Барт и Леран: смерть и судьба 3 страница

«Невероятно, - подумал Эриксон, - ведь его никто не учил скорочтению. Или у него были уроки в забытом прошлом? Не человек, а загадка».

Решив его не беспокоить, пока он не расправится с «Палитрой»..., - времени всё равно уйдёт на всё немного, - он повернулся и обратил внимание на листок, прикреплённый к внутренней стороне двери. Около двадцати строчек аккуратным ровным почерком. Научила-таки Леда... Каждая из строк ничего не говорила определённо о личности писавшего, но все вместе...

Барт ещё раз пробежал список глазами. Шумер... Инки, ацтеки... Тибет... Атланты... Хуанди... Догоны... Бали... Стоунхендж...

«Вот оно что! Любопытство перерастает в системный интерес. Пожалуй, в Леране кристаллизуется стержень будущей профессии... Если это будет профессия, а не вся жизнь. На этом пути дивидендов не заработать. Хотя как знать. Со способностями Лерана можно добиться высот в любом деле. Хватит и на семью, и на себя... Что обязательно потребуется: так это серьёзное образование и хороший наставник».

Барт тихонько прикрыл дверь и присоединился к семье. За столом продолжался разговор о Леране, начатый Ледой. Она утверждала, что её брат, - самый умный, самый сильный, самый красивый... Самый-самый из всех...

Наконец не утерпев, она вскочила и побежала к Лерану. Мария, переглянувшись с Ирвином, тоже покинула столовую, придумав себе какое-то дело.

Ирвин разлил привезённый Бартом виски по стаканчикам.

- Начнём с твоей, - Ирвин обращался к Барту на «ты» только за столом, где, как он считал, все равны; в другой обстановке от «вы» заставить его отказаться было невозможно, - А потом, если захочется продолжения, обратимся к домашним заготовкам Марии. За здоровье?

- За здоровье! - поддержал его Барт.

Он понимал, как всех беспокоит завтрашний отъезд Лерана в Сент-Себастьян. Опрокинув стаканчик, он отправил в рот кусочек копчёной розовой стерляди, пожевал и сказал:

- Расставаний всё равно не избежать. Леран не такой, как все. В жизни ему придётся нелегко, ведь слишком способных и ярких ужас как не любят. Придётся его многому научить, чтобы он умел постоять за себя.

- Да... От судьбы своей не уйти.., - сказал Ирвин, - Что дано... Сам вижу: не рыбак он. Хотя я не встречал рыбака сноровистей и удачливей. Но в большом мире без помощи и удача не спасёт.

Они незаметно осушили бутылку, привезённую Бартом, продолжая говорить о Леране, о Леде, их будущем, о сложностях этого мира. Наконец Барт не выдержал и, пока они не приступили к домашним «заготовкам», решился проверить свою догадку, неясную, туманную, но никак не дающую ему успокоиться уже много дней. Он вытащил из нагрудного кармана рубашки фотографию и протянул её Ирвину.

- Посмотрите. В таких делах я подобен Лерану, непонятное и необъяснённое мне спать не дают. В той статье моего газетного коллеги, которая привела меня в Нью-Прайс и познакомила с вами, приводится свидетельство очевидца. У меня нет оснований не верить Джимми. Так вот, на месте падения золотого дождя, в тумане, этот человек видел некий цветок. По его мнению, он был похож на лотос. На снимке один из видов лотоса...

Ирвин долго рассматривал снимок, потом вернул его Барту, отрицательно покачав головой.

- Это, - жёлтый лотос, - продолжил Эриксон, всё ещё надеясь, что Кронин скажет ему: «Да, я видел примерно такой», - С восточного побережья. У нас они не растут. Китайцы и индусы считают их священными. Бывают ещё розовые, белые... Никогда не думал, что этот цветок занимает такое важное место в преданиях многих народов. Хотелось понять, но...

- А надо ли? - после некоторого молчания, устремив взгляд в стаканчик с недопитым виски, сказал Кронин, - Не лучше ли оставить древние сказания как они есть, в неприкосновенности?

Барт ощутил, что тема морского цветка болезненна для Ирвина, и пора её закончить.

- Я понимаю вас, Ирвин. Просто я... Я далеко не всё соображаю как надо. А знаю, - вообще ничего. Просто я подумал, что если лотос и золотой дождь связаны, то до этой тайны может кто-то добраться... Ну да хорошо!

- Прости, Барт. Я простой рыбак, и цепляюсь за настоящее. Особенно, когда оно такое... Видеть завтрашний день мне не дано. А прошлое... Оно, я думаю, удел тех, кого среди нас нет...

Они помолчали минуту, снимая возникшую вдруг неловкость.

- Допьём это? - спросил Барт, - Больше мне нельзя, утром за руль. Все годы хочу только, чтобы жить без оглядки на вчера или завтра! И, - никак...

Они расправились с бутылкой и целеустремлённо, в молчании занялись закусками. Вбежал Леран с газетой в руках.

- Барт, что ты об том знаешь? - глаза его искрились, сияли золотом и внутренним жаром, - Тут пишут о лотосовом городе в горах. До Гималаев далеко?

Барт украдкой бросил взгляд на Ирвина и заметил, как тот дрогнул, неслышно, невидимо, - но связь между ними существовала душевная, и Эриксон почувствовал.

- Это далеко, Леран. Очень далеко.

- А ещё тут о богине Лакшми. Она родилась в золотом лотосе...

Эриксон принялся соображать, как всё-таки прикрыть больную тему, приводящую Ирвина в сердечное расстройство, но тут вошли Мария и Леда.

- О чём вы? - спросила Мария, - У вас никакого аппетита, Барт. Или вас в городе кто-то угощает вкуснее?

- Никогда! - обрадовался Барт вопросу, - Никогда и нигде я не пробовал ничего более вкусного и полезного! Леран очень любит древние легенды. И по молодости воспринимает их как правду. Но мы-то знаем, сколько всего напридумывали люди. И продолжают сочинять. Я так газеты читаю только в интересах работы. Чтобы не пропустить действительно важного известия.

Огонёк в глазах Лерана потух, он с разочарованием посмотрел на газету в руках, сел на стул.

- И почему люди не любят правду? - голос Лерана не скрывал разочарования, - У Леды книжки со сказками для маленьких. А газеты, - сказки для больших? Я уже знаю об Атлантиде, о Стоунхендже. Это тоже легенды, Барт?

- Очень может быть. Ведь проверить никто не смог.

- А если проверить нельзя, - это разве означает, что ничего такого нет?

Ирвин с Бартом переглянулись: в Леране проявлялась новая черта. Упорство в познании неизвестного, - редкая особенность для современного человека разумного. Обычно она возникает под воздействием определённых стимулов, а здесь, - родилась и становится как бы сама собой. «Удивит ещё нас этот интересный мальчик, - сказали молча друг другу Кронин и Эриксон, - Правильно мы решили, размеры Нью-Прайса для него уже сейчас малы»...

Утром они вышли к машине все вместе. Эриксон завёл двигатель, вылез из кабины, Леда забралась на сиденье водителя и принялась изучать приборы контроля и управления. Леран обошёл «Бьюик», постучал ногами по колёсам.

Эриксон, посмотрев на Крониных-старших, успокаивающе улыбнулся и сказал:

- Не беспокойтесь, всё будет хорошо. Через два дня, в крайнем случае через три, мы уже будем здесь. Всё, что можно, я уже подготовил.

Они отошли в сторону, и Эриксон негромко продолжил:

- Справка из больницы, где лежала Мария с двойней, готова. Показания двух свидетелей имеются, заверены как положено. Пришлось чуть-чуть нарушить кое-что. Содействие комиссара полиции гарантировано. Лишнего я ему ничего не говорил, но нужную правду он знает. Её достаточно. Думаю, всё пройдёт как надо. Приедем в Сент-Себастьян, Леран сфотографируется, - и порядок, бюрократическая машина заработает.

Мария, со слезами на глазах, прошептала:

- Как тебя благодарить, Барт? Прямо не знаю. Сами мы просто не смогли бы...

- Ну зачем так! Леран мне как брат. Разве можно как-то по-другому?

- Хорошо, сынок, - сказал Ирвин, стоя неподвижно, с окаменевшим лицом и застывшими глазами, - Не обращай внимания на женщину, они всегда говорят не разумом, а чувствами. Успокойся, Мария, не на войну Леран уходит. Так надо.

- Посмотрит город, поживёт у меня, познакомится с хорошими людьми... Это Лерану просто необходимо. Надо же подумать о его будущем серьёзно. Уж очень он непростой человек, столько способностей одному редко выпадает. Без документов, удостоверяющих личность, ему никак.

Леран устроился на сиденье рядом с Бартом, сосредоточенно наблюдая за его действиями по проверке двигателя и электрооборудования. Леда стояла у открытой дверцы и с завистью смотрела на него. Ей ох как хотелось с Бартом и Лераном в город, хотелось прокатиться на машине по шоссе.

Эриксон развернул «Бьюик», высунул голову из двери, махнул на прощание рукой.

- Не плачь, Леда. Вот вернёмся и прокатим тебя. Леран, думаю, к тому времени уже водителем-асом будет. И в городе побываешь. Ничего там хорошего нет, но всё равно мы тебе его покажем. Договорились? Ну, пока. Иди, Леран, попрощайся.

Леран оторвался от изучения приборов, выскочил из машины, подбежал к Марии, обнял её, шепнул что-то на ухо, пожал руку отцу, обменявшись с ним взглядами, погладил Леду по плечу и вернулся на сиденье.

Эриксон, наблюдая за ним через зеркало, снова удивлялся тому, как быстро повзрослел и развился этот найдёныш с золотыми глазами. Во всём исключителен! Ещё год, - и он совсем взрослый. И, похоже, образование они оформят экстерном. Надо только чуть помочь-подсказать, дать нужные книги по программе... Нет, нельзя ему оставаться в рыбачьем посёлке. Да он и сам не останется, у Лерана впереди интересная судьба. Наверняка. Только не оставлять его одного. Жизнь и не такие экземпляры перемалывает.

Все три часа до Сент-Себастьяна Леран только и делал, что наблюдал за действиями Эриксона и расспрашивал о технике вождения да устройстве автомобиля. У Барта сложилось впечатление, что Леран за это время усвоил всё, что знал он сам, и ему не хватает одного-двух практических уроков, чтобы профессионально освоить вождение.

Сделав такой вывод, он решил впредь не удивляться: Леран и так ассоциировался у него со шкатулкой волшебных сюрпризов.

Город не поразил Лерана, как ожидал Барт. Он отнёсся к обилию людей, нагромождению зданий, шуму и цветовой рекламе среди асфальта и бетона с открытым неодобрением. Они посетили фотостудию недалеко от дома, где жил Эриксон, пообедали в закусочной рядом, и вошли в квартиру.

А квартира Лерану понравилась. Причём, как понял Эриксон, в первую очередь по той причине, что в обеих комнатах царила тишина. Барт её тоже любил, и позаботился о полной звукоизоляции.

Встреча с Эрнестом Мартином также сложилась удачно. Комиссар полиции, высокий и могучий негр, и стройный краснокожий юноша сразу понравились друг другу. Эрнест заверил, что возьмёт все оставшиеся по оформлению хлопоты на себя, и сообщит, когда всё будет готово.

Благодаря неожиданной инициативе Мартина у них получился полный свободный день. Барт предложил осмотр города и знакомство с телекомпанией. Леран без размышлений выбрал студию, отказавшись от изучения внешнего облика цивилизации. Они прошли по всем коридорам, заглянули во все рабочие и служебные помещения. И прочно обосновались на территории телеканала «Планета сегодня», под крышей которого и разместился эриксоновский тележурнал-еженедельник.

Рекордно быстро освоив технику просмотра данных, Леран увяз с головой в информационной базе «Мира науки». Перед экраном дисплея он просидел непрерывно более трёх часов. Барт в это время заканчивал оформление очередного выпуска, нацеленного на энергетические проблемы страны и планеты в целом.

От компьютера его отвлёк вопрос Лерана:

- Откуда и почему всё становится известным? Если бы я захотел что-то сохранить в тайне, то нашёл бы способ, как это сделать. Прошлое было настоящим. Получается, люди думали о другом. И тот факт, что от них осталось так мало, зависел вовсе не от них. Тогда от кого? Или от чего?

- Я понял тебя. Это общий вопрос. И самый больной. Нет ни одного приличного ответа. Ни одна наука, друг мой, не знает, что с нами происходит, если смотреть с высоты тысячелетий. Мы можем более-менее сносно ориентироваться в промежутке столетия.

- Более-менее? - спросил Леран, - А может, не с того края брались?

Барт только развёл руками; нацеливаться на интеграцию всех подходов с задачей отыскать смысл истории, - это выглядело по меньшей мере авантюрно.

Завершение формальностей решено было отметить за столиком тихого ресторанчика на набережной, вечером накануне отъезда в Нью-Прайс.

Леран молча разглядывал море, Эриксон и Мартин пили, закусывали и обсуждали проблемы укрепления правопорядка в родном городе и на всей планете. Новоопределенный гражданин долго слушал их и наконец спросил:

- Простите, комиссар. Я не всё понял. Полиция действует в интересах всех людей? Или только правительства?

Мартин вначале хмыкнул, затем остановил взгляд на невероятных золотых глазах, понял искренность вопроса и ответил:

- Мы защищаем всех людей. И простых, и очень больших боссов...

- Если всех, то от кого вы их защищаете? От них же самих?

Комиссар качнул чёрной головой и улыбнулся.

- Не все одинаково понимают закон. Мы, в первую очередь, стражи закона.

- Так люди, - это закон? - удивился Леран, - Буквы на бумаге?

Комиссар Мартин был покорён окончательно и навсегда.

Барт Эриксон

Прошло три года.

Жизнь Крониных очень изменилась. Рыбацкое счастье не оставляло Ирвина. Он приобрёл холодильные шкафы и морозильную камеру, установил прочные связи с десятком серьёзных заказчиков в Сент-Себастьяне.

Часто навещал Нью-Прайс Барт Эриксон, привозил Лерану и Леде свежие видеокассеты, книги и журналы. От брата и сестры трудно было оторвать взгляд: индейская кровь придала изящной женственности Леды, унаследованной от матери-француженки, полудикую, чарующую красоту; Леран выглядел атлетом, только что сошедшим с обложки «Фэнтэзи», журнала, рекламирующего фантастические фильмы об инопланетянах.

Свободное от рыбачьего промысла время Леран отдавал чтению и видеомагнитофону. Спал он не более четырёх часов в сутки, ел очень мало, но выглядел всегда жизнерадостным. За эти годы он обрёл спокойствие и невозмутимость, достойные восточного мудреца, чем ставил в тупик не только Эриксона, но и Эрнеста Мартина. С помощью Барта Леран успешно сдал экстерном экзамены за колледж и готовился таким же образом получить диплом выпускника гуманитарного факультета университета Сент-Себастьяна.

Память детства так и не вернулась к Лерану. Возможно, взамен потери судьба раскрыла в нём новые, весьма оригинальные способности. Или, как старался думать Ирвин Кронин, они явились следствием увлечений йогой, с которой его через видеокассеты познакомил Барт Эриксон. Барт с Ирвином не раз обсуждали особенности Лерана, его удивительные дарования. Леран очень любил море, часто нырял с лодки и подолгу оставался в воде, чем вызывал поначалу тревогу Ирвина.

В последний год он подружился с дельфинами, они стали приплывать на берег Нью-Прайса, сопровождая лодку Крониных, чем приводили в восторг Леду. Леран однажды сказал отцу, что это дельфины загоняют рыбу в их сети, причём сами выбирают нужную. Но тогда выходило, что дельфины знали Лерана до того, как он обнаружил их сам. Так появилась ещё одна загадка, связанная с сыном Ирвина Кронина.

Раз в месяц, иногда вместе с Ледой, Леран проводил два-три дня в Сент-Себастьяне у Эриксона. Город не произвёл особого впечатления вначале, не увлёк его и после. Его всегда тянуло в порт, ближе к морю. Стеклобетонное здание телекомпании «Независимость и прогресс» находилось недалеко от центральной площади. Всякий раз, когда они проезжали через площадь, Леран просил остановить машину у статуи, являющейся символом города.

Он выходил из машины, останавливался в десятке метров от статуи, вознесённой на пятиметровый постамент, и пристально вглядывался в неё. Барт, опершись локтем о полураскрытую дверь, наблюдал за ним, пытаясь понять причину такого интереса. После усвоения всей информации о святом Себастьяне Леран заявил Барту, что образ святого, - это символ всего человечества, больно раненого собственными пороками и слабостями. И некому вырвать из ран жалящие стрелы, а у самого Себастьяна-человечества не хватает сил или мудрости. А кровь продолжает течь... Кровь - душа, дух человеческий...

Услышав такое объяснение, Барт надолго задумался. К оригинальности мышления младшего Кронина он успел привыкнуть, но понять, откуда что в нём берётся, было выше всех умственных сил. К тому же он невольно примерял оценки Лерана к себе, что вызывало внутреннее неудобство.

Наконец пришло время новых перемен в семье Крониных, - освободилось место ассистента у Эриксона на любимом Лераном телеканале «Планета сегодня». Предложение Эриксона вызвало бурю радости у Лерана, сломав скорлупу йоговской невозмутимости. Этот всплеск эмоций надолго запомнился Эриксону, став последним напоминанием о прежнем, открыто непосредственном мальчике, вызывающем безоговорочную симпатию. Но ещё твёрже, до последнего слова и восклицания, отложился в его памяти тот вечер, проведённый семьёй Крониных в полном составе на морской прогулке. К тому времени Мария и Ирвин окончательно сроднились с Бартом как с сыном; и сам он убедился в том, что обрёл новую семью.

Известие Эриксона Ирвин посчитал столь серьёзным, что отменил рыбную ловлю и объявил всем полную свободу выбора отдыха. После суеты приготовлений новая лодка Крониных унесла их за горизонт моря, откуда не было видно ни домов Нью-Прайса, ни телевышки Сент-Себастьяна. Впрочем, то была уже не лодка, а настоящий катер, оборудованный мощным дизелем, лебёдкой и прочими снастями.

Ирвин остановил катер в месте падения золотого дождя, избранном им с Лераном для ловли рыбы. Остальные рыбаки Нью-Прайса без возражений закрепили пугающий их район акватории за Крониным и никогда не нарушали его незримых, но чётких границ. Так семья Крониных обзавелась собственным участком моря.

Ирвин заглушил двигатель и наступила тишина. Общее волнение проявилось в молчании. Первым не выдержал Барт и прибегнул к испытанному своему средству, - фляжке с виски. Сделав приличный глоток, он протянул её Ирвину. Но тот отказался движением руки и сказал негромко:

- За всю жизнь мы с Марией второй или третий раз имеем возможность вот так отдохнуть. Свободно посмотреть на море и небо... Мария, мы и не мечтали о таком?

Мария, легко вздохнув, посмотрела долгим любящим взглядом в глаза Ирвину, затем перевела его поочерёдно на Леду, Лерана, Барта.

- Да, отец... Так, чтобы все вместе, рядом, и без...

Она не сказала, без чего, но Эриксон прочитал недоговорённое по опухшим от рассолов и уколов рыбьих плавников её красным рукам с изломанными ногтями, по морщинкам, скрывшим былую красоту.

- Как безмерен мир, и как малы мы... А в одиночку человек совсем ничего не стоит, - завершил свою подготовительную мысль Ирвин.

Тягостное молчание снова окутало катер Крониных. Барт потянулся было снова к фляжке, но Леран вдруг наклонился и опустил руку через борт в воду. И через минуту, не более, начался настоящий праздник.

Десяток дельфинов, разом вынырнув из воды так, что их хвосты оказались в воздухе, принялись за синхронное исполнение всяческих пируэтов-фигур: от кувырков до стояния на хвостовых плавниках. Даже Ирвин, видевший на море всякое, застыл в изумлении. Только Леран выглядел спокойным. Реакция Марии и Леды была почти одинакова. Леда вначале восхищённо смеялась, затем вместе с матерью неотрывно наблюдала за игрой бело-голубовато-чёрных умных хозяев моря. Их гладкая кожа влажно светилась, вода бурлила зеленоватой пеной. Барт Эриксон пытался смотреть одновременно на дельфинов и на Лерана, стараясь раскрыть секрет управления морским танцем. Но так ничего и не выяснил за целый час представления.

Но вот дельфины собрались группой у одного борта, напротив Лерана, и застыли, высунув морды и щёлкая челюстями, издавая резкие короткие звуки. Леран снял рубашку, улыбнулся и успокаивающе произнёс, смотря на Марию:

- Не волнуйтесь. Я сейчас.

И, поднявшись на ограждение борта, бросился в воду. Через несколько секунд на месте дельфинов в спокойной воде только вихрились водовороты. Леран исчез на глубине вслед за животными.

Ирвин, обратив внимание на взволнованное лицо Марии, сказал:

- Не переживай, мать. Для нашего Лерана море как родной дом.

Барт посмотрел на часы, запомнив положение стрелок. Говорить никому не хотелось. Ирвин принялся за осмотр двигателя, остальные неотрывно наблюдали за морем у лодки, ожидая появления Лерана. О дельфинах никто уже не думал.

Леран появился неожиданно, подняв в вытянутых руках несколько кусочков коралла и две раковины. Прежде чем принять в лодку дары моря, Барт взглянул на циферблат часов: прошло тридцать минут! Леран легко подтянулся и прыгнул в лодку, не коснувшись ногами борта.

- Вот и подарки всем, - дыхание Лерана было абсолютно спокойным, будто он вернулся из пешей прогулки, - Жемчужины маме и Леде, кораллы мужчинам.

Барт Эриксон, удивлённый не меньше дам, обратился к Ирвину. Старший Кронин не спеша закончил ненужную суету у дизеля, - он вёл себя так, словно ничего экстраординарного не произошло. И словно под ними не пятидесятиметровая толща солёной воды, а пляжная полоса у Сент-Себастьяна, охраняемая спасателями на катерах и вертолётах. Ирвин ножом вскрыл раковины. В них сверкали две крупные серебристые жемчужины. Как Леран угадал? На такой глубине и безошибочно выбрать нужные! После недолгого замешательства Барт спросил:

- Если это так просто... То есть возможно... Почему бы вам не сменить свой промысел?

Ирвин бросил на него быстрый взгляд.

- Я думал над этим. Не наше это дело. Быстрое богатство не приносит счастья. А сегодня... Сегодня, - такой день...

Наконец и Мария пришла в себя:

- Леда, наши мужчины проголодались. Пора нам взяться за обед.

Через десяток минут на складном столе разместилась домашняя, знаменитая на всё побережье, рыба в разных видах, и овощные блюда. Мария обеспечивала насущные потребности семьи, не выходя за пределы своего хозяйства. Даже хлеб она пекла дома, в электропечи.

Обед неспешно продолжался почти до сумерек. Получасовое напряжение от ожидания Лерана быстро рассеялось. Мария изо всех сил угощала Барта. Леран почти не притрагивался к еде, Ирвин старался не отставать от Барта, разделив с ним его фляжку и свою бутылку, припасённую Марией. Леда вспоминала танец дельфинов, весело и беззаботно спрашивала о разных пустяках Барта. Больше всего её интересовало, чем будет заниматься Леран на телестудии.

Когда зажглись первые звёзды, Леда удовлетворила своё любопытство будущим брата и перешла от земли к небу.

- Барт, а ты знаешь названия звёзд? Ну, вот этих? - она протянула руку к небу, нацелив указательный пальчик в яркую звезду, нависшую прямо над горизонтом.

- Откуда? - удивился Барт, - Мои звёзды ходят по земле.

- И папа не знает. Он только Полярную знает и Большую Медведицу. А вот Леран знает всё небо! Леран, ну скажи им!

Леран оглядел небосвод и спокойно сказал:

- Если бы утром... По утрам небо интереснее.

- Чем же утром небо привлекательнее? - удивился снова Барт.

- Не все утренние звёзды видны вечером. Да и не во всякие дни небо одинаково. У меня есть своя звезда. Она загорается там, где встаёт Солнце. Утром.

«Ещё один сюрприз, - подумал Барт, - Я и не знал, то его так серьёзно интересуют звёзды. К земным ещё и небесные тайны…»

- Вот! - воскликнула Леда, - Об этой звезде даже я ничего не слышала. Ты должен рассказать сегодня же!

- Хорошо, - кротко согласился Леран.

«А ведь Леда имеет над ним власть или влияние, превосходящее авторитет любого из нас, - понял Барт, - Видно, как ей не хватало брата, так ему - сестры. Что есть загадка того же золотого дождя в сравнении с тайной его прошлой жизни! Каково же было его детское окружение?»

Угас последний луч. Леран начал с Полярной звезды. Обрисовывая созвездия, он захватил полосу, включившую Кассиопею, Персея, Тельца, Ориона... Затем прочертил рукой прямую через Пояс Ориона. С одной стороны прямая начиналась от яркой звезды Альдебаран, с другой уходила дальше, за почерневший горизонт, к юго-востоку.

- Там, сейчас не видно, - созвездие Большого Пса. А самая яркая звезда созвездия будет светить утром, когда эта прямая линия укажет точно на восток. Древние египтяне знали её хорошо.

- Сириус? - неуверенно спросил Барт.

- Барт, я был уверен, что ты знаешь, - тихо сказал Леран, - Ведь ты не можешь знать меньше меня.

- Когда ты успел стать астрономом? - спросил Барт, вспоминая, что он знает о Сириусе.

Интересно ведь, почему Леран выбрал себе именно эту звезду из нескольких тысяч. Если считать видимые глазом, конечно.

- Само собой получилось. Звёзды легко запоминаются. Разве небо менее красиво, чем Земля?

- А далеко твой Сириус от Земли? - спросила Леда.

- Свет Сириуса летит к нам меньше десяти лет. Совсем недолго. А вот сама звезда, излучающая свет, для нас, людей, недостижима, - ответил Леран, - Странно, правда? Всего десять лет, а не добраться ни за какую жизнь...

- Свет Сириуса.., - вполголоса пропела два слова Леда, - Как красиво звучит. Леран, ты у нас стал говорить как поэт. Мама, мой брат будет знаменитым поэтом... Как замечательно! Я буду коллекционировать твои книги, Леран. Ведь у меня нет ещё ни одной коллекции, и похвастать нечем.

- Я постараюсь, Леда, - пообещал Леран.

И заговорил незнакомым Барту голосом, звуки которого складывались в звонкие музыкальные фразы чужого языка. Но звучали они очень близко, знакомо...

- ...Бело-голубым Сириус стал недавно. Тысячу лет назад он был ещё красным. На самом деле Сириус - тройная звезда. Сиги-толо, По-толо, Эмме-йа-толо... Звезда Сиги-толо имеет две планеты, толо таназе. Толо, - звезда... Так говорят догоны. Звезда По-толо взорвалась и из красного гиганта стала белым карликом. Теперь она по размерам как Земля.

«Вот оно что! - Барт даже восхитился широтой интересов Лерана, - Народ Магриба... Догоны. Даже не народ, а малое племя из северо-западной Африки, имеющее странную древнюю память-знания о небе. Сведения, которые начали подтверждаться всего десятки лет назад. Возможно, у них имеется знание и земных тайн... Помнится, я сам обратил его внимание на догонов».

- Догоны - это народ, который всегда знал о Сириусе больше, чем всё человечество. Одна из мировых загадок. Я думаю, их предки прилетели с Сириуса. На космическом корабле. А если так, то этот корабль где-то хранится. Или то, что от него осталось. Барт обещал мне, что когда-нибудь мы с ним отправимся в Африку к догонам, - Леран посмотрел на Барта; при свете звёзд и ущербной луны его голова окуталась тёмно-золотым ореолом. И, - две золотые звезды, излучающие вопрос.

- А как же! - твёрдо сказал Барт, - Обещания надо выполнять. Закон для мужчины. Поедем. И возьмём с собой Леду. Если она не будет против.

Леда всплеснула руками.

- В Африку! Как интересно! Сегодня такой день... И вечер тоже... Всё, что сегодня задумаешь, обязательно исполнится. Ведь так? - она перевела взгляд с Барта на Лерана.

- Я знаю их мифы в пересказах. Это не совсем точные знания. Да и ключа к их пониманию у людей, которые побывали у догонов, нет. Думаю, самое главное они хранят крепко, - продолжил свой рассказ Леран.

«Хранят крепко... Как быстро этот мальчик, найдёныш с неизвестным прошлым, стал разбираться в сложных проблемах. Он найдёт ключ, о котором говорит, без сомнения, - думал Эриксон, любуясь сиянием вокруг головы Лерана, - И как же мне хорошо среди них! В своей семье не так... Да её, семьи, собственно говоря, нет. Неполные семьи - лишь название, в них нет нужного тепла ни для кого. Сёстры только и думают, что о моей помощи. О зелёненьких бумажках. А мать думает о дочерях. А здесь, - здесь мою малую помощь просто принимают, чтобы только не обидеть. Леран, - он и без меня пробьётся. Со мной - только путь будет покороче, поменьше ухабов... Если разобраться, я от Крониных получаю неизмеримо больше, чем отдаю. Вот такие часы вместе, - они бесценны. Не знаю, что меня ждёт впереди, но постараюсь сделать всё, чтобы Леран не испытал той горечи и унижений, что выпали мне. И той безрадостности, через которую прошёл Ирвин. Затеряться, пропасть в нашем мире легко».

Барт снова прислушался к рассказу Лерана о Сириусе и догонах, отметив, что Ирвин углубился в собственные мысли, проблемы связи Земли и космоса были далеки от его интересов. Ирвин Кронин, человек с философским складом ума, как и все отягощённые жизнью люди, в минуты отдыха обратился внутрь себя. Едва ли ему доставало времени, чтобы разобраться в самом себе, понять себя. А Леран уже теперь стремится к само-познанию. Пока через Сириус, через Атлантиду... Пожалуй, он взрослее и меня, и Ирвина, несмотря на практическую наивность.

- ...Спутник главной звезды красный гигант Йуругу взорвался сверхновой и стал белым карликом. Это был уже второй взрыв в системе Сириуса. Первый случился намного раньше. Тогда катастрофа постигла другой спутник главной звезды, звезду с двумя планетами. Вместе планеты называли Номмо, - близнецы. Одна из них, с именем Манде, тоже взорвалась. Обитатели Манде предвидели конец своего света и заранее покинули планету. Может быть, и не один, а несколько их космических кораблей достигли Земли. Они опустились на плато Кандагара в Африке и занялись просвещением земных племён. Вот откуда мифы догонов.

Леда слушала Лерана очень внимательно. И решилась наконец на собственное мнение.

- Леран, ты найдёшь то, что осталось от их космических кораблей. А мне жаль планету Йуругу. Тысячу лет назад... Ведь на ней тоже могли быть живые существа. Так нельзя... Ведь правда?