Все выводы данного раздела согласны с тем, что выясняется из статей о Ярославе и Владимире.

Ретроспектива: Олег и варяги.

Статья об Олеге более всех пострадала от порчи и редактирования. Это видно из большого числа «пустых лет», из её разнородности и из наличия противоречий, в частности, между текстами русско-византийских договоров и контекстом их, сильно сдобренным правкой и комментариями.

Первое упоминание варягов связано с выступлением Олега из Новгорода в Киев (882 г.). «Пошёл Олег, имея воинов многих – варяги, чудь, словены, мерю, весь, кривичи и пришёл к Смоленску…». Сей перечень племён близок к перечню 944 г. Отсутствие в нём тиверцев понятно – те жили по Днестру и у Понта. Но сомнительно участие в походе вепсов, которые тогда жили разбросанно, в лесах, первобытными общинами и вряд ли могли выставить для похода дружины, имевшие военную ценность. Странно и отсутствие руси, хотя она упоминается уже в статье о Рюрике. Т. о., данный список, видимо, принадлежит летописцу-редактору, составившему его по своему усмотрению. Это – текст 2-й группы, делать из него важные выводы мы не можем. Примечательно, что Смоленск, Любеч и другие города, бывшие на пути Олега, были заняты без боя и разорения. Олег просто принял их под свою власть и посадил в них своих наместников. Без боя, кажется, был занят и Киев. Отсюда ясно, что поход Олега отнюдь не был кровопролитным грабительским набегом, каковыми были походы норманнов. Если у Олега в войске и были варяги, их стремление к добыче было ограничено, как мы это видели в статье о Владимире. Далее, как бы подводя итог походу, летописец пишет: «И сел Олег, княжа в Киеве. И рек Олег: «Се будет мать градам русским». И были у него варяги, и словены, и прочие, прозвавшиеся русью». Последняя фраза, видимо принадлежит тому же автору, который придумал название ПВЛ и вставил в него оборот «откуда есть пошла Русская земля». Имея в виду этот тезис, летописец не включил русь в первоначальное войско Олега. По традиции сим летописцем считают Нестора, который к этому моменту и приурочил начало Русской земли. Заметим, что здесь варяги входят в понятие руси наряду со словенами.

Более интересно продолжение этой записи. «Се же Олег начал города ставить и установил дани словенам, кривичам и мери. И установил варягам дань давать от Новгорода, гривен 300 за лето, мира для. Её же до смерти Ярослава давали варягам».

Этот текст, вероятно, восходит к более раннему слою летописной статьи. В отличие от пространных списков 882 и 907 (см. ниже) г.г., здесь в числе данников перечислены только 3 племени, что более правдоподобно. Участие словен в походах Олега подтверждается и другими записями. Подданичество кривичей согласуется со взятием Олегом их главного города – Смоленска, а также с упоминанием в тексте договора 907 г. другого города кривичей – Полоцка. В том же договоре упоминается и Ростов – главный город в земле мерян. Из текста следует, что эти племена платили дань именно Олегу. Добавочно указана дань неким варягам от Новгорода, которую не следует смешивать с предыдущей. Эта дань относится отдельно к отношениям между Новгородом и варягами. Олег же выступает здесь, как арбитр и гарант этих отношений. В некоторых списках ПВЛ (в частности в Патриаршей летописи) вместо «до смерти Ярослава» стоит: «Её же и ныне дают». Это – более древняя версия, которая была исправлена уже после смерти Ярослава. Прекращение выплат упомянутых 300 гривен при Ярославичах, безусловно, стоит в связи с указанным выше прекращением участия варягов в политической жизни Руси. Для уяснения смысла приведённого текста сначала выясним, сколь значительна названная сумма. Оказывается, она отнюдь не велика. Именно такую сумму, как сообщает летописец, Владимир в разовом порядке раздавал в Киеве бедным. Мы видели, что в эпоху Ярослава расходы на наём варягов (и князя, и устроивших складчину новгородцев) составляли 1000 гривен и более. Сколько варягов можно было нанять за 300 гривен? Сотни три, а то и менее, учитывая, что предводители, сотники, десятники получали больше, чем рядовые воины. Такое войско не являлось большой силой, способной решать внешнеполитические задачи. С этой точки зрения, оно было ненужным. Не было смысла использовать его и для поддержания внутреннего порядка в городе. Было проще и дешевле набрать среди горожан три сотни крепких парней, подконтрольных общине, знающих город, окрестности, и людей.

Нельзя принять и представления некоторых авторов о «варяжском гарнизоне» в Новгороде, который они понимают в смысле оккупационных сил. Такой гарнизон, как видно из сообщений эпохи Ярослава, был, но он являл собой просто княжескую дружину, находился в подчинении князя и состоял, видимо, не из одних варягов (иначе Ярославу не удалось бы «иссечь» недовольных варягами новгородцев). Никак не вяжется с подобными представлениями и безбоязненное истребление горожанами распоясавшихся варягов. Наконец, опять полностью отсутствуют указания на то, что за варягами стояло некое иностранное государство или некий сильный правитель. Так что не было никакой сторонней политической силы, которую мог бы представлять «варяжский гарнизон».

Остаётся одна версия: упомянутые гривны выплачивали варягам, обитавшим вне Новгородских земель. Небольшая величина этих выплат показывает, что это не была обременительная дань, назначенная победителями или захватчиками. Слова «мира для» указывают, что эти выплаты были откупом, за который варяги обещались не беспокоить новгородские пределы и не нарушать важную для Новгорода торговлю. Благодаря такому соглашению новгородцы за умеренную цену обеспечивали свои интересы, а варяги получали пусть немного, но регулярно, и, в сущности, за бездеятельность. Получали гривны, видимо, варяжские предводители, которые и удерживали своих подчинённых от набегов и разбоев. Вероятно, соглашение предполагало, что в случае военной надобности варяги будут наниматься к новгородцам, но уже за отдельное вознаграждение. Взаимовыгодность этого соглашения и объясняет длительный срок его действия – около 150 лет.

Следующее сообщение относится к 1-му походу Олега на Царьград (последние изыскания, видимо, подтверждают факт этого похода, в котором сомневались некоторые историки XIX в.). «Пошёл Олег на греков,… взяв же множество варяг, и словен, и чудь, и кривичи, и мерю, и древляне, и радимичи, и поляне, и север, и вятичей, и хорватов, и дулебы, и тиверцы... Все сии зовутся от греков Великая Скуфь». Здесь опять имеем список, составленный поздним редактором, усердно перечислившим все известные ему племена, на власть над которыми претендовали киевские князья XI в. Это самый пространный из всех подобных списков. Составитель его, видимо, стремился преувеличить и размеры державы Олега, и его воинские силы. В список включены не только славянские, но и угро-финские племена. Название же «русь» не упомянуто. Возможно, автор списка полагал, что это понятие уже разъяснено ранее. Ничего важного этот список для нашего вопроса не даёт.

В договорах Олега с греками, как и в договоре Игоря, варяги никак не упомянуты. Они входят в понятие руси. Нет упоминания о них и в прилегающем контексте, где, однако, упоминаются русь и словене. В обоих договорах называются русские князья, в договоре 907 г. упоминаются «русские города», но, ни варяжских князей, ни варяжских городов составители договоров не упоминают. «Русские города» они и есть русские – Киев, Чернигов, Переяславль и др. Это опять свидетельствует против той гипотезы, что варяги были сторонним чужеязычным племенем.

А кем клялись воины Олега? Каким богам они веровали? В контексте договора с греками находим: «Олега с мужами его водили в клятве по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, их богом, и Волосом богом скота...». Так что, если у Олега были варяги, то они исповедовали русско-славянскую религию.