IX. Предания о женитьбе Аттилы, о смерти и обряде погребения. 3 страница

Таким образом и в этой поэме, смешение имен и собы­тий. Аттила, после пира с пожаром, не умирает ни есте­ственно, ни насильственно. Хватившись на другой день Ильдегонды и Валтария, он только выходит из себя, рвет на себе царское платно сверху до низу, шлет погоню, и обещает то­го, кто догонит беглецов, не только осыпать с ног до головы золотом, но даже живаго похоронить в золоте.

В переработанных преданиях, при-Рейнских и при-Ду­найских, более полноты и смыслу; в переработанных кви­дах Эдды почти за каждым словом надо лезть, если не в карман, то в Specimen Glossarii, и в примечания; но и в них мало определительнаго и тьма догадок, в оправдание ко­торых, толкователи слагают темноту смысла на поэтическую вольность скальдов. С тонким чутьем, как у Бабы-Яги, можно решительно сказать, что в древних квидах Эдды пах­нет Русским духом. В них есть и Змей Горыныч, ([74]) и старые вещуны и птицы вещуньи, и даже Царь-девица. ([75]) Но весь этот волшебный мир, как будто не в своей тарел­ке; а полинявшая богатая ткань изустных преданий, как буд­то перекрашена, выворочена на изнанку и перекроена в Триш­кин кафтан, который, если начертать рунами, легко обратится в Trisconis, sive Tuisconis Käfta i. e. toga.

В квидах, вместо Гримгильды ([76]) и Ильдегонды, после смер­ти Helke, сердце Аттилы наследовала Гудруна. ([77]) Вместо одного сына Ортлиба у ней два сына: Эрпо и Эйтиль (Eitil). По Atla-quida, не Гудруна замышляет мстить братьям смерть Сиг­фрида, а сам Аттила, из корысти сокровища, которым они завладели. Он посылает к ним посла, какого-то Кнефрода, звать к себе на пир. Кнефрод приезжает

Во владения Гойковичей,
К дому Гуннара,
Железокованной скамье
И к сладкому напитку. ([78])

Угаданы ли последние два стиха – не наше дело судить; за них ручается Specimen Glossarii. Так или иначе, но восточ­ный посол засел на beckiom aringreipom и заговорил зыч­ным голосом: ([79])

Аттила сюда меня послал,
Ряд урядить (Rida orindi)
На коне грызущем узду (?)
Чрез темный лес,
Вас просит, Гуннар,
Чтоб пришли на скамью, (?)
С шлемом железокованным (?)
Дом посетить Аттилы.

Так ли говорил посол – незнаем; мы следуем слепо смы­слу не подлинника, а переводов.

Братья Гудруны, (которых на сцене только двое: Gunnar и Haugni – Хаген), не смотря на все предостережения, едут в Gardi Huna, в гости к Аттиле. Гудруна встречает Гуннара следующими словами.

«Лучше бы было, брать,

Еслиб надел ты на себя броню,

Нежели железокованный шлем,

Чтоб видеть дом Аттилы.

Сидел бы ты в седле

Солнце-светлаго дня;

Пришлось быбледный труп

Норнам оплакивать,

А Гунским щитоностным девам

Изведать горе:

Быть бысамому Аттиле

В башне змей;

А теперь эта обитель

Для вас заготовлена.

Такова «in varietate lectionis» мистическая речь Гудруны «quod etiam poësis tolerat»; из оной следует, что Гуннар приехал в гости совершенным колпаком: в домашнем платье (in häuslichen Gewändern) и в железокованном шлеме.

На речи Гудруны Гуннар отвечает:

«Поздно уже, сестра, собирать Нифлунгов!»

И действительно поздно: его просто вяжут по рукам и по ногам. ([80])

Хаген тщетно защищает Гуннара.

«Спрашивают (неизвестно кто): не хочешь ли владыко Го­тов (?) искупить душу золотом?

«Пусть мне сердце Хагена (Haugni) дадут в руки, пусть вырубят его из груди сына народоправителя (?)»

И вот вырезывают сердце из груди какого-то Гиалли (Hi­alli) и подносят на блюде.

«Это сердце слабаго Гиалли, – говорит Гуннар, – оно дрожит: это не крепкое сердце Хагена.

«Смеялся Хаген, когда вырезывали его сердце.»

«Вот, это сердце Хагена, – сказал Гуннар, – оно и на блюде не дрожит. Теперь только я один знаю, где сокрыт кладь.»

За укрывание клада, Гуннара препровождают в погреб пол­ный змей. Тут, Гуннар берет арфу и играет последнюю песнь лебедя ветвями ног своих. ([81])

Между тем Аттила откуда-то возвращается; Гудруна встре­чает его с золотой чашей в руках, и просит испить за упокой братьев.

Когда Аттила выпил чашу и вкуейл брашно, Гудруна объ­явила ему, что он упился кровью детей своих и насытился их сердцами.

На это сознание, в Atla-quiþa, Аттила молчит; он опьянел и идет спать, предоставляя себе право отвечать в Atla-mal. Гудруна же довершает Ueberarbeitung Скандинавского скаль­да: она дала своему ложу напиться крови Аттилы, выпустила собак подлизать ее, и, в заключение, запалила царския палаты. В этом-то пожаре, кроме Аттилы погибли и Гуннския Ама­зонки (Skiald-meyar).

За сим следует заключительная строфа:

Hon hefir þriggia Ea trium

þioþ konunga Illustrium regum

Ban orþ borit Necem patravit

Biort aþr sylti. Nitida quam periret.

В переводе Симрока:

Volksköng drei hat die edle Frau

In der Tod gesandt eh sie selbst erlag.

т. е. Она (Гудруна) отправила трех королей славных на тот свет, потом сама погибла.

Но эта заключительная строфа явно изменяет и противоре­чит смыслу квиды и вполне соответствует смыслу предания народнаго (Niflunga Saga) и Nibelungenlied, в которых, погу­бив трех королей, своих братьев, Гримгильда (Гудруна) сама погибает. ([82]) Чтоб оправдать это противоречащее заключение, толкователи придумали, что под тремя убитыми Гудруной ко­ролями надо подразумевать Аттилу и двух его сыновей (!). По­ложим, что так; но где ж Гудруна сама-тo погибла? – В Atla-mal, повторяющей то же сказание, она остается жива, для того чтоб в Gudrunar-hvaut выйдти замуж за Ианко (Ionakr), и родить двух сыновей, ([83])которые быотмстили Эрманарику за Сванильду, ([84]) и убили бы еще раз сводного брата Эрпо. ([85])

Из всего этого видно, как склеивались отрывки и строфы разных древних народных квид, единственно по сходству упоминаемых в них имен.

При Atla-quiþa, в конце, приписка прозой: «Enn segir gleg­gra i Atla-malom inom Graenlenzkom» т. е об атом говорится подробнее в Гренландском сказании об Аттиле.

Этосказание или Слово об Аттиле действительно в трое больше чем Atla-quiþa; но в этом драматизированпом и так сказать лицедейном произведении, «из того же места, да не те(неразб.) жe вести». Тут братья Гудруны, Гуннар и Хаген, (Haugni) не смотря на предостережения сестры, на уговоры жен и на сны предвещавшие беду, едут но приглашение Аттилы, на кораблях. Ехали они «долго ли коротко ли, но наконец могу сказать» ([86]) прибыли в град, где царствовал Будли. Этот Будли, по истории Bleda (Владо), брат Аттилы, по кви­дам отец Аттилы, а по Atla-mal не брат и не отец, а лично сам Аттила.

Ученые толкователи утверждают, что это пиитическая фигура, что поэт «figurate patrem hie ponit pro filio Atlalo». Подобное толкование значит тоже, что «для скальдов Эдды закон был не писан». Так или иначе, но сам Аттила является с тол­пой вооруженных Гуннов и начинается бой. После долгаго со­противления, Гуннар и Хаген связаны по рукам и по ногам. Аттила велит Хагену вырезать сердце, как и в Atla­quiþa; а Гуннара повесить и пригласить на него змей – «in­vitare eo serpentes» – «Ladet Schlangen dazu.»

Когда все это было исполнено, Гуннар взял арфу, (haurpo tok Gunnar) и заиграл на ней ветвями ног своих.

Этот смысл утверждается ссылкою на позднейшую квиду Gunnars slagr (бряцание Гуннара), хотя позднейшая песнь не указ смыслу древней.

После этого события, Аттила, хватившись своих детей, спра­шивает: где они играют?Гудруна объявила ему, что они уже не играют, что перед ним стоит чаша, из которой он испил кровь своих детей, а сердца их съел вместо телячьихь.

На это Аттила сказал: ([87])

У тебя Гудруна жестокая душа:

Каким образом дозволила ты себе,

Кровь родных своих детей

Вмешать в мой напиток?

С этого благоразумно сделаннаго запроса, начались долгие разговоры и взаимные упреки. В промежутках, откуда ни взялся сын Хагена и во время ночи поразил Аттилу. Про­будясь и чувствуя рану, Аттила отрекается от помощи, но производит над Гудруной следствие, ктó убил сына Будли?

– Я и сын Хагена, ([88]) – отвечает Гудруна.

– К противоестественному убийству побудило тебя злобное сердце, – сказал на это Аттила, и высчитал все, чем он хотел насытить жадное, лихоимное ([89])сердце Гудруны.

– Пустое говоришь ты Аттила! пусть не насытна была я; а твоя жадность к победам насыщала ли тебя?

– Пустое говоришь ты Гудруна! мало оправдаешь ты этим судьбу нашу. Все погибло!

Промолвив эти слова, Аттила умирает. Гудруна намере­вается убить себя; но ей еще следует жить в двух квидах скальда, который незаботился о хронологическом порядке событий.

Первая квида есть Gudranar-huaut (изступление Гудруны), а другая Hamdis-mal (слово о Хамди). Дело в том, что по­слесмерти Аттилы (в 454 году) Гудруна выходит за муж за Ианко (Ionakr, короля Славянскаго ([90]).

От него у Гудруны три сына: Saurli, Hamdir, и Егр; дочь же от перваго брака с Сигурдом Гунским (Hunskr – hunni­cus), Свaнильда, выдана за Иормунрека или Эрманарика, коро­ля Готов (ум. в 376 году), который велел размыкать ее в поле, привязав к хвостам лошадей ([91]).

Узнав об этом, изступленная Гудруна, побуждает упре­ками сыновей своих Саурли и Хамди (об Эрне ни слова), мстить Иормунреку:

Что сидите,
Во сне проводите жизнь;
Или не трогает вас
Полученная весть,
Что Иормунрек,
Вашу сестру,
Юную возpacmом
Размыкал конями,
Белым и вороным,
В открытом поле,
Серым быстрым ([92])
Готским конем ([93]).
Не похожи вы
На породу Гуннара,
Нет в вас такой души,
Как у Хагена!
Виновнику ея смерти
Вы решились бы мстить,
Еслиб обладали смелостью
Моих братьев,
Или твердой душою
Царя Гуннов!

Таким образом, Иормунрек, который исторически умер в 376 роду, поэтически переживает Аттилу, умершаго п 454 году.

Таково значение древних Исландских и Гренландских квид, записанных с простонародного языка какими нибудь рунами, переписанных в XI – XIII столетии Латиноготскими буквами, обработанных и преложенных учеными скальдами последующих времен, на язык господствовавших.

Эта обработка и преложение древних гайд или квид и со­ставляет причину того, что все собранныя в народе песни и сказания относящияся к одному и тому же событию, обличают Эдду в нарушении смысла существовавших преданий.

Разсмотрев народныя, хотя уже и искаженныя предания, имеющия отношения к нашему предмету, мы видим:

1. Древния северныя квиды достигли до нас не на языке народном, а на придворном и правительственном Готском ([94]), который водворил Карл и для котораго сам составил Грам­матику. Язык народный, сельский, был Sclaventunge; ибо Галь­ские и Германские Славяне были уже в то время в отношении Готов рабы.

2. Позднейшия сельския Славянския предания дошли до нас в то уже время, когда в Германии и аристократия и народ заговорили на чужом языке; и следовательно большая часть преданий переведены изустно самим народом.

3. Так называемые Гунны, по квидам, сагам, и по всем преданиям севера, принадлежали к древле-Германским пле­менам, и отличались от западных, Франкских, только тем, что были еще язычники.

4. Название народа Huni, Hune, Chuni, произошло от первона­чальнаго названия Kwänä, Kuenu, Cоnае, Kunае, смешиваемаго с Готским словом Kona, Kuna, Quena, Kwäna, означающим жена, что и породило, как увидим ниже, сведения о Гунских Амазонках, и потом принято в писании, для избежания смешения в смысле названий.

5. Почти все собственныя имена в древних преданиях Славянския. Постоянное изменение их видно из вариантов на различных наречиях. По преимуществу форма их Кимвр­ская, т. е. Сербская. На пример имя Юрий, в наречии Серб­ском ЂурЂе (Джурже, дзюрдзе) изменяется в Галлии в Ge­orges (Джордж), в Дании в Sjurd, потом в Siurit, Sivrit, Si­vard, Sigurd, и наконец в новейшее Siegfried, составленное для объяснения смысла. Оно же, сократясь в Sigar, Sigr и нако­нец в Sig, означает победа, сохраняя первобытный смысл имени божества победы.

Из Сербскаго собственнаго имени Огнян, Огньо, Игньо (в религиозн. знач. то же божество грозы, громовержца, Перуна – Foudre) Лат. Ignius, Egnius, изменяется в квидах в Haugni Högni, и наконец в Hagen.

Собствен, имя Яромир, изменяется в Jarmar, потом в Jarmar-rik (Rex Jaromir), Jormunrekr, Ermanarik, Hermanarik.

Гейзо – Gisle, Gisler, Giselher. Гурина – Gurin,потом Gu­druna, и пр. и пр.

Описывая Иcтopию Готов, (в которой большая часть владе­тельных, родовых имен, явно Славянския; ибо прозелиты Де­изма продолжали носить древние родовые имена, как и во вре­мена принятия Христианства), Иорнанд, не объясняя причины, замечает, что у Готов было в обычае (?) носить Гуннския собственныя имена. ([95])

6. Изустная народная память об Аттиле, на столько сохра­нилась в письменных преданиях запада и севера Германии, на сколько события могли относиться до летописей, саг и квид, сочинявшихся придворными скальдами во славу новых династий.

I.

ВОЙНА ПРИ-БАЛТИЙСКИХ И ЗА-БАЛТИЙСКИХ СЛАВЯН
С ВОДВОРИВШИМИСЯ, В КОНЦе 1-ГО BЕKA ПО Р. X., НА ОСТРОВЕ ЗЕЛАНДИИ, ГОТАМИ-ДАЦИЯНАМИ.

Г. Люден, ([96])изучая Историю древней Германии, и испытав томительную непрерывную борьбу с темнотой, смутой преда­ний и с тяжким трудом извлечь из них истину, сознается, что эта смута заключается не в самой Иcтории, а в истори­ках, которые по ведению и неведению нарушали самый про­стой смысл преданий..

Этот справедливый упрек лежит не столько на древних историках, сколько на историках времен истинно варварских, когда, существовавшия некогда, добросовестность и отчетливость в переписке рукописей, заменились подлогами, умышленными и невежественными изменениями, для потребностей времени, и для укоренения в недрах Истории генеалогическаго древа не только пришлых личностей, но и народов.

Чтоб избежать упомянутой Люденом смуты в изысканиях истины, мы обращаемся прямо к простому смыслу преданий, боясь не столько темноты их, сколько затемнения.

В изданном опыте свода и поверки сказаний о первобыт­ных населенцах Германии, ([97]) объяснено, что известные исто­рии Свевы, суть Славяне; ([98]) а также определено время пере­селении ГоӨов, Готов или ГотӨов из Дации на острова Бал­тийскаго моря. Следует теперь обратить внимание на водворение их и распространение по всему Северу.

Но повторим причины переселения.

В самом исходе 1-го столетия по Р. X. Император Тра­ян поднял повсеместное гонение на Иудеев.

Первосвященник Готов в Дации, Фридульфзон, называ­емый вообще Оденом, начал заботиться о переселении на Се­вер с своими Дроттарами (жрецами), Диарами (вельможами) и народом, разделявшимся уже на Остроготов и Визиготов; но это переселение относится преимущественно до Визиготов. ([99])

Мы упомянули во вступлении, по сказанию Эдды, о Гильве, владетеле Скандии, первом прозелите Готов, когда еще их Годгейм был в недрах Карпатских гор. По тому же пре­данию Эдды, Оден предварительно послал к Гильфу просить земли для поселения. Послом была сладкоглаголивая Гефиона. ([100]) Она так пленила Гильва своими речами, что владетель Скан­дии дозволил занять ей столько земли, сколько можно обойдти в сутки плугом. Гефиона была не глупее Дидоны: ([101]) она запрягла в плуг четырех сыновей своих, добрых волов, рожденных ею от некоего великана ([102]) (Risar), отмежевала огромное пространство земли, и в дополнение свезла его в море, от чего и образовался остров Зеланд (Seeland).

Вот предание определяющее местность водворения Готов-Дациян ([103]) на севере. Кроме этого сведения, оно определяет даже количество приобретенных Гефионой сынов (т. е. русских племен) со стороны, которых она могла уже запрягать в ярмо, и которые, должно заметить, составляя прозелитов Готских, продолжали носить свои народныя собственныя имена, как Руссы, по принятии Христианской религии, и как ныне Сербы и прочие при-Дунайские Славяне.

Таким образом остров Зеланд и есть та исходная точка, которую Иорнанд принял за Скандию, откуда «Готы, подобно рою пчел налетели на твердую Европейскую землю.»

Действительно с острова Зеландии началось их распростра­нение посредством пропаганды верования, за которою следовали и победы. Их правление было Феократическое, как у Изра­ильтян до преобразования в царственное; следовательно оно было противоположно правлению древних Германов и Скан­динавов. Готы управлялись первосвященниками, которые сосредоточивали в себе и власть царскую. ([104]) «Древней­шиe жители Скандии, говорит Далин, в истор. Швеции, по­клонялись Единому Богу в трех лицах, но вымыслы Одена и поэтов, замечает он, изказили это учение. Чтоб понра­виться более населенцам Скандии, Асы, или Готы, принимали имена их божеств и сами вперяли народу, что это истинные боги».

Но до Христианства, инстинктуальное сознание тройственности божества, принадлежало, как мы уже объяснили, только Сай­ванскому верованию; следовательно Оден, котораго презирали язычники, ([105]) вносил с собою деизм, облекая его, для языч­ников Сайван, в наружные аттрибуты их тримуртизма, точно также как в последствии, но уже невольно, тот же деизм Го­тов укрывался от Христиан, под названием Арианизма, об­лекаясь притворно в аттрибуты верования в Св. Троицу.

Таким образом смешение того и другаго верования, в тем­ных понятиях прозелитов, образовало и в преданиях народных ту мнимую «МиӨологию севера», в которой прежде всего следует отделить Единого в тройственности , от Адонаи Готовь.

Обратимся теперь к древней Истории Дании, или лучше ска­зать острова Зеландии; ибо до времен Яромира или Ермана­рика, ([106]) Дания, или Северная Дация, только временно выходила из пределов этого острова.

Уклоняясь от соображений историков и хронологов, по ко­торым основание Датскаго королевства ([107]) относится и ко вре­менам Даная, и ко временам Дана современника Царя Давида, и к 1038 году до Р, X., и наконец к 60-му году до Р. X., когда, по Торфею, совершилось «Asianorum in has terras trans­migratione,» мы знаем только предание, что до переселения Одена, т. е. Готов на север, не существовало Дации или Да­нии, и следовательно полагаем основание оной около 98-го года по Р. X.

До основания Дании, на Кимврийском т. е. Сербском полу­острове были известны следующие Князья или Жупаны: ([108])

Segub или Segud. – Его столица была в Кимврии.

Adtze(r). – (Ацо).

Truidus. – Тройдо, Тройдень.

Thielvar. – Тслемир, Тербел (?). Перенес сто­лицу на остр. Зеландию.

Osfred. – Острад, Острой.

Gulhius. – Годой.

Truidus. и. – Тройдо и-й.

Toreld. – Туро (?)

Jelling. – Иело, Иелашин

Viset. – Вичо, Воица.

Bogh. – Богой.

Зять Богои, Вичан (Witton),владел городом и областью Sleeswig на p. Slye; жители области были Sigulones или Slie­vones. ([109]) Острова же: Зеландия, Langeland и Моне, назывались Withasloth, ([110])или Wideslete.

Bcе эти имена могли сохраниться в предании только по от­ношениям к Готам переселенцам.

Кимвры т. е. Сербы полуострова, часто отправлялись на пре­следование морских разбойников, живших в скалистых ост­ровах над Фризией, и известных Риму под названием Sa­xones, от saxum – cкала.

Во время морскаго похода Князя Богоя против Саксонов и Фризов (Франков приморских), по влияния Зеландскаго вельможи, ([111]) называемаго Humblus, или Humlus, и женатаго на дочери Вичана (Witton), Витеслотские острова (Withasloth) отложились от Сербии, и избрали Князем своим Дана, сына. упомянутаго Гумли. ([112]) С этого времени Готы (Зеланские) приняли названиe Данов. ([113])

После Дана избран был сын его, также называемый Humli; но, мирный нравом, он лишен был престола братом сво­им Люто (Lothe, Lother), котораго и предание называет, со­образно смыслу имени, лютым, жестоким.

По некоторым сказаниям, поcле Люто царствовал пять лет сын Гумли, Богой (Bogh); но Саксон не упоминает об нем ([114]) в своей истории Дании. По Саксону следует сын Люто Ски­ольд; по Торфею же и Резению ([115]), Скиольд есть чистая кровь самого Одена; потому что в Langfedgatal значится: первый царь Дании Odin, за ним следует Skiold filius ejus, от ко­тораго и начинается династия Скиольдунгов (Skioldungar).

По Langfedgatal следует Fridleif, сын Скиольда, или Чильда, потом Фродо; а по Саксону и Meypcию следуют: Gram, Suipdag, Guthorme (Годомир) и Hading (Годечь), который был женат на Рогнеде (Ragnilda собст. Райна, Райница) дочери Русскаго Князя, называемаго по летописям Hugon, Haquinus, от которой имел сына Frotho (Врато, Вратой, Вратислав) и дочь Swanthuite (Световиду).

Фродо был славолюбив, и ему кажется обязаны, так назы­ваемыя военныя хитрости своим началом. Чтоб победить Драно (Dorno) Князя Куров, или Куронов, он засадил часть своего войска под землю, и навел на него неприятеля, отсту­пая, как побежденный. Чтоб разбить флот Драно (Tranno) Князя Руссов, он употребил в дело водолазов, которые просверлили корабли неприятельские. Чтоб взять хитростию (Íса­pere (первая буква неразб.) astu usus) город Плесков (Peltisk) или Пултуск, он притворился умершим. Жители города, видя что неприятель сыплет могилу и строит тризну по своем короле, с радо­сти начали по обычаю праздновать Васпасу, ([116]) за избавление от злаго врага, ни сколько не воображая, что мертвый Фродо явится к ним на праздник.

Haldan. – Хладень.

Roé. – Рао, Райо.

Helgo, в древ. квидах Holgi. – Олъг. В его время на княжении Скан­динавскаго полуострова Atislus (Атислав), сын Годобрата (Hothebrad).

Rolvo, Roolw, Rolvon или Harald-krage – Рален , прозванный Коряга (Krage, пo Датс. знач. по объясн. Саксона: «пень с полуобрубленными корнями» – «truncus cujus rami semicesi sunt)». По Далину, он прозывается Vendil-krake, т. е. Венд­ская корга, или ворона (крагуй – ворон).

Hothe(r) (Haudo). – Годо, Годой. Убит в сражении с Boйo, или Богоем (Bous) ([117]), сыном, т. е. последователем Одена, и погребен по Рускому обряду. ([118])

Roric (Roderic, Hraerech) Slangvanbaugi. – Pao, Roar. В его время князем Сербскаго полуострова (Cimbria) был Яровит – Horwendil, Hordenwil.

Vigleth – Воибор. Основанный им город в Сербии (Cimbria) прозван по имени его Wiburg.

Следуют: Weremund, Ulfo или Olaf, Dan II, Hugleth, Frotho II, Dan III, Friedlev II наконец Frotho III.

До вступления Frotho III в совершенный возраст, госу­дарством управляли 12 Диаров, и в числе узаконений были следующия: «кто желает быть допущенным к королю, тот платит за эту честь пошлину Диарам. – Кто желает выдать дочь свою в замужство, тот обращается к ним же, дляпо­лучения разрешения, внося известную плату. – Neque fas virgi­nibus nubere, nisi quas experiundo tales esse ipsi prius cogno­visseni»

В его время, по Саксону, Славяне, а по Меурсию Вандалы, под предводительством князя Струнича (Strunico), напали на Сербский полуостров (Cimbria), которым владели уже Готы­ Дацияне.

Возникла война на суше и море; Славяне были побеждены, и знаменитейшие из них распяты. Но чтоб извести войсковое сословие Вандал (т. е. Славян между Лабой и Одером) и покорить совершенно Вандалию, Фродо III-й употребил военную хитрость, не уступающую его предку Фродо I-му. Под видом предпринимаемой великой войны, он велел клич кликать и звать к себе на службу всех князей, витязей и бояр с их дружинами, обещая и злато и славу и богатую добычу. Обычай Славянскаго войсковаго сословия, как описывает и Тацит (гл. XIV) был таков: «если в родной стране водворялся продолжительный мир, то большая часть юнаков (nobilium adolescentium), отправлялась добывать славы в чужия земли.»

На этом основании собрались они и к Фродо, нисколько не подозревая, что вероломство у так называемаго добраго народа, составляет маленькое орудие для больших успехов. Заманив на бойню, их перерезали, передушили и перевешали. После этoro подвига Фродо, разумеется, покорил беззащитную и обезоруженную Вандалию и принял титул короля Датскаго и Вандальскаго.

Фродо, по совету своих 12 Диаров, женился на дочери Гано (Hun) князя Гуннов, Янице или Гануце ([119])(Hannunda). К Гано отправились послы, которые по обычаю, до объявления причины посольства, три дни угощались. Так как княжна Гануца ни за что не соглашалась выходить за муж за Фродо, то послы употребили в дело колдунью, которая приворожила ее к Фродо, описав его молодцом на обе руки. ([120]) От этого союза Дроттары и Диары ожидали великих благ. Ноне так сбылось; при дворе было две стороны: Гануцу оклеветали, и обратили внимание Фродо на Альвильду, дочь Готара владетеля Норицкаго (Норвежскаго).

Затронутый Гано, князь Гуннов, собрал огромную сухопут­ную и морскую рать; с ним поднялись, по одним сказаниям 69, а по другим 170 и даже 200 князей с дружинами сво­ими, составлявшими 900,000 воинов. Морскими силами начальствовал Русский князь Олимир (Olimaг). ([121])

Семь дней продолжалась битва. Чрез три русския реки можно было переходить по трупам, как по мосту. Наконец, с помощию воеводы своего Эрика Норицкаго, Фродо успел разбить силу Русскую. Но после победы милостиво пожаловал во владение Олимиру Холмоград (Holmgardia, ошибочно Holingardia), Яну (Önev) Коногардию (Conogard, Känugard – Kиевград); другому Яну, брату царя Гуннов Саксонию; Pao (Revillum – Равуле, Раул) Оркадские острова; Деjамиру (Dimar) Гельзингию, Яробор, Ямтор, и Лаппию; Русскому князю Доко (Dago) Эстию. Таким образом, как говорит Саксон Грамматик, преобладание Фродо к востоку распространилось на Руссию (Rusciam), а на запад ограничивалось Рейном, Но из этого исчисления пожалованных стран, мы видим только имена владетельных Русских князей, воевавших с Фродо; а из продолжения Истории Дании, увидим, что упомянутое преобладание, как вымысл, не наследовано его преемником.

От союза с Альвильдой Фродо не оставил наследника: сын же его Фридлев (Fridlev, Friþleif, Frialaf) от перваго брака с Гануцей, дочерью Гунскаго князя, воспитывался в России. ([122]) Так как об нем не было ни слуху, ни духу, то Датчане решились избрать, из среды своей, достойнейшаго, а именно такого, который лучше всех сочинить эпитафию на память великаго Фродо.

Из всех скальдов, соревновавших на право приобретения престола, честь пала на Иарна ([123]) (Hiarn); но царствование поэта недолго продолжалось. Фридлев, которого по Руски вероятно звали Преславом, ([124]) узнав о смерти отца, прислал в Данию послов с объявлением Иapнy, что «таки как у Руссов нет закона, чтоб какой нибудь гусляр за свои вирши прииобретал чужое наследиe, то он предлагает ему уходить, добром, или готовиться к войне.»

Иарн, полагаясь на свой народ, собрал было войско, и вышел на встречу Фридлеву; но меч был не его орудие, и он принужден был бежать в Сербию (Кимв. полуостр.), а потом на остров, который и прозвался его именем Hiarnoa.

Фридлев вступил на престол Дании. Оп был женат на Юрице (Juritha), дочери некоего Грубана ([125]) (Grubbo, Grubbon), и имел от нея сына Олега (Olav), который всем был одарен от природы, но был скуп. Вероятно за малолетством его после Фридлева следуют: Frotho iv и Ingell (Ingiald, Jngon), ([126]) дядя его

Ситонский, присоединил к Свевии (Sveathiod, SvavalanJ), или Славонии Скандинавской, Датския владения.

Olo, Olon, Olaus – Ольг. Omund.

Siward (Siurit, Siurd). В его время князь Ситонский возвратил Сканию, которая подпала власти Датчан; а Изимир (Ismar) князь Вандальский или Славянский, ([127]) овладел Сербским полуостровом, и преследуя Сиварда на острова, взял в плен его сына Яромира (Jarmerio), известнаго Иcтopии под именем Эрманарика. По смерти Сиварда, область Данов, Датчан, или Дациян, ограничилась снова Зеландией.

39 исчисленных Саксоном владетелей Дании, по источникам Исладским сокращаются на половину, ([128]) так что время царствования их от Скиольда, поставленнаго самим Оденом, до Эрманарика, никак не может превышать 250 леть,

Кроме этого соображения, подтверждающаго показанное нами время переселения Готов на север, следуют выводы:

1. Водворившиеся на острове Зеландии Готы-Дацияне, окружены со всех сторон Русскими областями и племенами Славян­скими. Они распространяют сперва влияние свое на Кимврийский или Сербский, полуостров, потом на Славян-Вандалов или Вендов, на Славяно-Ситунския владения в Скандинавии; потом на приморскую Холмоградскую Русь, и Русь Коногардскую, или Гунугардскую;непрерывная борьба идет с Сербами, Славянами, Вандалами, Руссами, Гуннами, и все эти общия прозвания часто заменяются одно другим.