Драгоценности все-таки существуют!

Не знаю, чем заинтересовал меня этот коридорчик. Но интуиция не подвела. Через пару шагов замечаю какое-то неестественное углубление в бетоне. Кто-то явно выбивал пол. Влажные куски бетона валяются подле. Тут до меня доходит: это ж и есть тот самый тайник, который раскопали мои предшественники! Значит, драгоценности все-таки существуют! Второй тайник, судя по всему, надо искать в затопленных тоннелях. Больше негде. Джинсы почти насквозь промокли, я весь продрог, но решаю идти дальше: правду говорят, ради шального богатства люди готовы на многое. Под ногами то и дело проплывают полиэтиленовые бутылки и старые окурки. Их много, видно, кто-то очень нервничал. Натыкался и на обугленные факела, грязные мотки веревки. Воды заметно прибыло - уже дошла до моей груди. Она прозрачная, и мне хорошо видны железные ступеньки, плавно уводящие вниз... Дальше без акваланга не обойтись. Эх, не быть мне богачом. Прощайте, сокровища! Выбравшись наружу, заметил подкоп у одной из амбразур. Похоже, кто-то пробовал спустить воду. Не иначе пытались таким образом прочистить путь к немецким сокровищам. Что ж, надеюсь, те ребята добьются своего. От всей души желаю смельчакам удачи!

КСТАТИ

Киевский укрепрайон (КУР) - самая мощная часть самой неприступной в мире линии обороны Сталина. Цепь укреплений строили с 1928 года. Длина линии - около 75 км, ширина - 6 км. Точное количество сохранившихся дотов до сих пор неизвестно. Предполагают, что их более двухсот. Благодаря КУРу Киев держал оборону 72 дня. До сих пор не найден центральный командный пункт.

Храм преподобного Феодосия Печерского (в Гнилецких пещерах)

Житие прп. Феодосия Печерского повествует, что Великим постом он уединялся в лаврских пещерах, из которых иногда тайно уходил в загородную пещеру: ...отхождаху во едино монастырское село, и тамо в пещере, яже бе в сокровеннемъ месте, Богу единому ведуще, пребываше единъ. По преданию, эта пещера находилась в урочище Церковщина, в 12 км. южнее Лавры. Впоследствии здесь образовалась небольшая пещерная обитель - Пречистенский Гнилецкий монастырь. В ХІІ в. здесь принял постриг прп. Герасим Вологодский (1174; пам. 4 / 17 марта). Разорения Киева в XIII-XV вв. стали причиной угасания обители, к XVI в. пришедшей в запустение. В топонимике сохранились названия: урочище Церковщина и село Ходосовка - искаженное Феодосиевка.

Вновь открыл пещеры свт. Иннокентий (Борисов; †1857, пам. 25 мая / 7 июня). В 1900-1902 гг. при пещерах открывается монастырь Рождества Богородицы, получивший название "Скита Пречистой". Настоятелем стал ученик прп. Ионы Киевского (†1902, пам. 9 / 22 января) иеромонах Мануил (впоследствии схииг. Серафим (Ковш); †1920). В 1905 г. древний пещерный храм был расширен и освящен во имя прп. Феодосия Печерского.

С 1922 г. урочище используется как место лишения свободы (монастырь сосуществовал до 1928 г. с колонией для малолетних). Вновь открылась обитель во время войны и действовала до конца 1940-х гг. рядом с лагерем для военнопленных. В Церковщине менялись хозяева и с 1969 г. здесь расположился санаторий МВД УССР "Хутор Вольный". С 1991 г. специализированным отделом "Киев подземный" Музея истории Киева ведутся археологические раскопки пещер.

Церковная опека святыни поручена Голосеевской пустыни, братия которой совершает регулярные богослужения в пещерном храме (с 14 / 27 августа 1999 г.).

Адрес: Днепропетровское шоссе.

Проезд: от ст. м "Лыбедская" - трол. 1 до кон. ост., далее авт. 252, 256 до ост. "Хутор Вольный".

Престольные праздники: прп. Феодосия Печерского (3 / 16 мая, 14 / 27 августа, 28 августа / 10 сентября и в Неделю 2-ю Великого поста) и Рождество Пресвятой Богородицы (8 / 21 сентября).

Богослужение. Полунощница (7.00), утренние молитвы, Литургия: воскресенье - 8.00.

Тайны заброшенных склепов

Ничего нового: сколько народов -- столько культур, столько же представлений о потустороннем мире. Славянская культура в этом плане не менее оригинальна, чем, например, древнеегипетская. Доказательство тому -- некрополи Киева, настоящие шедевры культового зодчества.

Арабский путешественник Ибн-Фадлан в 921 году стал свидетелем обряда захоронения "знатного русса". Автор записок подробно останавливается на тонкостях ритуала: сначала из досок сбивался помост, на котором устанавливалась ладья. Посреди нее возводился большой шатер, под его сводами размещали ложе с усопшим, одетым в лучшие одежды. Рядом клали оружие, драгоценные вещи, особенно чтимые при жизни, и предметы домашнего обихода. У ног помещали бездыханное тело девушки, пожелавшей добровольно разделить участь своего хозяина

Потом в ладью забрасывали изрубленные мечами куски животных и птиц: коня, быка, собаки, петуха, курицы. В кульминации похоронного обряда стоящие вокруг помоста факельщики поджигали ладью со всем ее содержимым. Огромное пламя охватывало стены шатра. Когда на месте пышного чертога с останками влиятельного вельможи оставалась лишь тлеющая куча золы, поверх нее насыпался земляной холм и устанавливался столб с надписью -- именем покойного и именем правящего в этом регионе князя. Об обычае сожжения умерших упоминается и в "Повести временных лет": "А после, собрав кости мертвеца, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах при дорогах". Эта процедура чем-то напоминает порядок захоронения в современных колумбариях, хотя сегодня все происходит совсем по-другому. Да и большинство древних мест массовых захоронений навсегда ушли в небытие. Уходят они и в наше время.

Взять, к примеру, Мекку старинных гробниц и фамильных усыпальниц -- Байковое кладбище. Еще в начале 50-х здесь встречались пышные мавзолеи (особенно на католическом и лютеранском участках), внутри которых можно было бродить, как по музейным залам. Не такой вид, как сегодня, имела и центральная аллея главного киевского некрополя. Некогда состоявшая из надгробий дореволюционных магнатов, меценатов и представителей местной элиты, она вела прямо к кладбищенской Вознесенской церкви, построенной знаменитым архитектором Владимиром Николаевым. Напротив храма возвышалась грациозная постройка, напоминающая польский костел -- с остроконечным куполом, широкой аркой и высокими стрельчатыми окнами. Это была усыпальница какой-то важной особы, фамилии которой уже давно никто не помнит. За пересечением дорог было еще одно надгробие из голубого мрамора в виде часовни со сквозными колоннами. Поговаривали, что внутри этой конструкции размещался бюст усопшего, известного киевского купца Григория Гладынюка, прославившегося благотворительными делами. Как и множество других "буржуйских" памятников, могила эта была снесена. Теперь на ее месте возвышается надгробие поэта Павла Тычины, а на месте миниатюрного "костела" -- бронзовые бюсты Героев Советского Союза генералов Слюсаренко и Лавриненко...

Зато остались некоторые старинные склепы, которые еще манят к себе и настраивают на романтический лад... Вот помпезная гробница Михаила Аристархова, увенчанная двумя экзотическими шпилями и крестом. Ее фасад украшает прекрасный бронзовый барельеф, изображающий Архистратига Михаила, одетого в рыцарские доспехи, поражающего огненным мечом сатану. Решение евангельского сюжета настолько необычно, что болезненная гримаса Люцифера с козлиными рожками вызывает даже сочувствие.

Напротив -- усыпальница Тышевичей. Постройка напоминает хорошо известное киевлянам здание караимской кенасы на Ярославовом Валу, 7. Та же декоративная арка, поставленная на две колонны, аналогичная сфера полукупола и такой же лепной орнамент. Чувствуется почерк Владислава Городецкого. Документальных подтверждений этому нет, хотя и известно, что зодчий проектировал некоторые мавзолеи для Байкового кладбища.

А вот усыпальница Диателовичей -- треугольный фронтон, коринфские пилястры, крест и полукруглые ниши для скульптур... Акцент культового зодчества присутствует везде. На территории Старого кладбища можно увидеть шикарный (хоть и запущенный) готический замок, его купол очень похож на величественные завершения костела Св. Николая на ул. Б. Васильковской.

Но самым загадочным из сохранившихся склепов по праву можно считать усыпальницу, расположенную у северной стены кладбищенской церкви. Издали она напоминает одну из башен Собора Парижской Богоматери, но если подойти ближе, то святость сразу же исчезает: стилизованный крест скорее похож на рукоятку меча, а крылатые существа, восседающие на столбах, -- сущие демоны, которых могла создать разве что воспаленная фантазия Врубеля. Модерная архитектура соседствует здесь со средневековой мистикой. Более того, вход в склеп расположен над крутым обрывом, что явно затрудняет попадание вовнутрь. Несколько разряжают обстановку высокие дорические колонны, напоминая о легендарном Парфеноне, и лепные фризы из лавровых листьев -- символ славы и могущества древних эллинов. Есть на фасаде здания и геральдический щит, на котором первоначально размещались инициалы владельца. Теперь они сорваны...

Гуляя среди старинных киевских склепов, невольно задумываешься о смысле бытия, о прошлом и будущем. Неприятно лишь осознавать, что неисчислимое множество захоронений повреждено и уничтожено современниками. Хорошо это или плохо, закономерно или нет? Говоря словами классиков, "дым отечества нам сладок и приятен" может показаться лишь в том случае, если мы возродим в себе и "любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам"...