Глава V. Мифические императоры Ди-цзюнь, Ди-ку и Шунь
1. Как выглядел Ди-цзюнь, судя по надписям на черепашьих панцирях и костях. Жёны Ди-цзюня: богиня солнца и богиня луны. Как Ди-цзюнь подружился с разноцветными птицами. Разноцветные птицы, феникс и ласточка Бамбуковая роща Ди-цзюня. Потомки Ди-цзюня. Искусному Чую негде применить своё мастерство.
На территории Китая в древности проживали различные народности. У каждого народа были свои верховные правители, боги, которых они почитали, бесы и свои мифы. Различные народы, религии и культуры с течением времени изменялись и смешивались, число богов и злых духов увеличивалось, мифы, передаваемые из поколения в поколение, переделывались в историю, усложнялись, порой противоречили друг другу. Одно и то же деяние приписывали нескольким людям, один человек мог превратиться сразу в нескольких. Конкретным примером того, как один персонаж воплощается в Нескольких образах, служит легенда об императорах Ди-цзюне, Ди-ку и Шуне.
Ди-цзюнь - верховный император, почитаемый восточными иньцами (не следует смешивать его с восточным божеством Фу-си, о котором говорилось выше). Иероглиф цзюнь в надписях на костях изображался как или .
Существует множество написаний этого иероглифа, но в целом они сходны с приведёнными выше. Некоторые считали, что в первом случае изображена человекообразная обезьяна, другие на основании второго изображения предполагали, что это фантастическое существо с головой птицы и туловищем человека. Мы же придерживаемся иного толкования.
Взгляните на второй знак,- как будто нарисована птичья голова, и даже клюв явно выступает вперёд. Первый знак - то же, но в упрощенной форме. Хотя птичий клюв у него не столь явно заметен, но это тот же самый иероглиф. Очевидно, верхняя часть знака представляет собой изображение птицы, а не животного.
Предположение, что нижняя часть знака изображает туловище человека, отпадает, так как сзади пририсовывается короткий хвост. В таком варианте явно заметен хвост, загнутый кверху. Скорее всего можно предположить, что это туловище обезьяны. Иногда этот иероглиф имеет другое написание . Создаётся впечатление, что существо держит в руке палку и, по-видимому, у него только одна нога. На его голове нарисованы вроде бы рога. Таким образом, почитаемое иньцами божество Ди-цзюнь имело птичью голову с рогами, обезьянье туловище и лишь одну ногу. Божественный первопредок инъцев - странное существо, двигавшееся по дороге, прихрамывая, с согнутой, как лук, спиной и с палкой в руке.
Ди-цзюнь, породивший Ци - предка иньского народа и предка чжоусцев Хоу-цзи, и есть Ди-ку. Он же пахал на слонах землю у подножия горы Лишань, а позднее стал императором и правил под именем Шуня. Все знают, что Шунь был зятем императора Яо. Ди-ку, по преданию, был отцом Яов. Шунь и Ди-ку - одно лицо, бывшее одновременно и отцом, и зятем одного человека. Такие усложнения и противоречия часто возникали в то время, когда древние мифы превращали в историю. Поэтому не имеет смысла приводить здесь подробные и скучные разыскания некоторых учёных о том, как Ди-цзюнь, Дику и Шунь могли стать одним человеком. Достаточно рассмотреть мифы о них. Читатели, познакомившись с мифами, сами могут создать своё представление об этом.
Расскажем прежде о Ди-цзюне. Как говорилось, он был верховным правителем, почитаемым обитавшим на востоке иньским племенем. Он обладал таким же могуществом, как и Хуан-ди - верховное божество, почитаемое чжоусцами. Впоследствии чжоусцы победили иньцев, и поэтому Жёлтый император считался более могущественным и мифов о нём сохранилось больше.
С течением времени Хуан-ди стали считать историческим лицом, из небесного правителя он превратился в земного и о нём сложили ещё больше преданий. Хуан-ди стал общим предком богов и людей и затмил славу Ди-цзюня. Ди-цзюнь был верховным владыкой побеждённого народа, величие его неизбежно померкло, и поэтому большая часть мифов о нём погибла, остались лишь немногочисленные, не связанные между собой отрывки. Но они всё-таки дают представление о могуществе и величии Ди-цзюня в те времена.
По преданию, у Ди-цзюня было три жены. Одну из них звали Э-хуан. Она считалась родоначальницей Страны трёхтелых - Саныпэньго. Люди в этой стране имели одну голову и три туловища. Фамилия их была Яо; питались они пятью злаками, а барсы, тигры и медведи были у них на посылках. Эта жена - самая неприметная, остальные две были более необычными.
Вторая - Си-хэ - богиня солнца. Она породила десять сыновей-солнц. В Сладком источнике - Ганьюане, за Юго-Восточным морем, она омывала прохладной и сладкой водой новорожденных сыновей-солнц, чтобы каждый из них стал чистым и сверкающим и мог бы выполнять свои обязанности, когда наступит его черёд. Третьей женой Ди-цзюня была Чан-си - богиня луны, у которой было двенадцать дочерей-лун. Она, как и Си-хэ, купала своих дочерей где-то в Западной пустыне.
В Восточной пустыне, подле места обитания духа Шэбиши с человечьим лицом, пёсьими ушами и звериным туловищем, жили красивые разноцветные птицы с пышным оперением, которые кружились в танце. В те времена Ди-цзюнь часто спускался с неба и дружил с пёстрыми птицами. Когда он бывал в хорошем настроении, то, ковыляя на одной ноге и опираясь на палку, танцевал вместе с ними. На земле у Ди-цзюня было два алтаря, которыми ведали эти птицы.
Почему же Ди-цзюнь дружил с разноцветными птицами? Это долгая история. Оказывается, пёстрые птицы были трёх видов: одни назывались хуанняо, другие - луаньняо и третьи - фынняо. В древних преданиях все они назывались фениксами. Они были похожи на петуха с длинными разноцветными перьями. Фениксы «когда хотят - едят и пьют, когда хотят - поют и танцуют». Стоит им появиться на земле, как в Поднебесной наступает мир и спокойствие. (У Конфуция, жившего в беспокойное время, встречается горестное восклицание: «А фениксы не появляются!». По этому восклицанию мы можем представить себе, как их чтили.) Эти птицы, которых так почитали, жили на востоке, в Стране благородных - Цзюнь-цзычжиго и парили за четырьмя морями. Как говорится в книгах, даже сам Хуан-ди никогда не видел фениксов и очень хотел взглянуть на них. Он спросил сановника Тянь-лао, как выглядят фениксы. Тянь-лао, вероятно, тоже их никогда не видел и сказал Хуан-ди, что «спереди феникс напоминает лебедя, со спины он похож на единорога цилиня. У него шея змеи, хвост рыбы, окраска дракона, туловище черепахи, подбородок ласточки, петушиный клюв». Из описания феникса видно, что он превратился в необычное и волшебное существо, совмещающее признаки птиц, зверей, гадов и рыб. Сначала же в в фениксе не было ничего мистического. Иероглиф фэн, обозначающий феникса, в надписях на костях изображался как исключением его верхней части, которая требует особого объяснения, он представлял изображение павлина. Иногда нижняя часть иероглифа писалась сложнее - это изображались круглые пятна на хвосте . В древнем Китае в те времена, когда на берегах Хуанхэ водились слоны и носороги, эти птицы встречались в большом количестве. Впоследствии климат изменился, и они постепенно исчезли. А не были ли они теми пёстрыми птицами, друзьями Ди-цзюня, к которым он спускался с неба?
Среди мифов иньцев есть ещё рассказ о том, как Цзянь-ди, проглотив яйцо ласточки, родила Ци - родоначальника инь-ского племени. Ди-цзюнь, бывший божественным первопредком иньцев, как это видно по изображениям, имел голову ласточки. Ласточка была священной птицей, почитаемой на Востоке. Люди приукрашивали её, и в их воображении она становилась похожей на феникса-павлина. Поэтому поэт Цюй Юань в поэме «Вопросы к небу», рассказывая историю, как Цзяиь-ди проглотила яйцо ласточки и родила Ци - родоначальника иньцев, пишет о ластоике, а в поэме «Скорбь отрешённого» - о фениксе. Очевидно, феникс в представлении древних одновременно был а ласточкой. Таким образом, верховный владыка Востока Ди-цзюнь с головой ласточки состоял в родстве с пёстрыми птицами, жившими в Восточной пустыне. И нет ничего удивительного, что он спускался к ним с неба, дружил и танцевал с ними.
О Ди-цзюне, кроме мифа о его дружбе с пёстрыми птицами, известен только один рассказ. В нём говорится, что в Северной пустыне был холм Вэйцю, имеющий в окружности триста ли. На южном склоне холма росла бамбуковая роща, принадлежавшая Ди-цзюню. Бамбук в лесу был так велик, что из одного его коленца можно было сделать две лодки. Такой бамбук, по преданию, рос и в Южной пустыне. Он назывался тичжу - «бамбук слёз» и достигал в высоту нескольких сот чжа-нов, в поперечнике - три с лишним чжана, а в толщину - восемь-девять цуней, и из него также можно было делать лодки. Вероятно, это тот же вид бамбука. Подтверждается это и тем, что само название бамбука - «тичжу» - позволяет связать его с помещённым в конце этой главы рассказом о красивом пятнистом бамбуке.
Мифов о потомках Ди-цзюня сохранилось больше. По преданию, Ди-цзюнь породил не только солнце и луну и дал начало многим государствам на земле, но и оставил ещё многочисленное потомство. Сыновья и внуки Ди-цзюня основали много стран в Восточной пустыне. Например, страны Чжунжун, Сыю, Страна белого народа - Байминь и Страна чернозубых - Хэй-чи созданы его потомками. В, Сыю мужчины и женщины жили двумя обособленными группами. Мужчины не брали жён. Женщинам также не нужны были мужья. Потомство появлялось у них чудесным образом. Стоило им лишь посмотреть друг на друга, как это делают белые лебеди, и у них сразу появлялись дети.
На Южной равнине потомки Ди-цзюня основали Страну трёхтелых и Цзили.
В Стране трёхтелых было большое квадратное озеро, куда обычно приходил Шунь совершать омовения (вероятно, имелся в виду не Шунь, а Ди-цзюнь). В Западной пустыне находилась страна Западное Чжоу. Её тоже основал Ди-цзюнь. Ди-цзюнь породил Хоу-цзи и Тай-си, а Тай-си породил Шу-цаюня. Когда Хоу-цзи принёс с неба на землю зёрна злаков, Шу-цзюнь, заменив своего отца и дядю, посеял их, приручив для вспашки земли диких быков. Впоследствии потомки Шу-цзюня и образовали Западное Чжоу.
Среди потомков Ди-цзюня было много способных и мудрых людей, они многое изобрели: Пань-юй выдолбил лодку, Цзи-гуан смастерил из дерева повозку, Янь-лун - цитру и гусли, восемь его сыновей, имён которых мы не знаем, создали песни и танцы. Самым богатым на выдумки и искусным умельцем из них был И-цзюнь, который выдумал множество вещей. Таким образом, времена Ди-цзюня легенды считают началом древней цивилизации.
Среди потомков Ди-цзюня особого внимания заслуживает И-цзюнь. Имя его было Шуи. За его смекалку и мастерство люди прозвали его Искусным Шуем. Он был знаменитым масте множество необходимых вещей, чтобы принести счастье людям. Однако, по преданию, при династии Чжоу на треножниках встречалось изображение И-цзюня с отрубленными пальцами во рту. Это якобы должно было означать, что чудесное мастерство и выдумка не нужны и они могут лишь увести людей на ложный путь. Неизвестно, истинна ли эта история или нет. Если это правда, то не подтверждает ли она, что правящий класс в те времена боялся, что мастера, создающие предметы искусства и утварь, умнеют день ото дня и в будущем смогут причинить неприятности своим правителям? Разговоры о «приоритете духовной культуры» как в древности, так и в настоящее время неразрывно связаны с «политикой управления глупым народом».
Ди-ку велит фениксу тяньди танцевать. Братья, дерущиеся целымя днями. Жена Ди-ку, проглотившая во сне солнце. «Небо послало чёрную птицу, она спустилась, и родился Шан». Ребёнок, брошенный на льду. Хоу-цзи учит людей сеять хлеба. Место погребения Хоу-цзи.
Выше мы говорили, что Ди-ку и Ди-цзюнь были первоначально воплощением одного и того же божества. Поэтому понятно, что мифы о них сходны. В древних записях о Ди-ку говорится как о получеловеке, полубоге. Однако во многих источниках он предстает перед нами как небесное божество - верховный правитель Востока Ди-цзюнь.
По преданию, он родился чудесным образом и сам сказал, что его имя Цзюнь (отсюда и пошло имя Ди-цзюнь - Правитель Цзюнь). Он был странным существом с птичьей головой и туловищем обезьяны. Известно также, что он был потомком Хуан-ди. Когда Ди-ку был правителем на земле, а его брат Чжуань-сюй - властителем неба, оба они очень любили слушать музыку. Чжуань-сюй заставлял летящего дракона подражать напеву ветров восьми стран света и создал восемь мелодий. Он велел кайману лечь на спину и хлопать себя хвостом по животу, чтобы раздавались громкие звуки. Ди-ку же у себя на земле приказал главному музыканту Сянь-хэю создать мелодии цзюшао - «девять призывов», люле - «шесть рядов», люин - «шесть цветений» и др. Своему музыканту Ю-шую он велел изготовить барабан гу и барабанчик гао, колокол чжун, каменный гонг цин, флейты лин, гуань и чи, окарину и другие музыкальные инструменты. Затем он приказал одним играть на этих инструментах; а другим стоять рядом и хлопать в такт. Когда заиграла музыка, посланный Ди-ку феникс тяньд (букв. «небесный фазан») расправил красивые крылья и стал весело кружиться и танцевать во дворце. Такая музыка, конечно, была гораздо более совершенной, чем крокодилья.
Танцы фениксов невольно ассоциируются с танцами пяти-цветных птиц, с которыми дружил в Восточной пустыне Ди-цзюнь. Можно предположить, что это два различных варианта одной и той же легенды.
Крупным событием во времена Ди-ку был мятеж Фан-вана, или собачьих жунов (об этом мы уже говорили). Более распространено имя Фан-ван, так как, по сведениям древних книг, Ди-ку тоже был из фамилии Фан. Эта междоусобная борьба напоминает распри между его сыновьями или борьбу Шуня со своим братом Сяном, о которой будет рассказано ниже. Мы уже знаем, что нет ничего странного в том, что одно и то же предание излагается в двух-трёх различных вариантах.
Одного из сыновей Ди-ку звали Янь-бо, другого - Ши-чэнь. Они жили в дремучем лесу среди гор, своевольничали и не хотели ни в чём уступать друг другу. Целыми днями они дрались палками и пускали в ход копья, приговаривая, что если ты не изобьёшь меня, то уж я-то тебя убью. Их отец Ди-ку просто не знал, что с ними делать. В конце концов он послал Янь-бо в Шанцю и велел ему управлять сверкающей звездой Саньсин, называвшейся также Звездой сердца или Звездой Шан. Это была звезда влюбленных, символ чистоты и верности в любви. Ши-чэня послали в Дася и поручили ему управлять западной звездой Шэньсин (СозвездиеОрион). Братья были разделены и больше не встречались. Лишь после этого, как говорится, «ветер утих, и волны спали» и не было больше ссор. Звёзды, которыми они управляли, также не встречались: когда одна зажигалась на востоке, на западе другая заходила. В стихах Ду Фу говорится: «Люди при жизни не видят друг друга и движутся, как звёзды Шэнь и Шан». И по сей день недружных братьев люди называют Шэнь и Шан.
У Ди-ку была вторая жена из рода Цзоуту. По преданию, после того как Хуан-ди убил Чи-ю, он переселил добрых людей в местность Цзоуту, а злых - на север, в холодные и пустынные места. Эта жена Ди-ку была лучшей из лучших. Когда она шла, то не касалась земли, а плыла в воздухе, управляя ветром и взнуздав облака, подобно людям из страны Хуа-сюй. Она была удивительной женщиной, получеловеком и полубогом и постоянно парила между реками И и Ло. Ди-ку полюбилась эта порхающая девушка, и он взял её в жёны. Ей часто снилось, что она глотает солнце. Вслед за таким сном она рожала сына. Всего она видела восемь таких снов и родила восемь сыновей. Все называли их обычно восемью божествами. В рассказе нет ничего оригинального. Он связывается с мифом о рождении десяти солнц у Си-хэ, жены Ди-цзюня, и восемью сыновьями Ди-цзюня - сочинителями песен и танцев.
После того как Ди-ку «очеловечился» и стал одним из древних властителей, у него, по преданию, было четыре жены. Старшую жену звали Цзян-юань. Она была из рода Ютай и родила Хоу-цзи. Вторую жену звали Цзянь-ди. Она была из рода Юсун и родила Ци. Третья по имени Цин-ду, из рода Чэнь-фэн, родила императора Яо Четвёртая жена Чан-и, урождённая Цзюйцзы, родила императора Чжи. У Чан-и было то же самое имя, что и у Чан-си - жены Ди-цзюня, родившей сыновей-лун. Это ещё раз подтверждает, что Ди-ку и Ди-цзюнь - одно и то же лицо. Четыре сына, рождённых четырьмя жёнами Ди-ку, были незаурядными. Некоторые из них стали прародителями народов, как, например, Ци, считавшийся предком иньской народности, или Хоу-цзи - предок народности чжоу. Другие наследовали отцовский престол и стали земными правителями, как императоры Чжи и Яо.
О земных правителях и их прародительницах преданий не сохранилось, но известны интересные мифы «о рождении первопредков».
Сначала расскажем миф о рождении Ци - первопредка иньцев.
По преданию, у Юсуна было две дочери: старшую звали Цзянь-ди, а младшую - Цзянь-цы. Обе сестры были очень красивы. Жили они в девятиярусной яшмовой башне. Каждый раз во время еды окружающие их люди били в барабаны и играли на музыкальных инструментах. Однажды небесный правитель послал к ним ласточку. Ласточка пролетала над ними, кружилась и кричала «и-и-и». Сёстры поймали понравившуюся им птичку и посадили в нефритовый ларец. Через некоторое время они открыли ларец, заглянули, а ласточки и след простыл. Она улетела на север и больше не возвращалась. А в ларчике остались два маленьких яичка. Сёстры загрустили а стали петь: «Ласточка, ласточка улетела! Ласточка, ласточка улетела!» По преданию, это была самая ранняя северная песня.
Два яйца, снесённые ласточкой, проглотила Цзянь-ди. После этого она зачала и родила основателя иньского народа - Ци. Есть другой рассказ, что она вместе с двумя девушками купалась в реке и увидела чёрную птицу, т.е. ласточку, которая оставила яйцо. Цзянь-ди проглотила яйцо и родила Ци. Хотя отдельные подробности в этих рассказах и не совпадают, но смысл у них один. Во всех рассказах говорится, что прародитель иньцев произошёл от чёрной птицы - посланца небесного правителя. Поэтому потомки почтительно называли своего прародителя Чёрным князем. Впоследствии Ци помогал великому Юю усмирять потоп, а император Шунь поручил ему ведать просвещением.
Миф о рождении первопредка народа чжоу - Хоу-цзи - не столь наивен, как предыдущий. В нём заметны следы человеческого горя.
По преданию, дочь Ютая - Цзян-юань однажды вышла погулять в поле. Возвращаясь домой, она заметила чей-то очень большой след. Она удивилась и шутя решила посмотреть, насколько её нога меньше, чем след великана. След был такой большой, что её нога поместилась в отпечатке большого пальца, и в это время она испытала какое-то странное чувство. Вскоре по возвращении она зачала и вслед за этим родила сильного, крепкого и красивого мальчика.
Мальчик был очень несчастлив, вероятно, потому, что у него не было отца. Люди обращались с ним грубо и однажды забрали его насильно у матери и бросили в глухом, узком переулке, чтобы коровы и овцы затоптали его. Но коровы и овцы не погубили ребенка, а ухаживали за ним, поили его молоком. Люди, увидев, что мальчик не умер, завели его в дремучий лес. Но и в лесу он не погиб. Хоу-цзи встретил людей, которые пришли туда рубить деревья, и дровосеки стали заботиться о нём. В конце концов люди, рассердившись, выбросили его на жестокий мороз, но прилетевшие небесные птицы прикрыли его своими крыльями и согрели. Людям показалось это столь необычным, что их сердца смягчились, и они побежали туда взять мальчика, но птицы уже разлетелись, а красный от мороза ребёнок лежал на снегу, шевеля ручками и ножками и горько плача. Людям волей-неволей пришлось унести ребёнка с собой и отдать матери на воспитание. Так как мальчика несколько раз бросали, то его прозвали Ци - Брошенный. По преданию, Ци стал родоначальником народа чжоу. Он с детства любил земледелие, а когда вырос, то научил людей сеять хлеба. Поэтому потомки называли его Хоу-цзи - Князь-просо.
Хоу-цзи с детства, играя, любил собирать в поле зёрна пшеницы, проса, бобов, гаоляна, семена тыквы и косточки фруктов и сажал их в землю. Созревавшие злаки и фрукты были вкусней, крупней, слаще и ароматней, чем дикорастущие. Когда Хоу-цзи стал взрослым и сделался опытным земледельцем, он начал изготовлять из дерева и камней простейшие сельскохозяйственные орудия и учить своих близких обрабатывать землю. Раньше люди жили охотой и сбором диких плодов, но людей становилось больше, еды не хватало, жить стало труднее. Видя успехи Хоу-цзи, окружающие постепенно поверили ему. Сначала землю стали обрабатывать родичи его матери - Ютай, а потом об этом узнал и государь Яо. Он предложил Хоу-цзи ведать земледелием и руководить всеми полевыми работами. Шунь, ставший правителем после Яо, пожаловал Хоу-цзи область Тай, где особенно умели выращивать урожай.
У Хоу-цзи был младший брат по имени Тай-си. У Тай-си был сын Шу-цзюнь. Они оба были искусны в земледелии. Шу-цзюнь при обработке земли стал использовать быков вместо людей, что значительно продвинуло дело. Но об этом мы уже рассказывали.
После смерти Хоу-цзи, в память о его заслугах, похоронили в красивой местности среди гор и рек, называвшейся Дугуанской равниной. Она находилась вблизи небееной лестницы Цзяньму, по которой божества спускались на землю. Земля в Дугуане была очень плодородной, там произрастали различные злаки, и зёрна риса были белые, как жир. Там пели птицы луань, танцевали фениксы и происходили различные чудеса. Всё это, вероятно, было связано со славой и чудесными деяниями Хоу-цзи.
В сердцах людей Хоу-цзи остался славным и великим. Люди искренне преклонялись перед этим далёким предком, любившим труд и направлявшим их к счастливой жизни.
Яо, питающийся похлёбкой из диких овощей и кашей из грубого риса. Деревья миньцзя и шапу. Волшебный баран разбирает судебное дело вместо Гао-яо. Музыка одноногого Куя. Птица с двойными зрачками, изгоняющая нечисть. Бессмертный Во-цюань. Рассуждения старца, играющего в городки. Сюй-ю и Чао-фу.
Прежде чем говорить о Шуне, расскажем сперва историю об императоре Яо. Предания о Яо и Шуне связаны между собой, так как Шунь был зятем Яо и унаследовал его престол. Яо знаменит как скромный и простой правитель, заботившийся о народе. Таково было о нём всеобщее мнение.
По преданию, Яо жил в хижине, крытой грубым камышом. Столбы и балки в ней были сделаны из неотёсанных стволов, подобранных в горах, питался он отваром из диких трав и рисовой кашей, носил грубую одежду из пеньки, а в холодное время - накидку из оленьей шкуры. Посудой ему служили глиняные чашки. И в последующие времена, когда люди слышали, что император Яо жил такой простой жизнью, полной труда, они невольно вздыхали и говорили: «Наверное, даже у привратника жизнь лучше, чем была у Яо!».
Как же Яо заботился о народе? Рассказывают, что если в стране был кто-нибудь голоден, то Яо обязательно говорил: «Это я виноват, что он голоден». Если в стране у кого-нибудь не было одежды, то Яо обязательно говорил: «Это я виноват, что ему нечего надеть». Если в стране кто-нибудь совершал преступление, то Яо обязательно говорил: «Это я довёл его до преступления». Яо брал на себя ответственность за всех. Поэтому, когда во время его столетнего пребывания на троне произошла страшная засуха, а за засухой последовало великое наводнение, народ продолжал по-прежнему всей душой почитать доброго правителя и ни в коей мере не сетовал на него.
Предания говорят, что во дворце Яо - в той самой камышовой хижине - однажды появились десять счастливых предзнаменований: трава, которой кормят лошадей, превратилась в рис, во двор прилетели фениксы и т.д. Нет необходимости перечислять все подробно, упомянем лишь о двух.
На ступенях каменной лестницы выросло дерево. Называлось оно минцзя или лицзя и имело интересную особенность. В начале месяца на дереве каждый день вырастало по одному стручку. Таким образом, к середине месяца на дереве появлялось пятнадцать стручков. А со второй половины месяца стручки начинали опадать, и к концу месяца их не оставалось. Если в месяце было двадцать девять дней, то оставшийся на верхушке стручок засыхал и не опадал. С началом следующего месяца все повторялось снова. Людям достаточно было посмотреть на стручки, чтобы узнать, какой сегодня день. Это дерево, появление которого считалось счастливым предзнаменованием, было живым календарем, помогавшим Яо в его делах.
Было ещё одно удивительное растение. Оно выросло на кухне и называлось шапу. Его листья были похожи на веер. При каждом движении возникал свежий ветер, который прогонял мух и комаров и в жару сохранял от порчи припасы. Для экономного Яо такое растение было очень кстати.
Не только сам Яо был хорошим правителем - все, кто окружал его, были мудрыми сановниками. Так, например, Хоу-цзи ведал земледелием, Шуи - ремеслом, Гао-яо отправлял правосудие, Куй ведал музыкой, Шунь - просвещением, Ци - военными делами и т.д. Чтобы не рассказывать обо всех подробно, ограничимся преданиями о судье Гао-яо и главном музыканте Куе.
Внешность Гао-яо была очень странной: лицо у него было сине-зелёное, как у ободранной тыквенной корки, рот длинный и вытянутый, как лошадиная морда. Он был мудрым и неподкупным судьёй и сразу же разбирался в любом запутанном деле. Откуда же у него были такие таланты? По преданию, он держал однорогого священного барана сечжай, который оказывал ему большие услуги. У барана росла длинная синеватая шерсть, он был очень крупным и напоминал медведя. Летом он жил на берегу озера, а зимой - в сосновом лесу. Он был прямодушен и справедлив. Увидев ссорящихся, он бодал виноватого. Поэтому Гао-яо с лошадиной мордой и держал этого священного барана. Во время разбора дела Гао-яо достаточно было пригласить спорившие стороны во дворец и приказать барану бодать виноватого - и сразу становилось ясно, кто прав, кто виноват. Всё это ускоряло и упрощало разбор дела. Гао-яо больше всего на свете ценил священного барана - своего помощника и всегда заботился о нём. Конечно, если его баран ошибался в чём-либо, то ему было трудно немедленно установить его ошибку.
Куй, ведавший музыкой, по преданию, был одноногимм. Вероятно, существовала какая-то связь между ним и одноногим быком Куем, жившим на Горе волн - Люпошаиь - в Восточном море. Куй создал мелодию, подражавшую журчанию горных рек и потоков, и назвал её дачжан ~ «большая пьеса». При звуках этой мелодии люди успокаивались и беспричинные-ссоры прекращались. Куй ударял по камням и каменным пластинам и извлекал такие ритмичные звуки, что, слыша их, звери и птицы начинали прыгать и танцевать.
Яо управлял страной много лет. К концу его правления жители страны Чжичжи подарили ему чунмин - птицу с двойными зрачками. Её называли так потому, что в каждом её глазу было по два зрачка. Она была похожа на петуха, пела, как феникс. Она сбрасывала с себя всё своё оперение и возносилась ввысь совсем голой. Птица чунмин могла изгонять нечистую силу и прогонять волков, тигров, барсов и шакалов. Питалась она лишь нефритовой пастой. После того как птица поселилась у Яо, она по-прежнему часто улетала к себе на родину, и иногда она не возвращалась по нескольку лет. Все очень ждали её возвращения, чистили и мели дворы, чтобы достойно встретить её. Если она долго не возвращалась, люди вырезали её изображение из дерева или выплавляли из металла и вывешивали его на воротах. Злые духи и оборотни, увидев это изображение, пугались и убегали далеко прочь.
В то время на Хуайшань - Горе акаций - жил старик по имени Во-цюань, занимавшийся сбором целебных трав. Он часто пробовал лекарство бессмертия, и поэтому всё его тело обросло белыми волосами, а оба глаза стали квадратными. Хотя лет ему было много, он оставался крепким и сильным и мог остановить мчавшегося коня. Старик видел, что Яо с утра до вечера занят государственными делами, похудел, ходит удручённый. Во-цюаню стало жаль Яо. Он собрал на горе семена сосны, дал их правителю и рассказал, как их надо есть. Яо тронула доброта старика, и он взял у него семена. Но Яо был очень занят государственными делами, и ему некогда было даже есть их. По преданию, другие люди, которые ели семена этих сосен, дожили до двухсот-трёхсот лет. Яо же прожил всего сто лет с небольшим.
Всю свою жизнь и помыслы Яо отдавал народу, но в то время всё же были люди, недовольные его неустанными трудами. Говорят, жил тогда один старик, ему было уже за восемьдесят. Он играл в цзижан, бросая на дороге палки. Эта игра состояла в том, что брали две палки, заострённые с одной стороны, напоминавшие сапожные колодки. Одну палку ставили на землю, отходили на тридцать-сорок шагов и кидали в неё другой, а затем смотрели, что получалось. Эта игра напоминала европейские кегли или русские городки. Старик увлекался игрой до самозабвения. Однажды один из зрителей сказал с укором: «Сколь велика добродетель нашего правителя Яо, которая простирается и над этим стариком». Услышав эти слова и считая их несправедливыми, старик ответил: «Я не понимаю, о чём ты говоришь. Каждый день я начинал работать с восходом солнца и отдыхал лишь тогда, когда солнце пряталось за гору. Я сам вырыл колодец, чтобы пить из него воду, сам пахал поле, чтобы иметь для себя пропитание. Скажи, в чём заключаются благодеяния Яо по отношению ко мне?» Тот не нашёлся, что ответить.
Яо постепенно старел. Его сын Дань-чжу был очень непочтителен. Яо не хотел, чтобы весь народ страдал из-за его сына. Поэтому он особенно внимательно относился к способным людям в Поднебесной и искал среди них самого мудрого, чтобы уступить ему престол. Яо услышал, что самый известный мудрец - это Сюй-ю из Янчэна. Тогда он ещё ничего не знал о Шуне. Яо сам поехал навестить Сюй-ю, чтобы объявить ему о своём намерении уступить ему престол. Но Сюй-ю был человеком возвышенного образа мыслей и, не желая наследовать престол, убежал и поселился на берегу реки Иншуй, у подножия горы Цзишань. Яо послал людей просить его управлять Девятью пределами. Сюй-ю надоело слушать эти предложения, поэтому он поспешил на реку Иншуй и начал промывать уши. Его друг Чао-фу, гнавший в это время телёнка на водопой, увидел, что Сюй-ю моет уши. Он удивился и спросил, в чём дело. Сюй-ю ответил:
- Яо хочет, чтобы я стал правителем Девяти пределов, но мне надоело слышать эти докучливые предложения и поэтому я пришёл промыть себе уши. Чао-фу хмыкнул и сказал: - Довольно, братец. Если бы ты постоянно жил в ущельях и горах и хотел, чтобы люди об этом не знали, то тебя никто бы и не тревожил. Ты же нарочно скитался повсюду, создал себе славу, а теперь моешь уши. Мой телёнок не станет здесь пачкать морду!- И он повёл скотину пить воду вверх по течению.
Говорят, на горе Цзишань (в уезде Дэнфын провинции Хэнань) и сейчас можно видеть могилу Сюй-ю. У подножия горы до сих пор есть пустошь «Откуда увели телёнка» - Цяньнюсюй. На берегу реки Ишпуй бьёт родник Дуцюань - Телячий источник. На камнях по сей день видны телячьи следы; говорят, сюда Чао-фу пригонял телёнка на водопой.
Странный сон слепого старца. Шунь и Сян. Горе сироты. Шунь становится зятем сына неба. Замыслы злодеев. Огромная птица вылетает из огня. Дракон, спрятавшийся на дне колодца. Добрый старший брат и коварный младший.
Однажды слепой старец Гу-соу увидел странный сон. Ему приснился феникс с зерном риса в клюве. Феникс дал Гу-соу съесть это зёрнышко и сказал, что его имя Цзи и он явился, чтобы у Гу-соу было потомство. Проснувшись, Гу-соу очень удивился странному сну. Сыну, родившемуся у него впоследствии, он дал имя Шунь. По преданию, глаза Шуня были не такие, как у всех. В каждом глазу у него было по два зрачка, и поэтому его называли ещё Двойной блеск. Этот рассказ напоминает нам легенду о птице чунмин, которую привезли императору Яо из страны Чжичжи. У птицы чунмин в каждом глазу было тоже по два зрачка, по виду она напоминала петуха, а голос у неё был, как у феникса. Между этими двумя легендами, очевидно, существует какая-то связь.
Вскоре после рождения Шуня его мать умерла. Гу-соу женился во второй раз, и у него родился сын, которого назвали Сян (сян - по китайски «слон»). Рассказывают, что брат Шуня - Сян - был человеком. Но вполне возможно и то, что Сян был слоном с громадной головой, длинным хоботом, большими ушами, острыми бивнями и диким, неукротимым нравом. Весьма вероятно, что его так и представляли.
Слоны живут в жарком поясе. Но в древности они встречались в Китае на берегах Хуанхэ. В «Вёснах и Осенях Люя» говорится: «Народ шан приручал свирепых диких слонов. Когда появилась угроза со стороны восточного царства, Чжоу-гун послал туда войско и прогнал врагов на юг до самой Янцзы». Эта цитата служит доказательством того, что народ шан приручал слонов и использовал их во время сражений. Дополнительное подтверждение этому дают надписи на костях, где иероглиф «слон» изображён так . Здесь ясно выражена самая характерная черта слона - хобот. В гадательных надписях о выборе места для посевов встречаются записи о ловле слонов. Все это показывает, что слоны в иньский период встречались ещё довольно часто. Иероглиф изображает слона, которого ведёт человек. Наличие такого иероглифа показывает, что народ шан приручал слонов с глубокой древности, может быть, ещё до приручения быков и лошадей.
Шунь был божеством - прародителем народа шан. В древности несомненно существовали сказания о том, как он приручал диких слонов. Отзвуки древних мифов сохранились в современной народной легенде, повествующей о том, что великий Шунь пахал на слоне. В «Вопросах к небу» Цюй Юаня говорится: «Младший брат, прирученный Шунем, всё же часто вредил людям. Почему же он, искупавшись в собачьей моче, успокоился и перестал вредить людям?». Укрощение дикого слона преобразовалось в мифах в укрощение Шунем своего брата. Этот пример хорошо показывает, как изменялись древние сказания. Попадая в исторические сочинения, сказания иногда сохраняли черты, которые были присущи им ещё в первобытную эпоху. Например, в «Истории династии Хань» сказано: «Шунь пожаловал Сяну земли в Юби». Юби - это название местности, но в то же самое время юби означает «имеющий хобот». В древних мифах о младшем брате Шуня - Сяне повествуется как о диком, свирепом слоне, который часто приносил людям зло. А затем его приручил Шунь - легендарный первопредок иньского народа. Наиболее ранние варианты мифов не сохранились, и мы можем говорить только о мифах более позднего времени.
Шунь родился и вырос у реки Гуйшуй (на юге нынешнего уезда Юнцзи провинции Шаньси). Внешность Шуня была самой обыкновенной, только в каждом глазу у него было по два зрачка. Он был среднего роста, с тёмной кожей, усов и бороды у него не было. В юности он прославился почтительным отношением к родителям. Отец Шуня - Гу-соу - был человек неумный и не отличался справедливостью. Глуповатый Гу-coy любил детей от второй жены, а Шуня, рождённого первой женой, считал бельмом на глазу. Мачеха Шуня тоже была не из добрых, сварливая, жить с ней было трудно. Младший брат Сян мало чем отличался от матери. Он был очень грубым и высокомерным, и у него не было ни капли почтительности, которая должна отличать младшего брата. У Шуня была ещё сводная сестра по имени Си. Характер у неё тоже был тяжёлый, но она была более человечна и не так жестока, как другие. В таком семействе жил рано похоронивший мать Шунь. Он перенёс много страданий и горестей, но, несмотря на это, прославился у себя на родине сыновним почтением. Его поведение было достойно похвалы. Сыновняя почтительность Шуня была искренней и горячей, ничего ложного в ней не было.
По преданию, родители постоянно жестоко избивали Шуня. С глазами, полными слёз, Шунь терпеливо переносил побои. Если же боль становилась невыносимой, он убегал в поле, плакал и звал покойную мать.
Со своим несносным братом Сяном он обходился в высшей степени вежливо и внимательно. Если Шунь видел, что Сян радовался, то и он начинал радоваться. Видя, что Сян печален, в Шунь становился грустен: он знал, что после капризов Сяна обязательно будут неприятности. Шунь заботился о своём младшем брате как то