Глава 2. тысячеглазый аргус 10 страница

— Кхарты? — Торкул запомнил это странное название.

Услышав его, неуловимо насторожился волк, будто обнаружив постороннее присутствие. И даже деревья перестали шелестеть листвой, затихнув ненадолго.

— Да, Кхарты. Но Кхарты лишь исполнители, наемники, воины. Они полагают, что не подчиняются никому, но это их заблуждение. И самым страшным заблуждением Кхартов является то, что они пошли на негласный сговор с Ситами, еще даже не осознавая этого.

— Кто они? — Торкул пристально смотрит на Йоргора. Он впитывает все, о чем говорят ему тайшины, каждое слово, каждый жест.

Йоргор усмехается и трет ладонью подбородок.

— Мы не знаем точно. Их природа уходит корнями к возникновению человечества. Нам мало известно об их природе, но мы можем чувствовать их присутствие. Так же, как и они — наше.

Где-то вдалеке громыхнул гром. Камкурт и волк одновременно поднялись с земли и подошли к краю смотровой площадки, устремляя свои взоры на сумеречный горизонт. Они словно силились рассмотреть что-то, ведомое только им, в туманной дымке серых облаков, рвущихся опадающими клочками о вершины далеких гор.

— Ты знаешь князя Тайбо? — Йоргор внимательно смотрит на Торкула.

— Да, знаю. Это один из знатных телеутских князей.

— Он поддерживает Синюю Орду?

— Да, он со своими людьми присягнул на верность Серебряному Воину.

— Но ведь он какое-то время поддерживал джунгар и был их данником?

— Это время прошло. Тайбо сейчас встал под знамена Синего Волка.

— Почему он это сделал?

— Джунгары собирали слишком большой ясак. Их поборы стали невыносимы. Кроме того, он один из тех, кто знает про Великую Битву.

— Не прикрывается ли он Битвой для того, чтобы получить поддержку и защиту Серебряного Воина?

Торкул удивленно смотрит на тайшина.

— Почему тебя интересует именно Тайбо?

Йоргор пожимает плечами.

— Наверное, потому, что он очень близко сошелся с русскими воеводами. Тебе известно что-нибудь про это?

— Да, известно. Он и правда принял предложение войти в подданство Русского государства. Но это может быть выгодным нам. Мощь Черной Орды устрашает. Мы не можем понять, где они собрали такое войско. Но мы рады любой помощи. Послы русского государя обещали нам помощь. У них хорошее вооружение. Они выступят на стороне Синей Орды в Великой Битве.

— Что они просят взамен?

Торкул усмехается.

— Алтай.

Гром двигался к холму вместе с темными тучами, наполненными дождями. Интай сидел на склоне холма, обняв волка, который сидел рядом с ним. Они продолжали смотреть на приближающуюся грозу. А Волковник и Ака-Аши продолжали разговор, сидя рядом с каменным знаком в форме креста.

— Они хотят, чтобы алтайские племена платили дань русскому государю? — Йоргор думает о чем-то своем, поглаживая рукой деревянный посох лежавший рядом с ним.

— Да, но это ничто по сравнению с теми ясаками, которыми обкладывает алтайские племена джунгары. И это совсем ничто по сравнению с тем, что будет, если подземные Владыки выйдут на поверхность земли, когда Черная Орда ворвется на Алтай, сметая все на своем пути.

— А что ты знаешь о религии, которую они проповедуют? — Йоргор по-прежнему говорит не громко, хотя раскаты грома уже приближаются. Подул прохладный ветер.

— Они почитают Единого Бога в трех лицах — Святую Живоначальную Троицу.

— Как они относятся к вере алтайских племен?

— Они называют нашу веру языческой.

— Но ведь на Алтае тоже чтят Триглав.

— Это нечто иное.

— Они не верят в духов, которые населяют Три основных Мира?

— Они верят в спасение через веру в Сына Бога. Они не признают иной дороги в Вечное Синее Небо. Пока вопрос о вхождении алтайских племен под дань Руси остается открытым, они терпят нашу исконную веру.

— А что потом?

Торкул сжал зубы и, прищурившись, усмехнулся.

— Мы, Ака-Аши, знаем одно — если Чудь выйдет на землю, все боги ужаснутся. Поэтому мы выбрали выжидательную тактику.

Йоргор задумчиво кивает и смотрит на каменный крест. Торкул следит за его взглядом. Прохладный дождь упал с небес, подобно очистительной купели перевернутой в небесных чертогах.

Вода не просачивалась сквозь плотные ветви старого кедра, под раскидистым пологом которого три человека и волк нашли себе пристанище. Люди сели на желтые иглы, устилающие землю, и прижались спинами к шершавому стволу.

— Что делать дальше? — Торкул поворачивается к Йоргору. Старик сосредоточенно думает. Разглядывая Волковника, князь вдруг понял, кто на самом деле принимает участие в решении судеб Алтая. Без лишних слов, сливаясь с тайгой и горами, руководствуясь древними обетами, памятью предков и реальной магией, малочисленный Клан Тай-Шин на протяжении столетий был истинным Хранителем этой священной Земли. «Шаманы-волки» могли бы повелевать ханствами, подчиняя себе одно племя за другим. С их возможностями это было нетрудно. Но их интересовали совершено иные цели. Простая одежда. Простые жилища, которые иногда заменяли ветви деревьев. Простая пища. И простое отношение к жизни. Торкул улыбнулся, заглянув в глаза волку, который с наслаждением прижимался к своему повелителю и другу. Было видно, что зверь испытывает огромное удовольствие просто оттого, что тайшин находится рядом, гладит его, разговаривает с ним. Теперь Торкул знал ради чего все это. При одном воспоминании о Долине Иньо по коже побежала мелкая дрожь, и мягкое тепло распространилось по груди и животу.

— Возвращайся, — Йоргор обменялся с Интаем взглядами, — Ты видел все что нужно. Теперь ты знаешь, почему собирается эта Битва и как ее можно прекратить.

— Как? — Торкул удивленно смотрит на обоих тайшинов. Он многое пережил, но совершенно не понял, ради чего его посвятили в это таинство.

— Ты что, правда, ничего не понял? — спросил Йоргор, опять прочитав мысли князя, а Интай фыркнул и громко расхохотался. Волк поднял голову и удивленно посмотрел на своего повелителя.

— Я должен рассказать об увиденном Серебряному Воину?

Теперь уже тайшины смеялись оба.

— Никому ни о чем рассказывать не нужно, — Йоргор смотрел на него понимающим взглядом, — ты выполнил то, что было предначертано.

— Предначертано? — Торкул совсем сбился с мыслей. — Кем?

Тайшины опять переглянулись. Йоргор терпеливо произнес:

— Когда ты приехал в одно из святилищ Тай-Шин и встретил там Интая, ты думал о том, что он живет там постоянно? Или ты думал, что общаться с Камкуртом Тай-Шин выпадает каждому человеку? А ургуды, которые крались за вами в таежной тьме? Ты думал, что тайга Алтая кишит воинами Чуди? Тебя ничего из этого не удивило?

Торкул пожимает плечами.

— Я не придал этому значения… Я не ожидал…

— А вот мы ожидали. И ургуды ожидали. Все собрались в одном месте в одно время именно потому, что там должен был появиться ты. Ты же сам говорил, Великая Битва настала. А теперь ты удивляешься тому, что каждый выполняет предначертанное ему?

— Но ты говорил о Богине. Если она не вернется в этот Мир, Битвы не миновать и человечество погибнет? Как же ее вернуть?

Йоргор наклонился к князю поближе и вкрадчиво произнес, стараясь, чтобы он услышал каждое слово за шумом дождя.

— Не все так, как ты себе представляешь. Богиня не может вернуться. Но она может прикасаться к этому Миру. А для этого нужно найти ее среди людей. Мы называем таких посланниц Дочерьми Земли. Богиня прикасается к миру через Дочерей. Одно плохо — Дочери Земли не помнят о своем великом предназначении. Найти их и помочь вспомнить — вот все что необходимо сделать для того, чтобы силы Мира Иньо погасили пожар войны в людских сердцах. Возвращайся. Ни о чем не думай. Все произойдет само собой. Ты видел древние знаки, которые я показывал тебе, — Йоргор кивнул в сторону каменного креста, вросшего в зеленую траву сакрального холма, — Возвращайся к своим заботам. Великая Битва впереди. Когда настанет время, ты вспомнишь о том, что видел здесь, и сделаешь то, что предначертано тебе.

Йоргор встал и кивнул Интаю. Камкурт поднес обе руки к лицу и издал протяжный волчий вой, который улетел за стену дождя, призрачным эхом отдаваясь в близлежащих скалах. Волк вскочил на лапы и, задрав голову кверху, оскалил зубы, словно намереваясь повторить призывный зов.

— Пойдем, у нас мало времени, — Йоргор шагнул под дождь, накинув на голову капюшон. Интай и Торкул последовали вслед за ним. Они остановились на самом краю холма, осторожно балансируя на мокрой скользкой траве. Торкулу показалось, что они приготовились прыгнуть с отвесного возвышения, но вместо этого Интай кивнул ему вниз. Князь присмотрелся и увидел как у подножья холма, среди высокой травы стремительно двигаются темные тени. Он прищурился и приставил к глазам ладонь, закрываясь от потоков воды, стекающих по поседевшим в один день волосам. Это были тайшины. Облаченные в черную одежду, они бежали вверх один за другим, словно волчья стая, следующая на зов своего вожака.

— У нас мало времени, — повторил Йоргор, — возвращайся. Тебя проводят…

Торкул вывалился из кустов, словно таежный дух, учуявший близость незваных гостей. Воины вскочили со своих мест и схватились за оружие. Князь поднял руку и вовремя — две стрелы чуть было не сорвались с натянутых луков, пробивая своими остриями хрупкую человеческую плоть.

— Князь… — первым его узнал молодой воин по имени Коркой. Остальные настороженно рассматривали появившегося человека, который уже совсем не походил на прежнего Торкула, предводителя отряда послов Ака-Аши. Только лишь шрам через все лицо напоминал в седовласом и похудевшем мужчине известного могучего воина.

Торкул осмотрел сгрудившихся около костра ратников. Четверо. Значит, двое погибли. Среди них Алык.

— Торкул, а вдруг они не согласятся нам помогать? О шаманах Тай-Шин ходят разные слухи. У них свои законы, мы для них — чужаки. Говорят, что они — оборотни, и способны принять любой облик: человека, зверя, птицы и даже ветра. А подчиняются они только своему Вершителю — Белому Волку, Духу Алтая. А еще про них говорят, что они не пользуются оружием, они убивают врагов силой своего взгляда, а такое невозможно без помощи кермос — духов. А те, кто якшается с кермос…

Он невольно засмеялся, вспоминая нелепые страхи одного из своих воинов, но постепенно его смех перешел в плач. Князь опустился на колени и уткнулся головой в мягкую зеленую траву.

«Сделать все, только бы эти Руки не отпускали его никогда…».

Оставшиеся в живых воины изумленно и настороженно смотрели на странное поведение своего предводителя, которого они уже не надеялись увидеть живым. Они и представить себе не могли Торкула плачущим! А тот поднял мокрое от слез лицо и прерывающимся голосом произнес:

— Все, возвращаемся. У нас мало времени…

Он обернулся на лесную чащу и помахал кому-то рукой. Никто из встречавших его воинов ничего, кроме сплетения теней и кустов, там не увидел.

Глава 3. СУМЕРКИ БОГОВ

(Месяц спустя)

«Знать путь и пройти его — не одно и тоже»…

Морфеус. К/ф. «Матрица»

Большой шатер из темно-синего шелка гордо высился среди коричневых шатров меньших размеров, выстроенных вокруг ханского жилища ровным кругом. Над ним возвышался символ могущества — на длинном древке развевалось вечерним ветром знамя с изображением волчьей головы окрашенной в синий цвет. Стремительно темнело. Ночь выплывала из-за гор прохладной сумеречной рекой, затопляя долину около подножья Сторожевой Горы. В затихающем лагере зажигались костры ночной стражи, и слышался шум укладывающихся на ночлег воинов. Фыркали расседланные кони, перекликались между собой часовые, вскрикивали во сне люди. То здесь, то там раздавалось тихое бряцанье оружия и доспехов.

Лежа на мягком войлоке, хан, которого звали Серебряный Воин, прислушивался к звукам лагеря за шелковыми растяжками. Возможно, это был последний вечер перед Битвой. А возможно, нет. Войско из степных глубин, несущее в священные горы Алтая гибель и разрушение, было уже на подходе. Но оно не нападало. Черная орда словно ждала чего-то. И он тоже ждал. Чего? Чему он верил больше: своим снам или донесениям своих лазутчиков, утверждающих, что несметные полчища Чуди готовы к бою? Древним пророчествам или ощущению приближающегося побоища? В любом случае он сделал все что можно. Большего не смог бы сделать никто. Что должно было произойти, он не знал. Смысл Пророчества был ему не совсем ясен. Но Черная Орда не была вымыслом, и даже если она не укладывалась в предсказания, ее все равно следовало остановить. Так было всегда. Так будет и сейчас. Сама священная земля Алтая будет помогать им. И Черное воинство, каким бы могущественным и многочисленным оно ни было, нарвется на противостояние сплоченных родовых племен алтайских князей. Правда, не всех. Многие выбрали противоположную сторону. Но так тоже было всегда.

Было всегда…

Кровь, смерть, ярость, битва…

Так было всегда.

Серебряный Воин перевернулся на спину и, закусив губу, устремил свой взгляд на купол, венчающий шатер. Ночной ветер прикасался к шелковой ткани, колыхая ее, словно это на самом деле были речные волны.

Кровь, смерть, ярость, битва…

Так было всегда. Всегда!

Воины Синей и Черной Орды сходились на протяжении веков в кровопролитной Битве, чтобы решить судьбу людей населяющих священные земли Златогорья. Значит…

Серебряный Воин встал и нервно прошелся по шатру.

Что-то изначально было неправильно. Пророчество не обманывало, но оно и не сбывалось. Вернее, сбывалось, но только лишь для того, чтобы время опять начало повторять свой ход.

Кровь, смерть, ярость, битва…

Тайшины сказали, что мы неправильно понимаем смысл Наследия. Но никакой конкретной помощи не оказали. Только намеки и притчи. Да видения, которые свели одного из самых верных и проверенных воинов Ака-Аши с ума.

Ака-Аши. Наследие передавалось веками из уст в уста. Знания о Великой Битве и древнем Договоре. Ради этого лилась кровь. Ради этого объединялись люди, которым вера в Договор придавала силы. И вот теперь, оказывается, все это не стоило ничего. И значит снова кровь, смерть, ярость, битва…

Серебряный Воин выпил немного вина, пролив несколько капель себе на грудь. Маслянистая жидкость приятно холодила кожу.

А может…

Может, это и было разрывом круга, в котором сцепились в яростной битве два разноцветных зверя?

Торкул утверждает, что почти разгадал загадку тайшинов. Если это правда, то Битвы не будет. Хотя, Серебряный Воин даже представить себе не мог, какое чудо могло заставить повернуть назад грозное войско степных завоевателей. После визита к тайшинам, Торкул стал видеть пророческие сны. Во всяком случае, он так говорил. Стал замкнутым, неразговорчивым, задумчивым. Вместо людей он стал разговаривать с конями и собаками. Он сказал, что все сделает для того, чтобы предотвратить Битву. Серебряный Воин решил немного отвлечь его от навязчивой идеи, отправив Торкула за очередным подкреплением. И вот сейчас он должен был прибыть с еще одним отрядом русских солдат. Он отправился с семью воинами в один из русских опорных пунктов, стоявший на берегу Оби. Отряд обещанных русским воеводой солдат должен был привезти с собой «огненный бой», грозное оружие, тем не менее, не имеющее явного преимущества перед луками и арбалетами. Единственное его отличие было в том, что оно производило больше грома и шума, что вселяло в слабые черные сердца противника страх. В остальном, луки были более эффективны — если из ружья за все время боя можно было выстрелить не больше пятнадцати раз, то стрелять из лука можно было сколько угодно. Стрелы выдергивали прямо из мертвых или раненных тел, иногда используя их как кинжалы. Да и пронзительный свист стрел иногда пугал даже самых отчаянных воинов, знающих истинную разрушительную мощь острого наконечника, крепко насаженного на длинный точеный стержень.

То, что отряд русских солдат усилит позиции Синей Орды, было очевидно. Но в то, что Торкул знает, как предотвратить Битву, Серебряный Воин не верил. Оставалось лишь ждать…

Шепот…

Тихий шепот изумрудной шелковой травы. Еле слышный смех теплого ветерка, треплющего огненные волосы девушки, которая лежит на небольшой лужайке, раскинувшей свое покрывало рядом с крохотной прозрачной речкой, бегущей через весь острог.

Это все что у нее было. Лужайка и речка. Но даже здесь Злата могла говорить с миром за острожной стеной. Через землю она говорила с бескрайними полями и холмами, уходящими за горизонт зелеными полотнами. Через травку она говорила с высокими травами, колыхающимися упругими волнами на этих полях и холмах. Через залетевший ветерок она могла говорить со всем, что ей удавалось рассмотреть сквозь бойницы в стене.

Прищурившись, Злата посмотрела на ограждение. Заостренные высокие лесины были плотно вкопаны одна к одной. Перелететь через них могла только свободная птица, да разве что ветер, для которого не существовало ни стен, ни расстояний.

Девушка поднялась с травы и направилась к воеводскому дому. Ее отец — воевода, ждал гостей — отряд из ставки хана Синей Орды. Злата слышала, что готовится какая-то большая битва, в которой должен был участвовать отряд казаков из их острога. Служивые с утра говорили только об этом. Около служебных и жилых помещений уже второй день царила суета. С раскатов башен снимали пушки и тяжелые пищали, подготавливая их к переезду в ставку Орды. Посреди острожного двора уже стояли несколько повозок для вещей, оружия и провианта.

Всадники медленно въезжали через ворота в крепость, поблескивая на солнце панцирями, состоящими из связанных между собой отполированных до блеска пластинок. Полумаски на сфероконических шлемах, круглые щиты с изображением вырезанных глубоко в древесине защитных рун, большие луки за спинами. У всех — на правой руке повязка из синей ткани или синие накидки из толстого войлока, накинутые поверх панцирей. Воины Синей Орды. Злата с замиранием сердца наблюдала за пришельцами. Особенно ее внимание привлек их предводитель — широкоплечий воин со шрамом через все лицо. Не смотря на то, что он был еще молод, его белые как горный снег волосы выбивались из-под бармиц — металлических пластин, защищающих шею и плечи воина. Он отдал команду, и воины спешились, бряцая оружием. Девушке показалось, что от всадников даже на расстоянии пахло терпким дурманом свободных степей, дымом от кочевых костров и запахом лошадей. Ее несколько насторожило изображение волчьей головы на легком знамени, с которым не расставался один из воинов. Но с другой стороны, волки уже не пугали ее, наоборот, здесь она научилась любить этих животных. И случилось это после того, как несколько серых хищников явились в несколько ее снов. Правда, там они были вовсе не серые. Их шерсть отливала серебром, а глаза светились янтарным цветом. От них расступалась в стороны ночная тьма, и мерцал сам воздух. А потом они стали разговаривать с ней. О чем, она не помнила. Но именно после этих снов ей стали понятны звонкий голос речки и тихий шепот ветра, шелест трав и молчание домашних животных. Мир заговорил с ней, но то, что она слышала, повергало ее в ужас. Все вокруг было наполнено предчувствием. Ощущением грядущей битвы, в которой сойдутся в кровавой сече Свет и Тьма.

Шепот…

Тихий шепот за открытым окном…

Торкул открыл глаза. Мир вокруг не такой как обычно. Вроде бы все по-прежнему, но что-то не так. Какое-то смутное ощущение… Воин осмотрелся. Он по-прежнему находился в гостевой комнате, куда их разместили на ночлег русские солдаты. Он спал отдельно, а в соседней комнате ночевали его телохранители. Утром они должны покинуть острог.

Утром… Было светло. Рассвет уже давно окрасил небо и Торкул не мог понять, почему его воины спят, и никто из русских солдат не торопиться на утренние сборы. И тут он вспомнил! Точно такое же ощущение было у него в тайге, в одном из лесных святилищ Тай-Шин, когда он встретил Интая.

Это не было реальностью, но это и нельзя было назвать сном — он все осознавал, слышал каждый шорох вокруг, но его тело онемело. Вязкая тишина, которая опустилась сверху, с огромного безграничного неба усыпанного далекими, но яркими звездами…

Он повернул голову к окну и увидел что темное небо на самом деле усыпано звездами, а вокруг было светло как днем. Как будто земля и небо жили отдельно друг от друга.

Краски стали более яркими, а звуки стали более отчетливыми. Все как тогда…

Наваждение. Воин встал и, пошатнувшись, сделал несколько шагов на подгибающихся ногах в сторону окна. На улице внизу раскинулся острожий двор, пустынный и безлюдный. И только на дозорных башнях дремали часовые. Торкул мысленно улыбнулся. Все вокруг было погружено в магию сновидения, понять которую не было никакой возможности. Но ее можно было использовать. Торкул представил себе лица стражников: безучастные, зачарованные, с остекленевшими глазами. И может быть, для них время шло своим чередом, а только он опять выпал из обычного мира, наблюдая застывший мир вокруг себя. И еще… Такое происходило с ним лишь в присутствии тайшинов. Значит они пришли. Они были где-то рядом. Искать их взглядом было бесполезно. Ведь не зря тайшинов называли «оборотнями». Они были мастерами скрытого, воинами-невидимками. И если здесь был кто-то из Клана Волка, то нужно было просто ждать, пока он сам не объявится и не откроет своего присутствия.

Какое-то движение внизу. Торкул смотрит вниз и видит девушку. Она одета в белоснежное платье, по которому бегут до пояса золотые струи густых огненных волос. Девушка идет на окраину острога, туда, где бежит по разноцветным камням прозрачная мелкая речушка. Вот она садиться на колени и погружая руки в журчащий поток, умывается пронзительно холодной водой. Торкулу кажется, что он даже чувствует освежающее прикосновение к своей коже, словно это его лицо, а не свое, подставляет под прохладные брызги незнакомка. Девушка смеется. На нее никто не обращает внимания. Она чувствует себя свободной. Это ее время. Она знает, что ее никто не видит сейчас. А это значит…

Торкул почувствовал, как крупная дрожь охватила его тело. Он понял. Понял, что не случайно именно его Судьба направила в эту отдаленную русскую крепость. Понял, что нашел то, что искал.

Дочь Земли.

Носительница искры Божественной Женственности. Среди русских пришельцев. Златовласая шаманка, умеющая пересекать сон и явь. Это не тайшины, а она создала это Наваждение. И Торкул не случайно тоже попал в него. Он должен с ней поговорить.

Он сделал отчаянное движение, но не смог даже пошевелиться. Он хотел крикнуть ей, но из его рта не вылетело ни звука.

Битва. Она должна состояться в самое ближайшее время. Может она уже идет сейчас. Нужно что-то делать. Тайшины не сказали что. Он должен сам принять решение. Если до утра он не предпримет никаких действий, караван с пищалями уйдет к Сторожевой Скале. Дочь Земли останется здесь, и все будет по-прежнему. Очередная Битва, горы трупов, кровь и черный дым над священным Алтаем. Он стоит, не отрываясь наблюдая за девушкой, а она ложится на зеленую лужайку, чудом не вытоптанную людьми и конями в тесном пространстве острога. Ее руки раскинуты, отчего она становится похожа на большую белую птицу, расправившую крылья и приготовившуюся взлететь. Торкул почувствовал ее одиночество, боль и тоску. Она и была плененной птицей, запертой за острыми стенами крепости, тосковавшей по свободе и воле, жаждущей полета и радости.

Он должен увести ее отсюда. Туда, в самый центр битвы. К Сторожевой Скале. Он не знал зачем, но он знал точно — там что-то должно произойти. Что-то, что изменит течение событий. Что-то, что остановит начало очередной Великой Битвы.

«Богиня не может вернуться. Но она может прикасаться к этому Миру. А для этого нужно найти ее среди людей. Мы называем таких посланниц Дочерьми Земли. Богиня прикасается к миру через Дочерей. Одно плохо — Дочери Земли не помнят о своем великом предназначении. Найти их и помочь вспомнить — вот все что необходимо сделать для того, чтобы силы Мира Иньо погасили пожар войны в людских сердцах. Возвращайся. Ни о чем не думай. Все произойдет само собой. Когда настанет время, ты вспомнишь о том, что видел здесь, и сделаешь то, что предначертано тебе».

Но как увести ее отсюда? По доброй воле это вряд ли удастся сделать. Судя по ее одежде, она состоит в родстве с высокопоставленными чинами, руководящими здесь. Если он украдет ее, это будет повод к разрыву отношений с русскими воеводами. Если он привезет вместо вооруженного отряда в ставку украденную девушку, что скажет ему Серебряный Воин? Если он оставит ее здесь, Битва в долине у Сторожевой Скалы начнется в самое ближайшее время. И «реки пролитой крови смогут сравниться с реками воды, бегущими с гор».

Торкул сделал усилие и пошевелился.

Сноподобное состояние закончилось. Все вокруг сразу пришло в движение. Задвигался мир вокруг, заржали кони в стойлах, зашевелились люди на переходах в сторожевых башнях. Торкул отдал короткую команду, и через мгновение его люди уже поднимались на ноги, надевая на себя панцирные принадлежности.

Когда воины Синей Орды появились во дворе, никто из часовых ничего не понял. Разморенные ранними сумерками, казаки удивленно смотрели за спешными передвижениями союзников внутри острога. В это самое время из-за ближайшего холма появился конный отряд. Всадники были одеты не в тяжелые панцири, а в легкие войлочные накидки, прошитые твердыми лакированными пластинами. Лица конников были закрыты повязками, а в руках у них были арбалеты. Часовые на наблюдательных вышках среагировали мгновенно. Тревожно заиграли рожки, загудели колокола и защелкали запальными отворотами пищалей немногочисленные стрелки у бойниц. Торкул замер и прислушался. Он не видел, что происходило за высокими заборами острога, но он слышал приближение конного отряда, и чувствовал их злую волю. Его воины действовали стремительно. Они побежали к стойлам, выводя оттуда отдохнувших за ночь коней. Тем временем Торкул стремительно бежал через весь двор к девушке, которая испуганно замерла, сидя на корточках на поляне и испуганно озираясь по сторонам. Она не могла понять, что происходит. И когда перед ней оказался тот самый воин со шрамом, на которого она обратила внимание прошлым вечером, она растерялась.

— Не бойся, нам нужно уходить, — прошептал вожак алтайского отряда, и в его глазах она не увидела опасности. Наоборот, в них было восхищение, трепет и преклонение. Словно воин увидел живое воплощение Богини в человеческом обличье.

Гул конницы раздался уже совсем близко от крепостных стен. Часовые предупредительно крикнули что-то всадникам. Торкул напряженно вслушивался в происходящее у ворот. Предводитель конного отряда видимо что-то сказал стражникам или показал им разрешительную грамоту, потому что никаких оборонительных действий на крепостных стенах не последовало. Послали только за кем-то в воеводские покои. Это было странно. Здесь не могло быть чужих конных воинов, кроме тех, которые представляли интересы Синей Орды. Но и их здесь быть не должно. Единственным князем, которому могли принадлежать эти всадники, был Тайбо, на земле которого и разместился Обской острог. Но что здесь могли делать посланники Тайбо? В любом случае, это не меняло планов Торкула. Он посмотрел на девушку и протянул ей руку.

— Кто вы? — осторожно спросила Злата. Она все еще была напугана появлением незваных гостей и всей этой суетой, вызванной вполне обоснованной тревогой — появление вооруженных людей в алтайских землях могло закончиться совершенно непредсказуемо и страшно. — Куда вы меня зовете?

— Ты должна поехать со мной, — как можно проникновенней сказал Торкул, всем своим видом стараясь успокоить девушку и внушить ей доверие. — Я покажу тебе то, ради чего ты приехала сюда.

Девушка неуверенно улыбнулась.

— Вы не можете знать, почему меня сюда привезли, — произнесла она, вспоминая обстоятельства своей вынужденной поездки из столицы в глухие алтайские земли.

— Потому что ты не такая как все, — прошептал Торкул, глядя ей прямо в глаза, невиданной им до сей поры красоты.

— Да. Потому что я не такая как все, — улыбнулась ему девушка, — Я странная. Родители говорят, что у меня помутился разум и я…

Она не успела договорить, потому что крепостные ворота отворились и всадники въехали внутрь. Лица девушки и Торкула одновременно устремились на приезжих, которые закружились у въезда, поднимая клубы пыли. А когда пыль улеглась, и всадники осмотрелись по сторонам, времени на принятие решения уже не осталось. Два человека на поляне у реки представляли собой слишком хорошую мишень, и несколько стрел, пущенных всадниками, с истошным воем устремились в их направлении.

Наваждение. Будто опять навалился медленный сон. Торкул видел, как стрелы летели прямо на них, пронзая хищными остриями свистящий воздух. Он прыгнул на девушку и повалил ее с ног, но две стрелы все-таки достигли цели. Правда, ранен ими был он. Одна вонзилась в ногу, пробив бедро, вторая воткнулась в плечо. В это самое время громко закричали собравшиеся во дворе защитники острога, и пришли в себя стрельцы на галереях под шатровыми крышами сторожевых башен. Все опять пришло в движение. Крики, оглушительные выстрелы пищалей, звяканье оружия. Торкул обломил оперение у обеих стрел и стремительно вытащил их из тела, зажимая раны руками и оглядываясь на девушку, пытаясь понять, не ранена ли она. В это самое мгновение, пока длилось таинственное Наваждение, он все понял. Всадники действительно были патрульным отрядом князя Тайбо. Во-первых, он узнал их по одежде, во-вторых, иначе их бы просто не пустили на территорию острога. Князь Тайбо считался здесь самым верным союзником и покровителем. Ведь недаром именно он признал себя данником Российского государства. Именно он снабжал русские отряды продовольствием. Именно он обещал русскому царю отдать ему со временем всю Сибирь. Но в одно мгновение Тайбо перечеркнул все. Торкул понял, что арбалетчики стреляли не в него. С ним Тайбо мог расправиться в другом месте и другими средствами. Всадники стреляли в Злату, значит, у них был четкий приказ — уничтожить девушку. И если Тайбо пошел на то, чтобы разрушить все заключенные ранее договоры ради смерти блаженной дочери воеводы, значит, у него были на то очень веские причины. Он очень сильно чего-то испугался. Более того, всадники появились сразу после того, как Торкул принял решение увести девушку с собой, в ставку Синей Орды, после того, как он понял что она — Дочь Земли. Значит, Тайбо знал, кто она на самом деле. Значит, он знал, что она может предотвратить Великую Битву. Значит, ему было невыгодно, чтобы Битва прекратилась, еще не успев развязаться. А если он был заинтересован больше в начале очередной Битвы, чем в ее прекращении, значит, он был хранителем тех традиций, которые поддерживали человеческие битвы, ради сдерживания возвращения в Серединный Мир культа Вечной Богини. А это значило, в свою очередь, что Тайбо был одним из тех, о ком предупреждали его Йоргор и Интай.