удобные для их деятельности. Балтийская торговля увлекала их на Двину и на Волхов, дунайская – в Чехию и Моравию, днепровская – в Смоленск и Киев, волжская – в Ростов и далее, до Булгарии.

Взлёт варягов.

В конце IX в., в связи с ростом городов и усилением князей, наступает расцвет деятельности варягов. И ранее, и потом было, конечно, много варягов, поступавших на службу поодиночке или малыми ватагами приятелей. Но в это время наши летописцы уже отмечают варяжских князей. Здесь надо указать на отличие варяжских князей от традиционных. На Руси, по крайней мере, от Кия, князь был правителем города – как основатель его, как наследник основателя, либо как нарочито приглашённый защитник и судья, со своей дружиной. Обычным правилом было: один город – один князь. Вот почему Аскольд и Дир никогда не княжили одновременно, хотя со времён Нестора историки всё время поминают их вместе. Оформление варяжского сословия привело к появлению особых варяжских князей, которые имели свои дружины, свои острожки, но не княжили в городах. Князей было больше, чем городов. Таких варяжских князей упоминают наши летописцы, но отличают их от «настоящих», городских. Такими князьями были упомянутый Якун, отцы Рюрика, Ванды, Оловы, Олег и его отец Всеслав. Города, понятно, стремились приглашать влиятельных варяжских князей, имеющих добрую славу и сильную дружину, и уж, конечно, говорящих по-русски. Такие князья переходили в статус городовых, полноправных. Приглашались эти князья на определенных договором условиях. Таков был вклад варягов в основание Восточнославянской Руси. И, в целом, варяги и их князья «государственный заказ» выполнили.

Заматеревшие и разбогатевшие городские князья уже сильно возвышались над сословием, из которого они вышли, составляя правящий класс феодального общества. Они становились нанимателями и работодателями варягов. И набирали себе в дружину сначала ближних, знакомых варягов, а потом и дальних. Вопреки наивным представлениям, варяги никогда не были хозяевами положения, не считая коротких и редких эпизодов.

И принципиально важнейший отрицательный факт: в отечественных источниках нет ни одного сообщения о своевольном приходе варягов на Русь в большом числе для захвата и грабежа (об исключительном случае при Буривое было сказано). Во всех случаях варяги являются по приглашению городов, князей, либо претендентов на княжение, обычно – для участия в княжеской усобице. Надо думать, что основное местное население к этим усобицам относилось прохладно и не имело желания встревать в них. Особый случай являлся, когда с этими делами были связаны торговые интересы города. Так было при Ярославе, которого новгородцы усиленно проталкивали в Киев, дабы обеспечить себе благоприятные условия для торговли на пути «в греки».

За 200 лет указаны лишь три эпизода привлечения варягов для борьбы с внешним противником (кроме сомнительного участия их в походе 1043 г.). Последний случай – это участие варягов в решающей битве с печенегами, подступившими к Киеву в 1036 г. Разгромленные печенеги вскоре пропали со страниц истории. Одновременно загадочно пропали и варяги. Предыдущий эпизод – участие варягов во 2-м походе Игоря на греков (который был остановлен на полпути). Самое раннее сообщение относится к походу Олега в 907 г. Об участии варягов в походе 865 г. данных нет, и не будем замещать их отсутствие догадками. Т. о., внешнеполитическая роль варягов была невелика. Главное внутриполитическое деяние их заключалось в овладении днепровским водным путём в интересах северорусских князей и городов. Но результат оказался более ожидаемого: так сложилась Русская держава восточных славян, которая уже осталась навсегда.

И ещё одно. Были, конечно, и экономические, и геополитические, и культурно-психологические основания для образования Русской державы. Но почему они сработали именно в начале Х века? Это произошло благодаря варягам. Став солидарным сословием, варяги отделились от родовых общин, возвысились над межплеменными различиями и дрязгами. Из родичей они превратились в государственных служащих. Почему они назвались (или были названы) русью? Возможно, потому, что большая часть их исходно принадлежала к руси. Но, скорее всего, потому, что этот весьма древний этноним сохранялся в памяти размножавшихся и бурно расселявшихся восточнославянских племён. В имеющемся комплексе данных нет никаких решительных аргументов за то, что русь была не славянским племенем. Тем более нельзя противопоставлять славян и русь, хотя отношения между этими племенами (и названиями) были сложными. Отмеченные некоторыми древними авторами распри между славянами и русью происходили внутри одной восточнославянской семьи. На рассматриваемой территории не было никакой языковой группы, кроме славянской, которую можно соотнести с восточно-европейской русью Х в. Самоназвание «русь» было понятно и приемлемо для всех объединяющихся заново родственных племён, оно оказалось удачным. Эпоха расхождения племён заканчивалась и диалектически сменялась эпохой нового объединения. Первичное языковое единство подкреплялось теперь единством государственным. Так возродилось название руси, как народа. Так возникло и название Руси, как государства. Так возникло обширное и гордое название – Вся Русь. И это – заслуга варягов.