Царский печальник

Таинственная надпись со стен Ипатиевского под­вала надрывала сердце Старца Николая, и эту сердеч­ную боль он привил и нам, чтобы знали, помнили и мо­лились Богу о ниспослании избавления от ига, поло­нившего Русь.

«Здесь, по приказанию темных сил, Царь был при­несен в жертву для разрушения государства. О сем из­вещаются все народы»... Была в этой комнате и другая каббалистическая надпись, оставленная рукой приез­жего иудея с черной, как смоль бородой, извещавшая, что приговор, которому подвергся Русский Царь и Его верные слуги, приведен в действие.

«Чувство страха, которое охватывает при мысли об этом оккультном действии, мучительно, — пишет рас­шифровавший надпись исследователь Энель. — Угроза надгробной надписи преследует, как очень древняя уг­роза, направленная против всего мира»³⁶... Об отвращении этой угрозы пламенно молился всю свою жизнь Праведный Старец Николай, умоляя Господа избавить души от мучительства демонского. Он молитвой выби­вал у диавола его древнее орудие, которое враг исполь­зует для уловления христианских душ.

Чтобы мир не был всецело пленен игом диавольских слуг, о котором пророчествовал тайнозритель Мель-монах, надо молиться Царю Николаю. «Он имеет против них великую силу Божию. Бесы страш­но боятся Царя», — говорил Старец.

Сугубый подвиг нес Праведный отец Николай, умоляя Спасителя о прощении всем греха измены и попустительства в пролитии Царской Крови. «Я все время оплакивал это страшное и просил у Господа и Царя прощения за всех», — говорил любвеобильный Старец.

В ту страшную июльскую ночь в подвале Ипатьев­ского дома распяли Царскую Россию. «День цареубий­ства, — отмечает духовный писатель С. Фомин, — странным образом совпадает с теми сроками, когда Ветхому Израилю предписывалось совершение жерт­воприношений. В книге «Левит» (23, 18—19) читаем: «вместе с хлебами представьте семь агнцев без поро­ка, однолетних, и из крупного скота одного тельца и двух овнов; да будет это во всесожжение Господу [...] Приготовьте также из стада коз одного козла в жертву за грех, и двух однолетних агнцев в жертву мирную». Итак, семь агнцев без порока — точно по числу Святых Царственных Мучеников. А всего (без учета жертвы мирной) закланию подлежало ровно одиннадцать, то есть, опять-таки точно по числу жертв в Ипатьевском доме... Заметьте, что из 32 Цар­ских приближенных и слуг, вывезенных из Тобольска в Екатеринбург, в подвале убили лишь четверых, с тем, чтобы в совокупности с Семью Царственными Мучениками общее число закланных составило именно одиннадцать, выведя из дома буквально накануне жертвоприношения двенадцатого — поваренка Л. Седнева (не избежавшего, впрочем, как; и прочие Цар­ские слуги, смерти, причем в самое ближайшее время).

Последними словами Святого Царя Искупителя Руси Николая, были слова Спасителя, произнесенные на Голгофском Кресте: «Отче, отпусти им: не ведят бо что творят»³⁷...

Святой Иоанн Кронштадтский Чудотворец писал, что подобное познается подобным: «Святые ищут по­добных. Помни: подобный подобного ищет».

Святой Царь-Мученик Николай молитвенно лю­бил Богослужения Страстной Седмицы, Он знал их на память, но более всего чтил Страстную Пятницу — вы­нос Плащаницы Господней. Когда Он был маленьким, то все естество Его Ангельской души трепетало и со­страдало, созерцая Христа Распятого, и Он однажды во время Великой Пятницы торопил свяшеннодиакона возгласить Христос Воскресе! ибо Его детское сердце не могло зреть Господа Страждущим...

Все естество Ангельски чистой души Праведного Старца Николая с детства не могло зреть страданий Царской Священной Седмерицы, открытых ему Гос­подом, и его детское сердце молитвенника и печальни­ка не могло зреть Царя Страждущим...