Компьютер для расчета конца света
Майя знали, откуда происходит их наука. Они говорили, что она попала к ним от Первых Людей, созданных Кецалькоатлем, которых звали Балам-Кице («Ягуар со сладкой улыбкой»), Балам-Акаб («Ягуар ночи»), Маукута («Выдающееся имя») и Ики-Балам («Ягуар луны»). Согласно Пополь-Вух, эти праотцы:
«Были одарены мудростью. Они видели и вблизи, и вдали, и продолжали видеть и узнавать все, что происходит в мире. Они могли, не утруждая себя перемещением, узнавать о вещах, скрытых расстоянием… Мудрость их была велика. Их зрение простиралось на леса, скалы, озера, моря, горы и долины. Воистину они были достойны восхищения… Они изучали все четыре стороны света, небесного свода и лика земли».
Достижения этой расы вызвали зависть нескольких самых могущественных богов. «Не следует нашим созданиям знать все, — полагали они. — Можно ли позволить им стать равными с нами, их создателями, которые могут видеть издалека, все знать и все видеть?… Можно ли им стать богами?»
Ясно, что такое непозволительное состояние дел не могло продолжаться. После некоторого обдумывания был дан приказ и предприняты соответствующие действия:
«Пусть их зрение достигает лишь того, что рядом; пусть они видят лишь малую часть лика Земли… И тогда Сердце Небес плюнуло им в глаза, затуманило их подобно тому, как затуманивается зеркало, на которое подышали. Их глаза полузакрылись, и они отныне могли видеть лишь то, что вблизи, только это они могли различать… Вот так было покончено с мудростью и знанием Первых Людей».
Все, кто знаком с Ветхим Заветом, помнят, что причина изгнания Адама и Евы из Эдема была связана с аналогичными опасениями. Господа после того, как первые люди вкусили от плода «древа познания добра и зла».
«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло. А теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И выслал его Господь Бог из сада Едемского…»
Пополь-Вух рассматривается учеными как большой незамутненный источник преданий доколумбовой эпохи. Поэтому и удивляешься, обнаружив такую близость между этими преданиями и текстом Книги Бытия. Более того, подобно многим другим связям Старого и Нового Света, которые мы рассматривали, характер упомянутого выше сходства таков, что заставляет предполагать не столько прямое влияние одного региона на другой, сколько две различные интерпретации одного события (или группы событий). Так, например:
• Библейский Эдемский сад похож на метафору, символизирующую состояние блаженного богоподобного знания, которым владели «Первые Люди» из Пополь-Вух.
• Сущность этого знания состояла в способности «все видеть» и «все знать». Разве не к этому же сводилась способность Адама и Евы, которую они приобрели, вкусив от запретного плода, произраставшего на ветвях «древа познания добра и зла»?
• В конечном итоге, подобно изгнанию из рая Адама и Евы, четверо Первых Людей были лишены способности «дальновидения», вследствие чего «их глаза полузакрылись, и они отныне могли видеть лишь то, что вблизи…»
Фактически и Пополь-Вух, и Книга Бытия повествуют о том, как человечество лишилось благодати. В обоих случаях понятие благодати ассоциировалось со знанием, и у читателя не остается сомнения, что знание это было столь замечательно, что придавало обладавшему им богоподобную мощь.
Об этом знании Библия достаточно туманно и невнятно говорит как о «знании добра и зла», ничего дополнительно не уточняя, Пополь-Вух гораздо информативнее. Там сообщается, что знание Первых Людей состояло в способности видеть «вещи, скрытые расстоянием», что они были астрономами, которые «изучали все четыре стороны света и небесного свода», а также географами, которым удалось измерить «лик Земли».
География имеет дело с картами. В части I мы знакомились со свидетельством того, что картографы неизвестной цивилизации составили некогда очень точные карты нашей планеты. Так, может быть, Пополь-Вух передает искаженную память об этой цивилизации, когда рассказывает о Первых Людях и о чудесном знании, которым они располагали?
География имеет дело с картами, астрономия — со звездами. Эти две дисциплины зачастую идут рука об руку, поскольку звезды жизненно важны для навигации в дальних морских походах, а без таких походов невозможны великие географические открытия и изготовление точных карт.
Случайно ли, что Первых Людей в Пополь-Вух чтут не только за изучение «лика Земли», но и за созерцание «свода небес»? И совпадение ли, что выдающимся достижением майя была наблюдательная астрономия, на базе которой с использованием развитого математического аппарата возник умный, комплексный и очень точный календарь?
НЕУМЕСТНОЕ ЗНАНИЕ
В 1954 году археолог Дж. Эрик Томпсон, специалист по истории Центральной Америки, признался в своем глубоком изумлении по поводу резкого несоответствия между не бог весть какими достижениями майя в целом и высоким уровнем их познаний в области астрономии и точностью их календаря. «Что за умственные выверты, — спрашивает он, — привели интеллигенцию майя к составлению карты неба, но не позволили ей дорасти до принципа колеса. Осознать понятие вечности так, как не удавалось ни одному полуцивилизованному народу, но не суметь сделать короткого шага от ломаной к кривой линии. Считать миллионами, но не уметь взвесить мешок кукурузы?»
Возможно, ответ на эти вопросы намного проще, чем полагал Томпсон. Может статься, что астрономия, глубокое понимание времени и долгосрочные расчеты календаря вовсе не были «вывертами». Может быть, они были составной частью специфической системы знаний, которую майя унаследовали более или менее нетронутой у старшей и более мудрой цивилизации. Такой факт наследования мог бы легко объяснить противоречия, на которые обращал внимание Томпсон. Мы уже знаем, что майя получили свой календарь в наследство от Ольмеков, которые пользовались им за тысячу лет до майя. Но тогда возникает вопрос, откуда его взяли ольмеки? Какой требуется уровень технического и научного развития цивилизации, чтобы разработать такой календарь?
Возьмем, к примеру, солнечный год. Современное общество до сих пор пользуется солнечным календарем, который был введен в Европе в 1582 году и опирался на достигнутый в то время уровень развития, — знаменитым григорианским календарем. Замененный им юлианский календарь основывался на периоде обращения Земли вокруг Солнца продолжительностью 365,25 суток. Реформа Папы Григория XIII была основана на более точном расчете: 365,2425 суток. Благодаря научному прогрессу мы теперь знаем, что точная продолжительность солнечного года составляет 365,2422 суток. Таким образом, годичная погрешность григорианского календаря составляет всего-навсего плюс 0,0003 суток — вполне приличная точность для XVI столетия.
Как ни парадоксально, хотя его происхождение окутано туманом древности, значительно более глубокой, чем XVI столетие, точность календаря майя выше, чем у григорианского. За его основу принята длительность солнечного года 365, 2420 суток — погрешность минус 0,0002 суток.
Майя знали также период обращения Луны вокруг Земли, По их оценкам, он составляет 29,528395 суток — исключительно близко к точному значению 29,530588 суток, рассчитанному с использованием самых современных методов. В распоряжении жрецов майя были весьма точные таблицы для предсказания солнечных и лунных затмений. Они знали, что затмения возможны лишь в пределах плюс-минус восемнадцати дней от нодальной точки, когда орбита Луны пересекает видимую траекторию Солнца. И, наконец, майя были весьма успешными математиками. Они обладали развитой техникой метрических вычислений при помощи устройства типа счетной доски, которое мы открыли (или повторно открыли?) лишь в прошлом веке. Они также прекрасно понимали и использовали абстрактное понятие нуля и были знакомы с нумерацией разрядов.
Все это области для посвященных. Как отмечал Томпсон:
«Нуль и нумерация разрядов настолько стали неотъемлемой частью нашего культурного наследия и кажутся таким очевидным удобством, что трудно понять, как можно было так долго тянуть с их изобретением. Однако ни Древняя Греция с ее великими математиками, ни Древний Рим не подозревали ни о том, ни о другом. Чтобы написать 1848 римскими цифрами, нужно употребить 11 букв MDCCCXLVIII. В то же время у майя была система разрядов, очень похожая на нашу, в то время, когда римляне продолжали пользоваться своим неуклюжим методом».
Не кажется ли вам несколько странным, что ничем в других отношениях не примечательное центральноамериканское племя так рано набрело на то, что историк науки Отто Нейгебауэр назвал «одним из самых плодотворных изобретений человечества».
ЧЬЯ-ТО ЧУЖАЯ НАУКА?
Поговорим теперь о Венере, планете очень большого символического значения для всех древних народов Центральной Америки, которые связывали ее с Кецалькоатлем (он же Гукумац, или Кукулкан, как называется Пернатый Змей на диалектах майя).
В отличие от древних греков, но подобно древним египтянам, майя понимали, что Венера — и утренняя, и вечерняя «звезда». Они понимали также и другие связанные с ней вещи. Синодическое обращение планеты — это период времени, который требуется, чтобы она вернулась в заданную точку неба (для земного наблюдателя). Венера совершает оборот вокруг Солнца каждые 224,7 суток. Земля обращается по собственной, несколько большей орбите. В результате совместного учета обоих этих циклов оказывается, что Венера восходит в одном и том же месте на земном небе примерно раз в 584 дня.
Кто бы ни изобрел изощренный календарь, унаследованный майя, он Знал об этом и отыскал остроумный способ объединить его с другими взаимопересекающимися циклами. Более того, ясно, что древние создатели календаря были достаточно сведущи в математике, чтобы понимать, что 584 дня — значение приблизительное, и вообще перемещения Венеры на небе не являются регулярными. Они рассчитали точную величину синодального цикла, усредненную на базе очень длительных периодов времени. Эта величина составляет 583,92 суток и вплетена в ткань календаря майя многочисленными деликатными и сложными способами. Например, чтобы согласовать ее с так называемым «священным годом» цолкин (260 дней, 13 месяцев по 20 дней каждый), календарь требует вносить поправку в 4 дня через 61 венерианский год. Кроме того, в течение каждого пятого цикла в конце 57-го оборота вносится поправка в 8 дней. После этого цолкин и синодическое обращение Венеры оказываются столь тесно связаны, что погрешность расчета оказывается до смешного малой — одни сутки за 6000 лет. И что еще более замечательно, серия последующих поддающихся точному расчету поправок не только обеспечивает полную взаимную гармонию между цолкином и венерианским циклом, но и точное соответствие солнечному году. Причем методика гарантирует безошибочность в течение очень протяженных отрезков времени.
Зачем «полуцивилизованным» майя была нужна эта претенциозная точность? Или они унаследовали в рабочем состоянии календарь, приспособленный для нужд более ранней и гораздо более развитой цивилизации?
Рассмотрим теперь так называемый «длинный счет», венчающий календарную систему майя. Эта система расчета дат выражает веру во всеобщую цикличность, свидетельством чего являются повторявшиеся в прошлом акты творения и разрушения. Согласно майя, нынешний Великий цикл начался во тьме 4 Ахау 8 Кумку (13 августа 3114 года до н. э. Как мы уже знаем, считается, что цикл закончится посреди всеобщего разрушения 4 Ахау 3 Панкина (23 декабря 2012 года). Задача длинного счета — зафиксировать, сколько времени прошло с начала текущего Великого цикла, как утекают один за другим 5125 лет, отпущенные нашему сегодняшнему миру.
Этот длинный счет можно представить в виде некоего небесного сумматора, который постоянно считает и пересчитывает масштаб нашего растущего долга Вселенной. Счет завершится в тот момент, когда счетчик нащелкает 5125.
По крайней мере, так думали майя.
Разумеется, этот компьютер вел свой длинный счет не в наших цифрах. Майя пользовались системой отображения величин, позаимствованной у ольмеков, которые заимствовали ее… никто не знает, где. Эта система представляла собой комбинацию точек (обозначавших единицы либо числа, кратные двадцати), тире (обозначавших пятерки либо числа, кратные пяти помноженному на двадцать) и иероглифа в виде раковины, обозначавшего ноль. Единицами измерения времени служили дни (кин), периоды по 20 дней (уи-наль), «расчетные годы» по 360 дней (тун), периоды, равные 20 тун, имевшие название катун, и периоды по 20 катун (бактун). Кроме того, для обозначения более крупных интервалов времени использовались периоды по 8000 тун (пик-тун) и 160 000 тун (калабтун).
Из этого становится ясно, что, хотя майя и считали, что их жизнь идет в пределах одного Великого цикла, которого ждет неизбежный и ужасный конец, они также знали, что время бесконечно и продолжает свои загадочные циклы независимо от жизни личностей или цивилизаций. Томпсон так резюмировал исследование данного вопроса:
«В схеме майя дорога, по которой шагало время, настолько далеко протянулась в прошлое, что человеческий разум не в силах оценить этой протяженности. Однако майя без колебаний двинулись по этой дороге в поисках ее начала. На каждом этапе этого пути открывается новый вид в прошлое. Столетия сливаются в тысячелетия, те — в десятки тысяч лет, по мере того как неутомимые исследователи все глубже и глубже погружаются в прошлое. На стеле в Кириге (Гватемала) обозначена дата, удаленная от нас в прошлое на 90 миллионов лет. На другой — на 300 с лишним миллионов лет. Причем здесь указаны реально вычисленные дни и месяцы, совсем как у нас, когда мы вычисляем по своим календарям, на какие дни и месяцы приходилась Пасха в разные времена в прошлом. Голова кружится от таких астрономических цифр…»
Не кажется ли вам все это слегка, скажем, авангардным для цивилизации, которая в других отношениях не слишком выделялась? Да, действительно, архитектура майя была хороша — в своих ограниченных пределах. Но эти жившие в джунглях индейцы не совершили практически ничего, что давало бы возможность прогнозировать их способность (или потребность) представлять себе столь огромные промежутки времени.
Заметим, что прошло меньше двухсот лет с того времени, как большинство интеллектуалов Запада отказались от точки зрения, что мир был сотворен в 4004 году до н. э., в пользу того, что мир бесконечно старше. Говоря попросту, это означает, что у древних майя было намного более верное понимание подлинной протяженности геологической истории, древности нашей планеты, чем у кого бы то ни было в Европе или Северной Америке до того момента, когда Дарвин выступил со своей эволюционной теорией.
Так как же майя научились так лихо обращаться с периодами времени, равными сотням миллионов лет? Было ли это своеобразным «вывертом» развития культуры? Или они унаследовали календарь и математический аппарат, которые облегчили им формирование такого понимания, создали предпосылки для этого? Если речь идет о наследстве, то позволительно спросить, для чего календарь, приписываемый майя, был нужен его подлинным авторам — со всем его изощренным компьютерным алгоритмом. Для чего они его сконструировали? Неужели просто для того, чтобы, по выражению Томпсона, поиграть «со своего рода большущей головоломкой, бросающей вызов интеллекту»? Или же они ставили перед собой более прагматичную и важную задачу?
Мы видели, что и общество майя, и все древние культуры Центральной Америки были поглощены заботой, как рассчитать — и, если удастся, отодвинуть — конец Света. Может быть, именно такую задачу и был призван решать этот загадочный календарь? Не был ли он задуман как механизм предсказания ужасной космической или геологической катастрофы?
Глава 22
ГОРОД БОГОВ
Красной нитью во многих центральноамериканских легендах проходит плохой конец четвертого века. За катастрофическим потопом последовал длительный период, в течение которого свет солнца исчез с небес и воздух заполняла мрачная тьма. Затем «боги собрались в Теотиуакане [„божье место“] и горячо спорили, кому быть следующим Солнцем. Только священный огонь [материальное воплощение Уеуетеотля, бога, давшего начало жизни] был виден во мраке, содрогающемся после недавнего хаоса. „Кто-нибудь должен пожертвовать собой и броситься в огонь, — кричали они, — только тогда вернется Солнце“».
Теотиуакан
За этим последовало драматическое самосожжение во имя всеобщего блага двух богов (Нанауацина и Теккицтекатля). Один быстро сгорел в центре священного огня, второй медленно поджаривался на угольках с краю. «Боги долго ждали, пока, наконец, небо не начало краснеть на Востоке. Там взошел огромный шар Солнца, дающего жизнь и раскаленного…»
Именно в этот момент космического возрождения объявился Кецалькоатль. Миссия его была связана с судьбой человечества в Пятый век. И он принял облик человеческого существа — белого бородатого человека вроде Виракочи.
В Андах столицей Виракочи был Тиауанако. В Центральной Америке — Теотиуакан, «Город Богов», предполагаемое место рождения Пятого Солнца.