Мы выяснили положение отца Олега. Можем ли мы назвать его имя? Летопись этого имени не знает. Но его знает народная память, сохранявшаяся в устных преданиях – былинах.

Былины, конечно, не исторические документы. Но поводом к их сочинению, безусловно, были действительные события, а герои былин имели прообразы среди реальных лиц. С Вещим Олегом специалисты обычно связывают две известных былины – о Волхе Всеславьевиче и о Вольге Святославовиче. Былины эти относятся к числу древнейших, проживших долго в устном виде, усвоивших сказочные представления и подробности, прежде чем они были записаны в XIX в. О древ-ности их говорят волшебные превращения героев в различных животных. Возникли они ещё до Батыя, татары здесь не являются условными врагами. Но, конечно, за прошедшие века к исходно-му тексту их «прилипли» кусочки позднейших реалий.

В былине о Волхе «индийского» царя зовут Салтык Ставрульевич и связывают как-то с Батыем. Но эта былина избежала влияния «Владимирова цикла» – сей князь в ней не упомянут, так что изначально складывалась она ещё до Владимира. За древность этой былины говорят такие моменты, как чудесное зачатие, невероятно быстрый рост богатыря, его сверхчеловеческая сила и волшебные возможности. Примечательно: сказитель указывает численность дружины Волха в 7000 – не традиционно сказочное и вполне реальное число. В былине о Вольге Владимир упомянут мельком, причём Вольга оказывается его племянником (в истории такого племянника у Владимира не было). Но здесь отсутствуют «татарские» элементы. Надо думать, что и эта былина слагалась до 980 г. В обоих случаях герой – княжеского рода. Возможно, что разница имён происходит от дикции рассказчиков и пересказчиков, но может быть, что кто-то в их череде решил связать имя героя со словом «волхв». Отметим, что в летописи встречается и форма имени «Вольг», а особенно часто «Вольга» применительно к княгине Ольге. Скажем сразу, что надо отклонить попытки отождествить Волха с полоцким князем Всеславом (XI в.), которому приписывались волшебные качества в «Слове о полку Игоревом». Волх действует в Киеве, Всеслав никаких заграничных походов не совершал, подмена имени отчеством – не аргумент, да и сложена былина лет на полтораста раньше.

Отчество богатыря мы можем выбирать из двух предложенных. Я решительно выбираю «Всеславьевич» – и потому, что в сей былине лучше сохранились древние элементы, и потому, что отчество это у русских князей находим довольно редко. Придуманность или ошибочность этого редкого отчества маловероятна. Второй вариант представляется менее правдоподобным. Имя «Святослав» было одно из самых распространённых в княжеских семьях XI – XII в., оно было у всех на слуху, сказитель мог употребить его по ошибке вместо правильного, а мог и намеренно заменить им непривычное «Всеславьевич». Впрочем, этот вариант заслуживает отдельного разговора.

В конце XI в. был широко известен деятельный князь Олег Святославович, сын Святослава Ярославича, неуёмный соперник Владимира Мономаха и двойной тёзка героя былины. Он стал родоначальником новой династии черниговских князей. Вполне возможно, что сказители, обитавшие при черниговском дворе, желая польстить своему кормильцу, слегка изменили имя героя былины. Это тем более вероятно, что в четырёх поколениях черниговских князей мы находим трёх Олегов Святославовичей, включая родоначальника (родословия по книге «История СССР с древнейших времён до наших дней», М., 1966). Если же обозреть все эти поколения, то обнаружим весьма любопытные вещи. Из 16 княжеских имён: 3 – Олега Святославовича (двойных тёзки), 2 – Игоря, и один из них, сын родоначальника – Игорь Олегович, 2 – Святослава, а также Ярополк, Владимир Святославович и Ярослав. 10 потомков из 16 названы в честь предков, из них 8 повторяют имена первых киевских князей до 980 г., а два последних – их прямые преемники. Это явно не случайно, тем более при обилии двойных тёзок! Более того, в такой статистике видим определённые закономерности.

Первое. В этих поколениях, и далее тоже, совершенно отсутствуют Рюрики. Черниговские кня-зья либо не знали Рюрика, либо не считали его своим предком. Вставленную в летопись легенду о Рюриковичах они не признали.

Второе. Черниговские князья хорошо знали историю Руси Х века, знали имена всех киевских князей, последовательность их княжений, и кто из них был чьим сыном. Олег Вещий естественно вписывается в эту последовательность, и весьма показательно, что Олег Святославович I назвал младшего сына Игорем (Игорь Олегович!).

Третье. Имя Олег – самое частое в списке (наряду со Святославом) и занимает ведущее положение. Никакого имени, носитель которого мог бы претендовать на роль отца Игоря Киевского, в этом списке нет. Прочие имена в роду Ольговичей Черниговских – это имена близких родственников (Всеволод, Мстислав, Ростислав) и Глеб – в честь канонизированного Глеба Владимировича.

Есть и четвёртое. Черниговское княжество в начале XII в. сильно разрослось, и из него выделилось Муромо-Рязанское княжество. Именно здесь, долго, вплоть до конца XIV века, удержива-лись княжеские имена Олег и Игорь, хотя в святцах таких имён нет, их давали наряду с крестиль-ными именами. Для сравнения заметим, что в соседней Владимиро-Суздальской земле эти имена не употреблялись. Дело в том, что Владимирские князья были потомками Владимира Мономаха, принадлежащего к другой линии Ярославичей – детям Всеволода Ярославича. Конечно, не случайно, несмотря на Батыево разорение, гибель Рязани и долгий ордынский гнёт, предание о предке-Олеге сохранялось в Рязанской земле. Во Владимиро-Суздальскую же землю проникла из Киева уже фальсифицированная версия Сильвестра, которая и сохранилась там, породив в конце рукопись Лаврентия и прочие, согласные с ней. Известная долголетняя вражда Мономашичей с Ольговичами Черниговскими, продолжавшаяся враждой Московских и Рязанских князей, есть поучительная иллюстрация взаимовлияния политики и идеологии феодальной эпохи.

На основании отмеченных фактов можем заключить, что в конце XI – начале XII в.в. в Чернигове имелся хороший список летописи, который избежал редактирования Сильвестра и не содержал вставки о Рюрике, послужившей исходным пунктом к фальсификации русской истории. Помимо выводов, относящихся к нашей теме, мы можем, несколько отвлекаясь, восстановить один из важных моментов истории нашего летописания. Видимо, в эпоху Ярослава Мудрого существовало не менее двух списков Начального летописного свода. Вероятно, после распределения Руси между Ярославичами, назначенный в Чернигов Святослав увёз один из этих списков с собой. Заметим, что Святослав Ярославич был князь образованный и любознательный. Он был одним из соавторов 2-й части Русской правды – «Правды Ярославичей». По его заказу был написан известный «Изборник», одна из древнейших дошедших до нас русских рукописей (1073 г.). Возможно, однако, что список летописи Святослав получил, будучи Великим князем в Киеве в 1073 – 1076 г.г. Тогда этот список вывез в Чернигов его сын Олег после смерти отца. Другой же список остался в Киево-Печерском монастыре. Сей список, продолжатели которого неприязненно относились к Святославу, и послужил основой для Повести временных лет Нестора. В свете этого мы и рассматриваем родословие Черниговских князей.