Примечание для медиумов и каналов 15 страница

Однако они встречались и раньше. Я вижу воплощение, пришедшееся на Средние века. Вижу вооруженных всадников на лошадях. Эти двое сражались в войске короля. В одной из битв друг Дастина был серьезно ранен. Умирая, он попросил Дастина заколоть его мечом — чтобы смерть его была быстрой и без мучений. И Дастин с пониманием отнесся к просьбе друга.

У Дастина нет никакой негативной энергии в отношении того, что связано со смертью или с приемом наркотиков. Он не видит в этом ничего плохого. Для него это лишь способ достичь поставленных целей. А цель его заключается в том, чтобы уйти из жизни в раннем возрасте. Он с самого начала хотел прийти сюда, окунуться в эту жизнь, сделать все необходимое и снова уйти. Наркотики были для него одной из форм опыта. Он не испытывал беспокойства, поскольку знал, что о нем все равно будут заботиться, — во всяком случае, таким было его соглашение с матерью. Так что наркотики позволили ему проявить личную свободу. И они же стали для него вратами в иной мир.

— Я хочу снова вернуться к Валери, — добавила Стейси. — Все, кто принимал участие в этих обсуждениях, прекрасно понимали, что ей придется испытать немало тяжелых моментов в связи с выбором близких людей. Но она чувствовала, что готова справиться с этим. Столь резкие эмоциональные перепады должны были подтолкнуть ее к тому, чтобы обрести равновесие внутри самой себя..

*****

Душа не способна умереть, однако мы можем создать иллюзию смерти на физическом плане. Естественно, что этой иллюзии нет места в духовной реальности, где каждый из нас осознает свою вечную природу и свое единство с другими душами. Находясь Дома, Валери прекрасно знает о том, что она едина с Дастином и Ди-Си. И эти двое чувствуют то же самое. Немыслимо ощутить здесь свою полную обособленность от другого. Поистине, эти трое связаны неразрывными узами любви. Хотя Дастин и Ди-Си пребываеют сейчас в духовной реальности, от Валери они находятся на расстоянии одной мысли.

Так будет и впредь. Как сказал нам ангел из предыдущей истории, нематериальные измерения находятся в непосредственной близости от нашего. По существу, они включают в себя физическую реальность. И потому обособленность Валери от Дастина и Ди-Си, представлявшаяся ей непреодолимой бездной, на самом деле является творением ее собственной мысли. И это говорит об истинном могуществе душ, которые сумели создать иллюзию, показавшуюся реальной даже ее создателям. Придя в этот мир, Валери забыла, что сама спланировала свою реальность. И теперь она может припомнить, а значит и лучше познать, собственные безграничные возможности. Проникая за завесу — будь то с помощью медиума или собственного ссына, — она может заново открыть для себя иллюзорность разделения. А это, в свою очередь, поможет ей вспомнить свою истинную, нетленную природу.

Валери уверовала в единство душ, несмотря на иллюзию мнимой отделенности от близких ей людей. В результате она смогла лучше оценить саму природу доверия. В предыдущей истории мы говорили о том, что Пэт сознательно принял на себя опыт алкоголизма — с целью испытать полную отчужденность от Бога. Он знал, что это поможет ему в итоге заново обрести связь с духовной составляющей мира. Так и Валери соприкасается ныне с другими измерениями. И все благодаря внутреннему знанию, зародившемуся в условиях душевных мук и переживаний. Если Дастин и Ди-Си более не кажутся ей ушедшими, что мешает ей уверовать в то, что эти двое всегда будут присутствовать в ее жизни? Если они теперь не кажутся ей умершими, что мешает ей уверовать в бесконечность всего сущего?

Лишь из сомнения может родиться истинное доверие. Только неопределенность ведет к обретению полной веры. Лишь оказавшись в подобных обстоятельствах, можно сделать по-настоящему значимый выбор. Всякий раз, когда она решается заглянуть за завесу и ощутить любовь Дастина и Ди-Си, Валери делает еще один шаг на пути осознания иллюзорности физической смерти. Очень важно уверовать в мимолетность утраты, пока ты находишься в физическом теле. Это позволит лучше понять полную ее невозможность в мире духа. Мы никогда не покидаем своих любимых, как и те не покидают нас. По завершении жизни Валери, испытавшая на Земле всю полноту утраты, вернется Домой. И здесь она сможет разделить с Дастином и Ди-Си заново обретенное ощущение абсолютной нетленности их жизни и любви.

Благодаря условиям этого воплощения Валери смогла не только проникнуться важностью такого чувства, как доверие, но и познала в себе качества сочувствия и сострадания. Об этом же скажет мне и сама Валери: «Я всем сердцем постигла человеческую боль». Так оно и есть. Но теперь это не просто понимание — это настоящий образ жизни. Когда Валери обняла женщину, пострадавшую от урагана, она всем сердцем ощутила ее отчаяние. И эта глубина сострадания стала результатом душевных мук самой Валери. Сквозь призму своей боли она смогла отчетливо рассмотреть боль другого человека.

Валери могла бы спланировать для себя мирное, ни к чему не обязывающее существование. Но такая жизнь ни за что не породила бы того глубинного резонанса, который позволил Валери откликнуться на страдания незнакомого ей человека. Когда Валери в порыве сострадания обняла женщину, та явственно ощутила, что эти чувства исходят от того, кто знает. Ей стало ясно, что Валери разделяет ее чувства, ее боль.

Валери, мучившаяся одиночеством после смерти Дастина и Ди-Си, смогла облегчить страдания другого только потому, что сама пережила нечто подобное. Энергетическое воздействие такой личности во много раз превосходит участие того, кто лишь умозрительно представляет себе характер страданий. Помимо всего прочего, это спонтанное проявление любви привело к тому, что Валери открыла в себе чувство эмпатии и сострадание. Теперь ей предстоит вернуться в мир духа с более глубоким пониманием собственной природы. И это понимание пребудет с ней вечно, тогда как породившая его земная боль в один прекрасный момент растворится без следа.

Обретая исцеление и помогая исцеляться другим, Валери пробуждает в себе ощущение внутренней гармонии и покоя, которые во многом контрастируют с теми безудержными эмоциями, что сопровождают гибель близких нам людей. И это также часть ее жизненного плана. Как отметила на предварительном планировании сама Валери, она провела не одну жизнь в безуспешных попытках обрести внутренний покой и сосредоточенность. Теперь ей предстояло довести до конца то, что осталось незавершенным в прошлых воплощениях.

С точки зрения личности трудно понять, почему Дастин и Ди-Си решили так рано покинуть Валери. Но на уровне души она прекрасно знает, что эти двое руководствовались искренней любовью к ней. Ди-Си и Дастин спланировали свои жизни таким образом, чтобы содействовать как своему духовному росту, так и развитию близких им лиц — включая Валери. Как отметил духовный наставник Валери, именно перепад эмоций, вызванный смертью близких ей людей, должен был привести в итоге к ощущению внутреннего покоя. То, что ей предстояло пережить, можно назвать эффектом маятника — когда человек, отталкиваясь от полного отчаяния, переходит с уровня личности на уровень души. И уже тут ему становится очевидна мимолетность любой потери.

Именно храброе следование своему жизненному плану помогло Валери повысить самооценку — как и предсказывал ее духовный наставник. День за днем она может ощущать то мужество, которое требуется ей, чтобы жить без Дастина и Ди-Си.

Познавая себя в качестве могущественного творца собственной жизни и проявляя такие качества, как вера, сострадание, уравновешенность и любовь, Валери начинает понимать, что ее истинная ценность не зависит от той роли, которую она играет в физическом мире. Она сознательно организовала свое текущее воплощение таким образом, чтобы потеря близких побудила ее изменить мышление. Иными словами, она запланировала переход от сознания личности к сознанию души. В прошлых жизнях Валери смотрела на себя главным образом как на жену, мать или подругу близкого ей человека. Она и в этой жизни тяготеет к подобной оценке, однако гибель тех, с кем она ассоциировала свою личность, побуждает ее пересмотреть свою позицию. Жизнь Валери организована таким образом, чтобы она смогла увидеть в себе то, что уже успела разглядеть в Дастине и Ди-Си, — вечную душу.

История Валери напоминает нам о том, что мы не вправе судить живущих рядом с нами, если не знаем, какие планы были составлены их душами на эту жизнь. Я не сомневаюсь, что многие с негодованием отнесутся к человеку, который продал Дастину наркотики. Однако на духовном плане эти двое испытывают друг к другу глубочайшую привязанность. Не случайно же Дастин доверил этому человеку сыграть жизненно важную роль в своей судьбе. Как и Валери, торговец наркотиками позволил Дастину обрести такую жизнь — и такую смерть, — которая была необходима ему для духовного роста. Когда этот человек вернется на духовный план, Дастин встретит его словами искренней любви и признательности за то, что тот превосходно справился со своей частью договора. И Валери будет признательна Дастину и Ди-Си за то, что они помогли ей усвоить необходимые уроки. Им незачем обрушивать друг на друга упреки — они не считают себя жертвами. В их чувствах не будет вины, да и прощение им тоже не понадобится. Что им, собственно, прощать, если каждый из них следовал плану, начертанному во имя любви и сотрудничества.

Но хотя все роли были согласованы еще до рождения, реализация этого плана заставила Валери страдать от утраты близких. Однако она научилась жить с этими чувствами и теперь должна научить этому других. Валери на личном опыте соприкоснулась с необходимостью принять свою боль. Об этом же говорили и духовные наставники на сеансе с Деб:

Примите боль и скажите себе: «Я буду плакать, пока у меня не кончатся слезы». А затем поплачьте еще немного, чтобы освободиться от боли.

Они-то знают, что подавлять свою боль — значит лишать себя исцеления.

Исцелить боль не так уж сложно. Нужно только помнить о том, что отношения с собой важны не меньше, чем отношения с другими. Представьте, что к вам за поддержкой пришел близкий друг. Вы же не станете отворачиваться от него, равнодушно скрестив руки на груди? Вряд ли вы скажете, что у вас для него нет времени или чтобы он принял все как есть и спокойно жил дальше. Зато к себе мы привыкли относиться не лучшим образом. Валери постаралась спрятаться от себя и своей боли, когда после смерти Ди-Си стала искать утешения в спиртном. Но к тому моменту, когда из ее жизни ушел Дастин, она уже любила себя настолько, что смогла принять эту потерю. Всякий раз, когда мы испытываем боль, нам стоит обратить на себя ту любовь, которую мы так щедро предлагаем своим близким.

Поскольку скорбь так мучительна, многие из нас пытаются сделать все возможное, чтобы забыть о ней. Однако для души скорбь — это проявление любви, а всякое такое проявление целительство по своей природе. Сопротивляясь скорби, мы окутываем свою боль в энергетический кокон. Слезы — попытка организма пробить такую энергетическую стену. Слезы обеспечивают свободный ток энергий, позволяя нам в итоге обрести желанное исцеление.

Как только мы поймем истинную ценность скорби, мы можем начать думать, что нам следует плакать. Однако на духовном уровне энергия «следует» несовместима с истинным исцелением. «Следует» — это интеллектуальное построение ума, желающего контролировать движение сердца. Расуждая о том, что нам «следует» сделать то-то и то-то, мы определяем характер вибраций, соответствующих этому действу. Важно не столько само действие, сколько уровень его энергетики. Лишь та скорбь, что является отражением спонтанной эмоции, ведет к истинному исцелению. Тот, кто плачет потому, что так «следует», подпитывает тем самым собственное эго. И лишь тот, кто плачет по велению сердца, обретает покой и исцеление.

Дух никогда не покидает нас в скорби, так что никто не страдает в одиночестве. На самом деле, такой человек окружен заботливой семьей духовных наставников, ангелов и тех, кто любил его на Земле. Любовь не погибает с физической смертью. Думая о тех, кто ушел на духовный план, мы привлекаем их к себе силой мысли. Нередко они даже пытаются беседовать с нами. Вспомним хотя бы Дастина, который передал матери послание через ее сестру. Они способны вкладывать в наше сознание всевозможные мысли — обычно это происходит, когда мы спим. Они же руководят нашей интуицией.

Подобно ангелам и духовным наставникам, те наши близкие, кто уже покинул этот план, организуют для нас всевозможные «случайности» — из тех, что направляют нас и несут нам исцеление. Далеко не случайно многие из тех, кто потерял своих близких, находят вскоре после утраты какое-нибудь бездомное животное — ведь именно забота о домашних питомцах лучше всего отвлекает от печальных мыслей. Кроме того, любящие нас души способны создавать знакомые запахи — например, запах одеколона, которым они пользовались при жизни. Это также позволяет нам осознавать их присутствие. В своей скорби мы с трудом воспринимаем подобные послания. Только открывшись присутствию своих близких, мы позволяем им наполнить нашу жизнь чудесами исцеления.

В конце концов, смерть физического тела — это не что иное, как решение души, реализовавшей здесь весь свой потенциал. Как сказала нам душа Валери, « если человек уходит из жизни, это значит, что вы уже получили от этой личности все, что могло быть получено». Эта мысль влечет за собой понимание того, что нельзя винить себя в гибели близких нам людей. Любая смерть, любое трагическое стечение обстоятельств — это лишь выход, который душа наметила себе еще до рождения. И если вам кажется, будто вы стали причиной смерти другого человека (или не смогли предотвратить такой исход), то я бы посоветовал вам помнить вот о чем: никто не умирает без своего на то согласия. Эта мысль поможет вам простить себя и заново обрести душевный покой.

Доверие к тем планам, которые мы составили еще до рождения, позволяет нам понять, что наши близкие успели извлечь из этой жизни все, что требовалось им для развития и самосовершенствования. Мысль, что они прожили свои жизни в соответствии с запланированным, привносит в их души ощущение радости и покоя — чувства, которыми они так щедро готовы делиться с каждым из нас.

Глава 7

Несчастные случаи

На физическом плане несчастные случаи представляются нам всего лишь цепочкой произвольных событий. Не очень значительные мы относим к категории собственно несчастных, более серьезные называем трагическими. Такое чувство, будто бездушная Вселенная слепо оделяет нас как удачей, так и неудачей, не считаясь с тем, кто пострадает больше, а кто меньше. Не удивительно, что мы привыкли бояться несчастных случаев, и этот страх еще больше омрачает наши жизни. Однако я уже говорил в прошлых главах о том, что многое в нашей жизни кажется совсем иным, чем оно есть на самом деле.

В этой главе мы коснемся такого парадоксального явления, как запланированный несчастный случай. В действительности, многие несчастные случаи планируются еще до рождения — ради самосовершенствования, помощи другим, духовного пробуждения и углубленного самопознания. При этом на серьезное развитие может рассчитывать не только человек, пострадавший от несчастного случая, но и все, кто соприкасается с этой личностью. А поскольку все наши жизни взаимосвязаны, то это можно сказать о каждом из нас.

В этой главе вы встретитесь с Джейсоном Терстоном и Кристиной. Оба они серьезно пострадали при неожиданном стечении обстоятельств. Кристина — уже давно, а Джейсон — относительно недавно. Объединяет их то, что еще до рождения они выбрали для себя столь серьезное испытание.

История Джейсона

— Все складывалось для меня как нельзя лучше, — говорит Джейсон, оглядываясь на тот чудесный августовский вечер 2004 года. Джейсон и его жена Давина собирались готовить праздничный ужин, а гости — их давние друзья — уютно расположились на заднем дворе. Позже, после заката, они намеревались посидеть вокруг пылающего костра. Джейрон и Гаррет Фоксы, сыновья Джейсона и Давины, плескались в бассейне, другие ребятишки носились по траве, играя и развлекаясь в свое удовольствие. Совсем недавно Джейсон с успехом прошел последнее собеседование, и теперь ему предстояло стать главным шеф-поваром в ресторане — должность, о которой он мечтал уже много лет.

— Я чувствовал себя настоящим суперменом, — с ноткой грусти добавил он.

Но уже через пару мгновений его жизни суждено было измениться навсегда.

Давина окликнула мужа и сказала, что пора готовить ужин. Развлекаясь, тот подбежал к бассейну и прыгнул в воду — чтобы обрызгать Джейрона.

— Я прыгнул как всегда, но на этот раз все оказалось иначе, — вспоминает Джейсон. — На этот раз я ударился головой о дно бассейна. В тот момент мне показалось, будто молния прошила мой позвоночник. Я хотел двинуть руками, чтобы выплыть на поверхность, но не смог. Совершенно беспомощный, я погружался на самое дно. Я полностью покорился судьбе.

Следующее, что я помню, — яркие образы тех, кого я когда-либо любил. Мне показали все, с чем я не хотел пока расставаться. В душе моей в тот момент царил удивительный мир и покой. Мне хотелось удержать это ощущение, остаться с ним навсегда. Но я был тридцатидвухлетним мужчиной с женой и детьми. Так что мне рано было уходить. Сказанное мне Свыше звучало так: «Ты должен пройти через это. Постарайся не тратить силы на печаль, сожаление и прочие негативные эмоции».

Джейрон первым понял, что что-то не так. Он подтолкнул отца на поверхность, но тот даже не среагировал. Взглянув ему в глаза, Джейрон понял, что тот без сознания. Друзья вытащили Джейсона из бассейна. Давина в отчаянии кричала ему: «Не смей умирать! Ты не можешь вот так взять и уйти!»

Джейсон сломал два шейных позвонка. На вертолете его отправили в больницу, где врачи провели срочную операцию. Вскоре станет ясно, что Джейсон парализован от груди до кончиков ног. Он мог двигать только кое-какими мышцами рук.

— Очнувшись в больнице, я почувствовал, что в горле у меня находится твердая пластмассовая трубка. Меня успели подсоединить к всевозможным трубкам и проводам. Я почти не чувствовал тела от плеч и ниже, однако все мое существо изнывало от невыносимой боли. Эта боль таилась где-то внутри, в самих костях. Больше всего мне хотелось вырвать эту трубку, чтобы я мог говорить со своими близкими. Без сомнения, этот день был самым длинным в моей жизни, ведь я и в самом деле не мог вымолвить ни звука. А мне так хотелось сказать: «Я по-прежнему с вами. Все будет хорошо». Когда врачи стали колоть меня в вену, отец заметил, что по щеке у меня катится слеза. Только так он и понял, что я еще жив.

В последующие дни, невзирая на собственное состояние, Джейсон сосредоточился на том, что чувствовали его близкие.

— Я решил сделать все возможное, чтобы поднять им настроение, — отметил он. Когда врачи надели на него специальный жилет, с помощью вибраций выводящий из легких скопившуюся там жидкость, Джейсон тут же решил воспользоваться случаем.

— Я стал петь. Я пел Брюса Спрингстина в обработке Элмераа Фадда. Мой голос больше походил на карканье, так что люди, собравшиеся у палаты, невольно смеялись. А я был счастлив оттого, что остался жив. Счастлив и вдохновлен встречей со Всевышним. И мне очень хотелось поднять настроение своим близким, хотя я и понимал, что вступаю в самую сложную фазу своей жизни.

Две недели Джейсон провел в реанимации, и еще три месяца ушло на восстановительный курс. Выздоравливал он медленно. Поначалу его мышцы вообще отказывались подчиняться, и ему пришлось привыкать к тому, что другие кормят его и меняют на нем белье.

Мало-помалу Джейсон начал осознавать, что его жизнь уже никогда не будет прежней. Особенно тяжелым стал для него один из моментов трудотерапии. На том занятии Джейсона попросили разрезать пополам сэндвич.

— Врач взял маленький нож и вложил его мне в руку, — вспоминает Джейсон. — Долгие годы я работал шеф-поваром в ресторане. Каждый день я начинал с того, что резал на мелкие кусочки и отправлял тушиться шесть больших луковиц, пучок моркови и корень сельдерея, — и все это за считанные минуты. Теперь же я с трудом мог удержать этот нож, не говоря уже о том, чтобы разрезать им сэндвич. Это открытие повергло меня в шок. Я разрыдался.

И все же он упорно шел к выздоровлению, взяв себе в качестве девиза следующую фразу: «Пока могу, буду пытаться». Кроме того, он запретил себе использовать такие слова, как «не могу».

Хотя он с радостью покинул больницу, его возвращение домой было нелегким.

— Люди плохо понимали мое состояние и все время тревожились, что могут чем-нибудь навредить мне, — пояснил Джейсон. — Я сильно зависел от других и потому старался быть для них как можно менее обременительным.

Для Давины, склонной к сопереживанию, этот опыт оказался весьма трудным.

— Она глубоко страдала оттого, что ее муж наполовину парализован, — рассказывал мне Джейсон. — Но старалась прятать от меня эти чувства, чтобы я не подумал, будто она уже не видит во мне прежнюю личность.

Им пришлось привыкать к тому, что их сексуальной жизни пришел конец.

— Это так грустно. Ощущение настоящей утраты, — тихо добавил Джейсон. — Мы работаем над этим.

— А как вы объяснили сыновьям то, что с вами произошло? — поинтересовался я.

— Младший мог сказать что-нибудь вроде: «Помнишь, папа, когда твои ноги еще двигались? Мы тогда ходили на рыбалку». Я ему на это отвечал: «Папа обязательно пойдет с тобой на рыбалку. Только теперь это будет немного иначе». Ну а Джейрон искренне сочувствовал моему положению. Впрочем, он не считал это трагедией. Главное, что он понял: отныне ему предстоит заботиться о матери и брате. И он с готовностью принял на себя эту роль.

Мать Джейсона тоже окружила его своей заботой. Правда, в их отношениях порой не все было гладко.

— Она излишне скрупулезно относилась к своим обязанностям и потому делала все медленнее, чем мне хотелось бы, — пояснил Джейсон. — Это приводило ее в настоящее расстройство. «Для тебя это слишком медленно? — восклицала она. — Ладно, я зайду позже». После чего со слезами уходила из комнаты. Однако любовь ее ко мне была безгранична. Я сразу понял, что она готова для меня на все.

Огромную поддержку получил он и со стороны местной общественности. С помощью благотворительных мероприятий были собраны деньги, позволившие семье Джейсона построить в доме специальные спуски для инвалидной коляски. Кроме того, были расширены дверные проемы. Друзья кололи для него дрова. Как-то раз они вытесали на одном полене инициалы Дж. Т. и преподнесли его Джейсону в качестве подарка. Местная церковь подарила им новое оборудование для душа. Вообще, желающих помочь было так много, что Давина решила поблагодарить всех через местную газету.

— Впрочем, кое с кем мне пришлось расстаться, — заметил Джейсон. — Так, один мой друг, навестив меня в больнице, сказал буквально следующее: «Если честно, я бы предпочел вспоминать тебя таким, каким ты был раньше». Потом он зашел еще раз, и с тех пор я его не видел. Просто часть моих знакомых видит меня, а не то, что со мной произошло. Некоторые же, наоборот, видят только последствия несчастья.

Постепенно Джейсон приспосабливается к новой жизни. Сейчас он уже способен есть самостоятельно. Мыться он тоже может сам — если только ему помогут забраться под душ. Конечно, все это куда медленнее, чем раньше. Порой процесс купания и одевания занимает у него до четырех часов. Ручку он держит с большим трудом, но все-таки может писать — двигая всей рукой.

— Мне постоянно приходится усваивать уроки терпения, — заметил по этому поводу Джейсон. — Я не вправе сожалеть о том мгновении, когда нырнул в бассейн, — добавил он. — Тем более что я знаю — произошло это не без причины.

— Джейсон, что бы ты хотел сказать тем, кто пострадал от несчастного случая, а также их близким? — поинтересовался я.

— Я стараюсь думать не о том, что потерял, а о том, что мне доступно, — ответил Джейсон. — Моя память так же остра, как и прежде. Я могу решать проблемы, разгадывать кроссворды и улавливать новые идеи. К тому же моя трагедия связала воедино многих людей, прежде даже незнакомых друг с другом. И я благодарен за это судьбе.

— Что еще ты усвоил из этого опыта?

— Слезы помогают исцелению. И не забывайте: рядом с вами тот же самый человек. Пусть он выглядит немного иначе или двигается по-другому, но сам-то он остался прежним. И ничто не мешает вам любить его, как раньше. Люди приспосабливаются даже к самой трудной ситуации. Приспосабливаются, а затем преодолевают ее.

Сеанс со Стейси Уэллс

Беседуя с Джейсоном, я был потрясен его решимостью сохранить позитивный настрой. На тот момент мне удалось пообщаться с самыми разными людьми, и я успел прийти к выводу, что всем нам даются особые дары — личные качества, захватывающие события, новые знакомые, — позволяющие нам принять жизненные трудности и использовать их для духовного развития.

Делаем мы это или нет — вопрос нашего собственного выбора.

Ну а Джейсон одарен необычайной силой воли, которая заставляет его двигаться вперед, невзирая на выпавшее ему испытание. Встреча с высшим разумом оказала на него столь мощное воздействие, что он решил ни в коем случае не тратить силы на негативные эмоции. Интуитивно он понимает, что случившееся должно было иметь свои причины. И он намерен во что бы то ни стало до этих причин докопаться.

Чтобы понять цель выпавшего на долю Джейсона испытания, я попросил Стейси послушать его предварительное планирование. До начала сеанса я сообщил ей имена и даты рождения тех, кто имел непосредственное отношение к этому человеку. Кроме того, я объяснил ей, что сам Джейсон полупарализован — результат неудачного прыжка в бассейн.

— Я вижу, как он беседует с тремя духовными наставниками, — начала свой рассказ Стейси. — Почти вся комната занята родственными Джейсону душами — теми, что будут воплощаться с ним на Земле, и теми, что останутся в духе. Оставшаяся часть помещения предоставлена трем духовным наставникам. Сейчас Джейсон обсуждает с ними планы на будущую жизнь.

Джейсон:Я хочу пройти через это испытание.

Духовный наставник:Надеюсь, ты понимаешь, как после этого изменится вся твоя жизнь?

Джейсон:Да. Но я понимаю и то, что сколько бы раз я ни воплощался на физическом плане, я неизменно оказывался в плену сиюминутного. Как только я становлюсь взрослым, я забываю о том, что реальность — нечто большее, чем видимый нами мир. Воплощение за воплощением я следую в русле сиюминутного. Меня увлекает то, что популярно на этом отрезке времени, что скажут обо мне окружающие, общественный статус и чисто житейские достижения. И я уже не вспоминаю о тех духовных целях, которые ставил перед собой до рождения.

Я хочу быть бескорыстным — не только ради моей семьи, но и ради других людей. Я хочу на личном примере вдохновлять их на дальнейшее совершенствование. И я хочу, чтобы моя помощь им позволила мне заново разглядеть собственную духовность.

Духовный наставник:Ты выйдешь на пик духовного роста через три или четыре года после этого инцидента. Тогда же произойдет твой скачок в вере (а не скачок веры). В это время ты начнешь слышать звон и прочие шумы в ушах — это станет первым проявлением яснослышания. Вообще твое чувство слуха — как духовного, так и физического — значительно разовьется после несчастного случая.

Джейсон:Чудесно! Я буду только рад.

— Мне говорят, что Джейсон «совершенствует данный уровень развития», — добавила Стейси, цитируя слова своего духовного наставника. — Он в последний раз хочет отработать пройденный урок. И он делает все, чтобы достичь этой цели.

То, что произошло с Джейсоном, оказало самое серьезное воздействие на его близких. Это значило, что он должен был заранее согласовать с их душами возможное развитие событий. Я попросил Стейси передать мне кое-что из бесед с этими людьми — начиная с его матери.

— Он говорит ей о том, что это [несчастный случай] произойдет, когда ему будет десять лет, — начала Стейси. — Как я понимаю, этот инцидент должен был отличаться от того, который произошел на самом деле. Я вижу, как женщина начинает рыдать. Она машет руками, отказываясь принять такой вариант.

Мать:Нет, нет, нет! Я не могу согласиться с этим! Это все равно что потерять тебя, а ведь так уже было, и не раз. Вспомни те жизни, когда ты уходил раньше меня. Я не желаю мириться с этим снова. Даже если ты не погибнешь, ты окажешься в ловушке собственного тела. А это почти то же самое, что потерять тебя еще раз.

— В тех жизнях Джейсон тоже был ее сыном? — поинтересовался я.

— Сыном, братом и партнером, — ответила Стейси. — В той жизни, когда они были женаты, Джейсон выступал в роли жены, а она — в роли мужа.

— Как он объясняет свою решимость пройти через этот несчастный случай?

Джейсон:Я хочу испытать нечто такое, что позволит мне понять: каждый человек — не только тело, не только его внешняя оболочка. И я хочу усвоить это на уровне личности, которая привыкла судить о других исключительно по внешности.

— Пока он говорит это, — заметила Стейси, — я вижу образы XVIII века. В то время Джейсон относился к сливкам общества. Внешность, социальное положение, общественные функции значили для него больше, чем что-либо другое. Теперь он пытается выйти за рамки этих ограничений, одновременно сбалансировав собственную энергетику.