Кипчаки на Кавказе до и после нашей эры

Анализируя историю кипчаков и, в частности, кумыков, я не раз приходил к мысли, что историки, особенно XX века, строили историю Кавказа не из фактов, а из идей и официальных доктрин, господствовавших над ними в тот или иной период. Иначе трудно убедиться в обратном, обнаруживая множество весьма важных и очевидных исторических фактов, отсутствующих в основе умозаключений об истории кипчаков, одного из двух великих ветвей суперэтноса тюрков, сыгравших в народообразовательных процессах на просторах Кавказа и в целом евразийского мира неоценимую роль.

В то время, когда на Западе отказываются от узко этноноцентристских концепций прошлого, пересматривая учебники по истории, у нас на волне научного неошовинизма еще более усиливаются историко-этноцентристские позиции. У нас вовсе не спешат покончить со сталинизмом в исторической науке, где придуманных мифов больше, чем событий, происходивших в реальной истории региона.

Не повезло кипчаковедению (и в целом - тюркологии) и на Северном Кавказе и в Дагестане, являвшимся в течение многих веков самостоятельным цивилизационным очагом тюрко-мусульманских народов, политическим и культурным центром ряда тюркских государственных образований в Каспийско-Черноморском географическом ареале.

Без всякого преувеличения, замечательным явлением в кипчаковедении на этом фоне, на наш взгляд, стало издание в Турции в 1992 г. фундаментального труда турецкого историка, действительного члена (академика) Турецкого исторического общества, профессора Анкарского университета имени Ататюрка Фахреттина Кырзыоглу (Fahrettin Kirzioglu)"Кипчаки", освещающего их историю в целом на Кавказе и в частности в юго-восточной Грузии и Северо-Восточной Анатолии

Труд этот был издан Турецким историческим обществом (Turk Tarih Kurumu) и предназначен для широкого круга специалистов историков, филологов и для всех интересующихся историей, культурой тюркских народов. Один экземпляр этой бесценной книги, тогда же был подарен мне Фахреттин-беем в дни работы I Курултая Дружбы, Братства и Сотрудничества тюркских народов в г. Анталья. Но, к сожалению, и по сей день эта работа ученого у нас остается малознакомой. Наша статья нисколько не претендует на всестороннюю его оценку и имеет целью всего лишь заочную презентацию его кумыкскому читателю, интерес которого к собственному прошлому в последние годы неуклонно возрастает.

Структурно она состоит из трех крупных блоков, освещающих историю кипчаков последовательно в следующие исторические периоды: Первый. С III века до н. э.- по VI в. нашей эры. Второй. 1118 - 1195 годы н.э. Третий. 1267 - 1578 годы н.э.

Автор в качестве эпиграфа к своему фундаментальному труду взял слова:

"Со времен Огуз-Хана до эпохи Чингиз-Хана на берегах Тына (Дона - ред.), Атиля (Волга -ред.) и Яика, этих трех рек не было другого Эля (эл - на др.-тюрк.- государство, страна - ред.) кроме Кипчака. И обитали они на этих землях четыре тысячи лет. Вот почему земли эти назывались Дешт-и Кипчак" (Абуль-Гази Бахадур-Хан. Шеджере-и Теракиме (х.1071 / 1660 г.).

Проанализировав огромный исторический массив информации, содержащийся в отношении кипчаков в многочисленных тюркских дастанах "Огуз Каган дастаны" (уйгурск.), "Огуз-наме" (Рашид-Эддин), "Огуз-наме" (Узункёпрюлю), "Огуз-наме" (Лари), "Деде Коркуд Китабы", (Шежере-и Теракиме ве Тюрки), в византийских, римских классических трудах, древнеписьменных сирийских, еврейских источниках, армянских и грузинских реликтных географических названиях, ученый приходит к выводу о том, что "на севере и юге Кавказа в доисламский, дохристианский (до нашей эры) период обитали "кипчаки" и различные племена этой ветви - хазары, булгары, кумыки, куманы (с. 81). Этих тюрков, обосновавшихся в кавказском ареале и оставивших по себе неизгладимую историческую память еще в доисламских источниках, он называет "илк-къыпчаклар", т.е. перво-кипчаками, а кипчаков же, переселившихся в XI веке с востока в Северное Причерноморье и оттуда - на Балканы и на Кавказ, именует "сон-кыпчаклар", т. е. "второ-кипчаками".

Следуя этой своей классификации-схеме, в первом разделе книги, озаглавленном "Перво-кипчаки между Хазарским и Черным морями. VII век до нашей эры -VI н.э.", автор отправным для своих исследований считает указание Абульгази Бахадур-хана, автора "Шежере-и Теракиме" (1660 г) о том, что "со времен Огуз-Хана (он жил до н.э.) до времен Чингиз-Хана между реками Тын (Дон), Эдил (Волга) и Яик не было другой страны, кроме Кипчакской. Они обитали в той стране четыре тысячи лет. Поэтому и называется эта земля - Дешт-и Кипчак". Среди шести тюркских племен, имевших уже во времена Огуз-хана (отождествляемого учеными (Н.М. Бернштамм, Б. Огель, Х. Кор-оглы и др.) с Мете Каганом, основателем первой Великой империи Хунну) свои государства (Эл), упоминаются Уйгур, Канклы, Кыпчак, Калач, Карлук и Огуз". Первое упоминание о них содержится в уйгурском варианте сказания об Огуз-кагане, составленном ранее 1234 года. Не проходит мимо пристального внимания ученого и сообщение "Огуз-наме" Рашид-Эддина в связи с походом Огуз-хана в 177 году до н.э. на Кавказ, о Тарку и Эндирее, как городах, основанных в эпоху Огуз-Хана.

Для нас несомненный интерес представляет один из параграфов первого раз дела, озаглавленный "Кипчаки, кумыки в "Огуз-наме" Муслихиттина Лари" ("Дагъыстан Лари-Огузнамесин де Кыпчаклар, Комуклар"). Этот важный для истории кумыков источник в нашей науке остается почти что неизвестным, а важные и очевидные сведения не вошли в самосознание нашей исторической культуры. Поэтому позволим себе подробно на них остановиться.

Сведения эти турецким историком взяты из сочинения иранского летописца Муслихиттина Лари "Мир-атюль-Эдвар ве Миркаатюль Ахбар", написанном им в 1566 г. Эти его сведения в более позднее время использовал в своем труде и турецкий ученый Мюнеджимбаши (1672 г.). Суть этих сведений сводится к утверждению о расселении кипчаков в Дербенте (под Дербентом) ранее сасанидов (226 г.н.э). Привожу данный абзац почти что дословно в переводе на русский язык: "После Кара-Хан оглу Огуза кипчакское племя бежало из "Этрака" в Крымский полуостров, в Дешт-и Кипчак. После этого вся Степь, подпала под их власть и стала называться Дешт-и Кипчак. Кипчаки тогда же обосновались в Баб-уль-абвабе (Дербенте), что находится в Джебел-и Конук, и с того времени он стал называться Тюрк капусу (Ворота тюрков). Стражами этих ворот и земель были оставлены кипчаки-канклы, которые там (на горах) размножились и стали владычествовать. Изменилось и само их название, трансформировавшись в их произношении в конук (кунук), после - в комук и кумук. Во времена Нуширвана (531 -579 гг.н.э.), когда шах этот решил укрепить эти ворота, кумыки избрали из своих уллу беков (великих князей) башбуга (правителя) над кумыками и аварами (тюрки), а шах вернулся в свою столицу. С тех времен правители кумыков называются асхаб-и сарир, т. е. обладателями трона, этот титул носят и нынешние их наследники" (с.10-11). Считаю, что данные сведения принципиально важны для кумыкской историографии. Они позволяют нам утверждать, что государство Гумик / Кумук, упоминаемое в IX-X вв. в арабских источниках, есть ни что иное как известное в последующей истории Государство кумук-шахов. Такое отождествление допускает и сам автор рассматриваемого нами труда. И такая констатация в современной тюркской историографии является признанной и общепринятой (См.: İsmaıl Mehmetov. Türk Kafkasında siyasi ve etnik yapı. Eski çaglardan Günümüze. İstanbul. 2009).

Эту позицию усиливает также сведения иранского летописца Кади Бейзави (умер в 1282 г. в Тебризе). Он, описывая взаимоотношения шаха Нуширвана, со своим тестем, хазарским каганом, сообщает о "дербентских кипчаках", которые были подчинены власти шаха. Сообщает и о том, что вокруг престола шаха по обе его стороны для торжественных случаев были установлены четыре кресла, одно из которых отводилось "Кипчак-Мелику" (с. 13). Это показывает древность династии кипчакских (кумыкских) меликов, т.е. царей. В этой связи от себя добавим, что, по всей вероятности, такой статус кипчакских (кумыкских) царей у иранских шахов был преемственным, ибо, как известно, то же самое сообщает о кумыкских шаухалах сообщает Иоганн Гербер в 1728 году: "Шаухалы (в тексте - шамхалы. -К.А.) изстари великую власть и чрезмеру великую волю имели, ибо не токмо все уезды в Дагистане под их властию стояли, но оные еще некоторую часть тавлинцев под свою власть брали и самовольно яко поданными владели, а другие народы около их живущие народы всегда их высоко почитали и их силы боялись:При дворе шаховом шаухалы были всегда в великом почтении: При дворе шаховом в обычае было, когда публичные дела случались, то по обеим сторонам шахского трона имелися четыре сиделых мест, две по правую, две по левую сторону, которые означены были четырем главнейшим защитителям Персидского государства, а именно Хану Кандагарскому, Хану Тургистанскому, хану при границах арапских и: Шаухалу Дагистанскому:".

Для понимания этнообразовательных процессов на Северном Кавказе и в Дагестане (Кумыкии) важно и сообщение Абюлгази Бахадур-хана (Шежере-и Теракиме) о том, что после разгрома монголами кыпчаков Волго-Донского междуречья (в 1237 году) одна их часть перебралась в Кумыкию, в низовья Терека - Тюмень (Кавказскую Тюмень) и осела там, образовав, по всей вероятности, известное по историческим источником Кумыкское тюменское княжество ("Кавказская Тюмень").

Карта
Увеличить

Освещается в книге и история переселений "кыпчаков" из Северного Кавказа в Закавказье и Малую Азию. Так, говорится о булгарах, поселившихся во времена аршакидов вблизи современных городов Турции Трабзон, Эрзерум. Память о них сохранилась в названиях гор "Баркар (Балкар), Бурхал, Булгъар дагы" Среди них значатся и родственные им ванандлар (внндр). Карсский санжак до сельджукских завоеваний (1064 г.) носил название Вананд, кыпчакской ветви, которое обитало в начале первого тысячелетия и в "Дагестане". Прослеживает он и роль ранних и поздних кипчаков в судьбах грузин и грузинских царств, находит следы тюркских (кипчакских) племен барсил, (барчалы, сабир) сувар, хазар (хазир), агачир, камак (кумук) в различных доисламских географических названиях всего Кавказского и малоазийского ареала.

Чрезвычайно информативен и параграф "Кипчаки в "Книге Деде Коркуда" (Деде Коркут Китабында Кыпчаклар"), что не перестаешь удивляться тому, как это наши историки, фольклористы и наконец, просто любители тюркской (кумыкской) старины могли не замечать до сих пор столь важных для освещения собственной истории сведений. Заслуга Фахреттин бея состоит в том, что он впервые вводит их в научные исследования и учит нас внимательному, бережному обращению с историческим наследием наших предков. Основываясь на данных указанного выше источника он пишет: "Главными врагами огузов на севере Кавказа были господствовавшие там кипчаки, которые через Кара-Дербент предпринимали походы на престольные города Агджа-Калак и Сюрмели. И возглавлял их во время этих походов "Аладжа Атлы Шевкал-и Мелик" (такой титул носил правитель кумыков). А правым крылом его войск командовал "Богачук-Мелик" (владетель балкаро-карачевцев в верховьях Кубани), левым крылом - "Кара-Токан-Мелик" (владетель земель между Койсу и Илису). Противниками этих трех правителей кафиров (т.е. кипчаков. - К.А.) у огузов во главе с Огузом были его беглербеги "Олаш оглу Салвур-Казан Хан", в правом крыле "Делю-Тондар" из "Таш-Огуза" (владетель Ширвана и Темир-капу), левом же крыле "Кара-Будак Кара-Конак оглу" из "Ич-Огуза" (владетель земель между Амидом и Мардином" (с.11).

В связи с вышеизложенным внимания и осмысления требуют почерпнутые из различных для нас недоступных источников сообщения о проникновении в Закавказье "кафир-комуков, аланов и хазар в 1064 году", вызванных по причине появления на берегах Эдиля (Волги) "второкипчаков" (сон-кыпчаклар) (с. 70), а также-о походе Эмира Гянджы Фадлуна-1 (985- 1031) в 1030 году в Кумыкию (Дагестан) и сожжении им старой хазарской столицы Семендера (Таргу) и "возникшей на этой почве враждебности между хазарами" (кумыками) и мусульманами- шеддадидами: (с: 71), о вытеснении хазар, "второкипчаками" в 1066 году с бассейнов рек Терек и Кубань (с: 71), что косвенно свидетельствует о существовании хазар на своей родине еще в XI веке, о войне между Ширван-шахом Саларом и правителем кумыков и т. д. Сведения эти удивительным образом совпадает с уже упомянутыми выше сведениями "Китаб-и Дедем Коркуд" об "Аладжа Атлы Шевкал-и Мелике", о кипчаках.

Читая Фахреттина Кырзыоглу, в его книге я натолкнулся и на компетентное мнение о кумыках другого крупнейшего турецкого ученого Зеки Велиди Тогана. Не могу не привести этот абзац здесь полностью: "Некоторая часть кипчаков издревле обитало западнее Эдил-су (за Волгой. - К. А.). Огузские сказания (Огуз-наме) упоминают их здесь еще до нашей эры. Подтверждается это и показаниями Плиниуса (79 г.н.э.), который упоминает вблизи Кавказских гор две племени - камак и оран. Этот же автор о Дербентских воротах сообщает, что в его время они уже называются "воротами куман". В варианте Огуз-наме, использованном Мюнеджимбаши, кумыки указаны как одно из племен кипчаков которым еще во времена Огуз-Хана вменено в обязанность быть стражами Дербентских ворот. По сообщению Бейзави, сведения о дербентских кипчаках, подвластных хазарам в эпоху шаха Нуширвана (531 -579 гг.н.э.), относятся к кумыкам. Кумыки - одно из основных тюркских племен на Кавказе, которое и сегодня сохраняет свое чисто кипчакское наречие тюркского языка. По сведениям одного арабского источника 1090 г. ("Тарих аль Баб ва-ль-Абваб") также известно, что кумыки эти в 645-872 гг. находились под управлением и властью азербайджанских и дербентских арабов".

Отдельный параграф автор посвятил кипчакам Днепро-Волжского междуречья. Среди них он называет карабулаков (находит их впоследствии и на берегах Каспийского моря и на берегах Нила), чобанов, ханаков, комаров, комуков, кумандуров, кандауров, косоров, отемишев, аргунов, бойнаков, чамандаров/чемендеров, борганов.

Анализируя названия племен, автор устанавливает их родство с другими, и современными тюркскими народами определяет их географию расселения. Так, говоря о кумыках, он приводит высказывание Кашгарлы Махмуда (XI в): "Комук (Кумук) есть имя одного из князей (беков), которого я знал. Это же имя носит одно племя тюрков" Автор приходит к выводу, что еще в XI в. кумыки частью жили на Кавказе, частью в Тюркистане.

Третья глава книги посвящена истории кипчаков в северо-восточной Турции. Много внимания уделено здесь и кипчакам Грузии времен царя Давида-Строителя и Тамары, Северного Донца и Кавказа, грузино-кипчакским отношениям.

Анализируя историко-географические названия населенных мест северо-восточной Турции, вилаятов Карс, Эрзерум, Трабзон, турецкий историк находит топонимические следы пребывания там кумыкских племен. Так, в турецких источниках (переписных листах-дафтарах и географических картах) XV-XVI веков он выявляет этнотопонимы (населенные пункты, в названиях которых отражено название кумыков): Комук (Кючюк Ардагъан санжагы), Комук (Ардануч санжагы два села), Кандуравул, Коман, Башлы, Чагъар, Анжи, Кумук и др.

В заключение отмечу, что книга Фахреттина Кырзыоглу со времени ее выхода в свет нашла своего пытливого и благодарного читателя как в Турции, так и во всем Тюркском мире. Ее с полным основанием можем считать энциклопедией по истории кипчаков Каспийско-Черноморского этноареала. Она вводит в научный оборот новые исторические источники, содержит нам доселе неизвестные сведения по истории кумыков, позволяющие по-новому взглянуть на некоторые проблемы их этногенеза и этнической истории, обогатить наши представления новыми сведениями, "разминировать" "минные поля", созданные стараниями некоторых наших историков-мифотворцев в области кипчаковедения